Они с Нино беседовали в уютном номере Венеции Трессидер, сидя у горящего камина. Гостиница принадлежала одному из ее многочисленных друзей. Его звали Майк. Рыжие волосы и усы вполне гармонировали с именем. Майк увел Венецию в небольшую ванную, а оттуда – в соседний номер, который, как, подмигнув, сообщил он, случайно оказался свободным.
Мелодрама. Уэбб стоял, опершись плечом о каминную полку, в ожидании того, что ему хотел сообщить Нино.
«Итак, давай начнем! – Нино говорил очень быстро. – Мы оба умеем дорожить своим временем, а потому не будем тратить его понапрасну. И не нужно осторожничать и изображать нетерпение. Ты сейчас напоминаешь молодого льва, вынюхивающего опасность. А может быть, тебя волнует женщина в соседней комнате? Она никуда не денется. Это видно по тому, как она на тебя смотрит. Но мой совет: после того как получишь от нее все, что хочешь, и газеты высосут из этой истории все, что только можно, расстанься с ней поскорее. Она слишком безрассудна и слишком много говорит о вещах, в которые, как ей кажется, верит… – Теперь его голос звучал подозрительно и резко. – Именно поэтому она находится под постоянным наблюдением. Но это проблемы ее и ее друзей. Тебя они не рискнут в них втягивать. Им слишком нужно то, чем я и мои люди можем их обеспечить. А она, кроме того, знает, что если причинит тебе хоть малейший вред, то умрет».
Это было сказано без всякой угрозы. Нино просто констатировал факт. Но Уэбб прекрасно понимал, что это не пустые слова, а потому продолжал молчать… и наблюдать.
«Нам нет нужды приносить друг другу клятвы, так как нас и так связывают кровные узы. – Мужественное лицо Нино было изрезано морщинами, но глаза оставались прежними – они темным огнем горели на смуглом лице сицилийца. Неожиданно Нино рассмеялся: – Мне нравится, что ты не задаешь вопросов. Вопросы задают дураки, а умный человек предпочитает слушать, или я не прав? А теперь…»
Уэбб слушал молча, чувствуя, как напрягаются все мьшщы. Сложившаяся ситуация была совершенно невероятной. Нино обратился к нему с «небольшой просьбой», которая на самом деле была лишь слегка замаскированным приказом.
На первый взгляд, все выглядело вполне логично. Никакого риска. Им всего лишь требуется информация, а он – единственный человек, который может ее предоставить, так как вскоре улетает в Калифорнию на съемки последнего фильма Гарриса Фелпса.
«Сам по себе фильм нас совершенно не волнует. Главное – люди, которые, как бы ты сказал, находятся за кулисами. Именно они привлекают мое внимание, а также моих коллег в Штатах, да и не только там. Я вполне допускаю, что не только мы интересуемся тем, что столько могущественных людей, обладающих большими деньгами и властью, вдруг оказались причастны к съемкам одного и того же фильма».
Он также упоминал имена. Даже нескольких из них хватило, чтобы заставить Уэбба удивленно приподнять брови. Некоторые, правда, были ему незнакомы, но Нино очень подробно разъяснил, кто они и что собой представляют.
Все они очень щедро вложили деньги в этот фильм, бюджет которого практически неограничен. Но у Гарриса Фелпса вполне достаточно и собственных денег. Так зачем понадобились другие вложения? По-моему, очень неплохой предлог для того, чтобы собраться вместе, si? Для прессы и всех остальных они собираются в этом тайном месте лишь для того, чтобы наблюдать за съемками фильма, понимаешь? Но я не думаю, что дело ограничивается только этим…»
По мере того как Нино продолжал свой рассказ, Уэббу все труднее было бороться с растущим недоверием. Но он достаточно хорошо знал Нино и понимал, что тот не шутит. Откуда его дядя взял эти факты? Уэбб не знал, но в том, что это факты, – нисколько не сомневался. Нино не стал бы морочить ему голову предположениями. Кроме того, эти факты вполне согласовывались с вопросами, которые уже давно смутно беспокоили Уэбба. Теперь же они неотступно преследовали его.
«Выясни все, что сможешь, – теперь голос Нино звучал сурово, – и позвони сестре – попросишь к телефону Вито. Он будет ждать твоего звонка. И береги себя. Если вдруг возникнут осложнения – тоже позвони».
В Нино чувствовалась сила, против которой возраст был бессилен. И его объятие при расставании было по-прежнему крепким и дружеским.
«Береги себя!» – сказал он еще раз на прощание.
«Ты тоже, Цио Нино, – Уэбб видел, что его слова приятны дяде, и улыбнулся, несмотря на все темные мысли, которые роились у него в голове. – Кстати, – небрежно добавил он, – это, конечно, глупый вопрос, но что бы ты делал, если бы не было тумана и не отменили мой рейс?»
Нино рассмеялся.
«А я все думал, спросишь ты об этом или нет. Если бы нам не помог туман, то случилась бы какая-нибудь другая непредвиденная задержка… Например, небольшая авария, поломка такси, на котором ты ехал в аэропорт… И какая-нибудь красивая женщина предложила бы подвезти тебя».
Несмотря на шутливый тон, который возник к концу разговора, напряженность осталась. И она лишь усилилась, когда Венеция вернулась в комнату – на сей раз одна.
«Я принимала ванну, дорогой. Разве это не предусмотрительно с моей стороны?»
Ее волосы были еще влажными, на щеках играл румянец, а тело было теплым и манящим. Венеция отбросила полотенце.
«Уэбб, дорогой, я хочу тебя! А я не преувеличивала, когда сказала, что всегда добиваюсь того, чего хочу. Правда, я не предполагала, что все это произойдет именно так, но ведь что случилось, то случилось. И теперь мы оба можем расслабиться, разве не так?»
У нее были идеально правильные, точеные черты лица, отличающие некоторых женщин. Уэбб ощутил податливость ее яркого, зовущего рта, влажную тяжесть шелковистых черных волос. У Венеции было гладкое мускулистое тело – теннис, верховая езда и активная половая жизнь сделали свое дело. В тот момент Уэббу нужно было именно оно.
Большую часть следующего дня Уэбб и Венеция провели вместе. Перед многочисленными соглядатаями и репортерами, включая Джонни Бардини, они добросовестно разыгрывали роль счастливых любовников. Анне Уэбб больше не звонил.
Его новая партнерша, последнее открытие Гарриса Фелпса. Черт бы ее побрал! Почему она ему ни о чем не сказала? Он не удивился, когда, приехав в Лондон, обнаружил, что она забрала свои вещи и уехала из его номера. Энни всегда умела вовремя исчезнуть – ему следовало бы помнить об этом.
Когда он вновь ее увидел на пресс-конференции Фелпса, она была бледна и казалась немного виноватой, избегая его взглядов и теснее прижимаясь к Кариму, как бы ища защиты. Еще бы ей не чувствовать себя виноватой! Лживая интриганка!
Когда она уехала из Англии вместе с Гаррисом, Уэбб даже испытал некоторое облегчение. В конце концов, ему хватало своих проблем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136