— Что там за шум? — невозмутимо поинтересовался Брум.
— Неудовлетворенный клиент.
— Вам помочь?
Хоук растянул губы в улыбке.
— Нет, благодарю.
— Ну, тогда прошу прощения — я пойду снова лягу. — Он повернулся и направился к комнате Харриет. — Леди Холланд все еще хочет, чтобы вы побывали у нее на приеме, — бросил он через плечо. — Вы же знаете, мы решили привлечь вас на свою сторону.
Хоук решил не ввязываться в спор и направился к салону, где его ожидала Белинда. Она была бледна и напугана, но старалась не подавать виду. Он спокойно улыбнулся.
— Брекинридж сию минуту уйдет, — заверил он Бел. — Сейчас он несколько раздражен, но я уверен, что сумел образумить его.
Ее реакция удивила его. Она бросилась к нему, взметнув облако светло-желтого муслина, и, обвив руками за талию, прижалась лицом к его груди. Ошеломленный, Хоук не знал, что делать.
Он неуверенно положил ей руки на плечи. Она откинула голову и посмотрела на него. В ее глазах была такая благодарность, такое преклонение перед ним, что он застыл потрясенный. Хотя он и знал ее меньше суток, у него создалось впечатление, что в эту минуту он видит настоящую Белинду, а не холодную звезду полусвета, и она вовсе не такая бессердечная профессионалка, какой притворялась еще недавно.
Странно тронутый этим порывом, он обнял ее и поцеловал в волосы.
— Успокойтесь, милая, все хорошо. Он больше не причинит вам зла.
— Благодарю вас, Роберт, — выдохнула она.
— Чепуха, Белинда, не за что. — Наморщив лоб, он приподнял ее подбородок и внимательно посмотрел в глаза. Там метались темно-фиолетовые тени, подобно дымным облакам над затихшим полем битвы, скрывающим сцены разрушения и гибели. «Что здесь случилось?» — подумал он, останавливая кончиком пальца одинокую слезинку на ее щеке.
Взгляд ее был так выразителен, что никакие слова не были нужны.
— Ну же, — улыбнулся он, — давайте я отвезу вас домой. Она вздохнула и припала к нему, а он медленно повел ее через салон к лестнице.
— Роберт, а как же быть с вашими собаками? Я боюсь собак. Я всего боюсь, — жалобно произнесла она.
Он взял ее за узкие плечи, повернул к себе лицом и ласково проговорил:
— Не думаю, что вы всего боитесь, Белинда. Напротив, для такой хорошенькой женщины вы очень храбры. Что же до собак, они вас полюбят. Обещаю.
Она отвела взгляд. Глаза ее покраснели от слез.
— Не уверена, — прошептала она еле слышно.
— Простите?
Она слегка улыбнулась.
— Нет, ничего.
И, коротко кивнув, словно желая обрести равновесие, она оставила его и пошла наверх укладывать вещи.
Хоук прислонился к лестничной колонне, взбудораженный общением с этой непостижимой красавицей, и смотрел, как она поднимается по ступеням. Его охватило инстинктивное желание защитить ее, и он непроизвольно сжал кулаки. Ему не удалось спасти Люси, но, ей-богу, он не даст Долфу тронуть даже волос на голове Белинды.
Странное, хрупкое, ранимое существо, подумал он, сразу забыв о своем твердом намерении не вникать в ее жизнь.
Когда кто-то нуждался в нем, он неизменно приходил на помощь.
Глава 6
Вечер застал Бел слоняющейся по обшитой дубовыми панелями библиотеке в Найт-Хаусе.
Чем дольше она здесь находилась, тем больше волновалась. На самом ли деле Хоуксклиф сдержит свое обещание или теперь, когда она стала пленницей в этом царстве богатства и этикета, правила игры изменятся? Пытаясь скрыть нервную дрожь, она рассматривала книжные полки с небрежным и ленивым видом, а герцог работал за своим столом при свечах.
После обеда, когда он смотрел на нее через длинный стол на двадцати ножках, откинувшись на спинку стула и потягивая портвейн после обильной трапезы, она заметила в его глазах тлеющую силу. Эта сила не вызывала у нее доверия.
Неуверенность нервировала ее, и что еще хуже — она подслушала разговор между Хоуком и миссис Лаверти, домоправительницей, которая осмелилась прочитать ему целую нотацию из-за того, что он поселил в своем доме продажную женщину. Слушая сдержанные ответы Роберта, Бел поняла, что миссис Лаверти прожила в этом доме не одно десятилетие и знала не одно поколение этой семьи. Только прислуга, которую ценят и которая уверена в своей власти, может позволить себе так смело разговаривать с хозяином. И Бел, которая еще недавно была благородной дамой и сама нанимала прислугу, было крайне неприятно слышать крики старухи.
— Это всегда был приличный дом! Я могла бы ожидать такого поведения от Алека или Джека, но не от вас, Робби! Что сказал бы ваш отец?
— Мисс Гамильтон — мой друг, и ей грозит опасность.
— Отошлите ее куда-нибудь — или я увольняюсь! Чтобы не слышать продолжения, Бел убежала в свою комнату. Горничные, когда она проходила мимо, смотрели на нее со смесью восхищения и презрения, лакеи — искоса, но с интересом. Ведь она была всего лишь женщиной для особых услуг, а хозяина рядом не было, и он не мог наказать их за грубость.
Касаясь кончиками пальцев книг по древней истории, которые привели бы ее отца в научный экстаз, она размышляла о том, что Долфа ей теперь бояться не стоит, но насчет Хоуксклифа у нее не было такой же уверенности. Она ощущала его взгляд на себе. Обернувшись, Бел увидела, что он за ней незаметно наблюдает.
Она возмущенно вздернула подбородок.
— Вы возражаете? — спросила она холодно и надменно, с напускной храбростью.
Застигнутый врасплох, он улыбнулся, выпил портвейна и облизнул губы.
— Полагаю, тысяча фунтов дает мне право смотреть на вас. А думал я о том, что стоит, пожалуй, заказать художнику ваш портрет. Вы согласитесь позировать Томасу Лоуренсу? Позволите увековечить вашу красоту? — Он усмехнулся: — И лучше обнаженной!
— О, это вам понравилось бы, не так ли?
— Разумеется.
Она застенчиво отвела взгляд и направилась к большому фортепьяно у окна.
— Вы играете?
— Больше нет. А вы?
— Немного.
— Тогда сыграйте какую-нибудь песенку, красавица, — попросил он.
— Ваша слуга, милорд, — насмешливо ответила она, усаживаясь на скамью, и тут у нее дух захватило — она увидела золоченую надпись. — «Граф», — изумилась она. Этот гордый, великолепный инструмент был слишком прекрасен, чтобы к нему прикасаться. — Ах, Роберт, я не смею!
— Разумеется, смеете. — Он снисходительно улыбнулся, глядя на нее.
— Мистер Граф делает инструменты для маэстро Бетховена, — с благоговейным восторгом прошептала она. — Я, с моими скромными навыками, недостойна такого рояля.
— Но я хочу, чтобы вы мне сыграли. Начинайте.
— У вас есть фортепьяно почти в каждой комнате, Роберт. Но позвольте спросить: почему это бесценное произведение искусства вы поставили именно в библиотеку?
— Музыка — глубоко личная вещь для меня, мисс Гамильтон. Так вы будете играть или нет?
— Ну… если вы настаиваете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80