Крики драгун становились все громче.
Продравшись сквозь чащу, Сабрина оказалась у склона холма, обернулась, махнула рукой в черной перчатке драгунам и вскоре скрылась из виду.
Полковник Флетчер, первым добравшись до вершины, огляделся. Разбойник как сквозь землю провалился!
— Куда, черт побери, он делся? — пробормотал Флетчер.
Сопровождавшие полковника трое драгун тоже поднялись на холм и с недоумением посмотрели вниз.
— Сэр, — обратился к полковнику молодой лейтенант, — как теперь быть?
— Как? Да этот проклятый разбойник и впрямь исчез под землей. Мы сейчас на торфянике, который знаком ему с детства. Он изучил здесь каждую тропинку, каждую яму или рытвину, где можно укрыться. А их здесь видимо-невидимо. И где каналья прячется, ведомо лишь Богу и дьяволу. Нам же, чтобы найти его, понадобится целая армия. Во всяком случае, сегодня ночью мы его не поймаем. Что ж, Красавчик Чарли, на сей раз ты от нас опять ушел. Но когда-нибудь наверняка совершишь оплошность. И я не упущу этого момента!
Сабрина придержала лошадь, боясь; что она заржет. «Красавчик Чарли», которого поклялся поймать полковник, находился в двух шагах от него в глубокой канаве, прикрытой сверху искусственной крышей, державшейся на каменных столбах, — давнем и надежным убежище для хозяев больших дорог. Сабрина слышала каждое слово полковника, ждала, когда патруль покинет холм. Через несколько минут раздался топот копыт.
Итак, Флетчер надеется, что она совершит какую-нибудь оплошность. Напрасно! Он же сам сказал, что этот торфяник знаком местным разбойникам с детства и именно они диктуют здесь правила игры!
Сабрина полагала, что Уилл и Джон ускользнули от драгун и уже достигли болот — вполне безопасного места.
В последнее время все трое начинали набеги при дневном свете. Конечно, они очень рисковали, но Сабрине срочно нужны были деньги, поэтому пришлось пойти на это. Джон и Уилл не колебаясь откликнулись на ее просьбу о помощи. Сабрине же обращаться к ним не хотелось. Однако она понимала, что одной ей не справиться. Кроме того, девушка надеялась, что это надолго не затянется и скоро братья вновь вернутся к мирной жизни…
На следующее утро в холле к Сабрине подбежал Ричард.
— А, вот ты где! — обрадовался он. — Мистер Тисдейл похвалил меня и отпустил раньше.
Сабрина погладила брата по голове, заглянула в его голубые глаза и осведомилась о причине столь необычного оживления, хотя и подозревала, в чем дело.
— Ярмарка, о которой я тебе говорил, открывается сегодня. — Ричард немного смутился. — Мне хотелось бы на ней побывать. Но если вы с Мэри очень заняты, то не пойдем…
— С чего ты взял, что не пойдем? — улыбнулась Сабрина. — Беги скорее к Мэри. А я пока надену шляпу.
Ричард бросился к младшей сестре, а Сабрина поднялась к себе и посмотрела в зеркало на свое усталое, изможденное лицо. Бессонные ночи давали о себе знать. Под глазами появились синяки.
Сабрина надела широкополую шляпу, завязала ее под подбородком зелеными лентами, подобранными в тон ее платья, и накинула на плечи шелковую шаль, чтобы прикрыть декольте. Натянув перчатки и взяв сумочку, она спустилась в холл, где ее уже ждали Мэри и Ричард.
Коляска быстро покатилась по дороге. Колокольный звон созывал жителей на ярмарку. Через четверть часа они выехали в поле, которое превратилось в пестрый палаточный городок, окруженный забором. Вокруг теснились экипажи, коляски, фермерские повозки, телеги. К наспех сооруженной коновязи были привязаны верховые лошади. Все старались остановиться поближе к ярмарке, откуда неслись звуки деревянных рожков, волынок, большого барабана и крики зазывал: ожидалось представление театра марионеток.
Оставив коляску недалеко от ворот, Сабрина, Мэри и Ричард не без труда пробились к центру ярмарки, где торговля была наиболее оживленной. Ричард потащил сестер к бакалейной палатке, где торговали пирожными, кексами, конфетами, пирожками и другими сладостями.
Затем они направились в суконный ряд, где Мэри купила себе чудесный зеленый платок из тончайшего индийского шелка. Посмотрев веселое представление в театре марионеток, брат и сестры двинулись дальше. Однако вскоре им пришлось остановиться. Грузная торговка, продававшая пирожки и пряники, сцепилась с булочницей, и дело дошло до драки. Вокруг собралась толпа любопытных и загородила проход. Сабрина беспомощно озиралась по сторонам, не зная, как выбраться. Вдруг она увидела двух высоких широкоплечих мужчин, легко продвигавшихся сквозь толпу. Не узнать их было невозможно!
— Вот, Уилл, каково приходится нам, маленьким людям! — обрадовалась Сабрина. — Не думала встретить вас здесь. Разве не приятнее проводить время в новом поместье?
— Туда мы вернемся, когда подкрепимся здесь, — ответил Уилл. — Мы с Джоном реши ли немного поразвлечься. Разве это преступление, Чарли?
— Кстати, Чарли, там, поближе к выходу, торгуют превосходной кониной, — добавил Джон, покрасневший от удовольствия и вина.
Сабрина вздрогнула, услышав свое прозвище, известное во всей округе, тревожно огляделась и с укором посмотрела на смеющихся великанов:
— Надеюсь, вы не поплатитесь головами за то, что пришли сюда. Не угодите на виселицу!
Джон насупился:
— У вас нет никаких причин для беспокойства, Чарли. Я просто немного навеселе, но отлично соображаю…
И он разразился богатырским смехом. Сабрина тоже засмеялась, махнула рукой братьям и поискала глазами Мэри и Ричарда. Они стояли в толпе подростков, окруживших торговца игрушками. Их внимание привлекла музыкальная шкатулка с поющей птичкой. Ричард пришел в восторг. Сабрина улыбнулась брату, но тут до нее донеслась песня местного барда, сидевшего под деревом. Девушка прислушалась, и улыбка угасла на ее лице.
О Боже великий, Спаситель наш добрый,
Спаси, пожалей Ты отца моего.
Того, кто сейчас подойдет к эшафоту,
И некому будет утешить его.
О милый отец мой, родитель любимый!
Любовью, дарами, богатством своим
Стерег ты меня от ранней могилы,
А то и от мыльной петли.
Тебя же спасти уж ничем не смогу я:
Богатством, любовью моей
Не в силах разжалобить черствых судей я!
И петля — на шее твоей!
Сабрина зажала уши, чтобы не слышать этих страшных слов. Когда же разжала их, за ее спиной раздался низкий, глубокий голос:
— Не правда ли, песня весьма к месту, Чарли?
Сабрина обернулась. Перед ней стоял полковник Флетчер и смотрел на нее своими серыми проницательными глазами так, словно видел впервые.
— Ваши друзья называют вас довольно странным именем. Скажите, эта песня не навеяла на вас горьких воспоминаний?
— Она меня вовсе не тронула, полковник, — спокойно ответила Сабрина, хотя ее сердце неистово забилось.
Полковник задумчиво улыбнулся:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
Продравшись сквозь чащу, Сабрина оказалась у склона холма, обернулась, махнула рукой в черной перчатке драгунам и вскоре скрылась из виду.
Полковник Флетчер, первым добравшись до вершины, огляделся. Разбойник как сквозь землю провалился!
— Куда, черт побери, он делся? — пробормотал Флетчер.
Сопровождавшие полковника трое драгун тоже поднялись на холм и с недоумением посмотрели вниз.
— Сэр, — обратился к полковнику молодой лейтенант, — как теперь быть?
— Как? Да этот проклятый разбойник и впрямь исчез под землей. Мы сейчас на торфянике, который знаком ему с детства. Он изучил здесь каждую тропинку, каждую яму или рытвину, где можно укрыться. А их здесь видимо-невидимо. И где каналья прячется, ведомо лишь Богу и дьяволу. Нам же, чтобы найти его, понадобится целая армия. Во всяком случае, сегодня ночью мы его не поймаем. Что ж, Красавчик Чарли, на сей раз ты от нас опять ушел. Но когда-нибудь наверняка совершишь оплошность. И я не упущу этого момента!
Сабрина придержала лошадь, боясь; что она заржет. «Красавчик Чарли», которого поклялся поймать полковник, находился в двух шагах от него в глубокой канаве, прикрытой сверху искусственной крышей, державшейся на каменных столбах, — давнем и надежным убежище для хозяев больших дорог. Сабрина слышала каждое слово полковника, ждала, когда патруль покинет холм. Через несколько минут раздался топот копыт.
Итак, Флетчер надеется, что она совершит какую-нибудь оплошность. Напрасно! Он же сам сказал, что этот торфяник знаком местным разбойникам с детства и именно они диктуют здесь правила игры!
Сабрина полагала, что Уилл и Джон ускользнули от драгун и уже достигли болот — вполне безопасного места.
В последнее время все трое начинали набеги при дневном свете. Конечно, они очень рисковали, но Сабрине срочно нужны были деньги, поэтому пришлось пойти на это. Джон и Уилл не колебаясь откликнулись на ее просьбу о помощи. Сабрине же обращаться к ним не хотелось. Однако она понимала, что одной ей не справиться. Кроме того, девушка надеялась, что это надолго не затянется и скоро братья вновь вернутся к мирной жизни…
На следующее утро в холле к Сабрине подбежал Ричард.
— А, вот ты где! — обрадовался он. — Мистер Тисдейл похвалил меня и отпустил раньше.
Сабрина погладила брата по голове, заглянула в его голубые глаза и осведомилась о причине столь необычного оживления, хотя и подозревала, в чем дело.
— Ярмарка, о которой я тебе говорил, открывается сегодня. — Ричард немного смутился. — Мне хотелось бы на ней побывать. Но если вы с Мэри очень заняты, то не пойдем…
— С чего ты взял, что не пойдем? — улыбнулась Сабрина. — Беги скорее к Мэри. А я пока надену шляпу.
Ричард бросился к младшей сестре, а Сабрина поднялась к себе и посмотрела в зеркало на свое усталое, изможденное лицо. Бессонные ночи давали о себе знать. Под глазами появились синяки.
Сабрина надела широкополую шляпу, завязала ее под подбородком зелеными лентами, подобранными в тон ее платья, и накинула на плечи шелковую шаль, чтобы прикрыть декольте. Натянув перчатки и взяв сумочку, она спустилась в холл, где ее уже ждали Мэри и Ричард.
Коляска быстро покатилась по дороге. Колокольный звон созывал жителей на ярмарку. Через четверть часа они выехали в поле, которое превратилось в пестрый палаточный городок, окруженный забором. Вокруг теснились экипажи, коляски, фермерские повозки, телеги. К наспех сооруженной коновязи были привязаны верховые лошади. Все старались остановиться поближе к ярмарке, откуда неслись звуки деревянных рожков, волынок, большого барабана и крики зазывал: ожидалось представление театра марионеток.
Оставив коляску недалеко от ворот, Сабрина, Мэри и Ричард не без труда пробились к центру ярмарки, где торговля была наиболее оживленной. Ричард потащил сестер к бакалейной палатке, где торговали пирожными, кексами, конфетами, пирожками и другими сладостями.
Затем они направились в суконный ряд, где Мэри купила себе чудесный зеленый платок из тончайшего индийского шелка. Посмотрев веселое представление в театре марионеток, брат и сестры двинулись дальше. Однако вскоре им пришлось остановиться. Грузная торговка, продававшая пирожки и пряники, сцепилась с булочницей, и дело дошло до драки. Вокруг собралась толпа любопытных и загородила проход. Сабрина беспомощно озиралась по сторонам, не зная, как выбраться. Вдруг она увидела двух высоких широкоплечих мужчин, легко продвигавшихся сквозь толпу. Не узнать их было невозможно!
— Вот, Уилл, каково приходится нам, маленьким людям! — обрадовалась Сабрина. — Не думала встретить вас здесь. Разве не приятнее проводить время в новом поместье?
— Туда мы вернемся, когда подкрепимся здесь, — ответил Уилл. — Мы с Джоном реши ли немного поразвлечься. Разве это преступление, Чарли?
— Кстати, Чарли, там, поближе к выходу, торгуют превосходной кониной, — добавил Джон, покрасневший от удовольствия и вина.
Сабрина вздрогнула, услышав свое прозвище, известное во всей округе, тревожно огляделась и с укором посмотрела на смеющихся великанов:
— Надеюсь, вы не поплатитесь головами за то, что пришли сюда. Не угодите на виселицу!
Джон насупился:
— У вас нет никаких причин для беспокойства, Чарли. Я просто немного навеселе, но отлично соображаю…
И он разразился богатырским смехом. Сабрина тоже засмеялась, махнула рукой братьям и поискала глазами Мэри и Ричарда. Они стояли в толпе подростков, окруживших торговца игрушками. Их внимание привлекла музыкальная шкатулка с поющей птичкой. Ричард пришел в восторг. Сабрина улыбнулась брату, но тут до нее донеслась песня местного барда, сидевшего под деревом. Девушка прислушалась, и улыбка угасла на ее лице.
О Боже великий, Спаситель наш добрый,
Спаси, пожалей Ты отца моего.
Того, кто сейчас подойдет к эшафоту,
И некому будет утешить его.
О милый отец мой, родитель любимый!
Любовью, дарами, богатством своим
Стерег ты меня от ранней могилы,
А то и от мыльной петли.
Тебя же спасти уж ничем не смогу я:
Богатством, любовью моей
Не в силах разжалобить черствых судей я!
И петля — на шее твоей!
Сабрина зажала уши, чтобы не слышать этих страшных слов. Когда же разжала их, за ее спиной раздался низкий, глубокий голос:
— Не правда ли, песня весьма к месту, Чарли?
Сабрина обернулась. Перед ней стоял полковник Флетчер и смотрел на нее своими серыми проницательными глазами так, словно видел впервые.
— Ваши друзья называют вас довольно странным именем. Скажите, эта песня не навеяла на вас горьких воспоминаний?
— Она меня вовсе не тронула, полковник, — спокойно ответила Сабрина, хотя ее сердце неистово забилось.
Полковник задумчиво улыбнулся:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69