прервал он ее размышления. В голосе слышался намек на иронию.
— Ты выглядишь великолепно, Райф. — Это было еще слабо сказано. Как и Брод, он приобрел волнующую красоту зрелости.
— Мне не представился случай сказать тебе, как мы с Грантом были потрясены смертью Стюарта. Он произнес эти официальные слова с удивительной искренностью. — Прими мои соболезнования.
Грант найдет тебя позже.
— Спасибо, Райф, — пробормотала Элли, с каждой секундой волнуясь все больше.
— Ты совсем исхудала, — произнес Райф».
— Приходится, — ответила она, стараясь скрыть свое волнение. — При съемке кажешься толще.
Он снова позволил себе окинуть ее взглядом.
— Тебя того и гляди унесет ветром, — еле выговорил Райф, пытаясь бороться с волнением. — Ну а как твоя карьера? Все идет по плану? Похоже, ты со своим шоу добилась потрясающего успеха. Идешь во главе рейтинга.
Она прислонилась спиной к балюстраде.
— Приходится много работать. После съемки сразу домой, надо учить роль, а утром приходится очень рано вставать.
— Неужели от этого ты такая замученная? — спросил Райф, невольно встревоженный ее переутомленным видом.
— А я кажусь замученной?
— Даже учитывая потрясение, которое ты испытала, ты изменилась. — Он не собирался говорить ей, что она прекрасна, хотя и кажется слишком хрупкой для своего роста. Та Элли, которую он когда-то держал в своих объятиях, была чуть полнее, ощутимее была округлость ее теплых, чудесных грудей. Какое замечательное было время, когда они оставались вдвоем. Элли, его желанная… В тот самый день, когда он собирался просить ее выйти за него замуж, она закатила сцену, которая буквально раздавила его…
Его Элли, с темно-каштановыми волосами и миндалевидными зелеными глазами сбежала в Сидней, оставив его с разбитым сердцем и преисполненным решимости никогда больше не верить ни одной женщине.
Что он мог сказать ей теперь? Райф знал, не мог не знать, что может получить любую женщину, какую захочет. У него были скоротечные романы. Несомненно, у Элли — тоже. У нее теперь было все.
Красота, свобода, стиль, богатство, карьера, фотографии на обложках иллюстрированных журналов.
Он и сам купил несколько номеров. Для чего? Кто-нибудь другой, возможно, сделал бы из них мишень для дротиков при игре в дартс. Но он переболел ею и выздоровел. Той Элли, которую он любил, больше не существовало.
— У тебя такой серьезный вид, Райф. — Элли подняла на него изумрудные глаза. — Я знаю, что ты меня презираешь…
Райф засмеялся.
— Элли! Вероятно, тебе не помешает знать, что я больше не восприимчив к твоей красоте. Ты не та девушка, которую я знал когда-то.
— Ты сбросил меня со счетов? — Она замерла в неподвижности.
Он кивнул.
— Мне пришлось это сделать. — Ведь ради нее он готов был перевернуть небо и землю. — Ну а ты? У тебя есть кто-нибудь?
Она откинула волосы со лба. Голова у нее разламывалась.
— Люди приходят и уходят, Райф, — сказала Элли, старательно избегая его взгляда.
— Надолго ты приехала?
— На неделю. Дольше не могу. Чудесно быть дома. Здесь чувствуешь такой покой.
— Даже если вернуться тебя заставила только смерть отца?
Она печально взглянула на него своими прекрасными глазами.
— Ты все знаешь о нашей семье, Райф. Ты знаешь, почему я не плачу, хотя и скорблю. Как и Брод.
Отец никогда меня не любил.
Он изо всех сил старался сдержаться. Один шаг.
Одна ошибка — и он сожмет ее в своих объятиях.
— Я любила тебя. Ты был моим миром. — Под взглядами стольких глаз Элли удавалось сохранять видимость спокойствия, но голос ее дрожал.
— Но не могла успокоиться, пока не попробуешь и чего-то другого?
— Если бы дело заключалось только в этом! — воскликнула она. — Я была слишком молода, Райф.
Я не могла справиться с тем, что было между нами.
— Ну, теперь это уже не важно, — отозвался Райф.
Грант последовал за тоненькой, одетой в черное фигуркой Франчески.
— Как ты себя чувствуешь после такого перелета? — Его открытое, энергичное лицо выражало искреннее беспокойство.
— Я выглядела глупо, да?
Он посмотрел на нее сверху вниз и улыбнулся.
— Я бы и сам наверняка упал в обморок после стольких часов полета.
Ей стало смешно. Он просто-таки излучал силу.
— По крайней мере ты оказался рядом и не дал мне упасть. — Спустя буквально несколько секунд после того, как вошла в здание аэровокзала, Франческа рухнула словно подкошенная.
— У меня было такое чувство, будто я подхватил цветок. — Грант видел перед собой лицо, которое считал самым прекрасным на свете. Элли, та из Кинроссов, что разбила сердце его брата, обладала яркой, возбуждающей красотой. Ребекка, приехавшая писать биографию Фи, тоже была красива, но так холодна и сдержанна, что казалась изваянной изо льда. А это прелестное существо излучало тепло и обаяние, ее окутывала аура невинности.
— Не думай, Грант, — мягко поддразнила она его, я гораздо сильнее, чем это кажется.
Роза, растущая в пустыне! Какой прелестный у нее голос. Она неизменно вызывала у него представление о розе. О бледной розе в вазе из чистого серебра.
— Ты не поверишь, но, по-моему, жара — это великолепно. Дома сейчас жуткая погода: холод, сырость. Спасибо тебе, Грант, за то, что прилетел за мной. Я знаю, ты занятой человек.
— Мне не хватает часов в сутках. У меня большие планы. Я хочу… — Он осекся и виновато посмотрел на нее. — Прости. Ты проделала весь этот путь не для того, чтобы выслушивать фантазии Гранта Кэмерона.
— Нет-нет, рассказывай. — Она взяла его под руку. — Я, разумеется, знаю о твоей вертолетной службе. Но ты хочешь открыть собственную авиалинию, чтобы обслуживать внутренние районы страны.
Так? Перевозить пассажиров и грузы?
Он бросил на нее удивленный взгляд.
— Кто тебе это сказал?
— Мне сказал Брод. — Франческа остановилась и посмотрела на своего спутника, в который раз восхищаясь медными сполохами в массе его густых золотистых волос и блеском светло-карих, почти топазовых глаз. — Брода очень интересуют твои планы. Меня тоже.
Явная искренность ее слов тронула его.
— Это замечательно. — Грант широко улыбнулся. Но ты уверена, что у тебя есть время? Я думал, ты возвращаешься домой, к своей шикарной жизни, не позже чем через неделю?
— Должна сказать тебе, Грант Кэмерон, что нахожу здешние места намного шикарнее.
Где еще можно встретить подобный величественный дворец, одиноко стоящий посреди такой необычной и дикой красоты австралийской пустыни?
Где еще можно встретить такого потрясающего мужчину? Возможно, ее ждет лишь душевная боль, короткий роман без будущего, но одно было ясно как день: Грант Кэмерон притягивал ее, словно огонь — мотылька.
Много времени спустя после того, как все ушли спать, изнуренные событиями дня, Ребекка пошла поискать что-нибудь от головной боли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
— Ты выглядишь великолепно, Райф. — Это было еще слабо сказано. Как и Брод, он приобрел волнующую красоту зрелости.
— Мне не представился случай сказать тебе, как мы с Грантом были потрясены смертью Стюарта. Он произнес эти официальные слова с удивительной искренностью. — Прими мои соболезнования.
Грант найдет тебя позже.
— Спасибо, Райф, — пробормотала Элли, с каждой секундой волнуясь все больше.
— Ты совсем исхудала, — произнес Райф».
— Приходится, — ответила она, стараясь скрыть свое волнение. — При съемке кажешься толще.
Он снова позволил себе окинуть ее взглядом.
— Тебя того и гляди унесет ветром, — еле выговорил Райф, пытаясь бороться с волнением. — Ну а как твоя карьера? Все идет по плану? Похоже, ты со своим шоу добилась потрясающего успеха. Идешь во главе рейтинга.
Она прислонилась спиной к балюстраде.
— Приходится много работать. После съемки сразу домой, надо учить роль, а утром приходится очень рано вставать.
— Неужели от этого ты такая замученная? — спросил Райф, невольно встревоженный ее переутомленным видом.
— А я кажусь замученной?
— Даже учитывая потрясение, которое ты испытала, ты изменилась. — Он не собирался говорить ей, что она прекрасна, хотя и кажется слишком хрупкой для своего роста. Та Элли, которую он когда-то держал в своих объятиях, была чуть полнее, ощутимее была округлость ее теплых, чудесных грудей. Какое замечательное было время, когда они оставались вдвоем. Элли, его желанная… В тот самый день, когда он собирался просить ее выйти за него замуж, она закатила сцену, которая буквально раздавила его…
Его Элли, с темно-каштановыми волосами и миндалевидными зелеными глазами сбежала в Сидней, оставив его с разбитым сердцем и преисполненным решимости никогда больше не верить ни одной женщине.
Что он мог сказать ей теперь? Райф знал, не мог не знать, что может получить любую женщину, какую захочет. У него были скоротечные романы. Несомненно, у Элли — тоже. У нее теперь было все.
Красота, свобода, стиль, богатство, карьера, фотографии на обложках иллюстрированных журналов.
Он и сам купил несколько номеров. Для чего? Кто-нибудь другой, возможно, сделал бы из них мишень для дротиков при игре в дартс. Но он переболел ею и выздоровел. Той Элли, которую он любил, больше не существовало.
— У тебя такой серьезный вид, Райф. — Элли подняла на него изумрудные глаза. — Я знаю, что ты меня презираешь…
Райф засмеялся.
— Элли! Вероятно, тебе не помешает знать, что я больше не восприимчив к твоей красоте. Ты не та девушка, которую я знал когда-то.
— Ты сбросил меня со счетов? — Она замерла в неподвижности.
Он кивнул.
— Мне пришлось это сделать. — Ведь ради нее он готов был перевернуть небо и землю. — Ну а ты? У тебя есть кто-нибудь?
Она откинула волосы со лба. Голова у нее разламывалась.
— Люди приходят и уходят, Райф, — сказала Элли, старательно избегая его взгляда.
— Надолго ты приехала?
— На неделю. Дольше не могу. Чудесно быть дома. Здесь чувствуешь такой покой.
— Даже если вернуться тебя заставила только смерть отца?
Она печально взглянула на него своими прекрасными глазами.
— Ты все знаешь о нашей семье, Райф. Ты знаешь, почему я не плачу, хотя и скорблю. Как и Брод.
Отец никогда меня не любил.
Он изо всех сил старался сдержаться. Один шаг.
Одна ошибка — и он сожмет ее в своих объятиях.
— Я любила тебя. Ты был моим миром. — Под взглядами стольких глаз Элли удавалось сохранять видимость спокойствия, но голос ее дрожал.
— Но не могла успокоиться, пока не попробуешь и чего-то другого?
— Если бы дело заключалось только в этом! — воскликнула она. — Я была слишком молода, Райф.
Я не могла справиться с тем, что было между нами.
— Ну, теперь это уже не важно, — отозвался Райф.
Грант последовал за тоненькой, одетой в черное фигуркой Франчески.
— Как ты себя чувствуешь после такого перелета? — Его открытое, энергичное лицо выражало искреннее беспокойство.
— Я выглядела глупо, да?
Он посмотрел на нее сверху вниз и улыбнулся.
— Я бы и сам наверняка упал в обморок после стольких часов полета.
Ей стало смешно. Он просто-таки излучал силу.
— По крайней мере ты оказался рядом и не дал мне упасть. — Спустя буквально несколько секунд после того, как вошла в здание аэровокзала, Франческа рухнула словно подкошенная.
— У меня было такое чувство, будто я подхватил цветок. — Грант видел перед собой лицо, которое считал самым прекрасным на свете. Элли, та из Кинроссов, что разбила сердце его брата, обладала яркой, возбуждающей красотой. Ребекка, приехавшая писать биографию Фи, тоже была красива, но так холодна и сдержанна, что казалась изваянной изо льда. А это прелестное существо излучало тепло и обаяние, ее окутывала аура невинности.
— Не думай, Грант, — мягко поддразнила она его, я гораздо сильнее, чем это кажется.
Роза, растущая в пустыне! Какой прелестный у нее голос. Она неизменно вызывала у него представление о розе. О бледной розе в вазе из чистого серебра.
— Ты не поверишь, но, по-моему, жара — это великолепно. Дома сейчас жуткая погода: холод, сырость. Спасибо тебе, Грант, за то, что прилетел за мной. Я знаю, ты занятой человек.
— Мне не хватает часов в сутках. У меня большие планы. Я хочу… — Он осекся и виновато посмотрел на нее. — Прости. Ты проделала весь этот путь не для того, чтобы выслушивать фантазии Гранта Кэмерона.
— Нет-нет, рассказывай. — Она взяла его под руку. — Я, разумеется, знаю о твоей вертолетной службе. Но ты хочешь открыть собственную авиалинию, чтобы обслуживать внутренние районы страны.
Так? Перевозить пассажиров и грузы?
Он бросил на нее удивленный взгляд.
— Кто тебе это сказал?
— Мне сказал Брод. — Франческа остановилась и посмотрела на своего спутника, в который раз восхищаясь медными сполохами в массе его густых золотистых волос и блеском светло-карих, почти топазовых глаз. — Брода очень интересуют твои планы. Меня тоже.
Явная искренность ее слов тронула его.
— Это замечательно. — Грант широко улыбнулся. Но ты уверена, что у тебя есть время? Я думал, ты возвращаешься домой, к своей шикарной жизни, не позже чем через неделю?
— Должна сказать тебе, Грант Кэмерон, что нахожу здешние места намного шикарнее.
Где еще можно встретить подобный величественный дворец, одиноко стоящий посреди такой необычной и дикой красоты австралийской пустыни?
Где еще можно встретить такого потрясающего мужчину? Возможно, ее ждет лишь душевная боль, короткий роман без будущего, но одно было ясно как день: Грант Кэмерон притягивал ее, словно огонь — мотылька.
Много времени спустя после того, как все ушли спать, изнуренные событиями дня, Ребекка пошла поискать что-нибудь от головной боли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36