— Хотя большинство тибетцев считают иначе. Они верят в возвращение царя-воина Гесара. Тогда в Тибете вновь воцарится свобода, сохранить которую способен лишь опытный правитель.
— Большинство тибетцев никогда не уезжают дальше чем на двадцать миль от места, где родились, — напомнил Пакит.
— Поэтому они и ценят свою религию, — подхватил Шон:
— Она пронизывает их до мозга костей. Она разлита в воздухе, которым они дышат, в небе над головой, в камнях под ногами. Это трансцендентное, ставшее осязаемым.
— Религия и современность могут прекрасно сосуществовать, — возразил Пакит. — Взгляните на Америку.
— В Америке правительство не касается религии — в отличие от КНР.
— Внешне — да, — согласился Пакит, — но на самом деле КНР…
— Довольно, — резко перебил Дхамса по-английски. — Шелк важнее. Мы теряем время.
Он отставил пиалу с громким стуком.
Пакит потянулся за собственной пиалой, сделал глоток и вновь заговорил:
— Прошу прощения. Достопочтенный лама, как всегда, говорит по существу, чему не мешает научиться многим.
Лицо Дхамсы слегка смягчилось. Он жестом велел Пакиту продолжать, перекладывая на помощника все неудобства разговора на чужом языке.
— Я не советовал охранять шелк, некогда облекавший плоть Гаутамы Будды, — сообщил Пакит. Дхамса вновь недовольно нахмурился.
— События показали, что мои опасения были весьма обоснованными, — заметил Пакит. — В этом мире есть воры, которые неуловимы даже для лучших агентов «Риск лимитед».
Дхамса заворчал.
Джиллеспи заерзал на стуле, впервые за весь разговор привлекая к себе внимание. Ему надоело слушать образованного молодого монаха, которому явно нравился собственный голос.
— Боюсь, что вы ошибаетесь, приятель, — произнес Джиллеспи. — Нам случалось идти по самым горячим следам.
— Вот как? — переспросил Пакит. — Тогда почему же прославленный мистер Кроу здесь, а не в Тибете?
Джиллеспи перевел взгляд на Редпас. Она потягивала тошнотворную смесь чая с маслом, словно выдержанное вино.
— Мы выяснили, куда тянутся нити, — спустя некоторое время сообщила она.
— Другими словами, вы считаете, что шелк находится уже за пределами Тибета? — осведомился Пакит.
Он повторил ту же фразу по-тибетски, словно желая убедиться, что Дхамса понял масштабы катастрофы.
Но это было ни к чему. Несмотря на то что лама с трудом говорил по-английски, он все понимал.
— Человек, который похитил шелк у Фана, не был тибетцем, — объяснил Шон. — Вряд ли он остался бы в Тибете.
Дхамса что-то быстро проговорил по-тибетски.
— Но зачем кому-то понадобилось вывозить шелк из Тибета? — встревоженным голосом перевел Пакит. — В Тибете этот шелк — предмет поклонения. Вывезти шелк Будды из Тибета — все равно что отделить Святую землю от Иерусалима. Это бессмысленно!
Дэни удивленно взглянула на молодого монаха.
— Надеюсь, достопочтенному ламе известно о коллекционерах? — спросила она у Пакита.
— Я… — Голос Пакита прервался. Он выглядел не на шутку встревоженным. — Я никогда не думал о коллекциях в связи со святыней.
— Значит, вы больше буддист, чем современный человек, несмотря на стэнфордское образование, — сообщил Шон.
— Коллекции? — переспросил лама. — Прошу вас, объясните.
— Во всем мире существуют коллекционеры шелка, — ответила Дэни. — Древние шелка ценятся не меньше, чем полотна старых мастеров Европы или греческие мраморные статуи эпохи Перикла.
Дхамса затих, словно набираясь сил для битвы, которую предстояло выдержать.
— Японцы принадлежат к числу самых страстных коллекционеров, — продолжала Дэни. — Их история и культура позволяют оценить древний шелк, гордость истинных собирателей, а деньги — повысить стоимость некоторых редкостных образцов в десятки раз.
— Что может случиться, если вор связан с одним из таких коллекционеров? — спросил Пакит.
— Вероятно, шелк будет продан тому, кто предложит наивысшую цену, — просто ответила Дэни.
— Но как? — воскликнул Пакит. — Он такой непрочный…
Шон бросил на молодого монаха взгляд, в котором было больше сочувствия, чем нетерпения.
— Воры умеют обращаться с шелком, — объяснил Шон. — Верно, Дэни?
Дэни тактично решила умолчать о некомпетентности Фана.
— Разумеется, — подтвердила она. — Шелк утратит всю ценность, если превратится в горстку обрывков.
Пакит выслушал ее с явным отвращением. Дхамса казался постаревшим лет на двадцать.
— Вы упоминали про аукционы, — слабым голосом напомнил Пакит.
— Учитывая историю этого шелка, — ответила Дэни, — и то, что он был похищен у вас, вряд ли его выставят на аукцион.
— Почему? — вмешалась Редпас.
— Это событие, широко освещаемое общественностью, — пояснила Дэни. — Наверняка пойдут слухи, а затем появятся и нежелательные последствия.
— А шелк будет конфискован и возвращен законным владельцам, — подхватила Редпас. — Со всеми соответствующими извинениями участвующих сторон.
— Да, — кивнула Дэни. — Вот почему этот шелк, вероятно, будет предложен втайне нескольким частным коллекционерам. Возможно, он и был похищен по заказу.
— Объясните, — потребовал Дхамса.
— Есть вероятность, что воры знали будущих клиентов, а уж потом похитили шелк.
( А как же музеи? — живо вмешался Пакит. — Многие из экспонатов современных музеев в свое время были просто-напросто похищены.
— Одни согласны с этим, — подтвердила Дэни, — а другие считают иначе. Во всяком случае, недавние кражи называют своим именем.
— Значит, ни в какой музей этот щелк не попадет? — разочарованно спросил Пакит.
— Вполне возможно, но ручаться за это нельзя. А почему вы спрашиваете?
— Музей или университет позаботится о сохранности шелка, — просто ответил Пакит. — А воры или коллекционеры, покупающие раритеты у воров… Кто знает, насколько они опытны и бережливы?
— Вот почему мы должны вернуть шелк как можно быстрее, — подытожила Редпас.
— Было бы лучше, если бы мистер Кроу не потерял его, — резко возразил Пакит.
— Шон не терял шелк, — вмешалась Дэни. — Это сделала я.
Пакит только покачал головой, потрясенный значением случившегося.
— Прасам Дхамса, — произнес Шон, — ваш орден почитают во всем Тибете. Сведения, известные вам и вашим братьям, могут оказать помощь, пусть даже информация покажется вам незначительной.
Дхамса нехотя кивнул.
— Вы не получали никаких сообщений о необычных паломничествах или путешествиях? — спросил Шон.
Сначала казалось, что Дхамса не расслышал вопрос. Он негромко заговорил по-тибетски.
— Мне и в голову не приходило, что одеяние Будды покинет Тибет, — негромко перевел Шон, — разве что его отнимут китайцы. Оно такое хрупкое, непрочное. Иногда мне казалось, что этот шелк, подобно самым преданным среди нас, ещё не готов выйти в большой мир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
— Большинство тибетцев никогда не уезжают дальше чем на двадцать миль от места, где родились, — напомнил Пакит.
— Поэтому они и ценят свою религию, — подхватил Шон:
— Она пронизывает их до мозга костей. Она разлита в воздухе, которым они дышат, в небе над головой, в камнях под ногами. Это трансцендентное, ставшее осязаемым.
— Религия и современность могут прекрасно сосуществовать, — возразил Пакит. — Взгляните на Америку.
— В Америке правительство не касается религии — в отличие от КНР.
— Внешне — да, — согласился Пакит, — но на самом деле КНР…
— Довольно, — резко перебил Дхамса по-английски. — Шелк важнее. Мы теряем время.
Он отставил пиалу с громким стуком.
Пакит потянулся за собственной пиалой, сделал глоток и вновь заговорил:
— Прошу прощения. Достопочтенный лама, как всегда, говорит по существу, чему не мешает научиться многим.
Лицо Дхамсы слегка смягчилось. Он жестом велел Пакиту продолжать, перекладывая на помощника все неудобства разговора на чужом языке.
— Я не советовал охранять шелк, некогда облекавший плоть Гаутамы Будды, — сообщил Пакит. Дхамса вновь недовольно нахмурился.
— События показали, что мои опасения были весьма обоснованными, — заметил Пакит. — В этом мире есть воры, которые неуловимы даже для лучших агентов «Риск лимитед».
Дхамса заворчал.
Джиллеспи заерзал на стуле, впервые за весь разговор привлекая к себе внимание. Ему надоело слушать образованного молодого монаха, которому явно нравился собственный голос.
— Боюсь, что вы ошибаетесь, приятель, — произнес Джиллеспи. — Нам случалось идти по самым горячим следам.
— Вот как? — переспросил Пакит. — Тогда почему же прославленный мистер Кроу здесь, а не в Тибете?
Джиллеспи перевел взгляд на Редпас. Она потягивала тошнотворную смесь чая с маслом, словно выдержанное вино.
— Мы выяснили, куда тянутся нити, — спустя некоторое время сообщила она.
— Другими словами, вы считаете, что шелк находится уже за пределами Тибета? — осведомился Пакит.
Он повторил ту же фразу по-тибетски, словно желая убедиться, что Дхамса понял масштабы катастрофы.
Но это было ни к чему. Несмотря на то что лама с трудом говорил по-английски, он все понимал.
— Человек, который похитил шелк у Фана, не был тибетцем, — объяснил Шон. — Вряд ли он остался бы в Тибете.
Дхамса что-то быстро проговорил по-тибетски.
— Но зачем кому-то понадобилось вывозить шелк из Тибета? — встревоженным голосом перевел Пакит. — В Тибете этот шелк — предмет поклонения. Вывезти шелк Будды из Тибета — все равно что отделить Святую землю от Иерусалима. Это бессмысленно!
Дэни удивленно взглянула на молодого монаха.
— Надеюсь, достопочтенному ламе известно о коллекционерах? — спросила она у Пакита.
— Я… — Голос Пакита прервался. Он выглядел не на шутку встревоженным. — Я никогда не думал о коллекциях в связи со святыней.
— Значит, вы больше буддист, чем современный человек, несмотря на стэнфордское образование, — сообщил Шон.
— Коллекции? — переспросил лама. — Прошу вас, объясните.
— Во всем мире существуют коллекционеры шелка, — ответила Дэни. — Древние шелка ценятся не меньше, чем полотна старых мастеров Европы или греческие мраморные статуи эпохи Перикла.
Дхамса затих, словно набираясь сил для битвы, которую предстояло выдержать.
— Японцы принадлежат к числу самых страстных коллекционеров, — продолжала Дэни. — Их история и культура позволяют оценить древний шелк, гордость истинных собирателей, а деньги — повысить стоимость некоторых редкостных образцов в десятки раз.
— Что может случиться, если вор связан с одним из таких коллекционеров? — спросил Пакит.
— Вероятно, шелк будет продан тому, кто предложит наивысшую цену, — просто ответила Дэни.
— Но как? — воскликнул Пакит. — Он такой непрочный…
Шон бросил на молодого монаха взгляд, в котором было больше сочувствия, чем нетерпения.
— Воры умеют обращаться с шелком, — объяснил Шон. — Верно, Дэни?
Дэни тактично решила умолчать о некомпетентности Фана.
— Разумеется, — подтвердила она. — Шелк утратит всю ценность, если превратится в горстку обрывков.
Пакит выслушал ее с явным отвращением. Дхамса казался постаревшим лет на двадцать.
— Вы упоминали про аукционы, — слабым голосом напомнил Пакит.
— Учитывая историю этого шелка, — ответила Дэни, — и то, что он был похищен у вас, вряд ли его выставят на аукцион.
— Почему? — вмешалась Редпас.
— Это событие, широко освещаемое общественностью, — пояснила Дэни. — Наверняка пойдут слухи, а затем появятся и нежелательные последствия.
— А шелк будет конфискован и возвращен законным владельцам, — подхватила Редпас. — Со всеми соответствующими извинениями участвующих сторон.
— Да, — кивнула Дэни. — Вот почему этот шелк, вероятно, будет предложен втайне нескольким частным коллекционерам. Возможно, он и был похищен по заказу.
— Объясните, — потребовал Дхамса.
— Есть вероятность, что воры знали будущих клиентов, а уж потом похитили шелк.
( А как же музеи? — живо вмешался Пакит. — Многие из экспонатов современных музеев в свое время были просто-напросто похищены.
— Одни согласны с этим, — подтвердила Дэни, — а другие считают иначе. Во всяком случае, недавние кражи называют своим именем.
— Значит, ни в какой музей этот щелк не попадет? — разочарованно спросил Пакит.
— Вполне возможно, но ручаться за это нельзя. А почему вы спрашиваете?
— Музей или университет позаботится о сохранности шелка, — просто ответил Пакит. — А воры или коллекционеры, покупающие раритеты у воров… Кто знает, насколько они опытны и бережливы?
— Вот почему мы должны вернуть шелк как можно быстрее, — подытожила Редпас.
— Было бы лучше, если бы мистер Кроу не потерял его, — резко возразил Пакит.
— Шон не терял шелк, — вмешалась Дэни. — Это сделала я.
Пакит только покачал головой, потрясенный значением случившегося.
— Прасам Дхамса, — произнес Шон, — ваш орден почитают во всем Тибете. Сведения, известные вам и вашим братьям, могут оказать помощь, пусть даже информация покажется вам незначительной.
Дхамса нехотя кивнул.
— Вы не получали никаких сообщений о необычных паломничествах или путешествиях? — спросил Шон.
Сначала казалось, что Дхамса не расслышал вопрос. Он негромко заговорил по-тибетски.
— Мне и в голову не приходило, что одеяние Будды покинет Тибет, — негромко перевел Шон, — разве что его отнимут китайцы. Оно такое хрупкое, непрочное. Иногда мне казалось, что этот шелк, подобно самым преданным среди нас, ещё не готов выйти в большой мир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105