Тело казалось скованным и выжатым как лимон. Она попробовала подвигать плечом и поморщилась от боли. Однако мы с Джастином не церемонились друг с другом вчера вечером, подумала Кенди.
Она подошла к зеркалу на дверце кухонного шкафа и обнажила плечо. На руке и на лопатке был синяк – он заметно выделялся на бледной коже.
Послышался какой-то шорох, и Кенди обернулась.
В дверях стоял Джастин с чашкой в руке. Кенди сразу почувствовала аромат кофе. А Джастин равнодушно посмотрел на ее отражение в зеркале, сказав только:
– Боевые шрамы?
Эта небрежная черствость покоробила Кенди. Такой ярости, как в это мгновение, она не испытывала с самого детства. Снова запахнув халат у самого горла, она с силой захлопнула дверь шкафа.
– Неужели тебе доставляет удовольствие меня обижать? – сама того не желая, спросила Кенди.
Джастин осторожно поставил чашку.
– Разве я тебя обидел?
Ты и не знаешь, как сильно меня обидел, сказала про себя Кенди, но Джастин уловил ее настроение и быстро прокомментировал это по-своему:
– Извини, если я был чересчур… воодушевлен. – Голос его абсолютно не казался виноватым. – Ты все-таки должна была предупредить, что у тебя это первый раз.
Кенди выдавила из себя неубедительный смешок, взяла кофейную чашку и уткнулась в нее.
– Вчера не очень-то легко было тебе что-нибудь сказать, – заметила она.
– Ну не знаю. Мы ведь хоть как-то, но разговаривали. У тебя была возможность сообщить, что ты девушка. Если, конечно, ты хотела об этом сказать, – донельзя цинично продолжал он. – Но, возможно, ты посчитала, что лучше приберечь это до сегодняшнего утра как оружие против меня.
Тут Джастин положил руку Кенди на плечо и повернул ее к себе.
– Забудь обо всем, дорогая, – тихо сказал он. – Ты уже несколько недель играешь с огнем и знаешь это. А теперь ты еще и знаешь, что я это тоже знаю, и, возможно, будешь вести себя немного лучше.
Кенди насторожилась. В глазах Джастина был только лед, черный лед – не осталось и следа от той иллюзорной нежности, которая, казалось, была в них этой ночью. Комок в горле все разрастался, и боль обжигала Кенди.
Тут Кенди заставила себя спокойно выпить несколько глотков кофе, а потом поставила чашку, сбросила руку Джастина с плеч и холодно взглянула на него.
– Какой умный поступок, Джастин, – сказала она. – Конечно, я теперь сделаю все, чтобы эта ночь не повторилась.
На мгновение Кенди показалось, что она все-таки смогла уесть его. Джастин резко обернулся, и она тут же обнаружила в его глазах смех.
– Значит, мы понимаем друг друга, – невозмутимо ответил он и легко провел рукой по ее щеке. Кенди не шевелилась. Она так старалась унять боль, вызванную этой наглой лаской, что даже прикрыла глаза.
Медовым голоском она произнесла:
– Если ты сделаешь это еще раз, я залью твой прекрасный костюм этим чудесным кофе.
В глазах Джастина снова зажглись веселые огоньки. Он нагнулся и легонько поцеловал Кенди в перекошенные от негодования губы.
– Было бы некстати. На сегодня мне хватит и шампанского.
Кенди удивленно уставилась на него.
– Шампанское?..
Джастин рассмеялся и снова поцеловал ее, и знакомое дыхание больно обожгло разомкнутые губы.
– Подумай над этим, – посоветовал он и ушел. Не нужно было долго думать, чтобы понять – Джастин открыл бутылку шампанского. Когда Кенди вошла в комнату, она увидела там Джереми, их уборщика, который из высокого бокала попивал шампанское. Заработанными в их доме деньгами Джереми оплачивал учебу в балетной школе. До сего дня Кенди считала его родственной душой. А теперь она смотрела на бокал, стоявший на сушилке, и ей казалось, что все мужчины ополчились против нее. Кенди со стуком поставила чашку на кухонный стол. Джереми невозмутимо взял чашку и сполоснул ее горячей водой. Кенди процедила сквозь зубы:
– Если ты сейчас скажешь что-нибудь насчет моей личной жизни, я выгоню тебя на улицу без рекомендации.
Джереми печально покачал головой.
– Одно слово – капиталистический мир… – На самом деле он шутил. – Значит, не будешь пить шипучку?
Кенди бросила на него высокомерный взгляд.
– Не вижу повода.
– Сегодня утром Джастин что-то праздновал, но тебя, по-видимому, совсем не тянет, – произнес Джереми.
Кенди захотелось кричать, кричать до тех пор, пока не обвалится потолок, но вскоре она отбросила эту мысль – Джереми наплевать, а виноватого во всем Джастина уже не было дома. Впрочем, и ему было бы наплевать. Он даже позабавился бы.
Джереми не без сочувствия похлопал ее по плечу.
– Все будет нормально, – заверил он. – Так не могло продолжаться всегда. Но с Джастином у тебя все будет нормально. Он хороший парень.
И он всунул в сжатый кулак Кенди бокал шампанского. Она тихо рассмеялась – но это был смех сквозь слезы. Джереми торжественно поднял бокал. Кенди поколебалась, но потом пожала плечами и выпила до дна.
Джереми с любопытством смотрел на нее поверх бокала.
– Наступают перемены? – тихо спросил он. Кенди удивилась:
– Перемены?
Он усмехнулся.
– Ну, выбросить старые шторы, купить новые наволочки для подушек. Так они обычно вьют свое гнездышко.
– Кто – они?
– Я полагаю, те, кому бы так понравилось быть миссис Ричмонд. Лиз Ламонт – наверняка.
– Понятно…
Кенди побледнела и вперила взгляд в бокал. Лиз Ламонт была красивой и уравновешенной и к тому же пользовалась большим успехом в окружении Джастина. Будь она здесь вчера вечером, Джастин захотел бы остаться с ней ради нее самой, а не ради ее акций и семейных связей.
Если бы только накануне вечером все пошло по-другому! Если бы Джастин действительно хотел близости с ней, а не пытался сорвать свою злость, если бы они проснулись на другой день друзьями… Но все это были мечты. Джастин не хотел ее ни ночью, ни сегодня утром. Только злился, и больше ничего.
Эта его злость помогла ей понять то, от чего в мыслях она неделями пыталась убежать: что на самом деле она отчаянно нуждалась в нем. Кенди думала, и ее голова опускалась все ниже. Она хотела быть в его объятиях, она хотела, чтобы он так же откликался на ее ласки, как она вчера отвечала на его; более того, ей хотелось его дружбы и уважения.
Его любовь – вот что ей было нужно. Она только сейчас прозрела – она любила Джастина.
Наверное, она поняла это вчера, когда Дэйв поцеловал ее. Губы ее дрогнули. Не самое лучшее время понять, что ты любишь своего мужа, сказала она себе.
Джереми выглядел обеспокоенным.
– Послушай, ты все не так поняла. Они вместе работают, а она очень деятельная особа. У них одно время начинался роман, но это было так давно. Я уже несколько месяцев не видел ее здесь.
– Это неважно, – криво усмехнулась Кенди. Ее слова, однако, лишь усилили беспокойство Джереми. Но он сказал только:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Она подошла к зеркалу на дверце кухонного шкафа и обнажила плечо. На руке и на лопатке был синяк – он заметно выделялся на бледной коже.
Послышался какой-то шорох, и Кенди обернулась.
В дверях стоял Джастин с чашкой в руке. Кенди сразу почувствовала аромат кофе. А Джастин равнодушно посмотрел на ее отражение в зеркале, сказав только:
– Боевые шрамы?
Эта небрежная черствость покоробила Кенди. Такой ярости, как в это мгновение, она не испытывала с самого детства. Снова запахнув халат у самого горла, она с силой захлопнула дверь шкафа.
– Неужели тебе доставляет удовольствие меня обижать? – сама того не желая, спросила Кенди.
Джастин осторожно поставил чашку.
– Разве я тебя обидел?
Ты и не знаешь, как сильно меня обидел, сказала про себя Кенди, но Джастин уловил ее настроение и быстро прокомментировал это по-своему:
– Извини, если я был чересчур… воодушевлен. – Голос его абсолютно не казался виноватым. – Ты все-таки должна была предупредить, что у тебя это первый раз.
Кенди выдавила из себя неубедительный смешок, взяла кофейную чашку и уткнулась в нее.
– Вчера не очень-то легко было тебе что-нибудь сказать, – заметила она.
– Ну не знаю. Мы ведь хоть как-то, но разговаривали. У тебя была возможность сообщить, что ты девушка. Если, конечно, ты хотела об этом сказать, – донельзя цинично продолжал он. – Но, возможно, ты посчитала, что лучше приберечь это до сегодняшнего утра как оружие против меня.
Тут Джастин положил руку Кенди на плечо и повернул ее к себе.
– Забудь обо всем, дорогая, – тихо сказал он. – Ты уже несколько недель играешь с огнем и знаешь это. А теперь ты еще и знаешь, что я это тоже знаю, и, возможно, будешь вести себя немного лучше.
Кенди насторожилась. В глазах Джастина был только лед, черный лед – не осталось и следа от той иллюзорной нежности, которая, казалось, была в них этой ночью. Комок в горле все разрастался, и боль обжигала Кенди.
Тут Кенди заставила себя спокойно выпить несколько глотков кофе, а потом поставила чашку, сбросила руку Джастина с плеч и холодно взглянула на него.
– Какой умный поступок, Джастин, – сказала она. – Конечно, я теперь сделаю все, чтобы эта ночь не повторилась.
На мгновение Кенди показалось, что она все-таки смогла уесть его. Джастин резко обернулся, и она тут же обнаружила в его глазах смех.
– Значит, мы понимаем друг друга, – невозмутимо ответил он и легко провел рукой по ее щеке. Кенди не шевелилась. Она так старалась унять боль, вызванную этой наглой лаской, что даже прикрыла глаза.
Медовым голоском она произнесла:
– Если ты сделаешь это еще раз, я залью твой прекрасный костюм этим чудесным кофе.
В глазах Джастина снова зажглись веселые огоньки. Он нагнулся и легонько поцеловал Кенди в перекошенные от негодования губы.
– Было бы некстати. На сегодня мне хватит и шампанского.
Кенди удивленно уставилась на него.
– Шампанское?..
Джастин рассмеялся и снова поцеловал ее, и знакомое дыхание больно обожгло разомкнутые губы.
– Подумай над этим, – посоветовал он и ушел. Не нужно было долго думать, чтобы понять – Джастин открыл бутылку шампанского. Когда Кенди вошла в комнату, она увидела там Джереми, их уборщика, который из высокого бокала попивал шампанское. Заработанными в их доме деньгами Джереми оплачивал учебу в балетной школе. До сего дня Кенди считала его родственной душой. А теперь она смотрела на бокал, стоявший на сушилке, и ей казалось, что все мужчины ополчились против нее. Кенди со стуком поставила чашку на кухонный стол. Джереми невозмутимо взял чашку и сполоснул ее горячей водой. Кенди процедила сквозь зубы:
– Если ты сейчас скажешь что-нибудь насчет моей личной жизни, я выгоню тебя на улицу без рекомендации.
Джереми печально покачал головой.
– Одно слово – капиталистический мир… – На самом деле он шутил. – Значит, не будешь пить шипучку?
Кенди бросила на него высокомерный взгляд.
– Не вижу повода.
– Сегодня утром Джастин что-то праздновал, но тебя, по-видимому, совсем не тянет, – произнес Джереми.
Кенди захотелось кричать, кричать до тех пор, пока не обвалится потолок, но вскоре она отбросила эту мысль – Джереми наплевать, а виноватого во всем Джастина уже не было дома. Впрочем, и ему было бы наплевать. Он даже позабавился бы.
Джереми не без сочувствия похлопал ее по плечу.
– Все будет нормально, – заверил он. – Так не могло продолжаться всегда. Но с Джастином у тебя все будет нормально. Он хороший парень.
И он всунул в сжатый кулак Кенди бокал шампанского. Она тихо рассмеялась – но это был смех сквозь слезы. Джереми торжественно поднял бокал. Кенди поколебалась, но потом пожала плечами и выпила до дна.
Джереми с любопытством смотрел на нее поверх бокала.
– Наступают перемены? – тихо спросил он. Кенди удивилась:
– Перемены?
Он усмехнулся.
– Ну, выбросить старые шторы, купить новые наволочки для подушек. Так они обычно вьют свое гнездышко.
– Кто – они?
– Я полагаю, те, кому бы так понравилось быть миссис Ричмонд. Лиз Ламонт – наверняка.
– Понятно…
Кенди побледнела и вперила взгляд в бокал. Лиз Ламонт была красивой и уравновешенной и к тому же пользовалась большим успехом в окружении Джастина. Будь она здесь вчера вечером, Джастин захотел бы остаться с ней ради нее самой, а не ради ее акций и семейных связей.
Если бы только накануне вечером все пошло по-другому! Если бы Джастин действительно хотел близости с ней, а не пытался сорвать свою злость, если бы они проснулись на другой день друзьями… Но все это были мечты. Джастин не хотел ее ни ночью, ни сегодня утром. Только злился, и больше ничего.
Эта его злость помогла ей понять то, от чего в мыслях она неделями пыталась убежать: что на самом деле она отчаянно нуждалась в нем. Кенди думала, и ее голова опускалась все ниже. Она хотела быть в его объятиях, она хотела, чтобы он так же откликался на ее ласки, как она вчера отвечала на его; более того, ей хотелось его дружбы и уважения.
Его любовь – вот что ей было нужно. Она только сейчас прозрела – она любила Джастина.
Наверное, она поняла это вчера, когда Дэйв поцеловал ее. Губы ее дрогнули. Не самое лучшее время понять, что ты любишь своего мужа, сказала она себе.
Джереми выглядел обеспокоенным.
– Послушай, ты все не так поняла. Они вместе работают, а она очень деятельная особа. У них одно время начинался роман, но это было так давно. Я уже несколько месяцев не видел ее здесь.
– Это неважно, – криво усмехнулась Кенди. Ее слова, однако, лишь усилили беспокойство Джереми. Но он сказал только:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42