Ее, конечно, охотно бы вписали, будь она к тому времени уже изобретена.
Итак, важнейшим связующим звеном между легендой о Святом Фоме и нашей действительностью оказывается «несториан-ский камень» (таково принятое современное название находки в Сиань Фу) (рис. 40; 41). Он выполняет сразу две функции: льстит самолюбию китайцев (довольных почтенным возрастом христианской миссии), а в глазах европейцев выступает в роли неопровержимого доказательства более чем тысячелетней верности католической церкви своим догматам – о триединстве, чистилище, непорочном зачатии Девы Марии и неотделимости божественной природы Христа от человеческой.
Однако для европейских вольнодумцев именно эти относительно недавние римские догмы послужили основанием считать надпись на камне подложной. Я задаюсь вопросом: почему Триго был так неосторожен? Наверное, он хотел добиться только первого эффекта: произвести впечатление на китайцев. Местный «конвертит» (католический новообращенный), который гравировал камень, знал только католическую веру XVII века и не мог бы ничего предпринять с сирийскими (несторианскими) догматами.
Иоганн Терренц (Шрекк) из г. Констанц, коллега Триго по миссии, блестящий ученый-естественник и добрый друг Галилея, первым расшифровал сирийскую часть надписи. Впрочем, может быть, что он сам и набросал проект надписи. Во время морского путешествия в Китай Терренц занимался подобными текстами. Сирийский язык в надписи, кстати, не совсем правильный.
Все необходимые маневры, какие обычно происходят сразу после подобной «находки», описаны Кирхером. Ничего из ряда вон выходящего – целый ряд шагов, как всегда в таких случаях, призванных обеспечить безопасность и сохранность «найденного»: губернатор тут же распорядился изготовить точную копию камня и выставить ее в Сиань Фу. Оригинал исчез. Естественно, это только придуманная на будущее история, призванная подготовить аргументы против будущих скептиков: если кто-нибудь решит серьезно заняться определением истинного возраста надписи, отговорка готова. Надпись – та же, а камень – не тот. Это не фальшивка, не подделка, а просто копия «исчезнувшего» «не-сторианского камня». Выполнена с оригинала в 1625 году .
Иезуит Альварес Самеде, видевший и описавший камень в 1628 году, удивлялся: китайский текст такой внятный и разборчивый, как будто только что написанный. А вот сирийские слова – он называет их халдейскими , – ему непонятны. Может быть, ученый муж что-то заподозрил?
В том же году Триго повесился (Дюнне, с. 213). За несколько лет до этого он уже отошел от миссионерской деятельности и полностью посвятил себя изучению китайской истории и писательской деятельности. В последнее время Триго спал всего по три часа в сутки и работал в состоянии сильного душевного напряжения. Может быть, он осознал, что именно он содеял, чему способствовал или по крайней мере в свое время не воспротивился. Кстати, в свое время его покровитель и крещеный друг Мельхиор Чу, находясь еще совсем молодым человеком при императорском дворе, был изобличен в обмане и пожизненно отстранен от всех государственных должностей. Довольно необычная история, главные действующие лица которой предстают перед нами не в самом лучшем свете, не правда ли?
В XIX веке французский синолог Станислас Жюльен установил еще раз, что надпись на камне представляет собой фальшивку. Его поддержал коллега из Йельского университета Е. Е. Солсбери, утверждавший, что точка зрения Жюльена получила всеобщее распространение в профессиональных кругах. Даже крупный ориенталист и исследователь религии Эрнест Ренан в 1855 году писал, что «несторианский камень» – это подделка; восемь лет спустя, правда, он уже считал его подлинным. Начиная с Потье (1837), сторонники подлинности «несторианского камня» начинают постепенно преобладать. Хирт (1855) воспринимает его как документ. В 1908 году для нью-йоркского «Метрополитена» изготовляют имитацию и одну копию передают в Ватикан. С 1907 года «несторианский камень» выставлен в музее Сиань Фу.
Астрономия: форпост Христа и европейского историцизма
Считается, что с незапамятных времен образованные китайцы занимались астрономией, преследуя при этом мистические или религиозные цели. При этом для них были важны не столько календарные, практические вопросы (например, когда крестьянам следует начинать сев), сколько определение благоприятных и неблагоприятных дней. Этим интересовались все – от императора до последнего простолюдина. С гороскопом сверяли и время закладки первого камня в строящемся доме, и устроение праздников, и всю свою жизнь. При дворе китайского императора нес службу штат астрологов, в чьи обязанности входило и составление прогноза погоды. Если прогноз оказывался неточен (например, не предупреждал о солнечном затмении ), народ считал, что император слаб: кому же и знать о готовящемся природном катаклизме, как не Посланнику Неба.
К сожалению, астрономические сведения, содержащиеся в китайских хрониках , не пригодны для научного анализа: они почти никогда не содержат данных наблюдений, но по большей части – вычисленные даты. Это скорее астрология, нежели астрономия.
Приблизительно с 1351 года исламские чиновники, явившиеся в некотором роде реформаторами китайского календаря, занимаются приведением в порядок императорских хроник. Кстати, очень важная дата (Маркс, 1996а): за четыре года до этого в Центральной Азии должна была произойти неслыханная катастрофа, последствия которой отозвались и в Европе в виде «черной смерти», или чумы. Все китайские календарные даты, предшествовавшие катастрофе, можно рассматривать как ретроспективный вымысел
Одной из причин заката династии Мин и самоубийства последнего императора называют неумение придворных астрономов правильно рассчитать календарь. Наверное, мусульмане, передававшие опыт китайским коллегам, работали в последние годы небрежно: календарные затмения никак не хотели совпадать с природными.
В правление последнего императора династии Мин и началась миссия иезуитов в Китае. Утонченные интеллектуалы со всей Европы, формально находясь под дипломатической защитой Португалии, они, фактически каждодневно, рисковали жизнью, распространяли в Срединной империи католическую веру . Незаурядные знания в области математики, геодезии и астрономии снискали им почет и уважение в аристократических кругах китайского общества; некоторых иезуитов приглашали на службу при дворе китайского императора, и «первым среди равных» был Матео Риччи, прибывший в Китай в 1583 году (рис. 43). Он познакомил китайцев с новой моделью Солнечной системы, принятой в то время в Европе. В календарных расчетах Матео Риччи всегда оказывался точнее, чем его придворные конкуренты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Итак, важнейшим связующим звеном между легендой о Святом Фоме и нашей действительностью оказывается «несториан-ский камень» (таково принятое современное название находки в Сиань Фу) (рис. 40; 41). Он выполняет сразу две функции: льстит самолюбию китайцев (довольных почтенным возрастом христианской миссии), а в глазах европейцев выступает в роли неопровержимого доказательства более чем тысячелетней верности католической церкви своим догматам – о триединстве, чистилище, непорочном зачатии Девы Марии и неотделимости божественной природы Христа от человеческой.
Однако для европейских вольнодумцев именно эти относительно недавние римские догмы послужили основанием считать надпись на камне подложной. Я задаюсь вопросом: почему Триго был так неосторожен? Наверное, он хотел добиться только первого эффекта: произвести впечатление на китайцев. Местный «конвертит» (католический новообращенный), который гравировал камень, знал только католическую веру XVII века и не мог бы ничего предпринять с сирийскими (несторианскими) догматами.
Иоганн Терренц (Шрекк) из г. Констанц, коллега Триго по миссии, блестящий ученый-естественник и добрый друг Галилея, первым расшифровал сирийскую часть надписи. Впрочем, может быть, что он сам и набросал проект надписи. Во время морского путешествия в Китай Терренц занимался подобными текстами. Сирийский язык в надписи, кстати, не совсем правильный.
Все необходимые маневры, какие обычно происходят сразу после подобной «находки», описаны Кирхером. Ничего из ряда вон выходящего – целый ряд шагов, как всегда в таких случаях, призванных обеспечить безопасность и сохранность «найденного»: губернатор тут же распорядился изготовить точную копию камня и выставить ее в Сиань Фу. Оригинал исчез. Естественно, это только придуманная на будущее история, призванная подготовить аргументы против будущих скептиков: если кто-нибудь решит серьезно заняться определением истинного возраста надписи, отговорка готова. Надпись – та же, а камень – не тот. Это не фальшивка, не подделка, а просто копия «исчезнувшего» «не-сторианского камня». Выполнена с оригинала в 1625 году .
Иезуит Альварес Самеде, видевший и описавший камень в 1628 году, удивлялся: китайский текст такой внятный и разборчивый, как будто только что написанный. А вот сирийские слова – он называет их халдейскими , – ему непонятны. Может быть, ученый муж что-то заподозрил?
В том же году Триго повесился (Дюнне, с. 213). За несколько лет до этого он уже отошел от миссионерской деятельности и полностью посвятил себя изучению китайской истории и писательской деятельности. В последнее время Триго спал всего по три часа в сутки и работал в состоянии сильного душевного напряжения. Может быть, он осознал, что именно он содеял, чему способствовал или по крайней мере в свое время не воспротивился. Кстати, в свое время его покровитель и крещеный друг Мельхиор Чу, находясь еще совсем молодым человеком при императорском дворе, был изобличен в обмане и пожизненно отстранен от всех государственных должностей. Довольно необычная история, главные действующие лица которой предстают перед нами не в самом лучшем свете, не правда ли?
В XIX веке французский синолог Станислас Жюльен установил еще раз, что надпись на камне представляет собой фальшивку. Его поддержал коллега из Йельского университета Е. Е. Солсбери, утверждавший, что точка зрения Жюльена получила всеобщее распространение в профессиональных кругах. Даже крупный ориенталист и исследователь религии Эрнест Ренан в 1855 году писал, что «несторианский камень» – это подделка; восемь лет спустя, правда, он уже считал его подлинным. Начиная с Потье (1837), сторонники подлинности «несторианского камня» начинают постепенно преобладать. Хирт (1855) воспринимает его как документ. В 1908 году для нью-йоркского «Метрополитена» изготовляют имитацию и одну копию передают в Ватикан. С 1907 года «несторианский камень» выставлен в музее Сиань Фу.
Астрономия: форпост Христа и европейского историцизма
Считается, что с незапамятных времен образованные китайцы занимались астрономией, преследуя при этом мистические или религиозные цели. При этом для них были важны не столько календарные, практические вопросы (например, когда крестьянам следует начинать сев), сколько определение благоприятных и неблагоприятных дней. Этим интересовались все – от императора до последнего простолюдина. С гороскопом сверяли и время закладки первого камня в строящемся доме, и устроение праздников, и всю свою жизнь. При дворе китайского императора нес службу штат астрологов, в чьи обязанности входило и составление прогноза погоды. Если прогноз оказывался неточен (например, не предупреждал о солнечном затмении ), народ считал, что император слаб: кому же и знать о готовящемся природном катаклизме, как не Посланнику Неба.
К сожалению, астрономические сведения, содержащиеся в китайских хрониках , не пригодны для научного анализа: они почти никогда не содержат данных наблюдений, но по большей части – вычисленные даты. Это скорее астрология, нежели астрономия.
Приблизительно с 1351 года исламские чиновники, явившиеся в некотором роде реформаторами китайского календаря, занимаются приведением в порядок императорских хроник. Кстати, очень важная дата (Маркс, 1996а): за четыре года до этого в Центральной Азии должна была произойти неслыханная катастрофа, последствия которой отозвались и в Европе в виде «черной смерти», или чумы. Все китайские календарные даты, предшествовавшие катастрофе, можно рассматривать как ретроспективный вымысел
Одной из причин заката династии Мин и самоубийства последнего императора называют неумение придворных астрономов правильно рассчитать календарь. Наверное, мусульмане, передававшие опыт китайским коллегам, работали в последние годы небрежно: календарные затмения никак не хотели совпадать с природными.
В правление последнего императора династии Мин и началась миссия иезуитов в Китае. Утонченные интеллектуалы со всей Европы, формально находясь под дипломатической защитой Португалии, они, фактически каждодневно, рисковали жизнью, распространяли в Срединной империи католическую веру . Незаурядные знания в области математики, геодезии и астрономии снискали им почет и уважение в аристократических кругах китайского общества; некоторых иезуитов приглашали на службу при дворе китайского императора, и «первым среди равных» был Матео Риччи, прибывший в Китай в 1583 году (рис. 43). Он познакомил китайцев с новой моделью Солнечной системы, принятой в то время в Европе. В календарных расчетах Матео Риччи всегда оказывался точнее, чем его придворные конкуренты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78