Но нынче вечером, когда его руки раздели ее, обнажилось не только тело. Она почувствовала, что предстала перед ним слабой, испуганной и недостойной.
Слава Богу, она не сбежала. Ни из комнаты – она никогда не убегала от таких мужчин, – ни позже, когда кучер подвез ее к коттеджу и оставил одну. Даже сейчас она все еще могла бы уйти. Со дня своего появления в «Раю» Кэт задумывалась о бегстве и знала пять путей, как незаметно исчезнуть из имения.
Ей всегда удавалось найти выход из любого положения, исчезнуть из города или любой компании, если ситуация выходила из-под контроля. Когда все это не имело для нее никакого значения, предположила она. Иногда ей было достаточно всего лишь черного хода, чтобы убежать из гостиницы или украсть лошадь. Но когда Пендрагон задерживался в графстве, схема могла быть более хитроумной. Профессия заставляла ее выступать перед множеством людей, и в один прекрасный день кто-нибудь мог узнать ее.
Кэт всегда помнила: время ее ограничено. И очень удивлялась, что за столько лет ее еще не обнаружили. Но каждый рассвет мог стать для нее утром ее последнего дня на свободе, она засыпала, страшась восхода солнца. Теперь рок настиг ее. А может быть, это было возмездие?
Потом пришло приглашение от «Черного Феникса», и Кэт поняла, что стоит на распутье, это ее шанс исправиться. Может быть, судьба явила ей свою доброту?
Но нет. Она дала ей Деринга.
И он уже приближается, о чем предупреждал лай Мальволио. Вскоре раздался сильный стук в дверь, но Кэт не торопилась ее открывать.
И вот он стоит пред ней, или, вернее, висит на плечах двух слуг в ливреях, с бессмысленным и радостным выражением лица.
– Куда его поместить? – спросил один из молодых людей.
– Куда хотите. – Девушка отступила в сторону, давая им возможность втащить лорда в дом. – На софу, думаю. Или в спальню.
– Видите, – невнятно пробормотал Деринг, – она не может дождаться, когда я буду в постели. Скажи им, цыганка.
– Он настоящий петух, – заверила она слуг, терпеливо стоявших с непроницаемыми лицами.
Деринг перестал держаться за них, проковылял к дивану и едва не упал, изображая поклон. Пытаясь выпрямиться, он шлепнулся на диван и сидел, довольно улыбаясь.
– Можете идти, – сказала слугам Кэт. – Я присмотрю за ним.
– Видите, – сказал Деринг, – говорил вам, она меня ждет не дождется.
Все это произносилось под непрерывный лай Мальволио, который прекратился, только когда слуги удалились. Кэт с отвращением посмотрела на Деринга.
– Мне нужно сообщить тебе две вещи, – вдруг довольно отчетливо проговорил Деринг. – Я очень пьян, лыка не вяжу. Пьян как сапожник. Это одно. А другое – я, может быть, и не в таком подпитии, как ты думаешь. Или даже, как я считаю сам. Что значит, признаю, пьян в стельку.
– Благодарю за информацию. – Подумать только, ее беспокоило, как бы этот козел не подумал плохо о ней.
– Ты меня ждала, – сказал он. – Одетая, в переднике. Значит, хочешь меня отругать.
– Я надеялась поговорить с вами, но, очевидно, сегодня это невозможно.
– Ах, говори речь, умоляю… рвущуюся с языка. – Он прихорошился. – Я правильно сказал? Во всяком случае, вот он я. Тебя ничто не остановит. Я даже буду слушать, может быть.
Кэт стояла у каминной полки, ее рука в опасной близости от тяжелого подсвечника.
– Я не в настроении проявлять снисходительность, милорд.
– Я бы сказал, вообще не в духе. Ради всего святого, давай разберемся с этим. Пали из своих орудий, дорогая. Сдирай с меня кожу своим языком. Испепели меня взглядом василиска. – Он нахмурился. – А кто такой, черт возьми, василиск? И почему он смотрит неподвижным взглядом?
Она была настроена на ссору, это точно, но с этим пьяным шутом каши не сваришь. Почему он не упал бесчувственным на пол, как полагается пьяным? Этот уперся локтями в колени, подпер лицо руками, очевидно, подражая василиску.
– Хорошо, это грек, это точно, – сказал он, подтверждая ее подозрение. – Ты могла бы быть гречанкой, думаю, только глаза не такие. Я знаю не многих греков. Больше похоже на то, что ты валлийка, или ирландка, или шотландка. Но во всяком случае, не из доброй страны Англии. Откуда ты, цыганка?
Сердце у нее упало. Она добилась безупречного произношения. Никогда ни у кого не возникало ни малейшего подозрения.
– Я родилась под поганкой, сэр, и научилась говорить у сорок.
– Продолжай. Мне интересно. Или измени тему, если хочешь. Я могу подождать. Никто из нас не покинет эту комнату, пока ты не выпустишь по мне весь свой арсенал и у тебя не лопнет терпение.
Это высказывание прозвучало очень членораздельно и связно. Неужели он играл все время? Смеялся над ней?
И как раз в этот момент он, пошатываясь, встал на ноги и открыл дверь коттеджа.
У Кэт был слишком большой опыт общения с пьяными мужчинами, чтобы ошибиться в причине его ухода.
Отвратительный дурень. Если ему повезет, он попадет в кусты и проведет там ночь, и букашки будут ползать по нему. Именно такое он заслужил, заставив ее стоять голой перед этими аристократами-паразитами.
Гнев, отложенный до того времени, когда он сможет понимать, о чем она говорит, снова прокладывал себе дорогу. Если Деринг отважится сегодня снова показать свою распутную физиономию в этой комнате, то ничто не остановит ее. И бокал бренди сейчас очень пригодился бы ей, подумала Кэт. Все остальное с нее сняли. Так почему бы ей не сбросить с себя и запреты?
Кэт уже опустошила половину бокала, глаза у нее слезились, она кашляла и задыхалась при каждом глотке, когда Деринг вдруг вломился в дверь. Побледнел, с удовлетворением отметила девушка.
– Ну, думаю, это было неизбежно, – сказал Деринг. Кэт не заметила никакого раскаяния на его лице. Он подошел к буфету и налил себе выпить. – Не смотри так осуждающе, дорогая. Этого как раз достаточно, чтобы прополоскать рот. Не волнуйся, целовать тебя я не буду.
– Как будто я разрешила бы!
– Я этого и не воображал. – Он прислонился бедром к буфету. – Тебе не приходило на ум, что сегодня вечером я поступил так, как было необходимо?
Кэт не была готова признать это.
– Тут мне пришлось бы довериться вашему суждению, лорд Деринг. Но у меня нет оснований так поступать.
– Какой же смысл продолжать, если между нами нет доверия? Может, нам бросить все это, как ты думаешь?
– Вы с самого начала не хотели приезжать сюда. Вы пьете, играете, распутничаете, и когда все это вам приедается, играете в отвратительные игры.
– Тут вы попали в точку, – сказал Деринг. – Но учтите, что я пытаюсь стать членом Внутреннего Круга Отвратительных Хамов, и поэтому должен убедить их, что я один из них, хотя у меня достаточно трюков и причуд, чтобы добавить перцу в их скучное времяпрепровождение. Догадываюсь, что даже совершенное беспутство надоедает через некоторое время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
Слава Богу, она не сбежала. Ни из комнаты – она никогда не убегала от таких мужчин, – ни позже, когда кучер подвез ее к коттеджу и оставил одну. Даже сейчас она все еще могла бы уйти. Со дня своего появления в «Раю» Кэт задумывалась о бегстве и знала пять путей, как незаметно исчезнуть из имения.
Ей всегда удавалось найти выход из любого положения, исчезнуть из города или любой компании, если ситуация выходила из-под контроля. Когда все это не имело для нее никакого значения, предположила она. Иногда ей было достаточно всего лишь черного хода, чтобы убежать из гостиницы или украсть лошадь. Но когда Пендрагон задерживался в графстве, схема могла быть более хитроумной. Профессия заставляла ее выступать перед множеством людей, и в один прекрасный день кто-нибудь мог узнать ее.
Кэт всегда помнила: время ее ограничено. И очень удивлялась, что за столько лет ее еще не обнаружили. Но каждый рассвет мог стать для нее утром ее последнего дня на свободе, она засыпала, страшась восхода солнца. Теперь рок настиг ее. А может быть, это было возмездие?
Потом пришло приглашение от «Черного Феникса», и Кэт поняла, что стоит на распутье, это ее шанс исправиться. Может быть, судьба явила ей свою доброту?
Но нет. Она дала ей Деринга.
И он уже приближается, о чем предупреждал лай Мальволио. Вскоре раздался сильный стук в дверь, но Кэт не торопилась ее открывать.
И вот он стоит пред ней, или, вернее, висит на плечах двух слуг в ливреях, с бессмысленным и радостным выражением лица.
– Куда его поместить? – спросил один из молодых людей.
– Куда хотите. – Девушка отступила в сторону, давая им возможность втащить лорда в дом. – На софу, думаю. Или в спальню.
– Видите, – невнятно пробормотал Деринг, – она не может дождаться, когда я буду в постели. Скажи им, цыганка.
– Он настоящий петух, – заверила она слуг, терпеливо стоявших с непроницаемыми лицами.
Деринг перестал держаться за них, проковылял к дивану и едва не упал, изображая поклон. Пытаясь выпрямиться, он шлепнулся на диван и сидел, довольно улыбаясь.
– Можете идти, – сказала слугам Кэт. – Я присмотрю за ним.
– Видите, – сказал Деринг, – говорил вам, она меня ждет не дождется.
Все это произносилось под непрерывный лай Мальволио, который прекратился, только когда слуги удалились. Кэт с отвращением посмотрела на Деринга.
– Мне нужно сообщить тебе две вещи, – вдруг довольно отчетливо проговорил Деринг. – Я очень пьян, лыка не вяжу. Пьян как сапожник. Это одно. А другое – я, может быть, и не в таком подпитии, как ты думаешь. Или даже, как я считаю сам. Что значит, признаю, пьян в стельку.
– Благодарю за информацию. – Подумать только, ее беспокоило, как бы этот козел не подумал плохо о ней.
– Ты меня ждала, – сказал он. – Одетая, в переднике. Значит, хочешь меня отругать.
– Я надеялась поговорить с вами, но, очевидно, сегодня это невозможно.
– Ах, говори речь, умоляю… рвущуюся с языка. – Он прихорошился. – Я правильно сказал? Во всяком случае, вот он я. Тебя ничто не остановит. Я даже буду слушать, может быть.
Кэт стояла у каминной полки, ее рука в опасной близости от тяжелого подсвечника.
– Я не в настроении проявлять снисходительность, милорд.
– Я бы сказал, вообще не в духе. Ради всего святого, давай разберемся с этим. Пали из своих орудий, дорогая. Сдирай с меня кожу своим языком. Испепели меня взглядом василиска. – Он нахмурился. – А кто такой, черт возьми, василиск? И почему он смотрит неподвижным взглядом?
Она была настроена на ссору, это точно, но с этим пьяным шутом каши не сваришь. Почему он не упал бесчувственным на пол, как полагается пьяным? Этот уперся локтями в колени, подпер лицо руками, очевидно, подражая василиску.
– Хорошо, это грек, это точно, – сказал он, подтверждая ее подозрение. – Ты могла бы быть гречанкой, думаю, только глаза не такие. Я знаю не многих греков. Больше похоже на то, что ты валлийка, или ирландка, или шотландка. Но во всяком случае, не из доброй страны Англии. Откуда ты, цыганка?
Сердце у нее упало. Она добилась безупречного произношения. Никогда ни у кого не возникало ни малейшего подозрения.
– Я родилась под поганкой, сэр, и научилась говорить у сорок.
– Продолжай. Мне интересно. Или измени тему, если хочешь. Я могу подождать. Никто из нас не покинет эту комнату, пока ты не выпустишь по мне весь свой арсенал и у тебя не лопнет терпение.
Это высказывание прозвучало очень членораздельно и связно. Неужели он играл все время? Смеялся над ней?
И как раз в этот момент он, пошатываясь, встал на ноги и открыл дверь коттеджа.
У Кэт был слишком большой опыт общения с пьяными мужчинами, чтобы ошибиться в причине его ухода.
Отвратительный дурень. Если ему повезет, он попадет в кусты и проведет там ночь, и букашки будут ползать по нему. Именно такое он заслужил, заставив ее стоять голой перед этими аристократами-паразитами.
Гнев, отложенный до того времени, когда он сможет понимать, о чем она говорит, снова прокладывал себе дорогу. Если Деринг отважится сегодня снова показать свою распутную физиономию в этой комнате, то ничто не остановит ее. И бокал бренди сейчас очень пригодился бы ей, подумала Кэт. Все остальное с нее сняли. Так почему бы ей не сбросить с себя и запреты?
Кэт уже опустошила половину бокала, глаза у нее слезились, она кашляла и задыхалась при каждом глотке, когда Деринг вдруг вломился в дверь. Побледнел, с удовлетворением отметила девушка.
– Ну, думаю, это было неизбежно, – сказал Деринг. Кэт не заметила никакого раскаяния на его лице. Он подошел к буфету и налил себе выпить. – Не смотри так осуждающе, дорогая. Этого как раз достаточно, чтобы прополоскать рот. Не волнуйся, целовать тебя я не буду.
– Как будто я разрешила бы!
– Я этого и не воображал. – Он прислонился бедром к буфету. – Тебе не приходило на ум, что сегодня вечером я поступил так, как было необходимо?
Кэт не была готова признать это.
– Тут мне пришлось бы довериться вашему суждению, лорд Деринг. Но у меня нет оснований так поступать.
– Какой же смысл продолжать, если между нами нет доверия? Может, нам бросить все это, как ты думаешь?
– Вы с самого начала не хотели приезжать сюда. Вы пьете, играете, распутничаете, и когда все это вам приедается, играете в отвратительные игры.
– Тут вы попали в точку, – сказал Деринг. – Но учтите, что я пытаюсь стать членом Внутреннего Круга Отвратительных Хамов, и поэтому должен убедить их, что я один из них, хотя у меня достаточно трюков и причуд, чтобы добавить перцу в их скучное времяпрепровождение. Догадываюсь, что даже совершенное беспутство надоедает через некоторое время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88