Свежий ветерок трепал траву, воздух был наполнен пьянящими ароматами; пахло вербеной, морской соленой водой… Над головой Александры грациозно кружила пара крупных птиц. Но девушка не замечала ничего, даже хрупких голубых горечавок, красовавшихся прямо у нее под ногами.
Она не прошла и пятидесяти шагов, когда позади раздался топот лошадиных копыт. Александра бросилась бежать.
— Ваша светлость! Стойте! Вы не должны… — донесся дрожащий голос. — Герцог ждет вас ниже по течению. — Лишь явное смущение и беспокойство старого управляющего заставили Александру замедлить шаг.
Старик, догнавший девушку верхом на Блубелл, дышал тяжело, с трудом. Его открытое лицо светилось искренним беспокойством.
— Вы идете не в ту сторону! К тому же до большого дома девять миль, это его светлость просил вам напомнить. Вам нечего и пытаться дойти пешком!
Александра, гневно скривив губы, резко обернулась.
— Вы не по адресу обращаетесь, сэр! Я не герцогиня Хоуксворт! И я не намерена возвращаться в тот дом!
Она решительно повернулась и зашагала дальше. Позади нее раздался глубокий нервный вздох.
— Но, ваша светлость… мадам… мисс… — неуверенно пробормотал Хэверс.
Александра продолжала молча идти. Через несколько минут она увидела узкую тропинку — возможно, это была пастушья тропа — и направилась по ней к холмам. Очевидно, она шла на север, так как запах моря стал гораздо слабее. Платье Александры почти уже просохло, но все равно холод пробирал ее до костей, — организм ее еще не отвык от мадрасской жары. Больная лодыжка совсем онемела; девушка чувствовала, что очень скоро ей придется несладко.
Александра остановилась и внимательно огляделась. Она увидела то, что искала, — длинный неровный сук, который можно было превратить в некое подобие трости. Конечно, это не бог весть какая подмога, но все же можно опереться…
Сзади снова донесся стук копыт. «Старик уж чересчур прилежен», — подумала Александра. Но на этот раз она не остановилась, даже когда лошадь очутилась уже совсем рядом.
— Вернись и скажи своему хозяину, что лебедушка уплыла! — бросила она через плечо.
— И куда же, черт побери, она направилась? — ледяным голосом прорычал Хоук.
Он обогнал девушку и развернул коня, перегораживая дорогу. Александра дерзко подбоченилась.
— А, так значит, на этот раз вы соблаговолили отправиться за мной сами, а не посылать уставшего прислужника? Может быть, вы намерены снова швырнуть меня поперек седла? Ну так предупреждаю: и не пытайтесь этого сделать, потому что теперь мне терять уже нечего, а ногти у меня очень острые!
Аладдин пританцовывал на месте, поднимая облачка белой меловой пыли, но Александра не отступила ни на шаг. Она предпочла бы оказаться растоптанной лошадиными копытами, нежели хоть как-то проявить свою слабость перед этим грубым животным, именуемым герцогом.
— Мне бы следовало догадаться, что ты ничем не отличаешься от других представительниц своего пола… что ты такая же закоренелая лгунья! Но от этого ничего не изменится. Ты останешься здесь.
— Да лучше я буду жить в грязи лондонских доков, чем задержусь еще на минуту в вашем обществе! — прошипела Александра.
— Черт бы тебя побрал, женщина! Как заставить тебя понять, что ты бежишь навстречу опасности? Только я могу защитить тебя! Телфорд ждет, он где-то неподалеку! И пока я не выгоню его из засады и не уничтожу, тебе не остается ничего другого, кроме как жить у меня!
— Ну да, в качестве вашей пленницы! — в бешенстве закричала Александра, топая ногой. И тут же острая боль пронзила ее лодыжку, и девушка пошатнулась, выронив самодельную трость.
— Ну, настоящая тюрьма — куда более неприятное место, — язвительно произнес Хоук. — Ты же просто понятия не имеешь, каково приходится узникам Ньюгейта.
— Я бы предпочла очутиться в Ньюгейте — это лучше, чем ваше общество.
— Не тебе это решать, черт побери! И вообще, можешь ты хоть на минуту перестать думать только о самой себе? До Хоуксвиша почти десять миль. При других обстоятельствах я бы с восторгом понаблюдал за твоей дурацкой прогулкой, она наверняка охладила бы тебя. Но Хэверс еще слишком слаб после болезни. Ему твои фокусы могут дорого стоить!
— А какое он имеет отношение ко мне? У него есть Блубелл, — огрызнулась Александра, демонстративно скрестив руки на груди.
— Он не сядет на лошадь, пока ты идешь пешком, это само собой разумеется, — нетерпеливо пояснил Хоук, словно говоря с маленьким ребенком. — Если ты идешь, он тоже пойдет пешком. Иное для него немыслимо.
— Ну, из всех нелепостей… Вы что, и ему внушили, что я ваша жена?
Глаза Хоука раздраженно вспыхнули.
— Нет, этого я не делал, но у Хэверса твердые понятия о приличиях. Он никогда не допустит, чтобы женщина — любая женщина — тащилась по холмам на своих двоих, в то время как он едет верхом.
— Прекрасно! В таком случае я сяду на Блубелл, а вы вдвоем поедете на Аладдине.
— Это невозможно, — спокойно произнес Хоук.
— Почему же нет? Ах, ну да, потому что великому сахибу хочется другого.
— Потому, дурочка, что старик скорее умрет, чем согласится на это.
Тогда Александру осенила новая идея.
— Что ж, пусть он едет со мной.
— И говорить не о чем! — сурово бросил Хоук. — Что с тобой, что со мной — это не для него. Ты сядешь впереди меня, черт побери, и хватит об этом. Я не желаю видеть, как старик доводит себя до изнеможения из-за твоей дурости.
Аквамариновые глаза Александры вспыхнули гневом; девушка присела перед Хоуком в насмешливом реверансе.
— О, разумеется! Я всего лишь бесправная рабыня, и я склоняюсь к вашим ногам, хозяин!
— Если Хэверсу станет хуже из-за того, что он гонялся тут за тобой, я тебя перекину через колено, и…
— Только попробуйте, дерьмо! Неожиданно Хоук прищурился, глядя на нее.
— Как моя куртка очутилась в ручье? Или я не смею спрашивать об этом?
Александра уставилась на хвост Аладдина. Конь, ловко взмахнув им, прихлопнул шершня, севшего на его зад.
— Я ее туда бросила, — огрызнулась девушка. Хоук с презрением покачал головой.
— Мне бы следовало догадаться. — «Каким же я был дураком», — подумал Хоук, решив, что такая сорвиголова может оказаться в опасности! — Что ж, можешь себя поздравить. Хэверс полез в ручей за курткой и чуть не утонул. Ты что, задумала истребить весь мой штат?
— Из всех омерзительных, тупоголовых, злобных…
— Садись на лошадь, черт побери!
Александра метнула на него уничтожающий взгляд. У нее мелькнула было мысль о том, чтобы побежать, но открытое пространство впереди не давало ей никакой возможности скрыться.
— Забудь и думать, — грубо предостерег ее Хоук. — Я же все равно тебя догоню, куда ты денешься? — В его голосе послышалось крайнее нетерпение. — Неужели ты не можешь ни на минуту забыть о своей идиотской гордости?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
Она не прошла и пятидесяти шагов, когда позади раздался топот лошадиных копыт. Александра бросилась бежать.
— Ваша светлость! Стойте! Вы не должны… — донесся дрожащий голос. — Герцог ждет вас ниже по течению. — Лишь явное смущение и беспокойство старого управляющего заставили Александру замедлить шаг.
Старик, догнавший девушку верхом на Блубелл, дышал тяжело, с трудом. Его открытое лицо светилось искренним беспокойством.
— Вы идете не в ту сторону! К тому же до большого дома девять миль, это его светлость просил вам напомнить. Вам нечего и пытаться дойти пешком!
Александра, гневно скривив губы, резко обернулась.
— Вы не по адресу обращаетесь, сэр! Я не герцогиня Хоуксворт! И я не намерена возвращаться в тот дом!
Она решительно повернулась и зашагала дальше. Позади нее раздался глубокий нервный вздох.
— Но, ваша светлость… мадам… мисс… — неуверенно пробормотал Хэверс.
Александра продолжала молча идти. Через несколько минут она увидела узкую тропинку — возможно, это была пастушья тропа — и направилась по ней к холмам. Очевидно, она шла на север, так как запах моря стал гораздо слабее. Платье Александры почти уже просохло, но все равно холод пробирал ее до костей, — организм ее еще не отвык от мадрасской жары. Больная лодыжка совсем онемела; девушка чувствовала, что очень скоро ей придется несладко.
Александра остановилась и внимательно огляделась. Она увидела то, что искала, — длинный неровный сук, который можно было превратить в некое подобие трости. Конечно, это не бог весть какая подмога, но все же можно опереться…
Сзади снова донесся стук копыт. «Старик уж чересчур прилежен», — подумала Александра. Но на этот раз она не остановилась, даже когда лошадь очутилась уже совсем рядом.
— Вернись и скажи своему хозяину, что лебедушка уплыла! — бросила она через плечо.
— И куда же, черт побери, она направилась? — ледяным голосом прорычал Хоук.
Он обогнал девушку и развернул коня, перегораживая дорогу. Александра дерзко подбоченилась.
— А, так значит, на этот раз вы соблаговолили отправиться за мной сами, а не посылать уставшего прислужника? Может быть, вы намерены снова швырнуть меня поперек седла? Ну так предупреждаю: и не пытайтесь этого сделать, потому что теперь мне терять уже нечего, а ногти у меня очень острые!
Аладдин пританцовывал на месте, поднимая облачка белой меловой пыли, но Александра не отступила ни на шаг. Она предпочла бы оказаться растоптанной лошадиными копытами, нежели хоть как-то проявить свою слабость перед этим грубым животным, именуемым герцогом.
— Мне бы следовало догадаться, что ты ничем не отличаешься от других представительниц своего пола… что ты такая же закоренелая лгунья! Но от этого ничего не изменится. Ты останешься здесь.
— Да лучше я буду жить в грязи лондонских доков, чем задержусь еще на минуту в вашем обществе! — прошипела Александра.
— Черт бы тебя побрал, женщина! Как заставить тебя понять, что ты бежишь навстречу опасности? Только я могу защитить тебя! Телфорд ждет, он где-то неподалеку! И пока я не выгоню его из засады и не уничтожу, тебе не остается ничего другого, кроме как жить у меня!
— Ну да, в качестве вашей пленницы! — в бешенстве закричала Александра, топая ногой. И тут же острая боль пронзила ее лодыжку, и девушка пошатнулась, выронив самодельную трость.
— Ну, настоящая тюрьма — куда более неприятное место, — язвительно произнес Хоук. — Ты же просто понятия не имеешь, каково приходится узникам Ньюгейта.
— Я бы предпочла очутиться в Ньюгейте — это лучше, чем ваше общество.
— Не тебе это решать, черт побери! И вообще, можешь ты хоть на минуту перестать думать только о самой себе? До Хоуксвиша почти десять миль. При других обстоятельствах я бы с восторгом понаблюдал за твоей дурацкой прогулкой, она наверняка охладила бы тебя. Но Хэверс еще слишком слаб после болезни. Ему твои фокусы могут дорого стоить!
— А какое он имеет отношение ко мне? У него есть Блубелл, — огрызнулась Александра, демонстративно скрестив руки на груди.
— Он не сядет на лошадь, пока ты идешь пешком, это само собой разумеется, — нетерпеливо пояснил Хоук, словно говоря с маленьким ребенком. — Если ты идешь, он тоже пойдет пешком. Иное для него немыслимо.
— Ну, из всех нелепостей… Вы что, и ему внушили, что я ваша жена?
Глаза Хоука раздраженно вспыхнули.
— Нет, этого я не делал, но у Хэверса твердые понятия о приличиях. Он никогда не допустит, чтобы женщина — любая женщина — тащилась по холмам на своих двоих, в то время как он едет верхом.
— Прекрасно! В таком случае я сяду на Блубелл, а вы вдвоем поедете на Аладдине.
— Это невозможно, — спокойно произнес Хоук.
— Почему же нет? Ах, ну да, потому что великому сахибу хочется другого.
— Потому, дурочка, что старик скорее умрет, чем согласится на это.
Тогда Александру осенила новая идея.
— Что ж, пусть он едет со мной.
— И говорить не о чем! — сурово бросил Хоук. — Что с тобой, что со мной — это не для него. Ты сядешь впереди меня, черт побери, и хватит об этом. Я не желаю видеть, как старик доводит себя до изнеможения из-за твоей дурости.
Аквамариновые глаза Александры вспыхнули гневом; девушка присела перед Хоуком в насмешливом реверансе.
— О, разумеется! Я всего лишь бесправная рабыня, и я склоняюсь к вашим ногам, хозяин!
— Если Хэверсу станет хуже из-за того, что он гонялся тут за тобой, я тебя перекину через колено, и…
— Только попробуйте, дерьмо! Неожиданно Хоук прищурился, глядя на нее.
— Как моя куртка очутилась в ручье? Или я не смею спрашивать об этом?
Александра уставилась на хвост Аладдина. Конь, ловко взмахнув им, прихлопнул шершня, севшего на его зад.
— Я ее туда бросила, — огрызнулась девушка. Хоук с презрением покачал головой.
— Мне бы следовало догадаться. — «Каким же я был дураком», — подумал Хоук, решив, что такая сорвиголова может оказаться в опасности! — Что ж, можешь себя поздравить. Хэверс полез в ручей за курткой и чуть не утонул. Ты что, задумала истребить весь мой штат?
— Из всех омерзительных, тупоголовых, злобных…
— Садись на лошадь, черт побери!
Александра метнула на него уничтожающий взгляд. У нее мелькнула было мысль о том, чтобы побежать, но открытое пространство впереди не давало ей никакой возможности скрыться.
— Забудь и думать, — грубо предостерег ее Хоук. — Я же все равно тебя догоню, куда ты денешься? — В его голосе послышалось крайнее нетерпение. — Неужели ты не можешь ни на минуту забыть о своей идиотской гордости?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112