— Ах ты… — Она схватила горсть снега, слепила снежок и швырнула прямо ему в лицо.
— Неплохая попытка! — усмехнулся Коннор.
«Сейчас я покажу этому наглецу!» — думала Лаура, вылепив отличный большой снежок. Когда она обернулась, Коннор попал ей в руку точно нацеленным броском.
— Негодяй! — крикнула она, запуская в него свой снаряд. Снежок ударил его в грудь, окатив фонтаном снежных хлопьев.
— Отличный выстрел! — похвалил Коннор, вытирая снег с подбородка.
Лаура рассмеялась и затанцевала на цыпочках.
— Получилось!
Очередной снежок попал ей в грудь, осыпав ее лицо холодными хлопьями.
— Ах ты… подлец! — Она слепила снежок и побежала за ним, чтобы прицелиться поточнее.
Коннор отступал от нее, сотрясая морозный воздух своим смехом, пока ее снежок не угодил ему точно в лицо. Он заморгал, счищая снег, попавший на густые ресницы.
Лаура засмеялась чистым, звенящим смехом, который поднимался из родника, скрытого где-то глубоко внутри нее. Прошло много-много времени с тех пор, как она в последний раз чувствовала такую свободу.
Воздух сотрясло глухое рычание. Она успела только взвизгнуть, когда Коннор бросился на нее. Он обхватил ее руками вокруг пояса и повалился вместе с ней в сугроб. Снег, взлетевший в воздух серебристыми тучами, оседал им на головы.
— Викинг! — смеялась она, упираясь ему в плечи и отталкивая его от себя.
— Чаровница, — отвечал он, улыбаясь ей. Над ними плыли снежинки, сверкая на солнце и осыпая его волосы алмазами, серебря его черные брови, целуя его улыбающиеся губы. Лаура неподвижно лежала под ним, внезапно ощутив тепло его тела, прижимавшегося к ней.
Едва слышный внутренний голос кричал ей: так нельзя! Нельзя быть так близко к нему! Это неприлично. Нет, это опасно. Чересчур опасно. И все же она не могла найти слов, чтобы приказать ему оставить ее в покое. Она столько времени провела одна, и с ней был Коннор, только Коннор.
— У тебя такой чудесный смех, — сказал он и смахнул снег с ее щеки, прикасаясь холодной и гладкой черной перчаткой к ее коже, и ей ужасно захотелось ощутить тепло его пальцев. — Ты должна чаще дарить его другим людям.
Снежинки таяли на его смеющихся губах, и прозрачные капли падали на ее губы, теплые от его поцелуя. Она помнила, каким было прикосновение его губ: крепким, нежным и бесконечно соблазнительным. Неужели он целовал ее только вчера? Казалось, прошла целая жизнь с тех пор, как его губы прижались к ней.
Она высунула язык изо рта, ловя и пробуя снег на вкус. Коннор шумно вдохнул воздух.
Густые черные ресницы опустились — он посмотрел на ее губы. Лаура знала, о чем он думает. Он хотел поцеловать ее. И он поцелует ее, если его не остановить. Она должна остановить его, думала Лаура, глядя, как его губы приближаются к ней. О Боже, да, она должна остановить его!
— Лаура! — прошептал он, прикасаясь к ней губами. — Моя прекрасная Лаура!
Его дыхание согревало ее окоченевшую щеку. Он целовал ее, медленно прижимаясь своими губами к ее губам. «Нужно остановить его! Нельзя позволять ему такие вольности!» Но когда Лаура попыталась оттолкнуть его, ее пальцы ухватились за его широкие плечи, пытаясь крепче прижиматься к нему.
Он был как лето, пришедшее в мир вечной зимы. Он был как все улыбки, какие она видела в жизни, смех, который она когда-либо слышала, все надежды и все мечты. И она хотела его тепла, его улыбки, его смеха.
Вдруг из его груди вырвалось рычание. Кончик его язычка проник в щель между ее губами. Лаура вспомнила восхитительный вкус его языка, проникающего ей в рот и сражающегося с ее языком. Она знала, что хочет снова почувствовать это, и сильнее, гораздо сильнее, чем прежде.
Она раскрыла рот, уступая натиску его скользкого языка. У него был вкус корицы, кофе и тех пряностей, которые всегда заставят ее вспоминать о Конноре, только о Конноре.
Руками она обхватила его за шею, чтобы быть ближе к нему. Но как бы крепко она ни прижималась к нему, этого было недостаточно, явно недостаточно. Их разделяла плотная одежда.
В ее мозгу вспыхнули видения из запретного сна. Каждая клеточка тела хранила воспоминания о том, как его Кожа скользила по ее коже, как его плоть прикасается к ней, стремясь к таинственному месту, спрятанному глубоко внутри нее.
Она извивалась под ним, пытаясь подобраться ближе к его телу. Неожиданно она почувствовала, как он застыл, услышала болезненный стон. Затем Коннор поднялся, освобождая ее.
Он смотрел на нее, выдыхая на ее губы теплые облачка пара. Лаура устремила взгляд в невероятную синеву его глаз, желая его поцелуя и недоумевая, почему он остановился.
Он проглотил комок в горле.
— Ты простудишься, если будешь лежать.
«Слишком поздно», — подумала Лаура, когда реальность ледяной водой проникла ей в жилы. Она закрыла глаза, чтобы не видеть неотразимой красоты его лица. Нужно прекратить эти глупости! Нельзя путать сны с реальностью. Господи, помоги ей, она должна уберечь себя от гибельного увлечения этим викингом.
Лаура чувствовала, как Коннор отстраняется от нее. Ей с трудом удалось удержаться от того, чтобы потянуться к нему. Если она не справится со своими причудливыми фантазиями… Лаура содрогнулась, подумав о последствиях. Однако она не знала толком, была ли это дрожь страха или дрожь предчувствий.
Она встала, не замечая его руки, которую Коннор протянул, чтобы помочь ей.
— Ты должен прекратить это.
— Что именно?
— Такое неприличное поведение, — объяснила она, стряхивая снег с пальто. — Джентльмен никогда не застанет леди врасплох, как ты.
Он взял ее рукой за подбородок и заставил взглянуть на него. На его губах и в его глазах играла теплая, нежная улыбка, говорившая обо всем, что Лаура желала и боялась услышать.
— А что, я сейчас застал тебя врасплох?
— Да! — Она оттолкнула его руку. — Как еще это назвать?
— Мне казалось, что я просто-напросто поцеловал тебя.
— Это и называется застать врасплох. — Лаура вдохнула полную грудь холодного воздуха. — Джентльмен никогда не позволит себе поцеловать леди с таким… с таким пылом.
Он засмеялся, и в его глазах зажегся озорной огонек.
— Пожалуйста, покажи мне, как джентльмен должен целовать леди.
— Он не станет ее целовать!
— Никогда?
— Только если они помолвлены. — Лаура откинула с глаз сломанное страусовое перо. — И то только в щеку.
Коннор нахмурился.
— Ты уверена?
— Конечно, уверена.
Уголки его губ поднялись вверх.
— Даже если леди захочет, чтобы ее поцеловали?
Лаура со свистом выпустила воздух между зубами.
— Если ты на мгновение подумал, что я жду от тебя поцелуя, то ты очень сильно ошибался!
— Может быть, кто-то другой только что обнимал меня руками за шею?
Лаура повернулась и зашагала к дому. Она не позволит этому человеку унижать себя и дальше!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
— Неплохая попытка! — усмехнулся Коннор.
«Сейчас я покажу этому наглецу!» — думала Лаура, вылепив отличный большой снежок. Когда она обернулась, Коннор попал ей в руку точно нацеленным броском.
— Негодяй! — крикнула она, запуская в него свой снаряд. Снежок ударил его в грудь, окатив фонтаном снежных хлопьев.
— Отличный выстрел! — похвалил Коннор, вытирая снег с подбородка.
Лаура рассмеялась и затанцевала на цыпочках.
— Получилось!
Очередной снежок попал ей в грудь, осыпав ее лицо холодными хлопьями.
— Ах ты… подлец! — Она слепила снежок и побежала за ним, чтобы прицелиться поточнее.
Коннор отступал от нее, сотрясая морозный воздух своим смехом, пока ее снежок не угодил ему точно в лицо. Он заморгал, счищая снег, попавший на густые ресницы.
Лаура засмеялась чистым, звенящим смехом, который поднимался из родника, скрытого где-то глубоко внутри нее. Прошло много-много времени с тех пор, как она в последний раз чувствовала такую свободу.
Воздух сотрясло глухое рычание. Она успела только взвизгнуть, когда Коннор бросился на нее. Он обхватил ее руками вокруг пояса и повалился вместе с ней в сугроб. Снег, взлетевший в воздух серебристыми тучами, оседал им на головы.
— Викинг! — смеялась она, упираясь ему в плечи и отталкивая его от себя.
— Чаровница, — отвечал он, улыбаясь ей. Над ними плыли снежинки, сверкая на солнце и осыпая его волосы алмазами, серебря его черные брови, целуя его улыбающиеся губы. Лаура неподвижно лежала под ним, внезапно ощутив тепло его тела, прижимавшегося к ней.
Едва слышный внутренний голос кричал ей: так нельзя! Нельзя быть так близко к нему! Это неприлично. Нет, это опасно. Чересчур опасно. И все же она не могла найти слов, чтобы приказать ему оставить ее в покое. Она столько времени провела одна, и с ней был Коннор, только Коннор.
— У тебя такой чудесный смех, — сказал он и смахнул снег с ее щеки, прикасаясь холодной и гладкой черной перчаткой к ее коже, и ей ужасно захотелось ощутить тепло его пальцев. — Ты должна чаще дарить его другим людям.
Снежинки таяли на его смеющихся губах, и прозрачные капли падали на ее губы, теплые от его поцелуя. Она помнила, каким было прикосновение его губ: крепким, нежным и бесконечно соблазнительным. Неужели он целовал ее только вчера? Казалось, прошла целая жизнь с тех пор, как его губы прижались к ней.
Она высунула язык изо рта, ловя и пробуя снег на вкус. Коннор шумно вдохнул воздух.
Густые черные ресницы опустились — он посмотрел на ее губы. Лаура знала, о чем он думает. Он хотел поцеловать ее. И он поцелует ее, если его не остановить. Она должна остановить его, думала Лаура, глядя, как его губы приближаются к ней. О Боже, да, она должна остановить его!
— Лаура! — прошептал он, прикасаясь к ней губами. — Моя прекрасная Лаура!
Его дыхание согревало ее окоченевшую щеку. Он целовал ее, медленно прижимаясь своими губами к ее губам. «Нужно остановить его! Нельзя позволять ему такие вольности!» Но когда Лаура попыталась оттолкнуть его, ее пальцы ухватились за его широкие плечи, пытаясь крепче прижиматься к нему.
Он был как лето, пришедшее в мир вечной зимы. Он был как все улыбки, какие она видела в жизни, смех, который она когда-либо слышала, все надежды и все мечты. И она хотела его тепла, его улыбки, его смеха.
Вдруг из его груди вырвалось рычание. Кончик его язычка проник в щель между ее губами. Лаура вспомнила восхитительный вкус его языка, проникающего ей в рот и сражающегося с ее языком. Она знала, что хочет снова почувствовать это, и сильнее, гораздо сильнее, чем прежде.
Она раскрыла рот, уступая натиску его скользкого языка. У него был вкус корицы, кофе и тех пряностей, которые всегда заставят ее вспоминать о Конноре, только о Конноре.
Руками она обхватила его за шею, чтобы быть ближе к нему. Но как бы крепко она ни прижималась к нему, этого было недостаточно, явно недостаточно. Их разделяла плотная одежда.
В ее мозгу вспыхнули видения из запретного сна. Каждая клеточка тела хранила воспоминания о том, как его Кожа скользила по ее коже, как его плоть прикасается к ней, стремясь к таинственному месту, спрятанному глубоко внутри нее.
Она извивалась под ним, пытаясь подобраться ближе к его телу. Неожиданно она почувствовала, как он застыл, услышала болезненный стон. Затем Коннор поднялся, освобождая ее.
Он смотрел на нее, выдыхая на ее губы теплые облачка пара. Лаура устремила взгляд в невероятную синеву его глаз, желая его поцелуя и недоумевая, почему он остановился.
Он проглотил комок в горле.
— Ты простудишься, если будешь лежать.
«Слишком поздно», — подумала Лаура, когда реальность ледяной водой проникла ей в жилы. Она закрыла глаза, чтобы не видеть неотразимой красоты его лица. Нужно прекратить эти глупости! Нельзя путать сны с реальностью. Господи, помоги ей, она должна уберечь себя от гибельного увлечения этим викингом.
Лаура чувствовала, как Коннор отстраняется от нее. Ей с трудом удалось удержаться от того, чтобы потянуться к нему. Если она не справится со своими причудливыми фантазиями… Лаура содрогнулась, подумав о последствиях. Однако она не знала толком, была ли это дрожь страха или дрожь предчувствий.
Она встала, не замечая его руки, которую Коннор протянул, чтобы помочь ей.
— Ты должен прекратить это.
— Что именно?
— Такое неприличное поведение, — объяснила она, стряхивая снег с пальто. — Джентльмен никогда не застанет леди врасплох, как ты.
Он взял ее рукой за подбородок и заставил взглянуть на него. На его губах и в его глазах играла теплая, нежная улыбка, говорившая обо всем, что Лаура желала и боялась услышать.
— А что, я сейчас застал тебя врасплох?
— Да! — Она оттолкнула его руку. — Как еще это назвать?
— Мне казалось, что я просто-напросто поцеловал тебя.
— Это и называется застать врасплох. — Лаура вдохнула полную грудь холодного воздуха. — Джентльмен никогда не позволит себе поцеловать леди с таким… с таким пылом.
Он засмеялся, и в его глазах зажегся озорной огонек.
— Пожалуйста, покажи мне, как джентльмен должен целовать леди.
— Он не станет ее целовать!
— Никогда?
— Только если они помолвлены. — Лаура откинула с глаз сломанное страусовое перо. — И то только в щеку.
Коннор нахмурился.
— Ты уверена?
— Конечно, уверена.
Уголки его губ поднялись вверх.
— Даже если леди захочет, чтобы ее поцеловали?
Лаура со свистом выпустила воздух между зубами.
— Если ты на мгновение подумал, что я жду от тебя поцелуя, то ты очень сильно ошибался!
— Может быть, кто-то другой только что обнимал меня руками за шею?
Лаура повернулась и зашагала к дому. Она не позволит этому человеку унижать себя и дальше!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91