- Вы это сделали?
- Нет, никакого контакта ни с кем я устанавливать не стал. Однако, несколько дней назад совершенно случайно узнал, что в Москву едут три члена этой бригады. Вот об этом я сообщил Петрову.
- Откуда вы это узнали?
- У меня в облпрокуратуре работает прокурором-криминалистом старый приятель Борис Лосев. Он и сказал. - Что-то прочтя на моем лице, Карпинский тут же поспешил заверить: - Нет-нет, он тут совершенно не при чем, уверяю вас. Ничего такого он обо мне не знает и всецело доверяет.
- Доверял, - уточнил я.
- А?... Ну да, доверял, - охотно согласился он. - Вот об этом я сообщил Петрову.
- На кого Петров работает?
- Я точно не могу сказать, но думаю, что на генерал-лейтенанта Крамаренко.
- Отчего ты так решил?
- Однажды я присутствовал при его телефонном разговоре с Москвой. Петров называл своего абонента "товарищ генерал" и "Дмитрием Васильевичем". В нашем ведомстве есть лишь один генерал Дмитрий Васильевич - Крамаренко.
Я записал показания Карпинского. Он их прочел и расписался в протоколе. Оформив статью 122 УПК, я вызвал конвоиров.
Прочтя протокол допроса Карпинского, Иванов сказал:
- С чем я тебя, коллега, и поздравляю. Похоже, что он предельно искренен. А ты как считаешь?
- Абсолютно.
- О его задержании в вашем управлении знают?
- Только генерал. Я старался не делать шума. Конвоировали его оперативники в штатском, наручников мы на него не надевали. А что?
Сергей Иванович встал прошелся по кабинету. Как бы размышляя сам с собой, проговорил:
- Я много над этим думал. У нас сейчас есть все основания задержать этого козла Петрова. Однако сделать это на его территории нам не дадут. А что если нам использовать Карпинского и вызвать Петрова сюда?
- Как вы это себе представляете?
- Сказать, к примеру, что прокурорский работник желает передать кассету только Петрову, а?
- Это не вариант. Петров хитрый лис, сразу поймет что к чему.
- Верно, - согласился со мной Иванов. Он долго в раздумье вышагивал по кабинету. Затем сел за стол и, хитро прищурившись, сказал: - Давай сделаем вот что. Карпинский позвонит Петрову и скажет, что его человек из прокуратуры сообщил, что кассета действительно у Иванова и что он, то-есть я, собираюсь её опубликовать в местных средствах массовой информации и по московскому каналу телевидения в ближайшее время. Это вызовет переполох в стане нашего противника и Петров, как пить дать будет здесь уже на следующий день. Тут мы его, голубчика, и встретим. Ну как?
- Да, это может сработать, - кивнул я.
- Какой вы, господин полковник, неинтересный человек! - погнал картину Сергей Иванович, вызвав у меня улыбку. - Очень вы осторожный, я бы даже сказал - занудный, во всем сомневающийся. Не может, а обязательно сработает. Или я тогда ни черта не понимаю в человеческой психологии. Сообщение вызовет такой переполох, что Петров явится сюда не один, а с целой сворой отъявленных головорезов.
- Значит, вы предлагаете освободить Карпинского?
- Обязательно. Но сделаешь это завтра. Пусть сегодня покантуется на нарах - ему это полезно. А завтра предложишь ему сотрудничество. При удаче, он вряд ли может рассчитывать на наше прощение, но на снисхождение вполне. Думаю, что он охотно согласится. Как считаешь?
- Уверен.
- Ты, коллега, начинаешь исправляться прямо на глазах. Похвально, похвально. Да, позвони его жене, мастерице готовить отменные манты, что её муж срочно направлен в командировку и будет завтра.
- Хорошо.
- А вообще ты молоток, Юрий Валентинович! Славно поработал, не подвел старика.
- Какого старика? - не понял я.
- Как какого? Он перед тобой.
- Ну вы даете! - рассмеялся я. - Слишком рано записались в старики, Сергей Иванович.
- Ты так считаешь?
- Убежден.
- Принципиальных возражений у меня по этому поводу нет... Слушай, Юрий Валентинович, а не отметить ли нам с тобой успехи? По моему, повод самый что ни на есть подходящий. Ты как считаешь.
- Так что, сбегать?
- Не надо никуда бежать. Лучше закрой замок на защелку, а то мало ли что.
Когда я это сделал, Иванов достал из сейфа бутылку коньяка.
- Молдавский, - пояснил он. - На армянский денег не хватило. Тут на медни так меня допек гребанный олигарх своими заморочками, так захотелось выпить. Сунулся в сейф, а там - тю-тю. Непорядок. Вот, решил запастись. Принеси с журнального столика стаканы.
И мы с ним выпили за то, чтобы всей своре Сосновского пришел конец. Хотя и осознавали, что сделать это будет совсем, совсем непросто. Как там Дима Беркутов? Свидимся ли? Будем уповать на Всевышнего и надеяться. Человек так устроен, что всегда на что-то надеется. Иначе невозможно было бы жить.
Глава пятая: Говоров. Встреча с олигархом.
Мы с Потаевым сидели в зимнем саду его офиса. По-прежнему цвели и благоухали розы. Пышные азали, нежно-розовый богульник и прочие кустарники из рода рододендронов окружали нас со всех сторон яркой живописной изгородью. В небольшом водоеме медленно шевеля плавниками толстые карпы подбирали со дна корм. Было влажно, прохладно, комфортно. Все было как раньше, за тем лишь исключением, что один из нас повзрослел, а второй постарел ровно на два года.
За эти два года Петр Эдуардович заметно сдал - ссутулился, кожа на шее стала дряблой, уголки губ обвисли, волосы ещё больше поредели, взгляд потяжелел. Похоже, что некоторым олигархам сейчас приходится не сладко.
Он выслушал меня молча, не перебивая. Я и раньше поражался его выдержке и самообладанию. И сейчас был удивлен. За весь мой рассказ на его лице не дрогнул не один мускул.
После того. как я закончил, Потаев достал трубку, неспеша набил её табаком, раскурил и, откинувшись на спинку скамейки, поднял голову, долго смотрел в стеклянный потолок, затем глухо проговорил:
- Душно здесь что-то.
- Душно не здесь, Петр Эдуардович, а там, за этими стенами. Там стоит такой смрад, что скоро мы все в нем задохнемся. Факт.
Он посмотрел на меня долгим взглядом, усмехнулся.
- Вы, Андрей Петрович, всегда были мастером говорить. Только прежде вы были большим оптимистом.
- Прежде я был более беспечным и многого не знал.
- Вы, вероятно, хотите знать, что я обо всем этом думаю?
- Горю желанием.
- Извольте. О чем-то подобном я уже догадывался. Я ведь стреляный воробей, шестой десяток небо копчу, много чего повидал, жизнь научила не верить красивым словам и обещаниям, а судить о людях по их делам и поступкам, привык думать, сопоставлять, анализировать. Кто привел к власти нашего тишайшего президента? То-то и оно. А кем он был, когда были взорваны жилые дома? Правильно. Директором ФСБ. А как показал прокол в Саратове, ФСБ имела самое непосредственное отношение к взрывам. Взрывы домов и нападение на Дагестан нужны были господам сосновским, лебедевым и всей их гоп-кампании, чтобы ещё больше возбудить в людях ненависть к чеченцам, довести её до кипения с тем, чтобы была возможность начать новую "победоносную" войну, которую бы возглавил новый герой, молодой и решительный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80