— Ты такая хрупкая, ласковая и храбрая! Рискуешь жизнью ради нас! Я не вынесу, если тебя поймают!
Сабрина укоризненно покачала головой и тоже обняла Мэри.
— Глупышка ты моя! Ничего со мной не случится. У меня есть друзья — Уилл и Джон. Не забывай и о своем даре предвидения. Ну подумай, что может произойти? — Сабрина небрежно махнула рукой и рассмеялась. Но тут же прижала палец к губам: — Тс-с! Мы же договорились не обсуждать это днем. Чтобы не подслушали слуги. Но так или иначе… — Тут она огляделась и шепотом добавила: — Так или иначе, это просто поразительно: волноваться о чем-то заранее!
Мэри кивнула, признавая свое поражение.
— Сдаюсь. Увы, никто не в силах противиться твоему очарованию. — Она поставила в вазу последнюю лилию, отошла на шаг от стола, любуясь букетом, и, удовлетворенная, повернулась к Сабрине: — Пойдем. Ты, наверное, проголодалась.
— Я просто умираю с голоду. Не понимаю, откуда у меня такой чудовищный аппетит. Скорее всего так влияет на меня общество Уилла и Джона. — В глазах Сабрины запрыгали озорные чертики.
— Ты неисправимая дерзкая девчонка! — рассмеялась Мэри..
Они перешли в столовую, где Мэри усадила сестру за стол и, взяв тарелку Сабрины, наполнила ее яствами из судков, стоявших на тумбочке и покрытых белой салфеткой.
— Уважающие себя томные леди из высшего общества, несомненно, ужаснулись бы, увидев, что ты ешь рано утром, — съязвила Мэри, положив на тарелку сестры сверх всего кусок поджаренной колбасы, крутое яйцо и бутерброд с маслом. Сама же ограничилась гренком с сыром.
— Не представляю, как Уилл и Джон, проскакав целую ночь, довольствуются одним бутербродом. — Сабрина отправила в рот солидный кусок колбасы и отпила глоток горячего чая. — Кстати, ты собираешься сегодня утром куда-нибудь выйти?
— Позже, когда сделаю всю домашнюю работу. Я приготовила корзинку для миссис Фишер. Там яйца, сыр и пирожки с мясом.
— Миссис Тэйлор, наверное, лишилась чувств после того, что Уилл рассказал ей прошлой ночью. А миссис Фишер больна. Может, ты захватишь с собой одеяло или даже два?
— Ладно, смотря по обстоятельствам. Дверь в столовую открылась, и вошла тетушка Маргарет.
— А, дорогие мои, как хорошо, что я вас здесь застала! Мэри, налей мне чашечку чая.
Она села за стол, бросила любопытный взгляд на полную тарелку Сабрины и деликатно отвернулась. Мэри поставила перед Маргарет чашку чая и блюдечко с бутербродом.
— Спасибо, милая. — Не выдержав, тетушка с осуждением посмотрела на Сабрину: — Интересно, как ты поступишь с такой горой еды? Неужели съешь?
Сабрина кивнула.
— Но это же чудовищно! — возмутилась Маргарет. — Воспитанная леди, даже если ей смертельно хочется есть, не должна этого показывать. И разве тебе не известно, что из-за стола надо вставать чуть голодной?
Сабрина, что-то пробормотав, подвинула к себе тарелку. Тетушка Маргарет, заметив это, сокрушенно вздохнула:
— Что ж, Бог тебе судья. Но я пришла не для того, чтобы читать нотации. Мне нужен совет.
Сабрина и Мэри обреченно переглянулись. В последнее время они привыкли к чудачествам тетушки и ожидали очередной странной выходки.
— Я поняла, — продолжала Маргарет, — что у меня слишком мало духов. Надо купить еще. Как по-вашему, мне подойдут «Аква Меллис»? По-моему, они лучше других. Кроме того, я хотела бы еще кусок того чудесного мыла — «Джепоа». И никак не могу решить — выбрать ли синевато-фиолетовое или фиалковое. Какое же предпочесть?
— Фиалковое, — машинально ответила Сабрина.
— Ты уверена? М-м. Что ж, может, и так. Но надо еще подумать. Не стоит слишком торопиться.
Тетушка встала, так и не притронувшись ни к чаю, ни к бутерброду, и пошла к двери.
— Милая, чудная тетушка Маргарет, — вздохнула Мэри, глядя ей вслед. — Не понимаю, что это с ней? Она ведь никогда не была ни легко мысленной, ни настолько рассеянной.
— Положим, некоторой сонливостью и отрешенностью она страдала всегда, — возразила Сабрина.
— Нет. Я уверена, тетушка страдала от неразделенной любви.
— Что?! Какая еще неразделенная любовь? Вздор!
— Сабрина!
— Ни один мужчина не стоит того, чтобы из-за него терять голову! Я, например, скорее подпишу ему смертный приговор и собственным мечом от правлю в мир иной!
— Временами, слушая твою болтовню, я не знаю, смеяться или молить Бога о помощи, — за метила Мэри. — Помнится, дедушка говорил, что тебя ему подбросило некое чудище из озера в отместку за какую-то обиду.
Мэри иногда охватывало беспокойство за сестру, непредсказуемую, живую, неуловимую, вспыльчивую, раздражительную и невероятно упрямую. Особенно если она на что-то решалась.
— Ты лучше помолись богу Меркурию, чтобы мои ноги остались такими же быстрыми, — засмеялась Сабрина. — Иначе я никогда не взберусь на Олимп.
— А не лучше ли тебе спуститься в царство теней? — раздался мальчишеский голос, и в следующую секунду в столовую вбежал Ричард.
— Я сделаю это только для того, чтобы встретиться с тобой, Робин Гуд, — улыбнулась Сабрина.
— Последнее слово всегда остается за тобой! — вздохнул Ричард, взяв с тарелки кусок хлеба и намазав его маслом. — А знаешь ли ты, что мужчины не слишком жалуют дам с острым языком?
— Знаю.
Ричард улыбнулся. Он казался гораздо старше своих десяти лет. Его рыжие волосы были явно приглажены пятерней, а под глазами темнели круги.
— Ты опять читал всю ночь? — сердито спросила Сабрина.
— Я не могу спать, когда тебя нет дома, Рина. Мэри закашлялась, подавившись глотком чая, и выразительно посмотрела на сестру, но та сделала вид, что не заметила ее взгляда.
— И где же, по-твоему, я бываю?
— Тебе это лучше известно, Красавчик Чарли. Разве не так? Не станешь же отрицать?
— Не стану. Это было бы глупо.
— Верно. А я не дурак, чтобы водить меня за нос. Думаешь, я не вижу, что происходит у нас в доме все эти годы? По-твоему, мне правится, что родная сестра ночами носится по окрестностям, изображая разбойника с большой дороги? Неужели ты считаешь, будто я все еще не догадываюсь, откуда берутся деньги на оплату моих учителей или наше пропитание? — Ричард стукнул по столу кулаком с такой силой, что зазвенела посуда. — Да, я все знаю! И никогда не верил твоим сказкам, что мы живем на особое содержание, которое через адвоката выплачивает маркиз. Он не дает нам ни пенни! Но ведь тебе и в голову не пришло, что я могу тоже как-то помогать семье! Меня здесь всегда считали либо младенцем, либо трусишкой. Малодушным молокососом, который боится даже сесть на лошадь, а уж тем более стрелять из пистолета. И впрямь, какая тебе от меня польза?!
Ричард вскочил и стремглав бросился вон. Сабрина и Мэри молча уставились друг на друга. Первой заговорила старшая сестра:
— Вот это да! Я и не предполагала, что он обо всем догадался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
Сабрина укоризненно покачала головой и тоже обняла Мэри.
— Глупышка ты моя! Ничего со мной не случится. У меня есть друзья — Уилл и Джон. Не забывай и о своем даре предвидения. Ну подумай, что может произойти? — Сабрина небрежно махнула рукой и рассмеялась. Но тут же прижала палец к губам: — Тс-с! Мы же договорились не обсуждать это днем. Чтобы не подслушали слуги. Но так или иначе… — Тут она огляделась и шепотом добавила: — Так или иначе, это просто поразительно: волноваться о чем-то заранее!
Мэри кивнула, признавая свое поражение.
— Сдаюсь. Увы, никто не в силах противиться твоему очарованию. — Она поставила в вазу последнюю лилию, отошла на шаг от стола, любуясь букетом, и, удовлетворенная, повернулась к Сабрине: — Пойдем. Ты, наверное, проголодалась.
— Я просто умираю с голоду. Не понимаю, откуда у меня такой чудовищный аппетит. Скорее всего так влияет на меня общество Уилла и Джона. — В глазах Сабрины запрыгали озорные чертики.
— Ты неисправимая дерзкая девчонка! — рассмеялась Мэри..
Они перешли в столовую, где Мэри усадила сестру за стол и, взяв тарелку Сабрины, наполнила ее яствами из судков, стоявших на тумбочке и покрытых белой салфеткой.
— Уважающие себя томные леди из высшего общества, несомненно, ужаснулись бы, увидев, что ты ешь рано утром, — съязвила Мэри, положив на тарелку сестры сверх всего кусок поджаренной колбасы, крутое яйцо и бутерброд с маслом. Сама же ограничилась гренком с сыром.
— Не представляю, как Уилл и Джон, проскакав целую ночь, довольствуются одним бутербродом. — Сабрина отправила в рот солидный кусок колбасы и отпила глоток горячего чая. — Кстати, ты собираешься сегодня утром куда-нибудь выйти?
— Позже, когда сделаю всю домашнюю работу. Я приготовила корзинку для миссис Фишер. Там яйца, сыр и пирожки с мясом.
— Миссис Тэйлор, наверное, лишилась чувств после того, что Уилл рассказал ей прошлой ночью. А миссис Фишер больна. Может, ты захватишь с собой одеяло или даже два?
— Ладно, смотря по обстоятельствам. Дверь в столовую открылась, и вошла тетушка Маргарет.
— А, дорогие мои, как хорошо, что я вас здесь застала! Мэри, налей мне чашечку чая.
Она села за стол, бросила любопытный взгляд на полную тарелку Сабрины и деликатно отвернулась. Мэри поставила перед Маргарет чашку чая и блюдечко с бутербродом.
— Спасибо, милая. — Не выдержав, тетушка с осуждением посмотрела на Сабрину: — Интересно, как ты поступишь с такой горой еды? Неужели съешь?
Сабрина кивнула.
— Но это же чудовищно! — возмутилась Маргарет. — Воспитанная леди, даже если ей смертельно хочется есть, не должна этого показывать. И разве тебе не известно, что из-за стола надо вставать чуть голодной?
Сабрина, что-то пробормотав, подвинула к себе тарелку. Тетушка Маргарет, заметив это, сокрушенно вздохнула:
— Что ж, Бог тебе судья. Но я пришла не для того, чтобы читать нотации. Мне нужен совет.
Сабрина и Мэри обреченно переглянулись. В последнее время они привыкли к чудачествам тетушки и ожидали очередной странной выходки.
— Я поняла, — продолжала Маргарет, — что у меня слишком мало духов. Надо купить еще. Как по-вашему, мне подойдут «Аква Меллис»? По-моему, они лучше других. Кроме того, я хотела бы еще кусок того чудесного мыла — «Джепоа». И никак не могу решить — выбрать ли синевато-фиолетовое или фиалковое. Какое же предпочесть?
— Фиалковое, — машинально ответила Сабрина.
— Ты уверена? М-м. Что ж, может, и так. Но надо еще подумать. Не стоит слишком торопиться.
Тетушка встала, так и не притронувшись ни к чаю, ни к бутерброду, и пошла к двери.
— Милая, чудная тетушка Маргарет, — вздохнула Мэри, глядя ей вслед. — Не понимаю, что это с ней? Она ведь никогда не была ни легко мысленной, ни настолько рассеянной.
— Положим, некоторой сонливостью и отрешенностью она страдала всегда, — возразила Сабрина.
— Нет. Я уверена, тетушка страдала от неразделенной любви.
— Что?! Какая еще неразделенная любовь? Вздор!
— Сабрина!
— Ни один мужчина не стоит того, чтобы из-за него терять голову! Я, например, скорее подпишу ему смертный приговор и собственным мечом от правлю в мир иной!
— Временами, слушая твою болтовню, я не знаю, смеяться или молить Бога о помощи, — за метила Мэри. — Помнится, дедушка говорил, что тебя ему подбросило некое чудище из озера в отместку за какую-то обиду.
Мэри иногда охватывало беспокойство за сестру, непредсказуемую, живую, неуловимую, вспыльчивую, раздражительную и невероятно упрямую. Особенно если она на что-то решалась.
— Ты лучше помолись богу Меркурию, чтобы мои ноги остались такими же быстрыми, — засмеялась Сабрина. — Иначе я никогда не взберусь на Олимп.
— А не лучше ли тебе спуститься в царство теней? — раздался мальчишеский голос, и в следующую секунду в столовую вбежал Ричард.
— Я сделаю это только для того, чтобы встретиться с тобой, Робин Гуд, — улыбнулась Сабрина.
— Последнее слово всегда остается за тобой! — вздохнул Ричард, взяв с тарелки кусок хлеба и намазав его маслом. — А знаешь ли ты, что мужчины не слишком жалуют дам с острым языком?
— Знаю.
Ричард улыбнулся. Он казался гораздо старше своих десяти лет. Его рыжие волосы были явно приглажены пятерней, а под глазами темнели круги.
— Ты опять читал всю ночь? — сердито спросила Сабрина.
— Я не могу спать, когда тебя нет дома, Рина. Мэри закашлялась, подавившись глотком чая, и выразительно посмотрела на сестру, но та сделала вид, что не заметила ее взгляда.
— И где же, по-твоему, я бываю?
— Тебе это лучше известно, Красавчик Чарли. Разве не так? Не станешь же отрицать?
— Не стану. Это было бы глупо.
— Верно. А я не дурак, чтобы водить меня за нос. Думаешь, я не вижу, что происходит у нас в доме все эти годы? По-твоему, мне правится, что родная сестра ночами носится по окрестностям, изображая разбойника с большой дороги? Неужели ты считаешь, будто я все еще не догадываюсь, откуда берутся деньги на оплату моих учителей или наше пропитание? — Ричард стукнул по столу кулаком с такой силой, что зазвенела посуда. — Да, я все знаю! И никогда не верил твоим сказкам, что мы живем на особое содержание, которое через адвоката выплачивает маркиз. Он не дает нам ни пенни! Но ведь тебе и в голову не пришло, что я могу тоже как-то помогать семье! Меня здесь всегда считали либо младенцем, либо трусишкой. Малодушным молокососом, который боится даже сесть на лошадь, а уж тем более стрелять из пистолета. И впрямь, какая тебе от меня польза?!
Ричард вскочил и стремглав бросился вон. Сабрина и Мэри молча уставились друг на друга. Первой заговорила старшая сестра:
— Вот это да! Я и не предполагала, что он обо всем догадался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69