– Я хочу тебя больше, чем прежде, – осипшим голосом признался Дэн, медленно проводя руками по всему ее телу, от чего у нее ослабели колени. – Теперь, когда мы испытали то... разлука с тобой стала невыносимой. Ты нужна мне, Жаклин! Ты нужна мне вся! А остальное не имеет значения.
– Я тоже тебя хочу, – дрогнувшим голосом ответила Джеки.
– Я это знаю. – Он выразительно взглянул на ее грудь.
– Дэн, мне нужно идти!
Джеки вся дрожала. Она понимала, что вот-вот пренебрежет своим решением и тайной и отдастся ему прямо на этой душистой траве.
Дэн не отвечал. Продолжая удерживать ее, он осыпал горячими поцелуями ее лицо, шею, отчаянно бьющуюся жилку у нее на горле, а потом опять страстно приник к ее губам. Наконец он поднял голову и долго смотрел ей в глаза, пока ее ресницы не затрепетали, открыв таинственно поблескивающие в темноте глаза. Он провел пальцем по ее припухшим от поцелуев губам.
– Ты скажешь мне, где была? – наконец сказал он. Джеки прерывисто вздохнула.
– Нет!
Он замер, затем схватил ее за густые волосы и прошептал:
– Ты оберегаешь свою независимость, chaton, или у тебя есть от меня какая-то зловещая тайна?
Требовательный тон Дэна и его жесткая хватка мгновенно остудили жар, охвативший Джеки, и вернули ее решимость.
– Прощай, Дэн.
Она ловко вывернулась у него из рук, приподняла платье и подошла к дубу, крепко ухватившись за нижнюю ветку.
– Спокойной ночи, Жаклин, – поправил он, затем подхватил ее и легко подсадил на более высокую ветку. – Позволь мне помочь тебе, – обманчиво шелковым голосом произнес он. Он крепко держал ее за талию, не обращая внимания на ее возражения, и отпустил, только когда она крепко ухватилась за сук. Но не ушел, как ожидала того Джеки, а продолжал стоять под дубом, и, не глядя на него, она знала, что в глазах его были сожаление и укор. – Пусть тебе приснится сон обо мне, – прошептал он обволакивающим голосом. – Потому что ты наверняка будешь мне сниться. Я буду мечтать о нашей следующей встрече... когда ты снова отдашься мне. Слышишь? Ты сама сделала выбор, любимая, сама ко мне пришла. – Он нарочно говорил так дерзко, потому что сходил с ума от желания, чтобы она целиком, со всеми ее тайнами, принадлежала ему.
– Дэн... Прекрати!
Ее беспомощная мольба заставила его очнуться, и ему стало стыдно.
– Не сопротивляйся мне, chaton, – голосом сказал он. – Ты не сможешь изменить судьбу, которая связала нас. Нравится тебе или нет, но ты моя.
Он ждал, сцепив руки за спиной, пока она не овладела собой настолько, чтобы посмотреть вниз, а затем быстро забралась наверх, как спасающаяся от голодного волка испуганная белка, и скрылась в своей спальне.
– Мистер Уэстбрук!
Слуга Дэна Стиверс резко распахнул дверь.
– В чем дело? – удивленно спросил Дэн, увидя его встревоженное лицо. Обычно к этому времени Стиверс уходил к себе, так как Дэн пользовался его услугами только днем.
– У вас гость, сэр. Он ждет вас уже некоторое время. Я не хотел уходить, пока вы не вернетесь.
– Такой поздний гость? – Дэн быстро взглянул на часы: был двенадцатый час ночи. – Кто это, Стиверс?
– Министр Гамильтон, сэр. Он сказал, что ему крайне необходимо сегодня же видеть вас.
Дэн встревожился. Александр не пришел бы к нему в такой час, если бы не произошло что-то серьезное.
– Благодарю вас, Стиверс, и спасибо, что вы меня дождались. А теперь идите домой и постарайтесь выспаться.
– Хорошо, сэр. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, Стивере. Дэн закрыл за ним дверь и прошел в гостиную, где перед камином нетерпеливо расхаживал Александр. Услышав шаги Дэна, он воскликнул:
– Наконец-то! Он выглядел утомленным, вокруг рта обозначились резкие морщины.
– Что случилось?
– Мы получили известия от Джея.
– Он уже встречался с англичанами?
– Да.
– И что же?
– Переговоры затянутся на несколько недель, если не месяцев. Однако тот прием, который был оказан Джею министром иностранных дел Англии... – Александр взволнованно провел рукой по волосам. – Такое впечатление, что Гренвилл заранее знал все наши требования и в результате приготовился встретить их такими контрдоводами, которые сводят на нет все наши усилия.
– Джей так и сказал? – спросил пораженный Дэн.
– Не совсем в этих выражениях. Но это точно доказывается поведением Гренвилла. Он отражает наши требования пункт за пунктом, обходит вопрос о компенсации за наши захваченные суда, стремится ограничить нашу торговлю с Вест-Индией и предложил свой проект договора о торговле, который сильно отличается от того, который наш кабинет подготовил в апреле.
Дэн сразу представил себе все последствия ответа англичан.
– Республиканцы сейчас крайне враждебно относятся к Англии и будут яростно возражать против их предложений, – мрачно сказал он.
– В том-то и дело. Поэтому мы должны выработать условия компромисса, которые удовлетворили бы обе страны и помешали бы развязыванию военных действий. Однако, – сурово продолжал Гамильтон,– для нас более важны непосредственные выводы из сообщения Джея.
– Но каким образом англичане узнали о его тактике переговоров?
Гамильтон снова взволнованно заходил по гостиной.
– Англия не могла так быстро подготовить свои контрпредложения, если заранее не знала о позиции, которую мы намеревались занять во время переговоров.
– Но как они могли о ней узнать? Это возможно только в том случае, если кто-то представил им план переговоров, который ты передал Джею перед отъездом.
– Вот именно. – Гамильтон резко остановился и устремил на Дэна немигающий взгляд, выжидая, когда друг осознает страшную истину.
– Те документы, которые мы не могли найти, – медленно сказал Дэн и побледнел. – Мы еще подумали, что ты не туда их положил. – Сраженный собственной догадкой, он опустился в кресло и крепко стиснул руки на коленях.
Гамильтон сдержанно кивнул:
– Мы нашли их не в том ящике, куда я их положил, как отлично помню.
Дэн судорожно сглотнул.
– Ты считаешь, что кто-то их брал для того, чтобы информировать англичан еще до прибытия Джея?
– Да.
– И ты догадываешься, кто мог это сделать?
– Да.
– Кто же?
Тяжело вздохнув, Гамильтон приступил к тяжелому разговору:
– Ты помнишь наш разговор относительно Лэффи?
– Да, конечно, – насторожился Дэн.
– Ты о нем думал?
– Вообще-то да... Но какое это имеет отношение к Джею?
Гамильтон оставил его вопрос без ответа.
– Так каково твое мнение относительно моих подозрений в адрес Джорджа Холта?
Дэн недоумевал, какая может быть связь между Лэффи и более серьезным вопросом похищения документов.
– Вполне возможно, что Джордж – это и есть Лэффи. Твои доводы, что он виновен, вполне обоснованны и подтверждаются политическими симпатиями Джорджа. Но я все равно не верю, что Жаклин в этом участвует, – быстро добавил он, не обращая внимания на скептический взгляд Гамильтона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84