Шарлемань достал из кармана карандаш и записался в ее карте.
– Вот и прекрасно, – прошептал он. – Рекомендую полакомиться малиновыми пирожными, здесь их чудесно готовят.
Он кивнул ей и отошел к своему знакомому, расправив плечи и выпятив грудь. Сарала взглянула в карту и обнаружила, что он записался только на вальс, исполняемый лишь один раз за весь вечер. Что ж, подумала она, так будет даже лучше, у нее останется больше времени, чтобы отведать здешнего коронного угощения, которое подсластит ей горечь одиночества.
Но не успела Сарала съесть спокойно первое пирожное, как кто-то дернул ее за рукав. Едва не расплескав мадеру, она вскричала:
– Ой! Кто это?
– Френсис Хеннинг, – с поклоном ответил ей лысеющий мужчина. – Я к вашим услугам, леди Сара. Разрешите мне последовать примеру лорда Шея и тоже записаться в вашу танцевальную карту.
И, не дожидаясь ответа, он выхватил у нее карту и вписал туда свою фамилию.
– Благодарю вас, – сказала Сарала и, забрав карту, убрала ее в сумочку, стараясь не расплескать остатки вина.
– Надеюсь, что вас не смутит ни мой невысокий рост, ни мое далеко не богатырское телосложение! – С этими словами господин Хеннинг поклонился и ретировался.
Ободренные тем, что она удостоила вниманием даже субтильного Хеннинга, джентльмены гурьбой ринулись к ней. И вскоре в ее бальной карте оказались заняты все вакантные позиции. Впервые после ее прибытия в Лондон из Индии ее ангажировали на весь вечер.
С одной стороны, Сарала была этому рада, так как обожала танцевать. Однако с другой – удивительное стечение таких обстоятельств, как успех на балу и перемена имени, не могло не огорчить ее: ведь мать не преминет указать ей на это как на доказательство своей правоты.
Но столь несущественная неприятность ее в данный момент не волновала. Все ее внимание было обращено на Шарлеманя, которого она собиралась окончательно обворожить во время вальса и вновь оставить с носом.
– Мы чтим наши традиционные ценности, но полагаем, что закон о пользовании лошадьми и гужевым транспортом давно нуждается в усовершенствовании! – многозначительно глядя на собеседников, произнес герцог Мельбурн и подал лакею знак принести ему еще бокал вина.
– По-вашему, нам пора испещрить сельскую местность водными каналами и ограничить пищевой рацион лошадей фуражом? – Уиллитс вскинул брови и покачал головой.
Получив от брата толчок локтем в бок, Шарлемань сделал глоток мадеры и сосчитал до пяти, прежде чем произнести:
– Это звучит немного жестоко, однако же нельзя сбрасывать со счетов быстрый рост населения Лондона. Конечно, поездки на короткую дистанцию приятнее и целесообразнее совершать верхом или в экипаже. Зато для длительных путешествий куда разумнее и экономнее пользоваться судами, способными взять на борт во много раз больше пассажиров. Представьте себе, что случится, если возникнет острая нехватка кормов для лошадей и продовольствия для горожан! Люди станут есть конину! Честно говоря, мне жаль свою лошадку, – закончил он с улыбкой.
Уиллитс рассмеялся, но возразил:
– Я всегда полагал, что герцог Мельбурн продумывает свои проекты до мелочей и никогда не ошибается. Но на этот раз его затея представляется мне чересчур смелой и несвоевременной.
– А, по-моему, это вопрос исключительной важности, от решения которого во многом зависит, пойдем ли мы в ногу с прогрессом или же безнадежно отстанем от остального мира.
Шарлемань заказал себе еще бокал вина и метнул через плечо взгляд в сторону леди Саралы. Сегодня она не пропускала ни одного танца, и трудно было поверить, что еще недавно ей приходилось пребывать в гордом одиночестве в течение всего бала.
Очевидно, лондонские джентльмены наконец-то оценили ее достоинства. Следовало отдать должное ее грациозности и тонкому вкусу в выборе платья. Ну а запах корицы был способен вскружить голову любому кавалеру. Ее имя имело в данном случае второстепенное значение. Шарлемань чувствовал себя уязвленным ее бесспорным успехом и в очередной раз обманутым. Еще ни одной даме никогда не удавалось его обыграть.
– И много ли уже нашлось желающих вложить свои капиталы в эту затею со строительством судоходных каналов? – спросил Уиллитс.
Заметив, что Шей непростительно рассеян, герцог ответил за него, нахмурив брови:
– Мы пока не опубликовывали приглашение к партнерству в данном проекте. Сначала следует провести глубокие инженерные исследования. И, разумеется, заручиться поддержкой членов парламента.
Хитрец Уиллитс явно хотел выгодно вложить свои деньги. Он знал, что все проекты Гриффинов приносят завидные барыши.
Сам герцог был раздражен, судя по его хмурому лицу, не без причины: на дополнительных исследованиях настаивал не он, а осторожный в подобных делах Шарлемань.
– Извините, мы вас ненадолго покинем, – промолвил Себастьян и подал брату кивком знак выйти в бильярдную комнату. – Ты вполне здоров? – спросил герцог, когда они с Шарлеманем остались наедине. – Что тебя гложет весь вечер?
– Ничего, я чувствую себя прекрасно, – пожал плечами Шарлемань. – А почему ты спрашиваешь?
– Потому что ты говоришь все невпопад! У меня складывается впечатление, что ты витаешь в облаках.
– Да, я слегка рассеян, – признался брат. – Этот Уиллитс бесит меня своим упрямством. По-моему, нам пора от него отдохнуть. Ему вряд ли придется долго скучать в одиночестве.
– Возможно, ты прав, старина! – Себастьян ухмыльнулся и хлопнул его по плечу. – На сегодня довольно серьезных разговоров, нужно немного развлечься.
С этими словами герцог исчез в клубах сигарного дыма, заполнивших кабинет для карточных игр. Проводив его задумчивым взглядом, Шарлемань уже в который раз мысленно пожурил себя за рассеянность, недопустимую при ведении серьезных дел. Он витал где-то между небом и землей, когда беседовал с Уиллитсом, явно набивавшимся к ним в партнеры Да и во время первого вальса с коварной Саралой Карлайл позорно опростоволосился, проболтавшись о предстоящей покупке партии китайского шелка Она ловко перехватила у него товар и теперь еще имела наглость требовать за него пять тысяч фунтов.
Публика между тем уже выстраивалась для контрданса.
На этот раз индийская принцесса приготовилась исполнить грациозный танец. А ведь любой из ее партнеров мог оказаться потенциальным покупателем чудесной ткани, которую он, Шарлемань, имел возможность купить всего за семьсот пятьдесят гиней. Мало того, плутовка вполне могла похвастаться, что сумела провести самого Шарлеманя Гриффина. Нет, это требовалось немедленно предотвратить, подумал он и, расправив плечи, стал пробираться сквозь толпу дебютанток в зал.
Его внимание привлекла блондинка с застенчивой улыбкой на худом лице, с которой они уже были знакомы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82