Не имеющихся в наличии, чуть было не сказала Либби. Остальных же – в небольших, строго ограниченных дозах.
– Мы вместе учились в школе, но я почти ничего о нем не знаю. Он не женат. Совладелец строительной компании. Они строят не дома, а дороги, мосты и прочее. Хорошо танцует. Не пьет. Квартира у него где-то на севере города. Адреса не знаю, но думаю, можно найти в телефонном справочнике.
– Ты упустила самое главное. Лицом он вылитый ангел, а тело любую нормальную женщину сведет с ума. Раз ты не смогла сразить его наповал, то хоть замани как-нибудь в свою берлогу, а я уж постараюсь не оплошать. Пожелай мне удачи.
Либби дорого дала бы, чтобы припечатать ее к дереву и расквасить этот очаровательный, чуть вздернутый носик, но из вежливости просто промолчала.
Домой они вернулись после четырех. Небо заволокло черными тучами. Продукты в доме все вышли. Машина была забита грязной походной одеждой. А у Либби раскалывалась голова. Когда же Дэвид захныкал – сначала оттого, что не хотел ехать домой, потом требовал купить гамбургер, – терпение у нее лопнуло.
– Во-первых, мы разгрузим машину. Приведем в порядок рыболовные снасти и уложим их на место. Соберем белье в стирку, а после пойдем в магазин за продуктами. И, наконец, если удастся, где-нибудь поужинаем.
Либби вздрогнула от его восторженного вопля. Ей казалось, что она то слишком строга с сыном, то недостаточно требовательна. Может ли мать вообще заменить отца? И как?
Однако эти мысли вмиг испарились, едва Либби влетела в свою комнату, чтобы бросить спальный мешок, и увидела там смятую кровать, а на спинке кресла-качалки любимое одеяло Дэвида.
…Хотя дождь был не слишком сильный, они с Дэвидом схватили простуду. Познакомишься с чужими детьми – появятся новые инфекции, размышляла Либби. У Дэвида обычно при простуде болело ухо. Либби потратила целое состояние – все, что когда-то ей досталось, – на врача и антибиотики.
Детский организм Дэвида справлялся с простудами быстро, и через три дня болезни как не бывало. Энергия в нем била ключом, и Либби, каждый день, провожая его в школу, считала дни, оставшиеся до уикенда, когда Уолт заберет сына к себе. Если только в последнюю минуту не отделается извинениями.
Очевидно, на этот раз все шло по плану. Уолт позвонил заранее, чтобы она собрала Дэвида к пятнице, и сказал, что купил билеты на игру, которая должна состояться в субботу в штате Каролина.
Неужели до него не доходит, рассуждала Либби, что семилетний ребенок еще не может долго усидеть на одном месте? Дэвид это, конечно, переживет. А вот Уолт вряд ли.
От простуды у Либби болело в груди. Когда в пятницу приехал Уолт, подав сигнал гудком, ей очень не хотелось его видеть. Час назад Дэвиду позвонил Джеффи и пригласил на «хот-догз», и Дэвид решил, что с приятелем ему было бы куда веселее, чем с отцом.
– Папа будет на меня кричать. Он всегда кричит, – жаловался Дэвид, и Либби, прервав работу, начала его уговаривать.
Винить сына она не могла. Уолт никогда не был хорошим отцом, но стоит ему почувствовать, что Либби старается разлучить его с сыном, как на нее повалятся неприятности.
– Привет, Уолт. Дэвид приболел и еще на антибиотиках. Я тебе все записала. Пожалуйста, проследи, чтоб он каждое утро принимал их с соком.
Привычное самонадеянное выражение лица сменилось у Уолта раздражением.
– Вот здорово. Больной ребенок – как раз то, что мне нужно.
– Я с удовольствием оставлю его дома, если ты…
– Мама сегодня ждет его к обеду.
Ну, тогда все понятно, усмехнулась про себя Либби.
– Ты, как всегда, прекрасно выглядишь, Либби. Дэвид, не трогай. Ты руки мыл? Либби, ради Бога, почему он у тебя всегда такой грязный?
– Он только что из школы. Но руки у него абсолютно чистые.
Да уж, выглядела она ужасно и сама это знала. Как обычно во время болезни. Кожа прозрачная, под глазами огромные круги и повышенная непереносимость своего бывшего мужа.
– Буду, признательна, если привезешь Дэвида не слишком поздно.
– Поверь, у меня есть еще голова на плечах.
– О, да-да. Я всегда доверяла твоей голове на плечах.
Уолт что-то пробормотал под нос, и Либби ощутила себя на высоте. Редко ей случалось быть такой ехидной и мстительной. Словом, змеей. Все из-за этой проклятой болезни. На четвертый день, подвернись ей под руку крокодил, укусила бы и его. Во всяком случае, два часа, пока Дэвид едет в Роли, можно спать спокойно. Уолт не станет лихачить на дороге, потому что трясется над своей драгоценной машиной. Да и нарушений у него больше чем достаточно. Еще одно, и дай Бог, чтобы он мог заплатить за такси.
Когда через час зазвонил телефон, Либби чувствовала себя полной развалиной – несчастной, одинокой, непривлекательной. Она прохрипела в трубку «алло», полагая, что это Вилли или тетя Лула звонят справиться о ее здоровье, но, услышав голос Джейка, заколебалась – вешать трубку или говорить дальше. Пока она раздумывала, Джейк стал извиняться за ошибку.
– Ты не ошибся номером, Джейк, это я, – проскрипела она, – не вешай трубку, Джейк.
– Либби, что за чертовщина приключилась с твоим голосом?
– Видишь ли, в церковном хоре набирают голоса для Рождественской кантаты. Партии сопрано заняты, но есть место баритона.
Три дня на антигистаминных препаратах помимо всего прочего совершенно выбили ее из колеи.
– Что ты несешь? По-моему, тебе надо лечиться.
– А еще что скажешь? – угрюмо произнесла Либби.
Наступило долгое молчание, и Джейк уже подумал, что прервалась связь. Либби не меньше его сожалела о случившемся, но решила не зацикливаться, что было, то было, ведь жизнь на этом не кончается. Все делают ошибки. Пережив кораблекрушение, люди собирают обломки и начинают жить заново.
Но Джейк, похоже, хочет продолжать в том же духе.
– Послушай, вечером я буду в ваших краях, в лесополосе. Вчера у нас стряслась небольшая авария с одним бульдозером – все из-за этого проклятого дождя. И хотя мои люди там весь день, хочу наведаться сам. Словом, если ты дома, то я, пожалуй, заскочу… передать привет Дэвиду.
– Да, но…
– Если не хочешь, скажи прямо.
У Либби отнялся язык. Она уже открыла, было, рот, чтобы его отшить, но не вымолвила ни слова.
– Тогда где-нибудь около пяти. Как насчет сандвичей? Могу их прихватить в барбекю.
– Джейк, не стоит, да и вообще Дэвида не будет дома. – Черт побери, у нее не больше сопротивления, чем у мотылька. К тому же на каждом третьем слоге срывался голос. Ее возражения Джейк пропустил мимо ушей. Уж если он вбил себе в голову, что хочет ее увидеть, ничто его не остановит.
Либби не хотела, чтоб он приезжал. И твердила это себе, пока носилась по дому, собирая игрушки и посуду, поправляя подушки и покрывала. Повторяла, стоя под душем и намыливая голову, и когда сушила волосы и одновременно подпиливала ногти на ногах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41