— Действительно, я это не раз делал, но другой женщиной была моя мать. У нее сильно болели суставы, и иной раз, особенно в дождливую погоду, она просто не в состоянии была шевелить ни руками, ни ногами. Ей немного помогали горячие ванны, уменьшали боль… и ей очень нравилось, когда после купания я вот так вытирал ей волосы. Теперь я убежден, что она страдала куда сильнее, чем все мы тогда полагали…
— Похоже, она была храброй женщиной, — ядовито заметила Александра. — Ее волосы вы так же дергали?
— Она была редкой женщиной. Зато мой отец… — Внезапно голос Хоука изменился. — Ну, с твоими волосами покончено, а как обстоит дело с остальным? — И прежде чем Александра успела хоть как-то выразить протест, он опустился на колени и принялся вытирать ее ноги. — Похоже, ты предпочитаешь оставаться босой, мисс Мэйфилд. Тебе не нравятся именно эти ботинки или вообще обувь?
— Просто это вы, ваша светлость, пробуждаете во мне все самое худшее, потому что вообще-то я ходила босиком в последний раз очень много лет назад.
— Значит, ты должна меня поблагодарить. Ну, согрелись ноги?
Александра бессознательно вытянула ногу, изогнув ее в подъеме. И Хоук тут же погладил ее чувствительную подошву, а глаза девушки закрылись от удовольствия, доставленного его прикосновением. Но тут Александра вспомнила, кто она и с кем. Она вздрогнула и попыталась выдернуть ногу из его ладони. Однако Хоук лишь крепче сжал пальцы.
— Не брыкайся, Александра, или я быстро вспомню, что мы могли бы провести здесь время куда приятнее.
Она отпрянула, уловив в его тоне мрачную властность. А его пальцы снова зашевелились, пробуждая огонь в ее крови, заставляя вспоминать, как эти сильные и нежные пальцы касались других точек ее тела…
— Как это случилось? — спросил он вдруг.
— Случилось?.. — недоуменно повторила Александра. Хоук приподнял ее юбку и осторожно провел рукой по рваному шраму на лодыжке.
— Вот это.
— Н-несчастный случай… — пробормотала девушка, внезапно охрипнув. Ощущение его пальцев на коже ноги заставило сердце Александры забиться быстрее. Откашлявшись, девушка заговорила снова: — Несчастный случай в горах, во время верховой прогулки. Откуда-то вдруг появились две кобры, и Фьюри был мгновенно убит… — Она умолкла, содрогнувшись от нахлынувших воспоминаний. Отвернувшись, чтобы не видеть глубоких глаз Хоука, она нервно теребила юбку. — Я до сих пор слышу этот звук… когда он упал… Боже, эта пыль, и пот, и запах страха! — И внезапно все навалилось на нее вновь… — Фьюри… — прошептала она.
Пальцы Хоука сильнее сжали ее лодыжку, продолжая поглаживать, успокаивать…
— И ты упала?
— Это были две королевские кобры — черные тела в пыли… Я их не заметила… а потом уже было поздно. Но Фьюри их увидел. Он встал на дыбы, начал топтать черную смерть, их капюшоны… но они успели влить в него свой яд…
Взгляд Александры затуманился. Она снова слышала, как бьется страдающий конь. Она чувствовала под руками испарину, покрывшую его большое тело. И ее голос бессознательно изменился, она заговорила монотонным речитативом:
— Да, милый, теперь уже скоро… ты отдохнешь, Фьюри… Тебе приснится Симле и прохладные зеленые луга…
Крупная слеза сползла по щеке девушки. И от этого она словно проснулась. Моргнув, она смахнула слезу рукой.
— Это часть твоих ночных кошмаров?
— А вы откуда знаете? — резко спросила Александра.
— Оттуда, что прошлой ночью тебе снилось что-то страшное. Ты кричала во сне, сражалась с кем-то… или с чем-то, что существовало лишь в твоем мозгу.
— Я не желаю об этом говорить, — выразительно бросила Александра. Она вдруг заметила, что пальцы Хоука уже забрались по ноге гораздо выше и касаются икры… Девушка попыталась отодвинуться, но Хоук не позволил ей этого.
— Да что…
— Не шевелись! — Он произнес это едва слышным шепотом, но так властно и резко, что Александра тут же умолкла. Она изумленно вздернула брови, увидев, как Хоук осторожно убрал руку с ее ноги и медленно потянулся к седельной сумке, лежавшей рядом с ним на траве.
И тут позади нее послышался тихий шорох в траве… это было дыхание самого зла. Александра содрогнулась, и пальцы Хоука тут же крепко сжали ее лодыжку. Шорох стал громче, и Александре показалось, что на нее налетел порыв ледяного ветра. Все ее нервы натянулись до предела.
Ее охватило неодолимое желание повернуть голову и посмотреть… Пальцы Хоука глубже впились в ее кожу; она посмотрела на него и увидела, что его лицо превратилось в белую маску. Она больше не отрывала от него глаз, боясь увидеть смерть, что шелестела в траве.
Она искала защиты у Хоука, такого крепкого, широкоплечего… вот если бы только в его серебристых глазах не светился страх… Александра беспомощно следила за тем, как его пальцы исчезли в сумке и тут же появились вновь, но теперь уже они сжимали пистолет с инкрустированной перламутровой рукояткой.
Краем глаза Александра заметила тень, раздвинувшую высокую траву. Легкий ветерок коснулся щеки девушки, она почувствовала холодный поцелуй смерти… и в отчаянии впилась взглядом в лицо Хоука.
«Не двигайся, — приказывали его глаза, — доверься мне…» Хоук медленно, осторожно поднял руку — и так же медленно, осторожно взвел курок…
Пистолет выстрелил, и в то же мгновение совсем рядом с Александрой раздалось резкое громкое шипение. Девушка услышала, как бьется в траве змеиное тело. Потом все стихло, и ничто, кроме журчания ручья, не нарушало мирной тишины.
Александра вопросительно посмотрела на Хоука. Он медленно выпрямился. Девушка еще несколько мгновений всматривалась в него, не в силах двинуться с места. И скорее услышала, чем увидела, как его ботинок перевернул что-то лежащее в траве. И лишь теперь герцог с шумом перевел дыхание.
— Боже, как близко… слишком близко. Яд черной гадюки может… — Он оборвал себя на полуслове, увидев, как побледнела Александра. Потом он заметил, что девушка так сжала руки, что суставы на них побелели. — Все уже в порядке, — грубовато сказал он. — Уж этой-то точно не придется больше ползать здесь.
Видя, что Александра по-прежнему сидит не шевелясь, он попробовал другой подход.
— Ну вот же она, посмотри! — Он осторожно поднял мертвую змею, чтобы показать ее девушке.
Ничего хуже он не мог бы придумать. Александра задохнулась.
— Нет! Нет! Неужели они водятся и здесь, эти черные твари? — Девушка побелела от ужаса и вдруг хрипло забормотала: — О, кобра, я приносила тебе под большой баньян и мышей, и буйволовое масло… а ты забрала у меня Фьюри! Ты забрала первенца Раджи! Уйди, оставь меня!..
Выругавшись, Хоук зашвырнул мертвую змею в ручей и упал на колени рядом с Александрой.
— Прекрати! — приказал он, и голос его прозвучал одновременно и резко, и успокаивающе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112