Ирландцы, совершившие очередной набег, проиграли битву и теперь отступали к морю, стараясь как можно быстрее добраться до своих лодок.
— Вот так-то, ирландские шавки! — закричал Абельгирт. — И так будет каждый раз, если вы посмеете снова сунуться к кимврам!
— Ты ведь знаешь, что они все равно вернутся, — подходя поближе к вождю нападавших, проговорил Мэлгвин. Одной рукой Абельгирт крепко держал съежившегося от страха вождя ирландцев, а другой вытирал меч о свою забрызганную кровью тунику.
— Конечно, они вернутся. Но сегодня благодаря нам у них появилась веская причина отложить новый набег на несколько лет, — Абельгирт сначала махнул рукой в сторону прибрежной полосы, усеянной трупами ирландцев, а потом в сторону пленных воинов, которых сгоняли в кучу и заковывали в цепи. — Я бы так сказал: отличная работа.
В знак согласия Мэлгвин кивнул. Ирландцы собирались спалить рыбацкую деревеньку, когда Абельгирт со своими воинами настиг их. Если требовалось отразить набег на побережье, то Абельгирту в этом деле не было равных. Мэлгвина порадовало все, что он увидел во время своей поездки в Ланфаглан. Протянувшаяся по побережью Гвинедда цепочка крепостей выглядела внушительно, крепости обеспечены всем необходимым. Оборона была настолько крепка, что налеты ирландцев почти прекратились, и Мэлгвину просто повезло, что он принял участие в отражении этого налета.
Абельгирт выпустил своего пленника, и его приковали цепью к остальным. Абельгирт и Мэлгвин пошли по полю битвы, осторожно ступая между трупов и выискивая оружие, которым еще можно было воспользоваться.
— По сравнению с твоим походом на восток, Мэлгвин, здесь произошла настоящая драка. Я слышал, что ты взял город Вирокониум, даже не вытащив меча из ножен.
— То, что ты слышал, — правда. Мы подошли к Вирокониуму и заключили союз с Константином. А чтобы сделка имела силу, я — как печатью — скрепил ее браком с одной из дочерей Константина. Это была самая легкая из всех моих побед.
— Значит, ты теперь женат, — тайком ухмыльнулся Абельгирт. — И, наверное, тебе хочется побыстрее вернуться к жене.
Мэлгвин улыбнулся, а потом пожал плечами:
— Такой нужды нет. Она должна привыкать к тому, что я буду отсутствовать неделями. Я отвечаю за целую страну. И вообще я думаю, что уцепившиеся за женскую юбку мужчины становятся слишком мягкими и слабыми.
— Ну да, хотя ты улыбнулся, как только я напомнил тебе о жене. У этой женщины явно есть что-то другое, нежели богатое приданое из Вирокониума.
— Да, она красавица, — с гордостью произнес Мэлгвин. — Я и сам поначалу не понял, какое богатство попало мне в руки, пока не отправился с ней в постель… — Выражение лица Мэлгвина вдруг стало серьезным. — Но иногда с ней бывает трудно. Не знаю, все ли римские женщины такие упрямые, такие своенравные или просто моя жена была избалована в детстве… Не знаю. Но факт остается фактом: Аврора частенько испытывает мое терпение.
Абельгирт засмеялся:
— Но уж в этом явно повинна не римская кровь. Кельтский характер — вот что делает британских женщин, как, впрочем, и мужчин, одинаково яростными. Как бы то ни было, Мэлгвин, за все хорошее в жизни надо платить. Моя дорогая Гвенамор — царство ей небесное, — Абельгирт осенил себя крестным знамением — недавно он принял христианство, — была настоящей красавицей, она искрилась красотой и свежестью, как морская пена. Но я заплатил слишком высокую цену за ее чарующую привлекательность: она была настолько изящной, что ей трудно было вынашивать детей, моих детей. Она умерла во время родов, я потерял и ее, и своего единственного сына.
— Я забыл об этом. Не сердись на меня, Абельгирт.
— Сейчас это уже не важно, — с горечью проговорил Абельгирт. — У меня есть моя прелестная Гвенасет. И, если того захочет Господь, она нарожает мне кучу внуков-здоровяков. Я очень рад, что Элвин наконец попросил ее руки. Из этого юноши получился слабый вояка, но зато он предан своим людям, своему роду, как предан старый охотничий пес своему хозяину. Он сделает мою дочь счастливой.
— Я рад, что ты одобряешь выбор дочери, — сказал Мэлгвин. — Я же всегда чувствовал себя немножко виноватым за то, что не попросил ее стать моей королевой.
— Что ты говоришь? — Абельгирт громко рассмеялся. — Уж ты точно проглотил бы мою прелестную малышку Гвен с такой жадностью, как большой баклан пожирает пескарей Но как бы то ни было — наши родственные связи укреплять не стоило бы. Ты должен был сделать именно тот выбор, какой сделал, расширив владения и укрепив свою власть.
— Хорошо, пусть не я. Но тогда, может быть, стоило бы выдать Гвенасет за другого принца. Есть немало верховных вождей, которые бы многое отдали за право стать твоим зятем.
Широкое обветренное лицо Абельгирта смягчилось:
— Возможно, я всего лишь старый глупец, но мне не хотелось бы превращать моего единственного ребенка в предмет торга с человеком, у которого много золота. Нет, я всегда хотел, чтобы Гвенасет была счастлива, чтобы она жила с человеком, который в первую очередь ценит ее, а не богатое приданое.
— Тогда, наверное, ты сочувствуешь Константину, — улыбнувшись, сказал Мэлгвин. — Уверен, я не из тех, кто просто так женился бы на его дочери.
— Все могло быть намного хуже. Но, судя по тому, как меняется выражение твоего лица, когда ты упоминаешь о ней, ты все-таки, как мне кажется, влюблен в эту принцессу из Корновии.
Мэлгвин испуганно вздрогнул.
— Нет, — не согласился он. — Мне противна сама мысль о любви к какой-либо женщине. Все дело в том, что она доставляет мне удовольствие.
Абельгирт насупил брови, и выражение его лица стало необычно унылым и угрюмым.
— Я уверен, что мужчине важно иметь доверительные и нежные отношения со своей женой. Сам-то я никогда не ценил Гвенамор — пока не стало поздно. Я гулял на стороне и развлекался как мог — Он вздохнул. — А потом она умерла. Скажу прямо: если бы только появилась возможность, я бы вернулся в прошлое и все делал бы по-другому.
Мэлгвин задумался над словами своего друга. Не секрет, что многие люди, вспоминая прошлое, недовольны тем, как вели себя в молодости. Абельгирт же, несмотря на всю свою важность и яростный характер, оказался в высшей степени добросердечным человеком.
— Интересно, удалось ли моему родичу Артуру заставить волков Саксонского моря не подходить близко к нашему восточному побережью? — спросил Мэлгвин, резко меняя тему разговора.
Абельгирт покачал головой:
— Артур — великий воин. Но ему не может всегда все удаваться. Саксонцев слишком много. И сколько бы он их ни уничтожал, всегда найдутся другие, чтобы совершить набег через море на наш берег. — Абельгирт как бы размышлял вслух. В его низком голосе послышались ледяные нотки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
— Вот так-то, ирландские шавки! — закричал Абельгирт. — И так будет каждый раз, если вы посмеете снова сунуться к кимврам!
— Ты ведь знаешь, что они все равно вернутся, — подходя поближе к вождю нападавших, проговорил Мэлгвин. Одной рукой Абельгирт крепко держал съежившегося от страха вождя ирландцев, а другой вытирал меч о свою забрызганную кровью тунику.
— Конечно, они вернутся. Но сегодня благодаря нам у них появилась веская причина отложить новый набег на несколько лет, — Абельгирт сначала махнул рукой в сторону прибрежной полосы, усеянной трупами ирландцев, а потом в сторону пленных воинов, которых сгоняли в кучу и заковывали в цепи. — Я бы так сказал: отличная работа.
В знак согласия Мэлгвин кивнул. Ирландцы собирались спалить рыбацкую деревеньку, когда Абельгирт со своими воинами настиг их. Если требовалось отразить набег на побережье, то Абельгирту в этом деле не было равных. Мэлгвина порадовало все, что он увидел во время своей поездки в Ланфаглан. Протянувшаяся по побережью Гвинедда цепочка крепостей выглядела внушительно, крепости обеспечены всем необходимым. Оборона была настолько крепка, что налеты ирландцев почти прекратились, и Мэлгвину просто повезло, что он принял участие в отражении этого налета.
Абельгирт выпустил своего пленника, и его приковали цепью к остальным. Абельгирт и Мэлгвин пошли по полю битвы, осторожно ступая между трупов и выискивая оружие, которым еще можно было воспользоваться.
— По сравнению с твоим походом на восток, Мэлгвин, здесь произошла настоящая драка. Я слышал, что ты взял город Вирокониум, даже не вытащив меча из ножен.
— То, что ты слышал, — правда. Мы подошли к Вирокониуму и заключили союз с Константином. А чтобы сделка имела силу, я — как печатью — скрепил ее браком с одной из дочерей Константина. Это была самая легкая из всех моих побед.
— Значит, ты теперь женат, — тайком ухмыльнулся Абельгирт. — И, наверное, тебе хочется побыстрее вернуться к жене.
Мэлгвин улыбнулся, а потом пожал плечами:
— Такой нужды нет. Она должна привыкать к тому, что я буду отсутствовать неделями. Я отвечаю за целую страну. И вообще я думаю, что уцепившиеся за женскую юбку мужчины становятся слишком мягкими и слабыми.
— Ну да, хотя ты улыбнулся, как только я напомнил тебе о жене. У этой женщины явно есть что-то другое, нежели богатое приданое из Вирокониума.
— Да, она красавица, — с гордостью произнес Мэлгвин. — Я и сам поначалу не понял, какое богатство попало мне в руки, пока не отправился с ней в постель… — Выражение лица Мэлгвина вдруг стало серьезным. — Но иногда с ней бывает трудно. Не знаю, все ли римские женщины такие упрямые, такие своенравные или просто моя жена была избалована в детстве… Не знаю. Но факт остается фактом: Аврора частенько испытывает мое терпение.
Абельгирт засмеялся:
— Но уж в этом явно повинна не римская кровь. Кельтский характер — вот что делает британских женщин, как, впрочем, и мужчин, одинаково яростными. Как бы то ни было, Мэлгвин, за все хорошее в жизни надо платить. Моя дорогая Гвенамор — царство ей небесное, — Абельгирт осенил себя крестным знамением — недавно он принял христианство, — была настоящей красавицей, она искрилась красотой и свежестью, как морская пена. Но я заплатил слишком высокую цену за ее чарующую привлекательность: она была настолько изящной, что ей трудно было вынашивать детей, моих детей. Она умерла во время родов, я потерял и ее, и своего единственного сына.
— Я забыл об этом. Не сердись на меня, Абельгирт.
— Сейчас это уже не важно, — с горечью проговорил Абельгирт. — У меня есть моя прелестная Гвенасет. И, если того захочет Господь, она нарожает мне кучу внуков-здоровяков. Я очень рад, что Элвин наконец попросил ее руки. Из этого юноши получился слабый вояка, но зато он предан своим людям, своему роду, как предан старый охотничий пес своему хозяину. Он сделает мою дочь счастливой.
— Я рад, что ты одобряешь выбор дочери, — сказал Мэлгвин. — Я же всегда чувствовал себя немножко виноватым за то, что не попросил ее стать моей королевой.
— Что ты говоришь? — Абельгирт громко рассмеялся. — Уж ты точно проглотил бы мою прелестную малышку Гвен с такой жадностью, как большой баклан пожирает пескарей Но как бы то ни было — наши родственные связи укреплять не стоило бы. Ты должен был сделать именно тот выбор, какой сделал, расширив владения и укрепив свою власть.
— Хорошо, пусть не я. Но тогда, может быть, стоило бы выдать Гвенасет за другого принца. Есть немало верховных вождей, которые бы многое отдали за право стать твоим зятем.
Широкое обветренное лицо Абельгирта смягчилось:
— Возможно, я всего лишь старый глупец, но мне не хотелось бы превращать моего единственного ребенка в предмет торга с человеком, у которого много золота. Нет, я всегда хотел, чтобы Гвенасет была счастлива, чтобы она жила с человеком, который в первую очередь ценит ее, а не богатое приданое.
— Тогда, наверное, ты сочувствуешь Константину, — улыбнувшись, сказал Мэлгвин. — Уверен, я не из тех, кто просто так женился бы на его дочери.
— Все могло быть намного хуже. Но, судя по тому, как меняется выражение твоего лица, когда ты упоминаешь о ней, ты все-таки, как мне кажется, влюблен в эту принцессу из Корновии.
Мэлгвин испуганно вздрогнул.
— Нет, — не согласился он. — Мне противна сама мысль о любви к какой-либо женщине. Все дело в том, что она доставляет мне удовольствие.
Абельгирт насупил брови, и выражение его лица стало необычно унылым и угрюмым.
— Я уверен, что мужчине важно иметь доверительные и нежные отношения со своей женой. Сам-то я никогда не ценил Гвенамор — пока не стало поздно. Я гулял на стороне и развлекался как мог — Он вздохнул. — А потом она умерла. Скажу прямо: если бы только появилась возможность, я бы вернулся в прошлое и все делал бы по-другому.
Мэлгвин задумался над словами своего друга. Не секрет, что многие люди, вспоминая прошлое, недовольны тем, как вели себя в молодости. Абельгирт же, несмотря на всю свою важность и яростный характер, оказался в высшей степени добросердечным человеком.
— Интересно, удалось ли моему родичу Артуру заставить волков Саксонского моря не подходить близко к нашему восточному побережью? — спросил Мэлгвин, резко меняя тему разговора.
Абельгирт покачал головой:
— Артур — великий воин. Но ему не может всегда все удаваться. Саксонцев слишком много. И сколько бы он их ни уничтожал, всегда найдутся другие, чтобы совершить набег через море на наш берег. — Абельгирт как бы размышлял вслух. В его низком голосе послышались ледяные нотки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88