— Что случилось? — Филипп проследил за направлением ее взгляда, но не увидел ничего особенного.
— Платье этой леди просто обтягивает ее! — потрясение прошептала Маргарет. — Можно видеть…
Эта чрезмерно стыдливая реакция удивила Филиппа. Она действительно возмущена или притворяется перед ним? Но для чего? Он уже знал, кем она была — содержанкой другого мужчины. Но с другой стороны, кто разгадает, что творится в женской голове? Уверенным можно быть только в одном — что бы она ни задумала, все это пойдет на пользу ей, а не ему.
— «Мокрые» платья — последний крик моды, — сказал он.
— Неужели? — Маргарет принялась внимательнее рассматривать платье.
Филиппа охватили дурные предчувствия при виде ее задумчивого вида.
— Не смейте даже думать об этом! — Голос его стал жестким при мысли о том, что она выставит свое тело на обозрение всем лондонским распутникам. — Пойдемте. Вон лорд Хоулингс. Я хочу поговорить с ним.
Пальцы Филиппа сомкнулись вокруг ее запястья, точно кандалы, и он повел ее к дородному мужчине, стоявшему у колонны в противоположном конце зала.
— Лорд Хоулингс, — приветствовал его Филипп, — позвольте представить вам мою жену, леди Чедвик.
Хоулингс приветливо улыбнулся ей, причем улыбка эта стала еще приветливее, когда она присела перед ним в изящном реверансе и он увидел щелку между ее грудями.
Филипп нахмурился: нескрываемое восхищение Хоулингса показалось ему оскорбительным. Это его смутило, потому что его никогда не волновало, если мужчины восторженно смотрели на Роксану. Совсем наоборот. Он был доволен, что она вызывает всеобщее восхищение. Но теперь он стал старше. Старше и умнее. Теперь он знал, как подобное отношение может вскружить женскую голову.
— Добро пожаловать в Лондон, миледи, — лучезарно улыбнулся ей Хоулингс.
— Благодарю. — Маргарет улыбнулась ему в ответ, чувствуя, что напряжение понемногу оставляет ее.
Прежде чем Филипп успел завести разговор о своем законопроекте, оркестр заиграл новую мелодию и Хоулингс обратился к Маргарет:
— Не окажете ли мне честь, леди Чедвик?
Она вежливо кивнула и, взяв его под руку, пошла с ним на середину зала, оставив Филиппа стоять у стены.
— Как вы находите Лондон, миледи? — спросил Хоулингс.
— Город произвел на меня очень сильное впечатление. Хоулингс весело кивнул.
— Да, разумеется, центр вселенной и все такое. Ничто в целом мире с ним не сравнится.
Маргарет лукаво улыбнулась; она не могла устоять перед искушением потешиться над его ограниченностью.
— Насколько я поняла, вы сторонник теории Птолемея. Хоулингс заморгал, явно растерявшись.
— Не думаю. То есть не помню, чтобы когда-либо беседовал с ним.
— Если бы вы с ним побеседовали, вы бы это запомнили, — сказала Маргарет. — Он умер более двух тысяч лет назад.
— Ах, это все объясняет. — Хоулингс кивнул с умным видом. — Хорошеньким девушкам вроде вас не следует думать о мертвых.
— Вы совершенно правы. — Маргарет ухватилась за подброшенную ей возможность. — Мне нужно быть похожей на вас и на моего мужа и беспокоиться о живых. Например, об этих беднягах — демобилизованных солдатах и их семьях. Ведь они умирают с голоду! — Маргарет при этом старалась не смотреть на его слишком выпуклый живот.
— М-м-м, да, — промямлил Хоулингс, явно не в восторге от неожиданного поворота, который принял разговор.
Маргарет посмотрела на него из-под густых золотистых ресниц и попыталась изобразить на лице обожание. Она казалась себе смешной, но улыбка его стала шире, и она продолжила свою тактику:
— Можете ли вы поверить, лорд Хоулингс, что среди членов палаты лордов есть такие, кто не желает принять законопроект моего мужа о помощи демобилизованным солдатам?
Хоулингс огляделся, словно взывая о помощи. Помощь не подоспела, и он пробормотал:
— Налоги и без того слишком высоки.
Маргарет кивнула.
— Да, но и вы, и мой муж должны понимать, что это недальновидный аргумент. Подумайте, что случилось с Францией.
Вид у Хоулингса был смущенный. Ясно было, что он не силен в умственной деятельности.
— Мы побили Бони.
— Я говорю о революции. — Маргарет понизила голос, изображая ужас. — Как страшно то, что сделали с аристократами и всеми остальными низшие классы, потому что они поняли — терять им нечего.
Хоулингс смущенно кашлянул.
— Помню, я что-то слышал об этом. — Очень жаль, что среди пэров мало таких мудрых людей, как вы. — Маргарет пустила в ход открытую лесть.
От ее похвалы Хоулингс просветлел, и Маргарет оставила эту тему, решив, что на данный момент сказано вполне достаточно. «Будем надеяться, — подумала она, — что мои слова не вылетят у него из головы».
Когда танец кончился, Маргарет нерешительно огляделась, не зная, должна ли она оставить лорда Хоулингса и сесть у стены или он должен проводить ее туда. И тут с облегчением увидела, что к ним пробирается Филипп.
— Благодарю вас за танец, лорд Хоулингс, — сказала она, когда Филипп подошел к ним.
— Я получил огромное наслаждение. — Хоулингс поспешил прочь, бросив на Филиппа нерешительный взгляд.
— Что вы ему сказали? — спросил Филипп.
— Я вылила ему на голову целый соусник с елеем, — ответила Маргарет.
— Но тогда почему… — Добрый вечер, дорогая моя, Чедвик. — Хендрикс словно материализовался прямо из толпы, — Как вы находите ваш первый бал, Маргарет?
— Толчея. — Она подалась назад, потому что мимо них проталкивалась какая-то женщина.
Да, страшная давка. Миссис Темплтон будет весьма Довольна. — Голос Эстеллы раздался прямо позади них.
Маргарет заметила, что глаза у Хендрикса стали стеклянными, когда Эстелла протиснулась между ним и Филиппом.
«У этой женщины нюх словно у охотничьей собаки, ищущей свою добычу», — подумала Маргарет.
Поскольку ни один из мужчин не сказал ничего, Маргарет решила, что она должна изобразить светскую даму.
— Зачем хозяйке дома приглашать столько гостей — ведь им здесь неудобно?
Эстелла посмотрела на Маргарет так, словно заподозрила ее в преднамеренной тупости.
— Ну как же, ведь страшная давка — цель любой хозяйки.
— Чтобы выполнить за один раз все свои светские обязанности? — предположила Маргарет.
— Не пытайтесь применять логику к светской жизни, это бесполезно, — сказал Филипп.
— Ну-ну. — Эстелла игриво похлопала Филиппа по руке своим затейливым веером из слоновой кости. — Помните чудные приемы, которые давала Роксана? Вряд ли кто-нибудь сумеет с ней сравниться.
— Уж я-то, конечно, не сумею, — незамедлительно согласилась Маргарет. — Я предпочитаю, чтобы гостей у меня было немного — тогда с ними легче управиться.
— Ах, что за идеи у этой молодежи! — Эстелла послала Хендриксу кокетливый взгляд, который на ее толстом лице выглядел весьма странно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86