Видишь, какой я сильный, Шарлотта? — Он сжимал ее руку, словно боялся отпустить ее.
Дверь открылась, и в комнату тихо вошел доктор Сид-лэид. Он был один. Доктор сразу же взглянул на кровать.
— Доктор, доктор, — не оборачиваясь, сказал Алекс, — сейчас мы с Шарлоттой будем выталкивать ребенка. Потому что, Шарлотта, мы хотим, чтобы наш ребенок жил. Если у нас не получится, ребенок погибнет.
Он не отрывал от нее глаз, как будто мог своим взглядом дать ей силы.
Шарлотта глубоко вздохнула. Она полностью пришла в сознание, вернулась в свое истерзанное болью тело. И в какой-то степени к ней вернулась способность думать. Надо, чтобы ребенок вышел. Но здесь разум подвел ее: как она потом объяснила, Алекс сказал, что ребенка вытолкнет он, и она согласилась.
Когда начались схватки, Шарлотта безвольно поддалась боли, погрузилась в нее, и, когда руки Алекса сжали ее и она услышала его голое: «Тужься, тужься!», она подумала, что ребенок умирает и что Алекс выталкивает его. Она собрала все свои силы и помогла ему.
— Вижу головку, — сдержанно констатировал доктор Сидлэнд. Он одобрительно взглянул на Алекса: — Нужно сделать еще одно такое же усилие, милорд.
Алекс повернулся к Шарлотте. Она лежала на спине, мокрые от пота волосы прилипли ко лбу. У нее был такой вид, словно она побывала в жестокой битве, но никогда он не видел ничего более прекрасного. Он наклонился и поцеловал ее в губы. Шарлотта не шевелилась. Он укусил нижнюю губу. Шарлотта открыла глаза.
Вот он, снова здесь, беспокоит ее. Она нахмурилась.
— Нам надо сделать это еще раз, Шарлотта. Давай, начинаются схватки. На этот раз мы вынем ребенка, Шарлотта! — И, отвечая на ее молчаливую мольбу, добавил: — Всего один раз, Шарлотта.
Он надеялся, что говорит правду. И когда боль пронзила ее от ног до груди, Шарлотта, вцепившись в руки мужа, сделала последнее усилие.
— Я держу его! — охрипшим голосом произнес доктор Сидлэнд с другой стороны кровати.
И через секунду раздался недовольный плач.
В комнате напротив Софи и Патрик уже потеряли надежду. Они забились в огромное кресло и, как пара впадающих в спячку зверьков, находили успокоение от близости друг друга. Сначала они напряженно прислушивались, но когда Алекс закричал: «Нет, нет!», Софи привалилась к Патрику. Она уже больше не могла плакать. Патрик был подавлен горем, постигшим брата. В глубине души он знал, что Алекс никогда уже не сможет прийти в себя, никогда. Он любил Шарлотту — он предал ее — она умирает.
Когда их размышления прервал тоненький голосок ребенка, Патрик буквально взлетел с кресла, при этом подбросив Софи в воздух, и та упала на пол. Она ударилась левым плечом и вскрикнула от боли. Патрик поднял Софи на руки. Так они и стояли, не говоря ни слова, пока не услышали еще один протяжный крик. Беспокойство овладело Патриком: неужели доктор спас ребенка? Или Алексу все же удалось разбудить Шарлотту? Он велел брату разбудить ее, но не надеялся, что это удастся, Патрик поставил Софи на ноги и выглянул в холл. Дверь в спальню была открыта. Софи охватил ужас: постель намокла от крови. Но вот к ним направляется Алекс со счастливой улыбкой на лице. А в руках у него крохотное человеческое существо!
— Видите? — Алекс откинул уголок белого одеяльца, чтобы они могли разглядеть маленькое красное личико с крошечным открывающимся и закрывающимся ротиком.
— Он голоден, — заметила восхищенная Софи. — Или она голодна?
— Она, — сказал Алекс.
Он огляделся. Кормилица, которую так придирчиво выбирала Шарлотта, давно уже ушла на кухню и теперь топила свое горе в кружке эля. Молл, простояв долгие часы у кровати Шарлотты, плакала, уронив голову на кухонный стол.
Алекс посмотрел на ротик своей дочери и снова подошел к кровати. Шарлотта лежала на подушках — все еще очень бледная, но уже не такая далекая. Казалось, она спала. Доктор укрыл ее простыней. Алекс спустил простыню до пояса и осторожно положил маленькую дочку ей на грудь.
Шарлотта открыла глаза от изумления, когда крохотный кулачок ударил ее.
— О-ох, — вздохнула она.
Крошка беспокойно завертела головкой, открывая ротик. Шарлотта инстинктивно поднесла дочку к груди, и та обхватила губами сосок.
Взгляды Шарлотты и Алекса встретились. Свободной рукой она взяла его руку. Алекс; подложил свою большую ладонь под головку дочери.
— Она красавица, — сказал Алекс. — Посмотри, она сосет!
Неожиданно в комнату вошли акушерка, кормилица и Молл.
— Я возьму маленькую, — важно заявила кормилица.
Ожидая рождения ребенка, она уже прожила в этом доме два дня.
— Нет! — воскликнула Шарлотта, когда кормилица попыталась взять девочку. — Алекс!
Алекс почувствовал прилив гордости. Шарлотта обратилась к нему, чтобы он защитил ее дитя, — значит, она уже не считает его похитителем! Он улыбнулся кормилице.
— Графиня решила, что сама будет кормить ребенка, — радостно объяснил он.
— Миледи!.. — Кормилица ужаснулась. Леди никогда не кормят своих детей. Она наклонилась к постели: — Миледи, ваша грудь… она уже не будет такой, как прежде…
Шарлотта посмотрела на нее с недоумением. Ей казалось, что она все еще в каком-то полусне и звуки доходят до нее сквозь толстое ватное одеяло. Она отвернулась от женщины и посмотрела на маленькую лысую головку. Она была такой хрупкой… Шарлотта нежно погладила ее, касаясь пальцами розовых ушек. А когда женщина начала говорить ей что-то еще, она с молчаливой просьбой взглянула на Алекса. Он взял кормилицу за плечо, вывел из комнаты и, пообещав компенсацию, передал ее заботам экономки. Комната постепенно опустела.
Алекс с удивлением заметил, что экономка Шарлотты ему знакома. Экономка (судя по связке ключей), стоявшая перед ним, была той самой девушкой, чей портрет Шарлотта писала в Лондоне. Хотя теперь она не казалась столь молодой. По ее знаку он подошел к кровати.
— Дорогая, я перенесу тебя в другую комнату.
Шарлотта ответила ему чуть заметной усталой улыбкой. Алекс поднял ее, и она благодарно положила голову ему на плечо. Девочка у нее на руках все еще сосала, но уже с закрытыми глазами.
Алекс осторожно положил жену и дитя в комнате, которую указала ему Молл. Когда пришла горничная с тазом воды, он отослал ее и вымыл Шарлотту сам. Она едва ли чувствовала прикосновение к телу горячей губки. Ребенок спал, прижавшись щекой к груди матери.
Наконец Алекс погасил почти все свечи и тоже лег в постель. Он просто не мог расстаться с ними. Жестом, от которого у него дрогнуло сердце, Шарлотта протянула ему их дочь, пристроив ее головку на его плече. Затем она свернулась рядом с ним и тотчас крепко уснула. Алекс долго лежал без сна.
Через час в комнату пришла в ночной рубашке Пиппа и восторженно закричала при виде отца. Шарлотта даже не шевельнулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Дверь открылась, и в комнату тихо вошел доктор Сид-лэид. Он был один. Доктор сразу же взглянул на кровать.
— Доктор, доктор, — не оборачиваясь, сказал Алекс, — сейчас мы с Шарлоттой будем выталкивать ребенка. Потому что, Шарлотта, мы хотим, чтобы наш ребенок жил. Если у нас не получится, ребенок погибнет.
Он не отрывал от нее глаз, как будто мог своим взглядом дать ей силы.
Шарлотта глубоко вздохнула. Она полностью пришла в сознание, вернулась в свое истерзанное болью тело. И в какой-то степени к ней вернулась способность думать. Надо, чтобы ребенок вышел. Но здесь разум подвел ее: как она потом объяснила, Алекс сказал, что ребенка вытолкнет он, и она согласилась.
Когда начались схватки, Шарлотта безвольно поддалась боли, погрузилась в нее, и, когда руки Алекса сжали ее и она услышала его голое: «Тужься, тужься!», она подумала, что ребенок умирает и что Алекс выталкивает его. Она собрала все свои силы и помогла ему.
— Вижу головку, — сдержанно констатировал доктор Сидлэнд. Он одобрительно взглянул на Алекса: — Нужно сделать еще одно такое же усилие, милорд.
Алекс повернулся к Шарлотте. Она лежала на спине, мокрые от пота волосы прилипли ко лбу. У нее был такой вид, словно она побывала в жестокой битве, но никогда он не видел ничего более прекрасного. Он наклонился и поцеловал ее в губы. Шарлотта не шевелилась. Он укусил нижнюю губу. Шарлотта открыла глаза.
Вот он, снова здесь, беспокоит ее. Она нахмурилась.
— Нам надо сделать это еще раз, Шарлотта. Давай, начинаются схватки. На этот раз мы вынем ребенка, Шарлотта! — И, отвечая на ее молчаливую мольбу, добавил: — Всего один раз, Шарлотта.
Он надеялся, что говорит правду. И когда боль пронзила ее от ног до груди, Шарлотта, вцепившись в руки мужа, сделала последнее усилие.
— Я держу его! — охрипшим голосом произнес доктор Сидлэнд с другой стороны кровати.
И через секунду раздался недовольный плач.
В комнате напротив Софи и Патрик уже потеряли надежду. Они забились в огромное кресло и, как пара впадающих в спячку зверьков, находили успокоение от близости друг друга. Сначала они напряженно прислушивались, но когда Алекс закричал: «Нет, нет!», Софи привалилась к Патрику. Она уже больше не могла плакать. Патрик был подавлен горем, постигшим брата. В глубине души он знал, что Алекс никогда уже не сможет прийти в себя, никогда. Он любил Шарлотту — он предал ее — она умирает.
Когда их размышления прервал тоненький голосок ребенка, Патрик буквально взлетел с кресла, при этом подбросив Софи в воздух, и та упала на пол. Она ударилась левым плечом и вскрикнула от боли. Патрик поднял Софи на руки. Так они и стояли, не говоря ни слова, пока не услышали еще один протяжный крик. Беспокойство овладело Патриком: неужели доктор спас ребенка? Или Алексу все же удалось разбудить Шарлотту? Он велел брату разбудить ее, но не надеялся, что это удастся, Патрик поставил Софи на ноги и выглянул в холл. Дверь в спальню была открыта. Софи охватил ужас: постель намокла от крови. Но вот к ним направляется Алекс со счастливой улыбкой на лице. А в руках у него крохотное человеческое существо!
— Видите? — Алекс откинул уголок белого одеяльца, чтобы они могли разглядеть маленькое красное личико с крошечным открывающимся и закрывающимся ротиком.
— Он голоден, — заметила восхищенная Софи. — Или она голодна?
— Она, — сказал Алекс.
Он огляделся. Кормилица, которую так придирчиво выбирала Шарлотта, давно уже ушла на кухню и теперь топила свое горе в кружке эля. Молл, простояв долгие часы у кровати Шарлотты, плакала, уронив голову на кухонный стол.
Алекс посмотрел на ротик своей дочери и снова подошел к кровати. Шарлотта лежала на подушках — все еще очень бледная, но уже не такая далекая. Казалось, она спала. Доктор укрыл ее простыней. Алекс спустил простыню до пояса и осторожно положил маленькую дочку ей на грудь.
Шарлотта открыла глаза от изумления, когда крохотный кулачок ударил ее.
— О-ох, — вздохнула она.
Крошка беспокойно завертела головкой, открывая ротик. Шарлотта инстинктивно поднесла дочку к груди, и та обхватила губами сосок.
Взгляды Шарлотты и Алекса встретились. Свободной рукой она взяла его руку. Алекс; подложил свою большую ладонь под головку дочери.
— Она красавица, — сказал Алекс. — Посмотри, она сосет!
Неожиданно в комнату вошли акушерка, кормилица и Молл.
— Я возьму маленькую, — важно заявила кормилица.
Ожидая рождения ребенка, она уже прожила в этом доме два дня.
— Нет! — воскликнула Шарлотта, когда кормилица попыталась взять девочку. — Алекс!
Алекс почувствовал прилив гордости. Шарлотта обратилась к нему, чтобы он защитил ее дитя, — значит, она уже не считает его похитителем! Он улыбнулся кормилице.
— Графиня решила, что сама будет кормить ребенка, — радостно объяснил он.
— Миледи!.. — Кормилица ужаснулась. Леди никогда не кормят своих детей. Она наклонилась к постели: — Миледи, ваша грудь… она уже не будет такой, как прежде…
Шарлотта посмотрела на нее с недоумением. Ей казалось, что она все еще в каком-то полусне и звуки доходят до нее сквозь толстое ватное одеяло. Она отвернулась от женщины и посмотрела на маленькую лысую головку. Она была такой хрупкой… Шарлотта нежно погладила ее, касаясь пальцами розовых ушек. А когда женщина начала говорить ей что-то еще, она с молчаливой просьбой взглянула на Алекса. Он взял кормилицу за плечо, вывел из комнаты и, пообещав компенсацию, передал ее заботам экономки. Комната постепенно опустела.
Алекс с удивлением заметил, что экономка Шарлотты ему знакома. Экономка (судя по связке ключей), стоявшая перед ним, была той самой девушкой, чей портрет Шарлотта писала в Лондоне. Хотя теперь она не казалась столь молодой. По ее знаку он подошел к кровати.
— Дорогая, я перенесу тебя в другую комнату.
Шарлотта ответила ему чуть заметной усталой улыбкой. Алекс поднял ее, и она благодарно положила голову ему на плечо. Девочка у нее на руках все еще сосала, но уже с закрытыми глазами.
Алекс осторожно положил жену и дитя в комнате, которую указала ему Молл. Когда пришла горничная с тазом воды, он отослал ее и вымыл Шарлотту сам. Она едва ли чувствовала прикосновение к телу горячей губки. Ребенок спал, прижавшись щекой к груди матери.
Наконец Алекс погасил почти все свечи и тоже лег в постель. Он просто не мог расстаться с ними. Жестом, от которого у него дрогнуло сердце, Шарлотта протянула ему их дочь, пристроив ее головку на его плече. Затем она свернулась рядом с ним и тотчас крепко уснула. Алекс долго лежал без сна.
Через час в комнату пришла в ночной рубашке Пиппа и восторженно закричала при виде отца. Шарлотта даже не шевельнулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90