Протянув руку, Симон погладил Даниэллу, и она выполнила свое обещание. Выкрикивая проклятия, граф стремительно выскочил из каюты.
Даниэлла прибыла во Францию в том виде, в каком ее захватили: закутанная в простыни.
Замок Кардино оказался грозной цитаделью: высокие толстые стены, тяжелый подъемный мост. Никто не сможет помочь графине, ведь никому не известно, где она сейчас. Даже если бы Адриан чудом остался жив, он мог бы взять эту крепость только после длительной осады.
Пленницу поместили в высокую башню, расположенную в северо-восточной части замка. Бежать отсюда было невозможно. Никаких балконов. В башню вела крутая винтовая лестница.
Войдя в комнату, графиня увидела ванну с горячей водой, сундук с одеждой, большую застеленную кровать, стол с графинами вина. Повсюду стояли флаконы с духами. Кутаясь в простыни, Даниэлла села на пол, стараясь не смотреть на Симона.
— Даниэлла, ты должна привести себя в порядок, — сказал Симон, — иначе этим займусь я.
Пленница продолжала сидеть на полу, и Симон подошел к ней. Она вздрогнула от отвращения и вскочила на ноги.
— Убирайся отсюда! Я сделаю все сама.
— Тогда приступай, — приказал он.
Спотыкаясь, Даниэлла подошла к элегантной сидячей ванне, по краям отделанной медным обручем. Симон продолжал наблюдать за графиней. Повернувшись к нему спиной, она сказала:
— Симон, мне очень жаль, если я дала тебе повод думать, что я люблю тебя. Я вышла замуж за Адриана Мак-Лахлана и полюбила его. Если ты надеешься силой заставить меня…
— Мак-Лахлан мертв! — оборвал ее Симон.
— Я не поверю в это, пока сама не увижу его мертвым, — ответила она.
— Сейчас он кормит рыб, Даниэлла.
Слезы навернулись на глаза Даниэллы: неужели правда, что мужа больше нет в живых?
— Я никогда не поверю, что осталась вдовой, — твердо заявила Даниэлла.
— Поверишь, когда его обглоданный рыбами скелет прибьет к английскому берегу! — фыркнул Симон. — Хватит упрямиться, Даниэлла. Твоей жизни в стане англичан пришел конец.
Графиня резко повернулась к нему:
— Идет война, Симон, но давай не будем делить людей на англичан и французов. Для меня существуют только честные люди и подлецы. Я считаю себя француженкой, но ненавижу тебя — француза. Ты вместе с графом Арманьяком, пользуясь войной, грабил, насиловал и убивал не только англичан, но и французов. Я никогда не свяжу свою жизнь с твоей. Адриан когда-то пощадил тебя, а ты отплатил ему черной неблагодарностью.
— Забирайся в ванну, Даниэлла, и смой с себя вонючие следы прикосновений этого шотландского ублюдка!
Заметив, что Симон приближается к ней, Даниэлла поболтала рукой в ванне, пробуя воду. Как бы ей хотелось прикончить Симона! Скорее всего после этого ее тоже убьют, но какое это имеет теперь значение? Ее муж погиб, и она не знает, что стало с сыном. Уж лучше умереть, чем принадлежать убийце ее мужа и ребенка.
Вода уже остыла, но над огнем в камине висел котелок с кипятком. Даниэлла сняла его, чтобы добавить воды в ванну.
— Симон, ты, наверное, выжил из ума, если не понимаешь, о чем я говорю, — сказала она. — Ты убил человека, которого я люблю.
— Любовь приходит и уходит, Даниэлла. Это мне хорошо известно.
Симон подошел к ней, намереваясь сорвать с нее простыни. В этот миг Даниэлла резко оттолкнула его рукой, в которой держала котелок с кипящей водой. Вода расплескалась и вылилась Симону на живот и пах.
Симон дико закричал. Осознав, что натворила, Даниэлла в ужасе отпрянула от него. Стараясь содрать с себя одежду, Симон звал на помощь. В комнату вбежала стража. Прислонясь к стене, пленница со страхом смотрела на них. Она не сомневалась, что ее сейчас убьют. Ну что ж, она готова умереть.
Но в суматохе все забыли о ней. Стражники подхватили Симона и вынесли из комнаты, кто-то требовал поскорее привести врача. Дверь закрыли на засов. Даниэлла по стене сползла на пол и разразилась рыданиями. Но слезы скоро иссякли, и она стала успокаиваться, Она не верит и никогда не поверит, что Адриана больше нет в живых. Она отказывается в это верить!
Графиня встала, подошла к ванне и опустилась в воду. Вымывшись, она нашла подходящую одежду и оделась, затем села и стала ждать. Время от времени она молилась.
Ночь близилась к концу, но никто так и не пришел.
Утром дверь с шумом распахнулась, и в комнату вошел Симон. Он двигался неуклюже и с большой осторожностью, и графиня поняла, что он все еще испытывает сильную боль и что одежда его скрывает повязки, наложенные на ожоги.
При виде Симона Даниэлла снова почувствовала, что ее захлестывает волна гнева, но она не сдвинулась с места, а продолжала стоять у окна, внимательно наблюдая за ним и стараясь скрыть страх.
— Англичане, миледи, очень изобретательны в искусстве пыток, но мы, французы, ничуть не отстаем от них. Я уже придумал несколько способов заставить вас испытать такую же боль, какую причинили мне вы.
— Вы сами во всем виноваты, граф. Я же предупреждала, чтобы вы не дотрагивались до меня.
— Тиски для пальцев причиняют невыносимую боль. Я сам наблюдал за этой пыткой. А еще вас можно поместить в темницу и подвесить цепями за руки к потолку. Вы будете висеть до тех пор, пока руки не выскочат из суставов. Кроме того, я могу раскаленным прутом выжечь ваши глаза, они лопнут, но вы останетесь живы. Вы, наверное, думаете, что здесь нет темницы, и очень ошибаетесь, миледи. Темница здесь есть. В подземелье замка много комнат, из которых можно попасть в подземные ходы, ведущие прямо к морю, и, уж поверьте мне, за те века, что стоит этот замок, там побывало немало узников, которых пытали, подвешивали на дыбе, сжигали, и не оставалось никаких следов, представьте. Я не могу перечислить вам все те ужасы, которые ждут вас в подземелье. Моя рана заживет, возможно, в течение недели, а вот вам придется мучиться долго. Боль будет такой страшной, что вы изойдете криком. Но у вас все еще есть выбор, Даниэлла. Сейчас, когда вашего мужа уже нет в живых, я предлагаю вам сочетаться со мной законным браком. Пытки от вас никуда не уйдут, но пока мне нужна здоровая и красивая жена, а не какая-нибудь калека. И я заставлю вас делать то, к чему я так давно стремился.
Даниэлла отвернулась к окну, боясь потерять над собой контроль и дать волю гневу, который она так долго сдерживала. Если этот негодяй к ней приблизится, она выбросится из окна.
— Графиня! — мягко окликнул ее Симон. — Окно слишком узкое, и даже вы не протиснетесь в него.
Даниэлла ничего не ответила ему. Она была в отчаянии. Но она все-таки не сдастся так просто. Она будет голодать до тех пор, пока от нее не останутся кожа да кости.
Ее размышления прервали граф Ланглуа и высокий седой человек, которого она раньше никогда не встречала. Они буквально ворвались в комнату, и незнакомец с интересом уставился на пленницу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111