Оливия залюбовалась его широкими плечами и игрой мускулов, когда он взмахивал топором. При этом в каждом его движении было необыкновенное изящество, так что Оливия глаз не могла оторвать. Забыв о завтраке, она смотрела на Конора как зачарованная.
Тут за спиной ее послышались шаги, и в кухне появилась Кэрри.
– Доброе утро, мама, – сказала девочка. Увидев в окне Конора, она взобралась на стойку и прокричала: – Доброе утро, мистер Конор!
– Кэрри, не кричи так, – нахмурилась Оливия. Она заметила, что Конор отложил топор и направился к окну.
– Доброе утро, милая, – сказал он, положив руки на подоконник. – Не хочешь помочь мне сложить дрова для мамы?
Кэрри оглянулась на Оливию:
– Можно, мама?
Оливия кивнула, и девочка слезла со стойки. Выскочив через заднюю дверь во двор, она присоединилась к Конору, и они вместе принялись складывать дрова в поленницу. Оливия же смотрела на них и вздыхала. Может, ей нужно прекратить все это сейчас же? И пусть Конор Браниган идет своей дорогой.
Через несколько минут в кухню вошли Бекки и Миранда, и Оливия отправила их покормить кур и принести свежие яйца. Сама же принялась жарить кукурузные лепешки, то и дело поглядывая в окно и прислушиваясь к разговору во дворе.
– …А Бобби Маккан сказал, что я не смогу пойти с ними на рыбалку, потому что я – девчонка! – возмущалась Кэрри. – Но ведь я много раз ловила рыбу. Ловила даже покрупнее, чем этот Бобби.
– Ты умеешь ловить рыбу? – спросил Конор.
– Конечно. Нейт меня научил.
– Нейт? Это мамин работник, да?
– Он жил там, у речки. И мы часто ходили на рыбалку. Но прошлым летом он умер. – Девочка тяжело вздохнула и добавила: – И теперь мне не с кем ходить на рыбалку.
Конор посмотрел на нее с улыбкой:
– Придется мне как-нибудь сходить с тобой.
Кэрри мгновенно повеселела.
– Правда? А когда? Может, сегодня?
– Спросим твою маму. Может, она и твои сестры захотят пойти с нами.
– Но Бекки с Мирандой не умеют ловить рыбу.
– Тогда мы их научим, правда? Но думаю, мы там обязательно проголодаемся. Поэтому твоя мама наверняка возьмет с собой корзинку для пикника. Может быть, она даже положит туда вкусного жареного цыпленка и свой знаменитый пирог с ежевикой.
Конор посмотрел через плечо на Оливию и ухмыльнулся, давая ей понять: он знает, что она слышала каждое слово.
– Я подумаю, – откликнулась Оливия и отвернулась от окна.
Предложив Кэрри и ее сестрам отправиться на рыбалку, Конор взял на себя слишком много. Оказалось, что Миранда очень жалела бедных червячков, которых приходилось бросать в воду. Она отказывалась ловить рыбу, пока Конор не убедил ее в том, что ни рыбы, ни червяки ничего при этом не чувствуют. Бекки же никак не удавалось забросить в воду снасть, и леска у нее постоянно запутывалась. А Кэрри ежеминутно требовала к себе внимания, так что дел у Конора было предостаточно.
А Оливия, сидевшая на траве чуть поодаль, наблюдала за ними с веселым смехом. Зрелище и впрямь было презабавное, потому что Конору то и дело приходилось отвлекаться, чтобы помочь девочкам, а Честер постоянно путался у него под ногами, и у него совершенно не было возможности самому поймать хоть одну рыбешку.
Часа через два Конор попросил передышки и сел рядом с Оливией, предоставив девочек самим себе. Но они не хотели удить рыбу без него и, прихватив с собой Честера, куда-то отошли, оставив Конора и Оливию вдвоем.
– А этот Бобби Маккан, оказывается, неглупый парнишка, – с усмешкой пробормотал Конор.
Оливия снова рассмеялась.
– Только не говорите мне, что Конора Бранигана, профессионального боксера, утомили три девочки.
Он внимательно посмотрел на нее.
– Но я ведь уже вам говорил, что я – человек израненный.
– Хм… – Оливия недоверчиво покачала головой. – Но теперь-то вы почти здоровый. Даже дрова кололи сегодня утром. Так что придумайте другое объяснение.
– Что ж, хорошо. – Он потянулся к корзинке с едой. – Наверное, я обессилел от голода. – О, жареный цыпленок! Замечательно! И пирог с ежевикой. Тоже неплохо. – Конор взял толстый ломоть хлеба и, взглянув на Оливию, пробормотал: – В тюрьме мне этого очень не хватало.
Оливия посмотрела на него.
– Хлеба? – спросила она.
Он кивнул и, прикрыв глаза, вдохнул аромат свежего хлеба.
– Свежий хлеб с маслом – это чудесно. Там, в тюрьме, мы получали хлеб, вот только… – Он внезапно умолк. Ему не хотелось рассказывать Оливии, что в тюрьме его заставили выпрашивать хлеб и он подчинился.
– Но что? – спросила она. – Вы получали хлеб, но что?
– Тот хлеб был совсем не такой, как этот, – пробормотал Конор. – Он был черный, черствый и затхлый. А здесь в первое же утро, когда я очнулся, я сразу почувствовал запах свежего хлеба и подумал, что ангелы ошиблись. – Он криво усмехнулся. – Я решил, что меня отправили не туда, где мне следовало находиться, понимаете?
– Так вы думаете, в раю пахнет именно так? – спросила Оливия. – Свежим хлебом?
Он откусил большой кусок хлеба с маслом.
– Абсолютно в этом уверен.
Она пожала плечами. Наверное, у каждого есть свои пристрастия.
Он наклонился к ней поближе.
– А какие у вас пристрастия, Оливия?
Она ненадолго задумалась.
– Ну, мне больше нравятся пралине. Знаю, что на небесах обязательно должны быть пралине.
– А что такое пралине?
– Такие сладости. – Она облизнула губы и с улыбкой добавила: – Сладкие орешки.
– О, вы обязательно должны сделать такие орешки.
– Да, конечно. Девочки очень обрадуются. Я уже давно не делала пралине.
Тут Конор внимательно посмотрел на нее и спросил:
– А как они оказались у вас?
Оливия отвернулась и посмотрела на речку. Потом со вздохом проговорила:
– Их мать Сара была моей лучшей подругой. Она умерла в шестьдесят пятом, и я взяла девочек к себе.
– А их отец? Погиб на войне?
– Да. – Оливия снова вздохнула. – А его брат не смог уплатить налога за землю, поэтому выставил ферму на аукцион и отправился на Запад. – Она посмотрела на Конора, и теперь в глазах ее была печаль. – Он не захотел взять девочек к себе. Не захотел брать на себя ответственность.
Конор молчал, и Оливия продолжила:
– Если бы я не взяла девочек к себе, их отправили бы в приют, поскольку родственников у них не было. Но я не могла допустить, чтобы девочки Сары оказались в приюте. Поэтому я взяла их к себе и считаю, что поступила правильно.
– У вас доброе сердце, Оливия.
Она покачала головой.
– Я нуждалась в этих девочках не меньше, чем они во мне. Ведь я осталась совсем одна, и мне было очень одиноко. Я люблю этих девочек, мистер Браниган. Теперь они – мои дочери.
Конор молча смотрел в ее чудесные глаза, такие мягкие и темные – как расплавленный шоколад. Интересно, как сложилась бы его жизнь, если бы кто-нибудь взял его к себе, когда он был мальчиком?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
Тут за спиной ее послышались шаги, и в кухне появилась Кэрри.
– Доброе утро, мама, – сказала девочка. Увидев в окне Конора, она взобралась на стойку и прокричала: – Доброе утро, мистер Конор!
– Кэрри, не кричи так, – нахмурилась Оливия. Она заметила, что Конор отложил топор и направился к окну.
– Доброе утро, милая, – сказал он, положив руки на подоконник. – Не хочешь помочь мне сложить дрова для мамы?
Кэрри оглянулась на Оливию:
– Можно, мама?
Оливия кивнула, и девочка слезла со стойки. Выскочив через заднюю дверь во двор, она присоединилась к Конору, и они вместе принялись складывать дрова в поленницу. Оливия же смотрела на них и вздыхала. Может, ей нужно прекратить все это сейчас же? И пусть Конор Браниган идет своей дорогой.
Через несколько минут в кухню вошли Бекки и Миранда, и Оливия отправила их покормить кур и принести свежие яйца. Сама же принялась жарить кукурузные лепешки, то и дело поглядывая в окно и прислушиваясь к разговору во дворе.
– …А Бобби Маккан сказал, что я не смогу пойти с ними на рыбалку, потому что я – девчонка! – возмущалась Кэрри. – Но ведь я много раз ловила рыбу. Ловила даже покрупнее, чем этот Бобби.
– Ты умеешь ловить рыбу? – спросил Конор.
– Конечно. Нейт меня научил.
– Нейт? Это мамин работник, да?
– Он жил там, у речки. И мы часто ходили на рыбалку. Но прошлым летом он умер. – Девочка тяжело вздохнула и добавила: – И теперь мне не с кем ходить на рыбалку.
Конор посмотрел на нее с улыбкой:
– Придется мне как-нибудь сходить с тобой.
Кэрри мгновенно повеселела.
– Правда? А когда? Может, сегодня?
– Спросим твою маму. Может, она и твои сестры захотят пойти с нами.
– Но Бекки с Мирандой не умеют ловить рыбу.
– Тогда мы их научим, правда? Но думаю, мы там обязательно проголодаемся. Поэтому твоя мама наверняка возьмет с собой корзинку для пикника. Может быть, она даже положит туда вкусного жареного цыпленка и свой знаменитый пирог с ежевикой.
Конор посмотрел через плечо на Оливию и ухмыльнулся, давая ей понять: он знает, что она слышала каждое слово.
– Я подумаю, – откликнулась Оливия и отвернулась от окна.
Предложив Кэрри и ее сестрам отправиться на рыбалку, Конор взял на себя слишком много. Оказалось, что Миранда очень жалела бедных червячков, которых приходилось бросать в воду. Она отказывалась ловить рыбу, пока Конор не убедил ее в том, что ни рыбы, ни червяки ничего при этом не чувствуют. Бекки же никак не удавалось забросить в воду снасть, и леска у нее постоянно запутывалась. А Кэрри ежеминутно требовала к себе внимания, так что дел у Конора было предостаточно.
А Оливия, сидевшая на траве чуть поодаль, наблюдала за ними с веселым смехом. Зрелище и впрямь было презабавное, потому что Конору то и дело приходилось отвлекаться, чтобы помочь девочкам, а Честер постоянно путался у него под ногами, и у него совершенно не было возможности самому поймать хоть одну рыбешку.
Часа через два Конор попросил передышки и сел рядом с Оливией, предоставив девочек самим себе. Но они не хотели удить рыбу без него и, прихватив с собой Честера, куда-то отошли, оставив Конора и Оливию вдвоем.
– А этот Бобби Маккан, оказывается, неглупый парнишка, – с усмешкой пробормотал Конор.
Оливия снова рассмеялась.
– Только не говорите мне, что Конора Бранигана, профессионального боксера, утомили три девочки.
Он внимательно посмотрел на нее.
– Но я ведь уже вам говорил, что я – человек израненный.
– Хм… – Оливия недоверчиво покачала головой. – Но теперь-то вы почти здоровый. Даже дрова кололи сегодня утром. Так что придумайте другое объяснение.
– Что ж, хорошо. – Он потянулся к корзинке с едой. – Наверное, я обессилел от голода. – О, жареный цыпленок! Замечательно! И пирог с ежевикой. Тоже неплохо. – Конор взял толстый ломоть хлеба и, взглянув на Оливию, пробормотал: – В тюрьме мне этого очень не хватало.
Оливия посмотрела на него.
– Хлеба? – спросила она.
Он кивнул и, прикрыв глаза, вдохнул аромат свежего хлеба.
– Свежий хлеб с маслом – это чудесно. Там, в тюрьме, мы получали хлеб, вот только… – Он внезапно умолк. Ему не хотелось рассказывать Оливии, что в тюрьме его заставили выпрашивать хлеб и он подчинился.
– Но что? – спросила она. – Вы получали хлеб, но что?
– Тот хлеб был совсем не такой, как этот, – пробормотал Конор. – Он был черный, черствый и затхлый. А здесь в первое же утро, когда я очнулся, я сразу почувствовал запах свежего хлеба и подумал, что ангелы ошиблись. – Он криво усмехнулся. – Я решил, что меня отправили не туда, где мне следовало находиться, понимаете?
– Так вы думаете, в раю пахнет именно так? – спросила Оливия. – Свежим хлебом?
Он откусил большой кусок хлеба с маслом.
– Абсолютно в этом уверен.
Она пожала плечами. Наверное, у каждого есть свои пристрастия.
Он наклонился к ней поближе.
– А какие у вас пристрастия, Оливия?
Она ненадолго задумалась.
– Ну, мне больше нравятся пралине. Знаю, что на небесах обязательно должны быть пралине.
– А что такое пралине?
– Такие сладости. – Она облизнула губы и с улыбкой добавила: – Сладкие орешки.
– О, вы обязательно должны сделать такие орешки.
– Да, конечно. Девочки очень обрадуются. Я уже давно не делала пралине.
Тут Конор внимательно посмотрел на нее и спросил:
– А как они оказались у вас?
Оливия отвернулась и посмотрела на речку. Потом со вздохом проговорила:
– Их мать Сара была моей лучшей подругой. Она умерла в шестьдесят пятом, и я взяла девочек к себе.
– А их отец? Погиб на войне?
– Да. – Оливия снова вздохнула. – А его брат не смог уплатить налога за землю, поэтому выставил ферму на аукцион и отправился на Запад. – Она посмотрела на Конора, и теперь в глазах ее была печаль. – Он не захотел взять девочек к себе. Не захотел брать на себя ответственность.
Конор молчал, и Оливия продолжила:
– Если бы я не взяла девочек к себе, их отправили бы в приют, поскольку родственников у них не было. Но я не могла допустить, чтобы девочки Сары оказались в приюте. Поэтому я взяла их к себе и считаю, что поступила правильно.
– У вас доброе сердце, Оливия.
Она покачала головой.
– Я нуждалась в этих девочках не меньше, чем они во мне. Ведь я осталась совсем одна, и мне было очень одиноко. Я люблю этих девочек, мистер Браниган. Теперь они – мои дочери.
Конор молча смотрел в ее чудесные глаза, такие мягкие и темные – как расплавленный шоколад. Интересно, как сложилась бы его жизнь, если бы кто-нибудь взял его к себе, когда он был мальчиком?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72