Он похлопал Элеонору по руке.
– Тебе не надо было это скрывать, – заметил он. – Ты теперь член семьи, Элеонора. Мы не хотим, чтобы ты болела, но раз уж это произошло, будем за тобой ухаживать.
– Правда?
– Конечно, – с улыбкой подтвердил Адам. – Дуглас тебе поможет. Поднимайся с ним наверх, я принесу тебе чаю. Мэри Роуз, уложи ее в постель.
Кол подождал, пока Дуглас с Мари Роуз увели Элеонору из столовой, и произнес:
– Ну вот, теперь опять начнется.
– Ты про что? – не понял Адам.
– Ты поощрил ее снова жаловаться.
– Не смеши, – возразил Адам. – Она больна, это же видно.
– К черту все это, – заявил Трэвис. – Адам, что ты имел в виду, когда сказал, что теперь она член семьи?
– Да, Адам, что это значит? – поддержал Трэвиса Кол.
– Я только хотел, чтобы она чувствовала себя как дома.
– А когда она уедет? – спросил Трэвис.
Адам сделал вид, будто занят извлечением кости из лежащей перед ним форели.
– Это ей решать, разве нет? – ответил он наконец. Трэвис и Кол переглянулись.
– Черт побери, она остается навсегда?
Кол выругался.
– Вам следовало предупредить меня заранее, – пробурчал он. – Я никогда не стал бы ухаживать за ней, если бы знал об этом. А теперь придется говорить с ней о моих намерениях.
Дуглас вошел в столовую как раз вовремя, чтобы расслышать последнюю реплику Кола.
– Ты хочешь сказать, что у тебя никаких намерений не было?
Кол кивнул. Дуглас покачал головой:
– Тебе должно быть стыдно за то, что ты вскружил Элеоноре голову. Адам, подожди немного, я сейчас найду свой особый порошок. Я хочу бросить ей ложечку в чай. Пожалуй, тебе действительно не стоило говорить ей, что она имеет право жаловаться. Она там наверху устроила настоящий концерт. Мэри Роуз очень расстроена – она считает себя виноватой в том, что у Элеоноры температура, и все время извиняется перед ней. В последнее время наша сестра стала чересчур эмоциональна, – добавил Дуглас и бросил многозначительный взгляд на Макдональда.
– Пожалуй, выяснится, что и она тоже больна. За ужином она не съела ни кусочка и ни разу не посмотрела на Харрисона, я это заметил.
– И я тоже, – заявил Кол.
– Может, отложим разговор, пока Мэри Роуз не почувствует себя лучше? – предложил Трэвис.
– Нет, – твердо сказал Харрисон.
– Неприятные дела надо решать быстро, – кивнув, подтвердил Адам. – Я целый день расспрашивал Харрисона о семье Эллиота. Он заверил меня, что будет присматривать за Мэри Роуз. Правда, я сомневаюсь, что ей следует ехать с Харрисоном. Пожалуй, лучше бы ей еще какое-то время побыть здесь с нами – ей нужно привыкнуть к мысли, что в Англии у нее есть семья.
Харрисон хотел возразить Адаму, но передумал. Извинившись, он встал из-за стола и вышел на веранду. Адам последовал за ним, сел на стул рядом с Макдональдом и вытянул перед собой длинные ноги.
– Ты не одобряешь мои действия? – спросил он.
– Естественно, – ответил Харрисон. – Вы оттягиваете неизбежное. Она привыкнет к этой мысли по пути в Англию, Адам.
– Мне не хочется ошарашивать ее всеми этими новостями и потом чуть ли не выставлять ее из дому. Нет, ей нужно… Мэри Роуз, и давно ты здесь стоишь?
– Недавно, – откликнулась девушка и, отведя в сторону защитную сетку от насекомых, вышла на веранду. – Можно мне побыть с вами?
– Нет, – отрезал Адам.
– Пусть останется, – попросил Харрисон. – Мне надо с ней поговорить.
Адам кивнул. Мэри Роуз оперлась на перила, сложила руки, словно собираясь молиться, и уставилась на брата.
– Что происходит? Почему вы оба такие мрачные?
– Мы говорили о серьезных вещах, Мэри Роуз. Тебя все это пока не касается.
– Черта с два не касается! Будь благоразумным, Адам, – сказал Харрисон.
– Еще не время. А сейчас я, пожалуй, пойду и приготовлю чайJ для Элеоноры. Не торчи на улице допоздна, Мэри Роуз.
Девушка двинулась следом за братом.
– Что это за новости вы собираетесь обрушить на меня? Может быть, ты мне объяснишь, в чем дело?
– Завтра, – пообещал Адам. – Завтра я все тебе объясню.
Девушка дождалась, пока ее брат скрылся из виду, и подошла к Харрисону. Весь день она отчаянно старалась сохранять присутствие духа, но с той самой минуты, как Трэвис сказал ей, что Харрисон пакует багаж, сердце ее затопила тревога.
Харрисон заговорил первым:
– Ты сердишься на меня?
Мэри Роуз взглянула на Харрисона.
– Нет, не сержусь.
– За ужином ты ни разу не посмотрела на меня и не сказала ни слова. Я думал, ты расстроена из-за…
Девушка не дала ему закончить:
– Трэвис сказал, что ты скоро уезжаешь.
Мэри Роуз ждала, что Харрисон как-то объяснит свой внезапный отъезд, но он молчал. Лунный свет смягчил мрачное выражение его лица. Ей так хотелось, чтобы он обнял ее и успокоил!
– Ты постарался подготовить меня к этому, верно? Но я надеялась, что это произойдет не так скоро. Ты уезжаешь из-за телеграммы?
– Нет, – покачал головой Макдональд. – Мэри Роуз, подойди ко мне поближе.
Протянув руки, он усадил девушку к себе на колени и обнял ее за талию.
– С тобой все в порядке? – спросил он хриплым шепотом. Мэри Роуз ответила не сразу. Неужели он не понимает, что сердце ее рвется на части?!
– Вчера ночью я сделал тебе больно.
– Все прошло, – шепнула Мэри Роуз.
– Ты не жалеешь?
Этот вопрос вызвал у Макдональда раздражение. Взяв девушку за подбородок, он приподнял ей голову, заглянул в глаза.
– Нет, милая, не жалею. Если бы это было возможно, я бы занялся с тобой любовью прямо сейчас. Одному Богу известно, как я хочу тебя.
– Я тоже, – призналась она. – Просто мне не нравится чувствовать себя уязвимой, Харрисон.
«И брошенной», – добавила она про себя.
– А с какой это стати ты чувствуешь себя уязвимой?
– С такой, что ты уезжаешь, черт возьми!
– Мы расстаемся ненадолго, Мэри Роуз. Ты тоже приедешь в Англию. Разве ты не помнишь, что я сказал тебе прошлой ночью? Я никогда тебя не отпущу. Теперь ты моя!
Макдональд наклонился вперед и поцеловал ее долгим, страстным поцелуем. Девушка ответила ему со всей горячностью, которую разбудили в ней любовь и предчувствие близкой разлуки. Прижавшись головой к груди Харрисона, она прислушалась к его шумному дыханию.
– Я люблю тебя, Харрисон.
– Я знаю, малышка.
– У нас есть сегодняшняя ночь. Пожалуйста, возьми меня снова.
– Тебе будет больно.
Тем не менее Макдональд подхватил Мэри Роуз на руки и зашагал к гостевому домику.
Оказавшись в комнате Харрисона, оба были так возбуждены, что забыли обо всем на свете. Мэри Роуз не могла расстегнуть юбку – так у нее дрожали руки. Харрисон взялся помогать ей, тихонько чертыхаясь – крохотные крючки явно задумывались не для его громадных рук.
Вскоре вся одежда была в беспорядке разбросана по полу, Они упали на кровать. Боясь раздавить девушку, Харрисон оперся на руки и громко застонал от удовольствия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133
– Тебе не надо было это скрывать, – заметил он. – Ты теперь член семьи, Элеонора. Мы не хотим, чтобы ты болела, но раз уж это произошло, будем за тобой ухаживать.
– Правда?
– Конечно, – с улыбкой подтвердил Адам. – Дуглас тебе поможет. Поднимайся с ним наверх, я принесу тебе чаю. Мэри Роуз, уложи ее в постель.
Кол подождал, пока Дуглас с Мари Роуз увели Элеонору из столовой, и произнес:
– Ну вот, теперь опять начнется.
– Ты про что? – не понял Адам.
– Ты поощрил ее снова жаловаться.
– Не смеши, – возразил Адам. – Она больна, это же видно.
– К черту все это, – заявил Трэвис. – Адам, что ты имел в виду, когда сказал, что теперь она член семьи?
– Да, Адам, что это значит? – поддержал Трэвиса Кол.
– Я только хотел, чтобы она чувствовала себя как дома.
– А когда она уедет? – спросил Трэвис.
Адам сделал вид, будто занят извлечением кости из лежащей перед ним форели.
– Это ей решать, разве нет? – ответил он наконец. Трэвис и Кол переглянулись.
– Черт побери, она остается навсегда?
Кол выругался.
– Вам следовало предупредить меня заранее, – пробурчал он. – Я никогда не стал бы ухаживать за ней, если бы знал об этом. А теперь придется говорить с ней о моих намерениях.
Дуглас вошел в столовую как раз вовремя, чтобы расслышать последнюю реплику Кола.
– Ты хочешь сказать, что у тебя никаких намерений не было?
Кол кивнул. Дуглас покачал головой:
– Тебе должно быть стыдно за то, что ты вскружил Элеоноре голову. Адам, подожди немного, я сейчас найду свой особый порошок. Я хочу бросить ей ложечку в чай. Пожалуй, тебе действительно не стоило говорить ей, что она имеет право жаловаться. Она там наверху устроила настоящий концерт. Мэри Роуз очень расстроена – она считает себя виноватой в том, что у Элеоноры температура, и все время извиняется перед ней. В последнее время наша сестра стала чересчур эмоциональна, – добавил Дуглас и бросил многозначительный взгляд на Макдональда.
– Пожалуй, выяснится, что и она тоже больна. За ужином она не съела ни кусочка и ни разу не посмотрела на Харрисона, я это заметил.
– И я тоже, – заявил Кол.
– Может, отложим разговор, пока Мэри Роуз не почувствует себя лучше? – предложил Трэвис.
– Нет, – твердо сказал Харрисон.
– Неприятные дела надо решать быстро, – кивнув, подтвердил Адам. – Я целый день расспрашивал Харрисона о семье Эллиота. Он заверил меня, что будет присматривать за Мэри Роуз. Правда, я сомневаюсь, что ей следует ехать с Харрисоном. Пожалуй, лучше бы ей еще какое-то время побыть здесь с нами – ей нужно привыкнуть к мысли, что в Англии у нее есть семья.
Харрисон хотел возразить Адаму, но передумал. Извинившись, он встал из-за стола и вышел на веранду. Адам последовал за ним, сел на стул рядом с Макдональдом и вытянул перед собой длинные ноги.
– Ты не одобряешь мои действия? – спросил он.
– Естественно, – ответил Харрисон. – Вы оттягиваете неизбежное. Она привыкнет к этой мысли по пути в Англию, Адам.
– Мне не хочется ошарашивать ее всеми этими новостями и потом чуть ли не выставлять ее из дому. Нет, ей нужно… Мэри Роуз, и давно ты здесь стоишь?
– Недавно, – откликнулась девушка и, отведя в сторону защитную сетку от насекомых, вышла на веранду. – Можно мне побыть с вами?
– Нет, – отрезал Адам.
– Пусть останется, – попросил Харрисон. – Мне надо с ней поговорить.
Адам кивнул. Мэри Роуз оперлась на перила, сложила руки, словно собираясь молиться, и уставилась на брата.
– Что происходит? Почему вы оба такие мрачные?
– Мы говорили о серьезных вещах, Мэри Роуз. Тебя все это пока не касается.
– Черта с два не касается! Будь благоразумным, Адам, – сказал Харрисон.
– Еще не время. А сейчас я, пожалуй, пойду и приготовлю чайJ для Элеоноры. Не торчи на улице допоздна, Мэри Роуз.
Девушка двинулась следом за братом.
– Что это за новости вы собираетесь обрушить на меня? Может быть, ты мне объяснишь, в чем дело?
– Завтра, – пообещал Адам. – Завтра я все тебе объясню.
Девушка дождалась, пока ее брат скрылся из виду, и подошла к Харрисону. Весь день она отчаянно старалась сохранять присутствие духа, но с той самой минуты, как Трэвис сказал ей, что Харрисон пакует багаж, сердце ее затопила тревога.
Харрисон заговорил первым:
– Ты сердишься на меня?
Мэри Роуз взглянула на Харрисона.
– Нет, не сержусь.
– За ужином ты ни разу не посмотрела на меня и не сказала ни слова. Я думал, ты расстроена из-за…
Девушка не дала ему закончить:
– Трэвис сказал, что ты скоро уезжаешь.
Мэри Роуз ждала, что Харрисон как-то объяснит свой внезапный отъезд, но он молчал. Лунный свет смягчил мрачное выражение его лица. Ей так хотелось, чтобы он обнял ее и успокоил!
– Ты постарался подготовить меня к этому, верно? Но я надеялась, что это произойдет не так скоро. Ты уезжаешь из-за телеграммы?
– Нет, – покачал головой Макдональд. – Мэри Роуз, подойди ко мне поближе.
Протянув руки, он усадил девушку к себе на колени и обнял ее за талию.
– С тобой все в порядке? – спросил он хриплым шепотом. Мэри Роуз ответила не сразу. Неужели он не понимает, что сердце ее рвется на части?!
– Вчера ночью я сделал тебе больно.
– Все прошло, – шепнула Мэри Роуз.
– Ты не жалеешь?
Этот вопрос вызвал у Макдональда раздражение. Взяв девушку за подбородок, он приподнял ей голову, заглянул в глаза.
– Нет, милая, не жалею. Если бы это было возможно, я бы занялся с тобой любовью прямо сейчас. Одному Богу известно, как я хочу тебя.
– Я тоже, – призналась она. – Просто мне не нравится чувствовать себя уязвимой, Харрисон.
«И брошенной», – добавила она про себя.
– А с какой это стати ты чувствуешь себя уязвимой?
– С такой, что ты уезжаешь, черт возьми!
– Мы расстаемся ненадолго, Мэри Роуз. Ты тоже приедешь в Англию. Разве ты не помнишь, что я сказал тебе прошлой ночью? Я никогда тебя не отпущу. Теперь ты моя!
Макдональд наклонился вперед и поцеловал ее долгим, страстным поцелуем. Девушка ответила ему со всей горячностью, которую разбудили в ней любовь и предчувствие близкой разлуки. Прижавшись головой к груди Харрисона, она прислушалась к его шумному дыханию.
– Я люблю тебя, Харрисон.
– Я знаю, малышка.
– У нас есть сегодняшняя ночь. Пожалуйста, возьми меня снова.
– Тебе будет больно.
Тем не менее Макдональд подхватил Мэри Роуз на руки и зашагал к гостевому домику.
Оказавшись в комнате Харрисона, оба были так возбуждены, что забыли обо всем на свете. Мэри Роуз не могла расстегнуть юбку – так у нее дрожали руки. Харрисон взялся помогать ей, тихонько чертыхаясь – крохотные крючки явно задумывались не для его громадных рук.
Вскоре вся одежда была в беспорядке разбросана по полу, Они упали на кровать. Боясь раздавить девушку, Харрисон оперся на руки и громко застонал от удовольствия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133