А мне оно не нужно.
Голос Тревельяна напрягся: сбросив с ее плеча бретельки рубашки и корсета, он освободил ее полную грудь.
– Мне нужна твоя душа, – прошептал он, прежде чем припасть губами к соску.
Равенна в беспомощности погрузила пальцы в его волосы, мечтая о том, чтобы рассудок ведром холодной воды отрезвил их обоих. Надо бежать, надо отвергнуть это безумие, однако она знала, что не сделает этого. Ниалл привлекал ее к себе каким-то необъяснимым магнитизмом. Потребность находиться с ним влекла ее дальше с неудержимой силой. Вот оно – неизбежное.
– Пожалуйста… – прошептала она, не зная, чего хочет.
Сапоги Ниалла с грохотом упали на пол. Его рубашка и брюки уже лежали на ковре, а черный галстук траурной лентой свисал со столба над постелью.
«Пожалуйста» – слово это звучало в голове Равенны, когда он оказался на ней, перед этим избавив ее от последнего клочка одежды. Она не могла договорить просьбу. Неужели она хочет, чтобы он отпустил ее? Нет, пусть он целует ее, запустив свой язык в самые глубины ее рта.
Равенна поняла, что хочет и безопасности и экстаза. Но ни того, ни другого не будет, ибо лорд Тревельян предлагал ей всегда лишь опасность и сердечную боль.
Ниалл прижимал ее к постели. А когда Равенна полностью оказалась под ним, раздвинул ногами ее мягкие бедра.
Взгляды их встретились.
Он лежал на ней, и в обращенных к ней глазах Равенна видела блеск вожделения. И все же она угадывала его нерешительность. Равенна погладила повязку на руке графа, ощущая желание припасть к ней губами и тем самым доказать свою капитуляцию.
– Почему ты так смотришь на меня? – прошептала она.
Ниалл поцеловал ее грудь. Язык его ласкал соски, и ей уже хотелось кричать… только она не знала, чего хочет: чтобы он остановился или чтобы продолжал.
– Никогда не думал, что буду хотеть женщину так, как хочу тебя… – зубы его прикоснулись к ее гладкой коже, чуть прищемили нижнюю половинку ее груди. – Это ощущение… просто поедает меня заживо…
Она закрыла глаза в знак согласия.
– Тогда… может быть, нам не следовало бы…
– Нет, – Ниалл поцеловал ее, вонзив язык между губами.
Равенна содрогнулась от желания и покорности.
– Этому назначено быть. Ты это знаешь. Я тоже. – Он вдруг шевельнулся как зверь, приготовившийся схватить добычу. Яростным движением он согнул ее колени к груди и с силой вошел в нее, заглушив возглас удивления и слабые протесты Равенны поцелуем.
Ниалл двигался в ней, а она пыталась противиться этому, причиняя себе новую боль. Глаза его были обращены к ней, и Равенна ощутила, что он понял ее состояние. Она была девственна и при всем переполнявшем ее желании не привыкла ощущать мужчину внутри себя. Не желая того, она ударила его обеими руками, требуя, чтобы он прекратил. Но тут Ниалл шепнул ей на ухо:
– Прикоснись ко мне. – Голос его был строгим и повелительным.
Равенна покачала головой. Обнимать нагое мужское тело, заниматься любовью ей еще не приходилось…
– Обними меня, – прошептал он.
– Нет, – прошептала она, ощущая необъяснимое беспокойство.
Он замедлил движения, сделавшиеся мучительными. Равенна негромко вскрикнула.
– Прикоснись ко мне, или мы прямо сейчас закончим, – голос его над ней превратился в стон.
С отчаянием пытаясь понять, почему это так необходимо, помедлив, она подняла руки, скользнув ими по его спине. Кожа Ниалла оказалась гладкой, мышцы крепкими. Талия его оставалась подтянутой.
– Вот так… – прошептал он, когда ее руки остановились на его ягодицах. Обхватив их, прочувствовав их, она ощутила, что и сама начинает покоряться извечному ритму. Каждый поцелуй, каждый новый напор расслаблял ее все больше и больше… наконец, тело Равенны как бы расплавилось от рождавшегося в нем чувства.
Испустив глубокий гортанный звук, она запрокинула назад голову. Тревельян над ней смеялся, он шептал что-то низким животным голосом. Когда, пригнувшись, он взял губами ее сосок, Равенна пережила новое, не известное еще чувство. Теперь она понимала всю его силу. Сладкая боль казалась настолько могучей, что она готова была согласиться с теми, кто губил свою душу ради нее.
Тревельян снова шептал ей на ухо такие слова, которых она не хотела и одновременно ждала. Ему было мало одного тела. Он хотел ее целиком, и слушая этот шепот, она поняла, что Ниалл победил. Чресла ее распирала сладкая мука, и внимая его горячим словам, она поняла, что должна или покориться ей, или умереть. Отрицая. В агонии она вскрикнула, обхватив его спину.
Слова Ниалла отправили ее в рай.
Этот мужчина действительно был поэтом.
* * *
Тревельян поднялся с постели, оставив девушку спящей. Равенна уснула после полуночи, но покой бежал от него самого. Смерть Симуса тяжелым бременем легла на душу Ниалла. Натягивая брюки, он взглянул на темноволосую красавицу, лежавшую под тяжелым покрывалом. Равенна спала беспокойно и во сне хмурила брови. Сон явно не принес в ее душу мира. И он вполне понимал причины. То, что произошло между ними, смущало и самого Тревельяна. Он не собирался этого делать. И если бы не застал ее с Малахией, все могло сложиться иначе. Быть может, ему удалось бы тогда остаться джентльменом в отношениях с ней.
* * *
Равенна перекатилась на живот. Из-под приподнятой руки выглядывала грудь – молочный полумесяц, полный женственного очарования. Он глядел на нее, сжав скулы. Возможно, он и сумел бы остаться джентльменом. Но не навсегда. Она проникла в его кровь. Душа и тело Равенны соблазнили его настолько, что возврата уже не было. Девушка эта принадлежала ему, и лишь приставленный к голове пистолет мог заставить Ниалла отказаться от нее.
Налив себе виски, он сел в кресло у камина. В задумчивости он обычно принимался потирать щеки.
Гибель Симуса по-прежнему мучила его. Человек этот служил Тревельяну столько лет, сколько он помнил себя, и то, что Симус погиб во время покушения на него самого, холодком отзывалось под ложечкой. Он уже почти уверовал в гейс: Лир посетил блайт, и убийца Симуса, вне сомнения, пойдет на новое покушение.
Взяв бокал, он проглотил жгучую жидкость – как и собственный гнев. Ей не следовало быть с Малахией. Невзирая на все уверения девушки, Ниалл допускал, что она все же участвовала в заговоре с целью его убийства. В конце концов, разве он может сказать, что действительно знает ее?
Глядя на холодный очаг, Ниалл все же не мог поверить, что Равенна могла бы причинить ему вред; тем не менее девушка уже дважды избавила Малахию от кары. Парень был ей дорог, и этого нельзя отрицать. Ниалл и в самом деле не знал, на что способна она ради Маккумхала в самой сложной ситуации.
Ревность молодой зеленой лозой стиснула его сердце. Во всяком случае, Маккумхал не добился ее. Она была невинной, теперь он в этом убедился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Голос Тревельяна напрягся: сбросив с ее плеча бретельки рубашки и корсета, он освободил ее полную грудь.
– Мне нужна твоя душа, – прошептал он, прежде чем припасть губами к соску.
Равенна в беспомощности погрузила пальцы в его волосы, мечтая о том, чтобы рассудок ведром холодной воды отрезвил их обоих. Надо бежать, надо отвергнуть это безумие, однако она знала, что не сделает этого. Ниалл привлекал ее к себе каким-то необъяснимым магнитизмом. Потребность находиться с ним влекла ее дальше с неудержимой силой. Вот оно – неизбежное.
– Пожалуйста… – прошептала она, не зная, чего хочет.
Сапоги Ниалла с грохотом упали на пол. Его рубашка и брюки уже лежали на ковре, а черный галстук траурной лентой свисал со столба над постелью.
«Пожалуйста» – слово это звучало в голове Равенны, когда он оказался на ней, перед этим избавив ее от последнего клочка одежды. Она не могла договорить просьбу. Неужели она хочет, чтобы он отпустил ее? Нет, пусть он целует ее, запустив свой язык в самые глубины ее рта.
Равенна поняла, что хочет и безопасности и экстаза. Но ни того, ни другого не будет, ибо лорд Тревельян предлагал ей всегда лишь опасность и сердечную боль.
Ниалл прижимал ее к постели. А когда Равенна полностью оказалась под ним, раздвинул ногами ее мягкие бедра.
Взгляды их встретились.
Он лежал на ней, и в обращенных к ней глазах Равенна видела блеск вожделения. И все же она угадывала его нерешительность. Равенна погладила повязку на руке графа, ощущая желание припасть к ней губами и тем самым доказать свою капитуляцию.
– Почему ты так смотришь на меня? – прошептала она.
Ниалл поцеловал ее грудь. Язык его ласкал соски, и ей уже хотелось кричать… только она не знала, чего хочет: чтобы он остановился или чтобы продолжал.
– Никогда не думал, что буду хотеть женщину так, как хочу тебя… – зубы его прикоснулись к ее гладкой коже, чуть прищемили нижнюю половинку ее груди. – Это ощущение… просто поедает меня заживо…
Она закрыла глаза в знак согласия.
– Тогда… может быть, нам не следовало бы…
– Нет, – Ниалл поцеловал ее, вонзив язык между губами.
Равенна содрогнулась от желания и покорности.
– Этому назначено быть. Ты это знаешь. Я тоже. – Он вдруг шевельнулся как зверь, приготовившийся схватить добычу. Яростным движением он согнул ее колени к груди и с силой вошел в нее, заглушив возглас удивления и слабые протесты Равенны поцелуем.
Ниалл двигался в ней, а она пыталась противиться этому, причиняя себе новую боль. Глаза его были обращены к ней, и Равенна ощутила, что он понял ее состояние. Она была девственна и при всем переполнявшем ее желании не привыкла ощущать мужчину внутри себя. Не желая того, она ударила его обеими руками, требуя, чтобы он прекратил. Но тут Ниалл шепнул ей на ухо:
– Прикоснись ко мне. – Голос его был строгим и повелительным.
Равенна покачала головой. Обнимать нагое мужское тело, заниматься любовью ей еще не приходилось…
– Обними меня, – прошептал он.
– Нет, – прошептала она, ощущая необъяснимое беспокойство.
Он замедлил движения, сделавшиеся мучительными. Равенна негромко вскрикнула.
– Прикоснись ко мне, или мы прямо сейчас закончим, – голос его над ней превратился в стон.
С отчаянием пытаясь понять, почему это так необходимо, помедлив, она подняла руки, скользнув ими по его спине. Кожа Ниалла оказалась гладкой, мышцы крепкими. Талия его оставалась подтянутой.
– Вот так… – прошептал он, когда ее руки остановились на его ягодицах. Обхватив их, прочувствовав их, она ощутила, что и сама начинает покоряться извечному ритму. Каждый поцелуй, каждый новый напор расслаблял ее все больше и больше… наконец, тело Равенны как бы расплавилось от рождавшегося в нем чувства.
Испустив глубокий гортанный звук, она запрокинула назад голову. Тревельян над ней смеялся, он шептал что-то низким животным голосом. Когда, пригнувшись, он взял губами ее сосок, Равенна пережила новое, не известное еще чувство. Теперь она понимала всю его силу. Сладкая боль казалась настолько могучей, что она готова была согласиться с теми, кто губил свою душу ради нее.
Тревельян снова шептал ей на ухо такие слова, которых она не хотела и одновременно ждала. Ему было мало одного тела. Он хотел ее целиком, и слушая этот шепот, она поняла, что Ниалл победил. Чресла ее распирала сладкая мука, и внимая его горячим словам, она поняла, что должна или покориться ей, или умереть. Отрицая. В агонии она вскрикнула, обхватив его спину.
Слова Ниалла отправили ее в рай.
Этот мужчина действительно был поэтом.
* * *
Тревельян поднялся с постели, оставив девушку спящей. Равенна уснула после полуночи, но покой бежал от него самого. Смерть Симуса тяжелым бременем легла на душу Ниалла. Натягивая брюки, он взглянул на темноволосую красавицу, лежавшую под тяжелым покрывалом. Равенна спала беспокойно и во сне хмурила брови. Сон явно не принес в ее душу мира. И он вполне понимал причины. То, что произошло между ними, смущало и самого Тревельяна. Он не собирался этого делать. И если бы не застал ее с Малахией, все могло сложиться иначе. Быть может, ему удалось бы тогда остаться джентльменом в отношениях с ней.
* * *
Равенна перекатилась на живот. Из-под приподнятой руки выглядывала грудь – молочный полумесяц, полный женственного очарования. Он глядел на нее, сжав скулы. Возможно, он и сумел бы остаться джентльменом. Но не навсегда. Она проникла в его кровь. Душа и тело Равенны соблазнили его настолько, что возврата уже не было. Девушка эта принадлежала ему, и лишь приставленный к голове пистолет мог заставить Ниалла отказаться от нее.
Налив себе виски, он сел в кресло у камина. В задумчивости он обычно принимался потирать щеки.
Гибель Симуса по-прежнему мучила его. Человек этот служил Тревельяну столько лет, сколько он помнил себя, и то, что Симус погиб во время покушения на него самого, холодком отзывалось под ложечкой. Он уже почти уверовал в гейс: Лир посетил блайт, и убийца Симуса, вне сомнения, пойдет на новое покушение.
Взяв бокал, он проглотил жгучую жидкость – как и собственный гнев. Ей не следовало быть с Малахией. Невзирая на все уверения девушки, Ниалл допускал, что она все же участвовала в заговоре с целью его убийства. В конце концов, разве он может сказать, что действительно знает ее?
Глядя на холодный очаг, Ниалл все же не мог поверить, что Равенна могла бы причинить ему вред; тем не менее девушка уже дважды избавила Малахию от кары. Парень был ей дорог, и этого нельзя отрицать. Ниалл и в самом деле не знал, на что способна она ради Маккумхала в самой сложной ситуации.
Ревность молодой зеленой лозой стиснула его сердце. Во всяком случае, Маккумхал не добился ее. Она была невинной, теперь он в этом убедился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109