— И кто эта «С.Л.Г.»?
Вайолет подозрительно прищурилась.
— А почему это так тебя интересует?
— Я не сомневался, что ты ни за что просто так не ответишь на вопрос. Тебе обязательно понадобится задать свой, — со вздохом проговорил Бенедикт.
— Ты же меня знаешь, — фыркнула Вайолет. Бенедикт едва сдержался, чтобы не воздеть глаза к потолку.
— Так кому принадлежит эта перчатка, Бенедикт? — спросила Вайолет и, когда он не ответил, поспешно продолжала:
— Можешь мне все рассказать. Ты же знаешь, я и так все выясню, но тебе же будет гораздо лучше, если я не стану расспрашивать посторонних людей.
Бенедикт вздохнул. Он и сам это понимал. Придется ей все рассказать. Или по крайней мере почти все. Меньше всего на свете ему хотелось делиться своими соображениями с матерью, не оставлявшей надежду его женить. И если сейчас он расскажет о своей таинственной незнакомке, мать наверняка вообразит, что надежды ее сбываются. Но ничего не поделаешь. Если он хочет отыскать женщину, поразившую его воображение, придется пойти на этот шаг.
— На маскараде я встретил одну девушку, — наконец сказал он.
Вайолет восторженно захлопала в ладоши.
— Неужели?
— Именно из-за нее я и забыл потанцевать с Пенелопой.
У Вайолет был такой вид, что она сейчас умрет от восторга.
— И кто же она? Одна из дочерей Пенвуда? — Она нахмурилась. — Нет, это невозможно. У него не было дочерей. Но было две падчерицы. — Она нахмурилась еще сильнее. — Хотя, должна признаться, мне бы и в голову не пришло… гм…
— О чем это ты?
Наморщив лоб, Вайолет, похоже, пыталась подобрать подходящие слова, что далось ей с трудом.
— Видишь ли, я ни за что бы не подумала, что ты можешь заинтересоваться одной из них. Но если это произошло, — продолжала она, просияв, — я могу пригласить вдовствующую графиню на чай. Это самое меньшее, что я могу сделать.
Бенедикт хотел что-то сказать, но, заметив, что мать снова нахмурилась, спросил:
— Ну что еще, мама?
— Ничего, — ответила Вайолет. — Вот только…
— Да говори же, мама!
— Просто мне не очень нравится вдовствующая графиня. — Вайолет слабо улыбнулась. — Мне она всегда казалась холодной и амбициозной.
— Кое-кто и тебя может назвать амбициозной, мама, — заметил Бенедикт.
Вайолет недовольно поморщилась.
— Амбиции амбициям рознь. Я, например, очень хочу, чтобы все мои дети счастливо женились и вышли замуж, но я ни за что не стану выдавать свою дочь за семидесятилетнего старца только потому, что он герцог.
— А вдовствующая графиня это сделала? — Бенедикт не мог припомнить, чтобы какой-нибудь семидесятилетний герцог недавно женился.
— Нет, — призналась Вайолет, — но сделала бы. В то время как я…
Мать величественным жестом указала на себя, и Бенедикт с трудом сдержал улыбку.
— Я бы разрешила своим детям жениться на нищенках, лишь бы они были счастливы.
Бенедикт изумленно вскинул брови.
— Естественно, при условии, что эти нищенки придерживались бы строгих моральных правил и не отлынивали от работы. Ни лентяек, ни развратниц я бы не потерпела.
Бенедикт, чтобы не рассмеяться матери в лицо, тактично кашлянул в носовой платок.
— Но можешь не прислушиваться к моему мнению, — спохватилась Вайолет, искоса взглянув на сына и легонько стукнув его по руке,
— Ну что ты, — поспешно проговорил он. Довольно улыбнувшись, Вайолет продолжала:
— Я сумею скрыть свои чувства к вдовствующей графине, если тебе понравилась одна из ее дочерей. — Она с надеждой взглянула на сына. — Какая же из них тебе приглянулась?
— Понятия не имею, — признался Бенедикт. — Я так и не узнал ее имени. У меня осталась лишь ее перчатка. Вайолет строго взглянула на него.
— Я даже не собираюсь тебя спрашивать, откуда у тебя ее перчатка.
— Уверяю тебя, ничего предосудительного между нами не произошло.
Лицо Вайолет выражало крайнее сомнение.
— У меня слишком много сыновей, чтобы этому поверить.
— Давай вернемся к инициалам, — напомнил Бенедикт. Вайолет снова взглянула на перчатку.
— Довольно старая, — заметила она. Бенедикт кивнул:
— Мне тоже так показалось. Немного пахнет пылью, словно хранилась где-то много лет.
— И швы потерты, — продолжала Вайолет. — Не знаю, что означает "Л", но "С" вполне может означать «Сара». Так звали умершую мать графа. Судя по возрасту перчатки, это вполне возможно.
Пристально взглянув на перчатку, Бенедикт произнес:
— Поскольку я совершенно уверен в том, что вчера разговаривал не с призраком, как ты считаешь, кому может принадлежать эта перчатка?
— Понятия не имею. Думаю, кому-то из семьи Ганнингуорт.
— А ты знаешь, где они живут?
— В Пенвуд-Хаусе, — ответила Вайолет. — Новоиспеченный граф их еще не выгнал. Даже не знаю почему. Может быть, испугался, что они захотят жить с ним вместе, когда он переедет в новый дом. По-моему, его нет в городе даже во время сезона. Во всяком случае, я его не видела.
— А ты, случайно, не знаешь…
— Где находится Пенвуд-Хаус? — не дала договорить ему Вайолет. — Конечно, знаю. Недалеко, всегр в нескольких кварталах отсюда.
Не успела она рассказать сыну подробнее, где находится Пенвуд-Хаус, как он вскочил и устремился к двери.
— Бенедикт, подожди! — окликнула его Вайолет, насмешливо улыбаясь. Он обернулся.
— Да?
— Дочерей графини зовут Розамунд и Пози. Если это тебя интересует.
Розамунд и Пози. Ни то, ни другое имя таинственной незнакомке, по его мнению, не подходило. Но кто знает, вдруг он ошибается? Может быть, кто-то считает, что и его имя ему не подходит? Он снова бросился к двери, но мать опять остановила его.
— Бенедикт!
Он обернулся.
— Да, мама? — нарочито недовольно буркнул он.
— Ты ведь расскажешь мне, что произойдет?
— Ну конечно, мама.
— Ты лукавишь, — улыбнулась она, — но я тебя прощаю. Так приятно видеть тебя влюбленным.
— Я вовсе не…
— Как скажешь, дорогой, — махнула рукой мать.
Решив, что отвечать не стоит, Бенедикт раздраженно закатил глаза и, выскочив из комнаты, понесся к входной двери.
* * *
— Софи-и!
Софи испуганно вскинула голову. Голос Араминты звучал еще раздраженнее, чем обычно, если, конечно, такое возможно.
— Софи! Черт подери! Где эта проклятая девчонка?
— Эта проклятая девчонка здесь, — пробормотала Софи, кладя серебряную ложку, которую усердно чистила. Чистка серебра не входила в ее обязанности, поскольку Софи являлась личной горничной Араминты, Розамунд и Пози, однако Араминта, похоже, была твердо намерена загонять ее до смерти.
— Я здесь! — крикнула она и, поднявшись, вышла в холл. Интересно, чем это Араминта разгневана на этот раз? — Миледи? — позвала она, озираясь по сторонам.
Араминта выскочила из-за угла, держа в руке какой-то предмет.
— Это что такое?! — рявкнула она, протягивая этот предмет Софи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84