До свидания.
Он встал, сделал прощальный жест и, казалось, потонул в красном сумраке, который затем быстро рассеялся.
Я показал тебе двух страшных блюстителей, повелителей армии зла, - сказал Дахир, улыбаясь при виде недоумевающего и взволнованного вида Супрамати. – Теперь мы вызовем еще некоторых глав рабочих корпораций и низших духов, как-то животных и прочих тварей.
Перед удивленным, но уже более смелым взором Супрамати продефилировал целый ряд существ, одни страннее других, по своему виду и цвету. Его глазам открылся совершенно незнакомый и поразительный мир.
Он чувствовал, что должен был, вероятно, чувствовать первый ученый, открывший при помощи микроскопа новый мир, недоступный простому глазу.
Наконец разнообразие и множество знаков и формул, которые Дахир произносил со смелой уверенностью (все посетители его знали, и он знал всех), утомили Супрамати; несмотря на лихо-
радочный интерес, с которым он слушал и смотрел, он почувствовал что-то вроде слабости.
Заметив это, Дахир объявил, что на сегодня довольно, и когда оба они вернулись в свою комнату, он дал Супрамати выпить кубок вина, а затем приказал ему взять ванну.
– Теперь, прежде чем приступить к чему-либо другому, я даю тебе отпуск для отдыха. Пойдем! Нара ждет нас ужинать. Ты вполне заслужил удовольствие увидеться с ней, – со смехом сказал он.
Супрамати, как во сне, последовал за Дахиром. У него кружилась голова от всех вынесенных впечатлений. Грезил он или все им виденное действительно существовало? Он боязливо сжал руками свой лоб, покрытий холодным потом, и в голове шевельнулась мысль: не сошел ли он с ума, не находится ли уже в доме сумасшедших и не создание ли его больного мозга вся эта странная эпопея с эликсиром жизни и всеми последствиями его встречи с Нарайяной.
Громкий смех Дахира вывел его из задумчивости.
– Не бойся! Ты – не сумасшедший. Все, включая и твою очаровательную жену, есть реальная действительность.
Минуту спустя оба они входили в столовую, где их уже ждала Нара.
Хозяйка была весела и, как всегда, очаровательна. Она поцеловала мужа, но когда он хотел начать рассказывать ей обо всем, что видел и слышал со времени их разлуки, Нара со смехом перебила его:
– Пойдем ужинать! Свои впечатления ты расскажешь мне после. Дахир так скудно кормил тебя, что ты, наверное, очень голоден.
– Действительно, наше меню оставляло желать многого, – весело ответил Супрамати.
После ужина, показавшегося Супрамати восхитительным, все перешли в гостиную. Когда они удобно уселись перед камином, Нара спросила:
– Ну что? Видел ты Его Ларвское Величество? Как он красив, не правда ли? Он был бы вполне обольстительным, если бы только на нем не лежала такая противная обязанность.
– Не хочешь ли ты заставить меня ревновать, так открыто восхищаясь красотой царя ларвов? – с улыбкой заметил Супрамати, целуя руку жены.
Затем, минуту спустя, он прибавил:
– Мне очень хотелось бы составить себе более ясное понятие о ларвах. Все, что я до сих пор знаю о них, очень недостаточно.
Нара сделалась серьезна.
– Ларва, мой друг,- это Нарайяна; это – существо, которое, подобно гиене, подкрадывается к человеку, чтобы питаться его жизненным соком, внушать ему свои собственные неутоленные страсти и увлечь его в бездну нравственной нищеты и физических страданий. Тот, кого ты видел – великий благодетель человечества. Имя его неизвестно на земле, никто не знает, сколько жертв избегло гибели благодаря энергии этого духа – неутомимого труженика, который поддерживает, спасает и освобождает несчастных.
Его надо видеть в деле. Смелый и хладнокровный, он побеждает и покоряет самых подлых, опасных, зловредных и отвратительных существ, которые блуждают в насыщенной разложением земной атмосфере. Труд противный, представь, что тебе пришлось бы бороться грудь в грудь с прокаженным, и это искупление, которое он наложил на себя, иногда кажется ему превышающим его силы, но его поддерживает железная энергия.
– Да, энергией и, кроме того, жестокостью веет от него,- заметил Супрамати.
– В той среде, где он действует, нужно и то, и другое. Ты не можешь себе представить, что происходит в первом атмосферном слое, окружающем наш земной шар.
– Разве это хуже того, что ты показывала мне в Венеции?
– О, да, и к тому же еще в другом роде! – со смехом ответила Нара.
– Нара! Нужно действительно иметь очень крепкую голову, чтобы не сойти с ума от подобных приключений. Когда я думаю обо всем, что видел в последнее время, мне кажется, что все это было во сне.
Нара, улыбаясь, протянула ему руку и, усадив его рядом с собой на диван, дружески сказала:
– Не есть ли вся наша жизнь, мой возлюбленный, один непрерывный сон? Даже события нашей вековой жизни проходят мимо, подобно меняющимся картинам театральных декораций; едва показавшись, они снова исчезают.
Супрамати, волнуясь, рассказал все, что увидел и перечувствовал.
– Чем больше я узнаю тайн, управляющих человеческой жизнью, чем больше я знакомлюсь со страшными законами бесконечности, тем более пристращаюсь к изучению их, – закончил Супрамати.
– И ты хорошо поступаешь! Знание – это якорь спасения нашей долгой жизни. Одно оно может примирить их с нравственными страданиями бесконечного существования, которое отказывает нам даже в необходимом могильном отдыхе. Для нас работа – это поддержка, забвение, прогресс, если мы не хотим пасть, как пал Нарайяна, – задумчиво заметила Нара.
С этого дня Супрамати со все возрастающим жаром снова принялся за работу. Его занятия до такой степени поглотили его, что он забыл обо всем остальном. Его интерес к внешней жизни окончательно угас, и он жил исключительно в причудливом мире оккультного знания, открывавшего ему все новые горизонты. Теперь Дахир должен был даже останавливать его, чтобы он время от времени давал себе несколько дней отдыха.
В старом замке дней не считали. Там ничто не изменилось, и по-прежнему царила спокойная роскошь, тишина и уединение. Несколько старых слуг исчезли и были заменены другими, тоже старыми, молчаливыми и скромными. Супрамати едва замечал эти перемены, так как управление домом всецело лежало на Наре. Он же был погружен в изучение магических формул, которые скоро не имели от него тайн. Он мог уже приступить к вызываниям и проникать в области черной магии с ее страшными наставлениями и ужасным могуществом делать зло.
Супрамати не пренебрегал также и медициной. Только он изучал теперь совершенно новый метод лечения и употребления новых средств. Магнетизм, ясновидение и гомеопатия играли при этом выдающуюся роль. Но с особенным старанием он предавался упражнению воли. Дисциплинированная мысль его вызывала в магическом Зеркале все более совершенные и более сложные образы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Он встал, сделал прощальный жест и, казалось, потонул в красном сумраке, который затем быстро рассеялся.
Я показал тебе двух страшных блюстителей, повелителей армии зла, - сказал Дахир, улыбаясь при виде недоумевающего и взволнованного вида Супрамати. – Теперь мы вызовем еще некоторых глав рабочих корпораций и низших духов, как-то животных и прочих тварей.
Перед удивленным, но уже более смелым взором Супрамати продефилировал целый ряд существ, одни страннее других, по своему виду и цвету. Его глазам открылся совершенно незнакомый и поразительный мир.
Он чувствовал, что должен был, вероятно, чувствовать первый ученый, открывший при помощи микроскопа новый мир, недоступный простому глазу.
Наконец разнообразие и множество знаков и формул, которые Дахир произносил со смелой уверенностью (все посетители его знали, и он знал всех), утомили Супрамати; несмотря на лихо-
радочный интерес, с которым он слушал и смотрел, он почувствовал что-то вроде слабости.
Заметив это, Дахир объявил, что на сегодня довольно, и когда оба они вернулись в свою комнату, он дал Супрамати выпить кубок вина, а затем приказал ему взять ванну.
– Теперь, прежде чем приступить к чему-либо другому, я даю тебе отпуск для отдыха. Пойдем! Нара ждет нас ужинать. Ты вполне заслужил удовольствие увидеться с ней, – со смехом сказал он.
Супрамати, как во сне, последовал за Дахиром. У него кружилась голова от всех вынесенных впечатлений. Грезил он или все им виденное действительно существовало? Он боязливо сжал руками свой лоб, покрытий холодным потом, и в голове шевельнулась мысль: не сошел ли он с ума, не находится ли уже в доме сумасшедших и не создание ли его больного мозга вся эта странная эпопея с эликсиром жизни и всеми последствиями его встречи с Нарайяной.
Громкий смех Дахира вывел его из задумчивости.
– Не бойся! Ты – не сумасшедший. Все, включая и твою очаровательную жену, есть реальная действительность.
Минуту спустя оба они входили в столовую, где их уже ждала Нара.
Хозяйка была весела и, как всегда, очаровательна. Она поцеловала мужа, но когда он хотел начать рассказывать ей обо всем, что видел и слышал со времени их разлуки, Нара со смехом перебила его:
– Пойдем ужинать! Свои впечатления ты расскажешь мне после. Дахир так скудно кормил тебя, что ты, наверное, очень голоден.
– Действительно, наше меню оставляло желать многого, – весело ответил Супрамати.
После ужина, показавшегося Супрамати восхитительным, все перешли в гостиную. Когда они удобно уселись перед камином, Нара спросила:
– Ну что? Видел ты Его Ларвское Величество? Как он красив, не правда ли? Он был бы вполне обольстительным, если бы только на нем не лежала такая противная обязанность.
– Не хочешь ли ты заставить меня ревновать, так открыто восхищаясь красотой царя ларвов? – с улыбкой заметил Супрамати, целуя руку жены.
Затем, минуту спустя, он прибавил:
– Мне очень хотелось бы составить себе более ясное понятие о ларвах. Все, что я до сих пор знаю о них, очень недостаточно.
Нара сделалась серьезна.
– Ларва, мой друг,- это Нарайяна; это – существо, которое, подобно гиене, подкрадывается к человеку, чтобы питаться его жизненным соком, внушать ему свои собственные неутоленные страсти и увлечь его в бездну нравственной нищеты и физических страданий. Тот, кого ты видел – великий благодетель человечества. Имя его неизвестно на земле, никто не знает, сколько жертв избегло гибели благодаря энергии этого духа – неутомимого труженика, который поддерживает, спасает и освобождает несчастных.
Его надо видеть в деле. Смелый и хладнокровный, он побеждает и покоряет самых подлых, опасных, зловредных и отвратительных существ, которые блуждают в насыщенной разложением земной атмосфере. Труд противный, представь, что тебе пришлось бы бороться грудь в грудь с прокаженным, и это искупление, которое он наложил на себя, иногда кажется ему превышающим его силы, но его поддерживает железная энергия.
– Да, энергией и, кроме того, жестокостью веет от него,- заметил Супрамати.
– В той среде, где он действует, нужно и то, и другое. Ты не можешь себе представить, что происходит в первом атмосферном слое, окружающем наш земной шар.
– Разве это хуже того, что ты показывала мне в Венеции?
– О, да, и к тому же еще в другом роде! – со смехом ответила Нара.
– Нара! Нужно действительно иметь очень крепкую голову, чтобы не сойти с ума от подобных приключений. Когда я думаю обо всем, что видел в последнее время, мне кажется, что все это было во сне.
Нара, улыбаясь, протянула ему руку и, усадив его рядом с собой на диван, дружески сказала:
– Не есть ли вся наша жизнь, мой возлюбленный, один непрерывный сон? Даже события нашей вековой жизни проходят мимо, подобно меняющимся картинам театральных декораций; едва показавшись, они снова исчезают.
Супрамати, волнуясь, рассказал все, что увидел и перечувствовал.
– Чем больше я узнаю тайн, управляющих человеческой жизнью, чем больше я знакомлюсь со страшными законами бесконечности, тем более пристращаюсь к изучению их, – закончил Супрамати.
– И ты хорошо поступаешь! Знание – это якорь спасения нашей долгой жизни. Одно оно может примирить их с нравственными страданиями бесконечного существования, которое отказывает нам даже в необходимом могильном отдыхе. Для нас работа – это поддержка, забвение, прогресс, если мы не хотим пасть, как пал Нарайяна, – задумчиво заметила Нара.
С этого дня Супрамати со все возрастающим жаром снова принялся за работу. Его занятия до такой степени поглотили его, что он забыл обо всем остальном. Его интерес к внешней жизни окончательно угас, и он жил исключительно в причудливом мире оккультного знания, открывавшего ему все новые горизонты. Теперь Дахир должен был даже останавливать его, чтобы он время от времени давал себе несколько дней отдыха.
В старом замке дней не считали. Там ничто не изменилось, и по-прежнему царила спокойная роскошь, тишина и уединение. Несколько старых слуг исчезли и были заменены другими, тоже старыми, молчаливыми и скромными. Супрамати едва замечал эти перемены, так как управление домом всецело лежало на Наре. Он же был погружен в изучение магических формул, которые скоро не имели от него тайн. Он мог уже приступить к вызываниям и проникать в области черной магии с ее страшными наставлениями и ужасным могуществом делать зло.
Супрамати не пренебрегал также и медициной. Только он изучал теперь совершенно новый метод лечения и употребления новых средств. Магнетизм, ясновидение и гомеопатия играли при этом выдающуюся роль. Но с особенным старанием он предавался упражнению воли. Дисциплинированная мысль его вызывала в магическом Зеркале все более совершенные и более сложные образы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48