«Что делать, я любила его больше музыки, — частенько говаривала она, — так что ни о каких гастролях не могло быть и речи. А уж когда родился ты, то тебя я тем более не могла оставить».
— Скажи матери, чтобы она сыграла мою любимую вещь — ноктюрн Шопена ми бемоль мажор, — попросил Кит. — Там есть места, которые я обожаю.
— Все будет так, как ты скажешь, мой повелитель. — Уловив в ее голосе призывные нотки, Кит оторвал взгляд от зеркала.
— Должно быть, ты чего-то от меня добиваешься, — подозрительно протянул он. — Эта твоя покладистость — явно неспроста.
— Мне нужна сущая безделица, если ты, конечно, не слишком утомлен, — проворковала невеста с раскрасневшимися щеками и растрепанными волосами. Она уже сбросила туфельки и наполовину расстегнула платье, оголив одно плечо.
— Та же самая безделица, о которой ты уже просила меня сегодня утром, а потом, во второй раз, перед ужином? — осведомился он, насмешливо подняв бровь.
Ее улыбка была кокетливо-дразнящей.
— У меня разыгрался волчий аппетит. Должно быть, это следствие беременности.
Его голос понизился до хриплого шепота:
— Не исключено, что в предстоящие несколько месяцев мне придется отказаться от многих дел, если ты и впредь будешь столь же требовательной.
— Вот хорошо-то было бы, — мечтательно протянула она, приподняв подол платья и нижние юбки, чтобы он увидел, что под облаком шифона и серебристых кружев ничего больше нет.
При виде столь соблазнительной картины Кит плотоядно улыбнулся.
— Я купил для тебя кое-какие безделушки. Ты не будешь возражать, если я преподнесу тебе рождественский подарок чуть раньше срока?
— Я просто жажду увидеть его.
— Подумай… Так мне нести его?
— Ну-у… Да, да, да!
Выйдя ненадолго в туалетную комнату, Кит тут же вернулся со шкатулкой из атласного дерева. Это был небольшой футляр для драгоценностей. Присев на краешек кровати, он вручил шкатулку Анджеле.
— С Рождеством тебя, дорогая, — сказал он. — Уж и не знаю, понравится ли. Возможно, что-то из этого у тебя уже есть.
Подняв крышку, Анджела зачарованно уставилась на драгоценности, переливавшиеся всеми цветами радуги — ожерелья, браслеты, броши, серьги, кольца.
Подняв глаза, она улыбнулась.
— Значит, ты решил купить всего понемногу.
— Тебе нравится? — спросил он с напускным безразличием. — Взгляни хотя бы на этот браслет с бирюзой и бриллиантами. Гляди, как интересно выполнена застежка, — в виде птички.
— Все очень красиво. Но это все безумно дорого. Тебе не следовало быть столь расточительным. — Она застенчиво улыбнулась. — Боюсь, ты еще не раз услышишь от меня эту фразу.
— Но мне нравится покупать тебе подарки.
— Ты слишком щедр. Мне вовсе ни к чему столько драгоценностей.
— Тогда продай их, а на вырученные деньги сделай новую пристройку к своей школе. Только не продавай вот эту маленькую штучку, — показал он на бархатную коробочку в уголке футляра. Кит и без того собирался выстроить для ее школы новое здание, однако не торопился сообщать об этом подарке, который тоже был припасен на Рождество.
— Но почему же я не могу продать это? — поинтересовалась она, осторожно притронувшись кончиком пальца к коробочке, обтянутой голубым бархатом.
— Открой — тогда поймешь.
Приподняв крышку, Анджела замерла, явно заинтригованная.
— Серьги? — не совсем уверенно спросила она. На дне коробочки лежали две изящные золотые прищепочки, очень напоминавшие клипсы. Одна из них была покрыта зеленой эмалью, другая — красной, и к каждой был подвешен крохотный колокольчик.
— Рождественские колокола, — пояснил Кит.
— Но не серьги…
— Нет.
— Значит, на эти штучки вряд ли скоро найдется покупатель.
— Во всяком случае не здесь.
— Тогда их можно продать… — Она озадаченно нахмурила брови, но затем слегка улыбнулась, словно о чем-то начала смутно догадываться.
— …в Кении, — подсказал он.
— Из чего можно заключить, что эта драгоценность не от Картье.
— Они сделаны на заказ специально для тебя.
— Обожаю подарки, которых больше ни у кого нет.
— Вот и я так подумал.
— Так ты покажешь мне, как их носить? — Кит загадочно улыбнулся.
— Если хочешь…
— А сам-то ты как думаешь?
— Думаю, что ты едва сдерживаешься, чтобы не завопить: «Ну поскорее же!»
— Редкая проницательность, — произнесла Анджела с обворожительной улыбкой, передавая ему коробочку.
Взяв с колен красавицы, которая должна была вскоре стать его женой, шкатулку, Кит закрыл ее и отложил в сторону. Небрежно бросив бархатную коробочку на кровать, он помог Анджеле расстегнуть до конца все крючки на платье и снять его. Как и всякий нетерпеливый любовник, он действовал с исключительным проворством. Вслед за вечерним туалетом на пол полетели нижние юбки и корсет. Уложив возлюбленную на груду подушек, он окинул ее чуть насмешливым взглядом из-под полуопущенных темных ресниц и вынул из коробочки первую подвеску.
— Надеюсь, меня нельзя обвинить в излишней медлительности? Ты довольна подарком?
В тишине спальни прозвучал тоненький звон колокольчика, наполнивший душу сладостным ожиданием. Ответом был благодарный кивок Анджелы. Она погрузилась в волну блаженства, омывшую все ее тело, когда бедра с внутренней стороны ощутили ласкающее прикосновение ладоней Кита. Воистину он был послан ей Богом.
Осторожно раскрыв ее, Кит подвесил крохотное украшение с зеленой эмалью к малым губам. Зажим специально был ослаблен, чтобы не причинить неудобства нежной плоти. Потом наступила очередь красной подвески. Завершив деликатную работу, Кит осторожно провел рукой по розовым холмам, которые теперь вдобавок были украшены хрупкими драгоценностями.
— Поверь, Ангел, это самые восхитительные из всех новогодних украшений, которые мне доводилось видеть, — пробормотал он, тронув маленькие колокольчики. — Теперь ты сможешь встретить праздник во всеоружии. Ты чувствуешь их?
Анджела издала тихий стон. Щекочущее прикосновение крохотных побрякушек к трепетной плоти доставляло ей утонченное наслаждение.
Кит еще раз притронулся к колокольчикам, и пульс наслаждения участился. Ее тело сотрясалось от знакомых требовательных толчков.
— С Рождеством, — прошептал он. Ее ресницы вспорхнули, и в глазах зажегся манящий огонь.
— Ты — мой лучший рождественский подарок, — прошептала она в ответ.
— А ты — мой. — Склонившись, Кит приник к ее губам и продолжал целовать Анджелу до тех пор, пока она не почувствовала, что становится бестелесной. — Будь добра, — проговорил он, отстранившись, — подойди к зеркалу, пока я раздеваюсь. Посмотрим, понравится ли тебе их звук.
— Чуть позже, — проворковала она, — после… Однако он, невзирая на мольбы, поднял ее с кровати и поставил лицом к большому зеркалу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
— Скажи матери, чтобы она сыграла мою любимую вещь — ноктюрн Шопена ми бемоль мажор, — попросил Кит. — Там есть места, которые я обожаю.
— Все будет так, как ты скажешь, мой повелитель. — Уловив в ее голосе призывные нотки, Кит оторвал взгляд от зеркала.
— Должно быть, ты чего-то от меня добиваешься, — подозрительно протянул он. — Эта твоя покладистость — явно неспроста.
— Мне нужна сущая безделица, если ты, конечно, не слишком утомлен, — проворковала невеста с раскрасневшимися щеками и растрепанными волосами. Она уже сбросила туфельки и наполовину расстегнула платье, оголив одно плечо.
— Та же самая безделица, о которой ты уже просила меня сегодня утром, а потом, во второй раз, перед ужином? — осведомился он, насмешливо подняв бровь.
Ее улыбка была кокетливо-дразнящей.
— У меня разыгрался волчий аппетит. Должно быть, это следствие беременности.
Его голос понизился до хриплого шепота:
— Не исключено, что в предстоящие несколько месяцев мне придется отказаться от многих дел, если ты и впредь будешь столь же требовательной.
— Вот хорошо-то было бы, — мечтательно протянула она, приподняв подол платья и нижние юбки, чтобы он увидел, что под облаком шифона и серебристых кружев ничего больше нет.
При виде столь соблазнительной картины Кит плотоядно улыбнулся.
— Я купил для тебя кое-какие безделушки. Ты не будешь возражать, если я преподнесу тебе рождественский подарок чуть раньше срока?
— Я просто жажду увидеть его.
— Подумай… Так мне нести его?
— Ну-у… Да, да, да!
Выйдя ненадолго в туалетную комнату, Кит тут же вернулся со шкатулкой из атласного дерева. Это был небольшой футляр для драгоценностей. Присев на краешек кровати, он вручил шкатулку Анджеле.
— С Рождеством тебя, дорогая, — сказал он. — Уж и не знаю, понравится ли. Возможно, что-то из этого у тебя уже есть.
Подняв крышку, Анджела зачарованно уставилась на драгоценности, переливавшиеся всеми цветами радуги — ожерелья, браслеты, броши, серьги, кольца.
Подняв глаза, она улыбнулась.
— Значит, ты решил купить всего понемногу.
— Тебе нравится? — спросил он с напускным безразличием. — Взгляни хотя бы на этот браслет с бирюзой и бриллиантами. Гляди, как интересно выполнена застежка, — в виде птички.
— Все очень красиво. Но это все безумно дорого. Тебе не следовало быть столь расточительным. — Она застенчиво улыбнулась. — Боюсь, ты еще не раз услышишь от меня эту фразу.
— Но мне нравится покупать тебе подарки.
— Ты слишком щедр. Мне вовсе ни к чему столько драгоценностей.
— Тогда продай их, а на вырученные деньги сделай новую пристройку к своей школе. Только не продавай вот эту маленькую штучку, — показал он на бархатную коробочку в уголке футляра. Кит и без того собирался выстроить для ее школы новое здание, однако не торопился сообщать об этом подарке, который тоже был припасен на Рождество.
— Но почему же я не могу продать это? — поинтересовалась она, осторожно притронувшись кончиком пальца к коробочке, обтянутой голубым бархатом.
— Открой — тогда поймешь.
Приподняв крышку, Анджела замерла, явно заинтригованная.
— Серьги? — не совсем уверенно спросила она. На дне коробочки лежали две изящные золотые прищепочки, очень напоминавшие клипсы. Одна из них была покрыта зеленой эмалью, другая — красной, и к каждой был подвешен крохотный колокольчик.
— Рождественские колокола, — пояснил Кит.
— Но не серьги…
— Нет.
— Значит, на эти штучки вряд ли скоро найдется покупатель.
— Во всяком случае не здесь.
— Тогда их можно продать… — Она озадаченно нахмурила брови, но затем слегка улыбнулась, словно о чем-то начала смутно догадываться.
— …в Кении, — подсказал он.
— Из чего можно заключить, что эта драгоценность не от Картье.
— Они сделаны на заказ специально для тебя.
— Обожаю подарки, которых больше ни у кого нет.
— Вот и я так подумал.
— Так ты покажешь мне, как их носить? — Кит загадочно улыбнулся.
— Если хочешь…
— А сам-то ты как думаешь?
— Думаю, что ты едва сдерживаешься, чтобы не завопить: «Ну поскорее же!»
— Редкая проницательность, — произнесла Анджела с обворожительной улыбкой, передавая ему коробочку.
Взяв с колен красавицы, которая должна была вскоре стать его женой, шкатулку, Кит закрыл ее и отложил в сторону. Небрежно бросив бархатную коробочку на кровать, он помог Анджеле расстегнуть до конца все крючки на платье и снять его. Как и всякий нетерпеливый любовник, он действовал с исключительным проворством. Вслед за вечерним туалетом на пол полетели нижние юбки и корсет. Уложив возлюбленную на груду подушек, он окинул ее чуть насмешливым взглядом из-под полуопущенных темных ресниц и вынул из коробочки первую подвеску.
— Надеюсь, меня нельзя обвинить в излишней медлительности? Ты довольна подарком?
В тишине спальни прозвучал тоненький звон колокольчика, наполнивший душу сладостным ожиданием. Ответом был благодарный кивок Анджелы. Она погрузилась в волну блаженства, омывшую все ее тело, когда бедра с внутренней стороны ощутили ласкающее прикосновение ладоней Кита. Воистину он был послан ей Богом.
Осторожно раскрыв ее, Кит подвесил крохотное украшение с зеленой эмалью к малым губам. Зажим специально был ослаблен, чтобы не причинить неудобства нежной плоти. Потом наступила очередь красной подвески. Завершив деликатную работу, Кит осторожно провел рукой по розовым холмам, которые теперь вдобавок были украшены хрупкими драгоценностями.
— Поверь, Ангел, это самые восхитительные из всех новогодних украшений, которые мне доводилось видеть, — пробормотал он, тронув маленькие колокольчики. — Теперь ты сможешь встретить праздник во всеоружии. Ты чувствуешь их?
Анджела издала тихий стон. Щекочущее прикосновение крохотных побрякушек к трепетной плоти доставляло ей утонченное наслаждение.
Кит еще раз притронулся к колокольчикам, и пульс наслаждения участился. Ее тело сотрясалось от знакомых требовательных толчков.
— С Рождеством, — прошептал он. Ее ресницы вспорхнули, и в глазах зажегся манящий огонь.
— Ты — мой лучший рождественский подарок, — прошептала она в ответ.
— А ты — мой. — Склонившись, Кит приник к ее губам и продолжал целовать Анджелу до тех пор, пока она не почувствовала, что становится бестелесной. — Будь добра, — проговорил он, отстранившись, — подойди к зеркалу, пока я раздеваюсь. Посмотрим, понравится ли тебе их звук.
— Чуть позже, — проворковала она, — после… Однако он, невзирая на мольбы, поднял ее с кровати и поставил лицом к большому зеркалу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110