– Ой, как она выросла, а какая красавица!
– Да, она просто золото. Присядьте, Беата. Миссис Чандлер... – та уже благоразумно удалялась. – Попросите Берту принести чашку чая для миссис Томсон.
– Не откажусь, душенька, – Беата тяжело плюхнулась в кресло, оно протестующе затрещало, ее корсеты – тоже. – Жарковато здесь, Эми, я сниму шляпу. – Это была ее лучшая шляпа, с букетиком красных вишен. Беата тщательно вынула шпильки и положила ее на колени. – Ну, как живешь, Эми? Я подумала – дай-ка заскочу к тебе до конца твоего месяца, пока ты, не начала шляться по танцам и театрам, как положено леди.
Я никогда в жизни не бывала на танцах и только однажды – в театре. К тому же не в настоящем театре, а в мюзик-холле, с Фрэнком – но мне нельзя было вспоминать об этом.
– Хорошо, что вы зашли, Беата. Как мальчики? Беата, стала усаживаться поудобнее, ее корсеты снова затрещали, но выдержали.
– Нед уже получил вторые нашивки, а ведь ему летом будет только девятнадцать. Альби уже сержант. Альфред прямо гордится ими обоими – Агги тоже гордилась бы, – она вздохнула. – Бедняжка Агги, я так скучаю по ней, хотя уж столько времени прошло – но, по крайней мере, она избавлена от переживаний, что двое ее старших сыновей в солдатах. Если война затянется, Джордж и Джим пойдут туда же. Однако в «Розе и Короне» говорили, что летом будет большое сражение, и тогда, мы заставим этих немцев собирать манатки и драпать.
В дверь постучали. Вошла Берта с подносом и подала чай.
– Знаешь, Эми, – сказала Беата, расположившись с чашкой чая, – когда Альф вернулся, до меня дошло, как я переживала за него, когда он отправился во Францию. Ему не следовало поступать так в его возрасте. Ты должна восхищаться Альфом за это, правда, душенька?
Дядя Альф был моим отчимом, но я не знала этого, пока была жива Агнес. Она никогда не говорила мне, что она – моя мать, а потом стало слишком поздно. Я взглянула на Розу, новости о мальчиках вызвали слезы на моих глазах.
– А твоя малышка Флора не воротит от нее нос? – спросила Беата.
– Она немножко ревнует, но Лео заботится и о ней.
– Ну, как все говорят, все-таки она ему внучка, – улыбнулась Беата. – Он не хотел ославить ее, поэтому и узаконил, да?
– Вчера здесь был он, – не удержалась я, – отец Флоры. Его прислали из Франции с донесением в военное ведомство, но сначала он пришел сюда.
Беата взглянула мне в лицо.
– Смотри, Эми, это бесполезно, – ласково, но твердо сказала она. – Ты сейчас чужая жена, а он – чужой муж.
– Мисс Аннабел не хочет видеть его. Она говорит, что ненавидит его.
– Это ее дело, – покачала головой Беата. – Супруги всегда то ссорятся, то мирятся. Мало ли что у них – у тебя теперь есть своя семья, и надо думать о ней. А его светлость – хороший муж для тебя, ты не можешь отрицать этого. Я понимаю, что нелегко выйти замуж так, как вышла ты, но, говорят – как постелешь, так и поспишь. Ты себе постелила, теперь спи, – она подмигнула мне, – а как дело дойдет до кой-чего, то ночью, все кошки серы, теперь ты это знаешь, Эми, – Беата тяжело поднялась с кресла. – Мне пора идти, душенька. Всего хорошего – и тебе тоже, милая Роза. Разве она не прелесть?
Хотя она ушла, ее слова засели во мне – «ты себе постелила». Но я не делала этого. Я не осознанно приняла это решение. Я никогда не говорила правды ни Беате, ни мисс Аннабел. Но Фрэнк узнал ее – и поэтому узнал и мой муж.
Отодвинув воспоминания подальше, я задумалась о новостях про Альби и Неда. Они были моими братьями, но не знали об этом, а я им никогда не скажу. Со вздохом я взяла шитье и стала класть ровные, мелкие стежки. Розина крестильная одежда должна быть безукоризненной.
Я все еще шила, когда Лео пришел пить кофе. Я отложила иглу и взялась за кофейник. Наливая кофе, я рассказала ему о своем рукоделии и подала ему недошитую одежду Розы, чтобы показать поближе. Она выглядела такой белой и нежной на его огромной, покрытой черными волосами руке. Лео вернулся в кресло, вынул очки и надел их, чтобы рассмотреть швы. Я улыбалась про себя, уверенная в своих стежках – даже бабушке не удавалось распороть их.
– Неужели эти стежки должны быть такими мелкими? – рассматривал их Лео. – Ты переутомишь свои глаза.
– Это же крестильная одежда Розы! – я чуть не вырвала шитье из его рук.
– Знаю, но не вижу никакой необходимости...
– Нельзя шить кружева и шелк штопальным стежком.
– Ох! – Лео замолчал. Когда мы выпили по полчашки кофе, он заговорил снова: – Ты спрашивала Аннабел, согласна ли она, стать крестной матерью?
– Она сказала, что не может... – я запнулась, не глядя на Лео, и услышала его тихое восклицание: «Чертова дурочка!» Затем его голос стал громче: – Скажи ей, что я все понимаю. Итак, кого ты решила пригласить вместо нее?
Я промолчала. Я не знала, кого еще можно пригласить. Мне хотелось бы пригласить Клару, дочь миссис Чандлер, но я понимала, что не могу взять в крестные матери служанку. Поэтому я сидела молча. Лео пристально смотрел на меня, а я думала, что он победил. Он не хотел крестить Розу, и теперь...
– Как, по-твоему, можно мне пригласить Беату? – вдруг догадалась я.
– Миссис Харрис? – удивился он, но пожал плечами. – Почему бы и нет? Вряд ли она – истинная англиканка, но я не собираюсь отвергать ее из-за этого. Когда договоримся о дате, напиши ей и пригласи в Истон на выходные. Тебе, без сомнения, понравится ее общество. Скажи Селби, чтобы он послал ей почтой деньги на проезд и другие дорожные расходы.
– Спасибо! – вздохнула я с облегчением. – Только теперь она – миссис Томсон. Дядя Альф сказал, что им лучше пожениться перед тем, как он уйдет в солдаты, на случай военной пенсии.
– Он завербовался? – помрачнел Лео. – Твой отчим завербовался?
– Да, он сказал, что если его мальчики пойдут, то и он тоже пойдет. Сейчас он – сержант.
Я знала следующий вопрос еще до того, как Лео задал его.
– Сколько ему лет?
Я опустила взгляд на колени.
– Он недавно разменял свой пятый десяток, прошлой весной. Правда, когда он был моложе, то служил моряком, поэтому, естественно...
– Естественно.
Я украдкой взглянула на Лео. Его губы сжались в тонкую линию, уголки рта опустились вниз. Каким он был, таким и был, и ничего не мог поделать с этим. Когда он заговорил вновь, его голос звучал почти сердито:
– Если ты настаиваешь на обряде крещения, то тебе нужен еще крестный отец и вторая крестная мать.
– Я не знаю, кого еще попросить, – ответила наконец я, и потянулась за крестильным платьем. Я была готова заплакать.
Лео отвернулся и, как бы невзначай, предложил:
– Я могу попросить об этом Джорджа Бартона. Мы с ним друзья детства, а он пока еще в Англии.
– Можешь?
– И его мать, – добавил он, все еще не глядя на меня. – Думаю, Этти Бартон не будет возражать. Ты хочешь, чтобы я написал ей?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76