Я прибежал на фуршет, а ты уже ушла. Я потом Завадина искал, хотел узнать твой телефон, а он на месяц в Сингапур уехал.
— Так вот, учти, Суханов, — Ольга его не слушала, в голове крутилось одно слово — «прекратить», — никакого продолжения не будет. Никакого. Теперь мы коллеги, а с коллегами я сексом не занимаюсь. Спасибо за танец.
Ольга выдернула свою руку из его ладони, развернулась, как по команде «кругом», и ринулась к выходу.
— Оль, ты куда? Оль, ты сумку забыла. Оль, да остановись же, наконец, — запыхавшаяся Танька протягивала сумку, которую Ольга забыла на спинке стула. Она догнала Ольгу, когда та уже свернула за угол ресторана и ушла довольно далеко. — Оль, что случилось? То веселая была, частушку пела. Я редко вижу, чтобы ты такая была. А Антонина пришла — тебя как подменили. Ой, Антонина просто потеха. Видела, она Мачимуру на белый танец пригласила? Он ниже ее на целую голову, но довольный был! — протараторила Танька. И сразу, без перехода: — Оль, а этот Игорь Евгеньевич, он тебе кто?
— Что, Тань, сильно заметно, что он мне кто-то?
— Я заметила. Вы так смотрели друг на друга. Как люди с общим прошлым.
— Раз ты заметила, значит, и другие замечать начнут. И на фига мне эта слава! Сплетни пойдут, Лобанов напополам перепилит.
— У тебя с ним что-то было?
— Да. Две недели назад в Москве у меня с ним был двухдневный сексуальный заплыв.
Я рассчитывала, что без продолжения. Он решил, что с продолжением.
— Когда решил?
— А заранее. Когда еще ко мне подкатывал с разговорами. И Завадин, гад, знакомил нас и ничего не сказал.
— Да что не сказал-то?
— Что он едет к нам в область работать! Если бы хоть намекнул, я бы не стала гулять с этим Игорем Сухановым! И спать бы с ним не стала!
— Что, так плохо было?
— Наоборот, Танька, было слишком хорошо. Так хорошо, что я боюсь не выдержать и втрескаться всерьез. И что мне потом делать с этой любовью? Ты же знаешь, у меня на интрижки сил нет. Лобанову только повод дай — душу вынет, скандалами замордует! Тань, что мне делать?
— Не попадаться ему на глаза.
— Лобанову? В прятки с ним, что ли, играть по всей квартире?
— Да про Суханова я!
— Как я могу не попадаться ему на глаза, если Магадан — большая деревня, а на всех заседаниях в областной администрации, куда зовут прессу, обязательно болтается советник по прессе?
— Давай я буду на эти заседания ходить, а ты в мэрию только езди. И по командировкам.
Продержись до сентября, отвыкни от него, а потом и отошьешь, как ты это умеешь.
— Ой, не знаю. Попробую с ним не сталкиваться.
Глава 2
— Оля-доча, спасибо, харашо, твою мать!
— Мачимура-сан, давай лучше по-английски.
— Оля, пообещай, что будешь мне писать!
— Буду! Пусть у тебя все будет хорошо, Вика!
— И у тебя тоже!
«Пусть у всех все будет хорошо. Устала я что-то. Чумные какие-то эти три недели, все сразу собралось: и Москва, и свадьба японская, и Игорь». Ольга гнала «Патрол» обратно к городу и невольно отвлеклась от своих мыслей, засмотревшись на окружающие пейзажи. Здесь, в пятнадцати километрах от Охотского моря, безраздельно хозяйничало лето. Лиственницы сияли свежей зеленью, поодаль маячили гладкие сопки, совсем вдалеке — высокие вершины в ледниках. И все это — на фоне высокого голубого неба. Магадан, когда Ольга выезжала, накрыло туманом с моря. Было противно, промозгло, зябко, как осенью, пришлось натянуть куртку. А здесь — теплынь, впору загорать. И речушка, что бежит параллельно дороге, показывает все свои камешки и дразнится бурунчиками на перекатах, будто приглашает полежать на берегу. Возвращаться в промозглый туман бухты Нагаева совсем не хотелось. «И почему эти строители коммунизма на этом месте город не построили, как им умные люди советовали? Нет, начали лепить свои бараки прямо от бухты. Им, видишь ли, так удобнее было зеков выгружать! А то, что от этой бухты туманы наползают круглый год и лета поэтому нет совсем, — кого из лагерных начальников тогда волновало?»
За окнами справа мелькнул старый поселок Солнечный. А слева — новый поселок, коттеджный, на шесть домов. Рядом крутили лопастями два серебристых ветряка. Ольга писала про эти коттеджи — это было первое подобное строительство в области. Экспериментально-экологическое, с ветряками-генераторами, которые обеспечивали поселок светом, водой и теплом. Тогда, в марте, она рассмотрела домики поближе. Еще недостроенные, они все равно ей понравились. Строители вписывали их в пейзаж, стараясь максимально сохранить зелень, что росла вокруг. Деревья на Колыме растут очень медленно, жалко вырубать. Ольга видела тогда разгар строительства и, глядя на эскизы и планы, пыталась представить, какими будут домики. Теперь их достроили — вон, крыши виднеются возле сопки. Интересно, какими они получились внутри?
«Я кукарача, я кукарача» — завел мобильник. Ольга вздрогнула от неожиданности: Нюська, хулиганка, опять мелодию поменяла! С материным мобильником Нюська управлялась в три счета: вбила в телефонную память нужные номера, распределила их по группам и по мелодиям. И забавлялась тем, что периодически меняла «позывные». Номер определился незнакомый.
— Алло!
— Ольга, здравствуй! Ты вчера исчезла, я ничего не понял.
— Здравствуйте, Игорь Евгеньевич. («Кто ему дал мой телефон? Хотя в пресс-службе он есть в списках».) Извините, мне пришлось уйти по неотложному делу. Надеюсь, вы хорошо провели время?
— Если ты про Москву, то я его провел так, как никогда в жизни.
«Вот, дура, тянули меня за язык!»
— Игорь, я очень тебя прошу уяснить: со мной у тебя ничего не было. И не будет. Тебе приснилось, померещилось, ты насочинял. У меня дочь, репутация, муж, в конце-концов (какого черта я Лобанова приплела!).
Ну не было, значит — не было. Тогда, как советник губернатора по работе с СМИ сообщаю, что сегодня состоится рабочее совещание по прогнозам золотодобычи и прессу приглашают поприсутствовать.
— Спасибо, Игорь Евгеньевич. Я передам нашему главному редактору. До свидания.
* * *
— Оль, ну и как там стриптиз? — Танька Мухина высыпала в чашку вторую ложку сахара, зачерпнула третью, подумала, вернула половину обратно в сахарницу. Остальное добавила в чашку к первым двум, залила кипятком, размешала. По кабинету поплыл запах растворимого кофе.
— Стриптиз удался. Тань, разведи и мне кофе полчашечки, сахару одну ложечку положи. Только почтенный возраст дамы сдерживал веселье присутствующих.
— Девчонки, о чем это вы? У нас в городе что, гастроли ветеранов стриптиза? — оторопела Люся из отдела писем, заскочившая к Татьяне попить кофейку. От удивления она даже забыла про сушку, которую тянула в рот, да так и остановилась на полдороги.
— У нас, Люся, открылся первый в городе стрип-бар на улице Ленина, на месте «Даров природы».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
— Так вот, учти, Суханов, — Ольга его не слушала, в голове крутилось одно слово — «прекратить», — никакого продолжения не будет. Никакого. Теперь мы коллеги, а с коллегами я сексом не занимаюсь. Спасибо за танец.
Ольга выдернула свою руку из его ладони, развернулась, как по команде «кругом», и ринулась к выходу.
— Оль, ты куда? Оль, ты сумку забыла. Оль, да остановись же, наконец, — запыхавшаяся Танька протягивала сумку, которую Ольга забыла на спинке стула. Она догнала Ольгу, когда та уже свернула за угол ресторана и ушла довольно далеко. — Оль, что случилось? То веселая была, частушку пела. Я редко вижу, чтобы ты такая была. А Антонина пришла — тебя как подменили. Ой, Антонина просто потеха. Видела, она Мачимуру на белый танец пригласила? Он ниже ее на целую голову, но довольный был! — протараторила Танька. И сразу, без перехода: — Оль, а этот Игорь Евгеньевич, он тебе кто?
— Что, Тань, сильно заметно, что он мне кто-то?
— Я заметила. Вы так смотрели друг на друга. Как люди с общим прошлым.
— Раз ты заметила, значит, и другие замечать начнут. И на фига мне эта слава! Сплетни пойдут, Лобанов напополам перепилит.
— У тебя с ним что-то было?
— Да. Две недели назад в Москве у меня с ним был двухдневный сексуальный заплыв.
Я рассчитывала, что без продолжения. Он решил, что с продолжением.
— Когда решил?
— А заранее. Когда еще ко мне подкатывал с разговорами. И Завадин, гад, знакомил нас и ничего не сказал.
— Да что не сказал-то?
— Что он едет к нам в область работать! Если бы хоть намекнул, я бы не стала гулять с этим Игорем Сухановым! И спать бы с ним не стала!
— Что, так плохо было?
— Наоборот, Танька, было слишком хорошо. Так хорошо, что я боюсь не выдержать и втрескаться всерьез. И что мне потом делать с этой любовью? Ты же знаешь, у меня на интрижки сил нет. Лобанову только повод дай — душу вынет, скандалами замордует! Тань, что мне делать?
— Не попадаться ему на глаза.
— Лобанову? В прятки с ним, что ли, играть по всей квартире?
— Да про Суханова я!
— Как я могу не попадаться ему на глаза, если Магадан — большая деревня, а на всех заседаниях в областной администрации, куда зовут прессу, обязательно болтается советник по прессе?
— Давай я буду на эти заседания ходить, а ты в мэрию только езди. И по командировкам.
Продержись до сентября, отвыкни от него, а потом и отошьешь, как ты это умеешь.
— Ой, не знаю. Попробую с ним не сталкиваться.
Глава 2
— Оля-доча, спасибо, харашо, твою мать!
— Мачимура-сан, давай лучше по-английски.
— Оля, пообещай, что будешь мне писать!
— Буду! Пусть у тебя все будет хорошо, Вика!
— И у тебя тоже!
«Пусть у всех все будет хорошо. Устала я что-то. Чумные какие-то эти три недели, все сразу собралось: и Москва, и свадьба японская, и Игорь». Ольга гнала «Патрол» обратно к городу и невольно отвлеклась от своих мыслей, засмотревшись на окружающие пейзажи. Здесь, в пятнадцати километрах от Охотского моря, безраздельно хозяйничало лето. Лиственницы сияли свежей зеленью, поодаль маячили гладкие сопки, совсем вдалеке — высокие вершины в ледниках. И все это — на фоне высокого голубого неба. Магадан, когда Ольга выезжала, накрыло туманом с моря. Было противно, промозгло, зябко, как осенью, пришлось натянуть куртку. А здесь — теплынь, впору загорать. И речушка, что бежит параллельно дороге, показывает все свои камешки и дразнится бурунчиками на перекатах, будто приглашает полежать на берегу. Возвращаться в промозглый туман бухты Нагаева совсем не хотелось. «И почему эти строители коммунизма на этом месте город не построили, как им умные люди советовали? Нет, начали лепить свои бараки прямо от бухты. Им, видишь ли, так удобнее было зеков выгружать! А то, что от этой бухты туманы наползают круглый год и лета поэтому нет совсем, — кого из лагерных начальников тогда волновало?»
За окнами справа мелькнул старый поселок Солнечный. А слева — новый поселок, коттеджный, на шесть домов. Рядом крутили лопастями два серебристых ветряка. Ольга писала про эти коттеджи — это было первое подобное строительство в области. Экспериментально-экологическое, с ветряками-генераторами, которые обеспечивали поселок светом, водой и теплом. Тогда, в марте, она рассмотрела домики поближе. Еще недостроенные, они все равно ей понравились. Строители вписывали их в пейзаж, стараясь максимально сохранить зелень, что росла вокруг. Деревья на Колыме растут очень медленно, жалко вырубать. Ольга видела тогда разгар строительства и, глядя на эскизы и планы, пыталась представить, какими будут домики. Теперь их достроили — вон, крыши виднеются возле сопки. Интересно, какими они получились внутри?
«Я кукарача, я кукарача» — завел мобильник. Ольга вздрогнула от неожиданности: Нюська, хулиганка, опять мелодию поменяла! С материным мобильником Нюська управлялась в три счета: вбила в телефонную память нужные номера, распределила их по группам и по мелодиям. И забавлялась тем, что периодически меняла «позывные». Номер определился незнакомый.
— Алло!
— Ольга, здравствуй! Ты вчера исчезла, я ничего не понял.
— Здравствуйте, Игорь Евгеньевич. («Кто ему дал мой телефон? Хотя в пресс-службе он есть в списках».) Извините, мне пришлось уйти по неотложному делу. Надеюсь, вы хорошо провели время?
— Если ты про Москву, то я его провел так, как никогда в жизни.
«Вот, дура, тянули меня за язык!»
— Игорь, я очень тебя прошу уяснить: со мной у тебя ничего не было. И не будет. Тебе приснилось, померещилось, ты насочинял. У меня дочь, репутация, муж, в конце-концов (какого черта я Лобанова приплела!).
Ну не было, значит — не было. Тогда, как советник губернатора по работе с СМИ сообщаю, что сегодня состоится рабочее совещание по прогнозам золотодобычи и прессу приглашают поприсутствовать.
— Спасибо, Игорь Евгеньевич. Я передам нашему главному редактору. До свидания.
* * *
— Оль, ну и как там стриптиз? — Танька Мухина высыпала в чашку вторую ложку сахара, зачерпнула третью, подумала, вернула половину обратно в сахарницу. Остальное добавила в чашку к первым двум, залила кипятком, размешала. По кабинету поплыл запах растворимого кофе.
— Стриптиз удался. Тань, разведи и мне кофе полчашечки, сахару одну ложечку положи. Только почтенный возраст дамы сдерживал веселье присутствующих.
— Девчонки, о чем это вы? У нас в городе что, гастроли ветеранов стриптиза? — оторопела Люся из отдела писем, заскочившая к Татьяне попить кофейку. От удивления она даже забыла про сушку, которую тянула в рот, да так и остановилась на полдороги.
— У нас, Люся, открылся первый в городе стрип-бар на улице Ленина, на месте «Даров природы».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32