– И все это ты сама? – спросила Дини. На секунду ей показалось, что она так и не закрыла распахнутый от изумления рот. – Но это великолепно – лучшие рисунки, которые я в жизни видела!
Елизавета радостно захлопала в ладоши и утвердительно кивнула. Она даже порозовела от похвалы, потому что тут же поняла своим чутким сердцем, что хвалили ее от всей души.
– Да, да, это мои работы. Я сделала их, когда сидела в этой комнате долгими-предолгими днями, потому что мне не разрешали выходить. Это всего-навсего виды из окна. А кролик показался только раз, поэтому пришлось рисовать его по памяти. Я никак не могла изобразить влажный блеск его носика, а потом получилось!
– Принцесса Елизавета, заверяю тебя, что ты прирожденный художник, – торжественно сообщила Дини. Потом она перевела взгляд на девочку, которая все еще рассматривала свои рисунки. – Да, но что значат твои слова? Неужели тебя не выпускали гулять, даже когда была хорошая погода?
Девочка насторожилась. Казалось, она взвешивала возможные последствия своего ответа. Потом она посмотрела на Дини и, решив, что уже нет смысла опасаться, ответила с обезоруживающей искренностью:
– Да. Мой отец, король Генрих, приехал в Ричмонд неожиданно. Поскольку он никогда не выражал желания меня видеть, я была заперта в этой комнате в отдаленном крыле замка, чтобы он случайно на меня не наткнулся.
– Это мерзко, – ляпнула Дини не подумав. Сначала принцесса пришла от ее слов в ужас, судя по всему, именно так ее учили реагировать на всякого рода ругательства. Но потом Елизавета захихикала, зажимая ладошками рот.
– Ты права, мистрис, – прошептала она. – Думаю, это и в самом деле мерзко.
В дверях появилась толстая дама в черном платье.
– Леди Елизавета, – проговорила она, одарив Дини неприязненным взглядом, – вам давно пора помолиться и лечь спать.
– Благодарю вас, леди Брайан, – мрачно сказала девочка. – Я сию минуту буду.
Женщина ушла, а Дини, пододвинувшись, спросила Елизавету:
– Отчего она не называет тебя «принцесса»?
– Считается, что я потеряла права наследования. – Девочка принялась собирать свои рисунки. – Отец приказал обезглавить мою мать. Потом он женился на королеве Джейн, – тут девочка перекрестилась, – которая сделала все, что было в ее силах, чтобы примирить нас с отцом. Но она, увы, умерла.
– Скажи, а ты помнишь свою мать? Елизавета просияла:
– Помню! Она была такая красивая и носила распущенные по плечам волосы, совсем как ты. Я помню, как мы играли и бегали друг за другом в саду…
Дини протянула руку и коснулась нежной щечки девочки. Сначала Елизавета сжалась – ведь она не привыкла к ласке, но морщинки, набежавшие на ее лобик, тотчас же разгладились.
– Я правда помню маму! – сказала она с чувством.
– Твоя мама гордилась бы тобой, будь она жива.
– Ты в этом уверена?
– Я точно знаю.
Девочка посмотрела на Дини во все глаза. Затем, улыбнувшись, поклонилась, собираясь уходить.
– Подожди минуточку, Елизавета, – попросила Дини.
Та остановилась и посмотрела на свою новую знакомую с неподдельным интересом.
– Можно мне взять несколько твоих рисунков?
Принцесса заколебалась, но потом пожала плечами и протянула Дини всю пачку:
– Они ваши, мистрис Дини. Спасибо за похвалу.
Затем, повернувшись на каблуках, маленькая принцесса величественно вышла из комнаты. Впрочем, оказавшись у самых дверей, она повернулась и помахала на прощание рукой. Этот жест такой по-детски непосредственный, болезненно уколол Дини в сердце.
Она, наоборот, не торопилась уходить и еще некоторое время просидела в комнате, перебирая рисунки принцессы. Она думала о ней, ну и конечно же – о Ките.
Глава 17
Король заметил ее сразу: мистрис Дини сидела во внутреннем дворике замка прямо под окнами его кабинета. Генрих решил поторопиться и увидеться с девушкой наедине, прежде чем ему помешают вездесущий герцог Норфолк или ближайший приятель громогласный и веселый Саффолк. На этот раз компания королю не требовалась.
Он еще разок посмотрелся в ручное зеркальце. Слуги дружно закивали головами, выражая восхищение внешностью повелителя. Впрочем, Генрих и сам знал, что выглядит неплохо – в последнее время он старался не переедать и пил весьма умеренно. Конечно, он не такой красавец, как герцог Гамильтон, но ведь королевская корона что-нибудь да значит!
На мгновение на лоб Генриха набежала морщинка раздумья: в самом деле, где же Гамильтон? Случаи неожиданного исчезновения придворных бывали, и не раз, но Генрих обычно знал, где их искать. Чаще всего пропавших можно было обнаружить в одной из камер Тауэра. Или на дне Темзы.
Но это был совсем другой случай. Королю нравился Гамильтон, он с удовольствием делил досуг с герцогом. Генрих был бы искренне рад видеть его при дворе в добром здравии.
Размышляя об этом, его величество весьма пристально наблюдал за кузиной Гамильтона. Когда Кит был при дворе, эта дама мало внимания обращала на других мужчин, включая – страшно подумать! – и его собственную особу. Поэтому, уверяя себя, что желает возвращения Гамильтона ко двору, Генрих несколько лицемерил: он был бы не прочь, если бы исчезновение герцога продлилось еще несколько суток. Нет, он не желал зла герцогу, но коли само Провидение устранило соперника с его пути, значит, так тому и быть.
Расправив могучие плечи, Генрих снова оглядел себя в зеркале. Честно говоря, в его полированной поверхности отражалось далеко не то, что король хотел бы видеть. Портные увеличили с помощью накладок спину и плечи камзола, чтобы бедра короля выглядели хоть чуточку стройнее. К тому же у его величества совсем недавно появился второй подбородок, и ему приходилось держать голову несколько набок, чтобы это было не слишком заметно. Генрих решил следовать этой методе, беседуя с мистрис Дини.
Завершив сложный ритуал одевания, Генрих отпустил слуг и снова выглянул в окно. Она по-прежнему сидела во дворике в тени дерева и рисовала. Даже в ужасном платье германского покроя мистрис Дини выглядела чрезвычайно привлекательно. Король поймал себя на мысли, что уже почти забыл о своей нынешней жене. Впрочем, чем меньше он видел Анну, тем меньше она его раздражала.
Генрих быстро двинулся во дворик. Перед самым выходом он замедлил шаги и внимательно оглядел свой шитый золотом колет. В самом деле, нельзя же ухаживать за дамой, если у тебя на груди, например, жирное пятно.
Дини смахнула травинку с подола своего красного платья, ожидая, когда появится король. Она была уверена, что через несколько минут Генрих выйдет из-под низкой дверной арки. Ей хотелось хотя бы несколько минут побеседовать с ним наедине, без Норфолка и даже дружелюбно настроенного к ней Саффолка. Кто знает, вдруг удастся разрешить все загадки двумя-тремя удачно поставленными вопросами?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100