Расстояние до «Эсмеральды» не превышало сотни ярдов. С места на стоянке грузоперевозочной компании, где стояла машина, корабль был виден по частям, возвышаясь над колоннами аккуратно сложенных разноцветных контейнеров.
— Который из контейнеров наш? — спросила Катя у Ли по-английски.
— Тот, что снаружи, сразу за рубкой.
— Как спрятана капсула?
Ли прокашлялся, опустил стекло со своей стороны и сплюнул.
Катя с трудом сдержала гримасу отвращения. Манеры китайца стали еще более оскорбительными, чем обычно.
— В рисе, — ответил Ли. — В пакете риса «тай бае-мати».
— Неужели это не вызовет подозрений? — удивилась Катя. — Американцы сами экспортируют рис.
Ли усмехнулся.
— «Басмати» — излюбленный сорт американских гурманов. В этом контейнере двести пакетов.
— А капсула? Она тоже там? — спросил Касатонов.
— Да.
— Стекло — хрупкий материал.
— Не волнуйтесь, мистер Касатонов. В своем деле я знаю толк.
— Конечно, — поспешно подхватила Катя. — Вашему тону нет соперников в контрабанде.
Это была не лесть, а чистейшая правда. Ли сдержанно кивнул в знак признательности.
— Но меня больше беспокоит не стекло, а шпионы, — продолжала Катя.
Тони Ли со свистом втянул воздух в щель между передними зубами — признак раздражения.
— Тон «Земля и небо» располагает всецело преданными людьми, — заявил он.
Зная, какое отвращение вызывает у Ли фамильярность, Катя протянула руку и потрепала его по щеке.
— Я не хотела оскорбить вашу организацию, — ласково произнесла она. — Но мы все здесь — взрослые люди. Нам известно, что преданность в нашем ремесле — просто товар, такой же, как остальные.
Ли вновь шумно принялся втягивать ртом воздух.
Улыбнувшись, Катя убрала руку.
Механическая армия погрузчиков ринулась на «Эсмеральду». Послышался скрежет передвигаемых контейнеров и лязг металла. Портальный кран поднял один за другим три голубых контейнера, стоявших перед рубкой, и осторожно опустил их на причал.
Разгрузка палубы затянулась. Первый из четырех разместившихся там голубых контейнеров, под номером 89335, еще болтался на крюке крана, когда над заливом Эллиота послышался рокот темно-синего вертолета. Вертолет сделал круг над «Эсмеральдой», на некоторое время завис в воздухе, а потом снизился над выгруженными контейнерами.
И почти одновременно с улицы за оградой стоянки послышался вой сирен. Три машины промчались мимо изумленных охранников у ворот к причалу.
Машины были того же темно-синего цвета, что и вертолет. Визжа тормозами и завывая сиренами, они лавиро-,вали между погрузчиками и штабелями грузов, устремляясь к голубым контейнерам, только что сгруженным с «Эсмеральды».
Когда машины пронеслись мимо, Катя вжалась в спинку сиденья, словно боясь, что ее заметят. Эмблемы на крыльях машин было невозможно не узнать.
Катю внезапно затрясло.
— Таможенная служба США, — прошептала она. Крановщик начал опускать драгоценный контейнер на землю — прямо в руки таможенников.
Ли наблюдал за этой сценой с полнейшим безразличием. Его водитель вытянулся на переднем сиденье лимузина, надвинув фуражку на лоб. Сейчас жизнь каждого из них зависела от любого случайно сделанного шага.
— В чем дело? — по-английски спросила Катя. Протянув руку, Ли потрепал ее по щеке.
— Как и следовало ожидать, прибыли таможенники, — заявил он.
— Что это значит?
— Сейчас узнаете, — ответил Ли. С этими словами он развернулся и уставился в окно. Касатонов сдвинулся было с места, угрожающе воззрившись на китайца, но Катя остановила своего хладнокровного любовника еле заметным жестом.
— Подожди, — велела она по-русски.
— Если он предал нас… — на том же языке начал Касатонов.
— Да, — прервала Катя, тогда ты убьешь его.
— Как бы не опоздать.
— Для смерти всегда найдется время.
Прищурившись, Касатонов уставился на причал.
Подобно разгрузке судна, рейд таможенников был слаженным и быстрым. С десяток служащих таможни в еиних мундирах, с оружием в руках, выскочили из машин и зашныряли по причалу, обыскивая его.
Подъехало еще несколько машин. В отдельных фургонах прибыли собаки-ищейки с проводниками. Немецкие овчарки рвались с поводков, возбужденные и готовые к привычной работе.
Катя перевела взгляд на Тони Ли.
Он оставался безмятежным, точно бутон лотоса, бесстрастно наблюдая, как контейнер с современным рисом и древним шелком болтается на крюке крана, постепенно снижаясь — как раз над тем местом, где суетились таможенники.
Пальцы Касатонова сжались на лацкане бежевого шелкового пиджака Ли.
— Останови разгрузку, идиот! — рявкнул Касатонов. — Контейнер с капсулой еще не коснулся американской земли. Таможенники не имеют права досматривать его!
Обнаружив, что Касатонову известно, в каком контейнере спрятан шелк, Ли изумился, и его удивление тут же сменилось гневом.
Касатонов грубо встряхнул его.
— Да, болван, мы знаем, где он, — продолжал Касатонов. — Останови разгрузку, пока еще не поздно!
Ухмылка, расплывшаяся по лицу Ли, обнажила все его прокуренные зубы. Он рассмеялся в лицо Касатонову.
— Да, один из нас болван, но только не я, — отрезал Ли. — Сейчас убедитесь сами.
— Если мы потеряем капсулу, ты умрешь.
Ли снова издал издевательский смешок.
— Илья, смотри! — воскликнула Катя.
Не отпуская хихикающего китайца, Касатонов уставился в открытое окно.
Таможенники окружили три голубых контейнера, стоящих на земле. Экипаж «Эсмеральды» и команда грузчиков наблюдала за ними, остановившись поодаль. Один из таможенников взломал печати на двери контейнера. Тонкая металлическая проволока лопнула от слабого нажима.
Едва двое служащих таможни открыли контейнер, одна из собак ринулась внутрь и яростно накинулась на картонную коробку. Коробка лопнула и развалилась. Пластиковые пакеты высыпались из контейнера.
Собаки принялись рвать пакеты зубами. Столб белого мелкого порошка поднялся в воздух прежде, чем проводники сумели оттащить собак.
Таможенники и грузчики столпились вокруг поврежденного груза. Вертолет приземлился на причал. Воздушный поток от пропеллера поднял с земли белый порошок я разметал повсюду пустые пластиковые пакеты.
Ищейки гонялись за пакетами и рвали их, люди шарахались от собак. Несколько пакетов свалилось в воду между бортом «Эсмеральды» и причалом.
Ли продолжал хохотать.
— Что здесь смешного? — возмутилась Катя. — Это же катастрофа!
Ли продолжал смеяться, качая головой.
— Собаки, — наконец выговорил он, —Они отлична выдрессированы. Достаточно щепотки героина, чтобы они обезумели!
Катя уставилась на Ли так, словно и он вдруг сошел с ума.
— Контейнер 89335! — вдруг воскликнул Касатонов. — Катя, смотри!
Пока на причале царила суматоха, привлекая внимание экипажей других судов, крановщик продолжал опускать контейнер под номером 89335, сделав разворот над полосой воды у пирса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
— Который из контейнеров наш? — спросила Катя у Ли по-английски.
— Тот, что снаружи, сразу за рубкой.
— Как спрятана капсула?
Ли прокашлялся, опустил стекло со своей стороны и сплюнул.
Катя с трудом сдержала гримасу отвращения. Манеры китайца стали еще более оскорбительными, чем обычно.
— В рисе, — ответил Ли. — В пакете риса «тай бае-мати».
— Неужели это не вызовет подозрений? — удивилась Катя. — Американцы сами экспортируют рис.
Ли усмехнулся.
— «Басмати» — излюбленный сорт американских гурманов. В этом контейнере двести пакетов.
— А капсула? Она тоже там? — спросил Касатонов.
— Да.
— Стекло — хрупкий материал.
— Не волнуйтесь, мистер Касатонов. В своем деле я знаю толк.
— Конечно, — поспешно подхватила Катя. — Вашему тону нет соперников в контрабанде.
Это была не лесть, а чистейшая правда. Ли сдержанно кивнул в знак признательности.
— Но меня больше беспокоит не стекло, а шпионы, — продолжала Катя.
Тони Ли со свистом втянул воздух в щель между передними зубами — признак раздражения.
— Тон «Земля и небо» располагает всецело преданными людьми, — заявил он.
Зная, какое отвращение вызывает у Ли фамильярность, Катя протянула руку и потрепала его по щеке.
— Я не хотела оскорбить вашу организацию, — ласково произнесла она. — Но мы все здесь — взрослые люди. Нам известно, что преданность в нашем ремесле — просто товар, такой же, как остальные.
Ли вновь шумно принялся втягивать ртом воздух.
Улыбнувшись, Катя убрала руку.
Механическая армия погрузчиков ринулась на «Эсмеральду». Послышался скрежет передвигаемых контейнеров и лязг металла. Портальный кран поднял один за другим три голубых контейнера, стоявших перед рубкой, и осторожно опустил их на причал.
Разгрузка палубы затянулась. Первый из четырех разместившихся там голубых контейнеров, под номером 89335, еще болтался на крюке крана, когда над заливом Эллиота послышался рокот темно-синего вертолета. Вертолет сделал круг над «Эсмеральдой», на некоторое время завис в воздухе, а потом снизился над выгруженными контейнерами.
И почти одновременно с улицы за оградой стоянки послышался вой сирен. Три машины промчались мимо изумленных охранников у ворот к причалу.
Машины были того же темно-синего цвета, что и вертолет. Визжа тормозами и завывая сиренами, они лавиро-,вали между погрузчиками и штабелями грузов, устремляясь к голубым контейнерам, только что сгруженным с «Эсмеральды».
Когда машины пронеслись мимо, Катя вжалась в спинку сиденья, словно боясь, что ее заметят. Эмблемы на крыльях машин было невозможно не узнать.
Катю внезапно затрясло.
— Таможенная служба США, — прошептала она. Крановщик начал опускать драгоценный контейнер на землю — прямо в руки таможенников.
Ли наблюдал за этой сценой с полнейшим безразличием. Его водитель вытянулся на переднем сиденье лимузина, надвинув фуражку на лоб. Сейчас жизнь каждого из них зависела от любого случайно сделанного шага.
— В чем дело? — по-английски спросила Катя. Протянув руку, Ли потрепал ее по щеке.
— Как и следовало ожидать, прибыли таможенники, — заявил он.
— Что это значит?
— Сейчас узнаете, — ответил Ли. С этими словами он развернулся и уставился в окно. Касатонов сдвинулся было с места, угрожающе воззрившись на китайца, но Катя остановила своего хладнокровного любовника еле заметным жестом.
— Подожди, — велела она по-русски.
— Если он предал нас… — на том же языке начал Касатонов.
— Да, — прервала Катя, тогда ты убьешь его.
— Как бы не опоздать.
— Для смерти всегда найдется время.
Прищурившись, Касатонов уставился на причал.
Подобно разгрузке судна, рейд таможенников был слаженным и быстрым. С десяток служащих таможни в еиних мундирах, с оружием в руках, выскочили из машин и зашныряли по причалу, обыскивая его.
Подъехало еще несколько машин. В отдельных фургонах прибыли собаки-ищейки с проводниками. Немецкие овчарки рвались с поводков, возбужденные и готовые к привычной работе.
Катя перевела взгляд на Тони Ли.
Он оставался безмятежным, точно бутон лотоса, бесстрастно наблюдая, как контейнер с современным рисом и древним шелком болтается на крюке крана, постепенно снижаясь — как раз над тем местом, где суетились таможенники.
Пальцы Касатонова сжались на лацкане бежевого шелкового пиджака Ли.
— Останови разгрузку, идиот! — рявкнул Касатонов. — Контейнер с капсулой еще не коснулся американской земли. Таможенники не имеют права досматривать его!
Обнаружив, что Касатонову известно, в каком контейнере спрятан шелк, Ли изумился, и его удивление тут же сменилось гневом.
Касатонов грубо встряхнул его.
— Да, болван, мы знаем, где он, — продолжал Касатонов. — Останови разгрузку, пока еще не поздно!
Ухмылка, расплывшаяся по лицу Ли, обнажила все его прокуренные зубы. Он рассмеялся в лицо Касатонову.
— Да, один из нас болван, но только не я, — отрезал Ли. — Сейчас убедитесь сами.
— Если мы потеряем капсулу, ты умрешь.
Ли снова издал издевательский смешок.
— Илья, смотри! — воскликнула Катя.
Не отпуская хихикающего китайца, Касатонов уставился в открытое окно.
Таможенники окружили три голубых контейнера, стоящих на земле. Экипаж «Эсмеральды» и команда грузчиков наблюдала за ними, остановившись поодаль. Один из таможенников взломал печати на двери контейнера. Тонкая металлическая проволока лопнула от слабого нажима.
Едва двое служащих таможни открыли контейнер, одна из собак ринулась внутрь и яростно накинулась на картонную коробку. Коробка лопнула и развалилась. Пластиковые пакеты высыпались из контейнера.
Собаки принялись рвать пакеты зубами. Столб белого мелкого порошка поднялся в воздух прежде, чем проводники сумели оттащить собак.
Таможенники и грузчики столпились вокруг поврежденного груза. Вертолет приземлился на причал. Воздушный поток от пропеллера поднял с земли белый порошок я разметал повсюду пустые пластиковые пакеты.
Ищейки гонялись за пакетами и рвали их, люди шарахались от собак. Несколько пакетов свалилось в воду между бортом «Эсмеральды» и причалом.
Ли продолжал хохотать.
— Что здесь смешного? — возмутилась Катя. — Это же катастрофа!
Ли продолжал смеяться, качая головой.
— Собаки, — наконец выговорил он, —Они отлична выдрессированы. Достаточно щепотки героина, чтобы они обезумели!
Катя уставилась на Ли так, словно и он вдруг сошел с ума.
— Контейнер 89335! — вдруг воскликнул Касатонов. — Катя, смотри!
Пока на причале царила суматоха, привлекая внимание экипажей других судов, крановщик продолжал опускать контейнер под номером 89335, сделав разворот над полосой воды у пирса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105