— Но, кажется, тебя тошнит от всего, не так ли? Скажи, как ты себя чувствуешь в данный момент?
— Неплохо. — Она слегка пожала плечами. — Мой желудок выдержал почти неделю. Но я не могу отвечать за него при питании одной жареной рыбой.
Он коснулся пальцами глубокой ложбинки между ее грудями.
— Было очень плохо? — тихо спросил он.
— Я же выжила, — ответила она, стараясь придать ответу легкость.
— Да. И стала еще красивее и желаннее, чем я могу вынести, при всем моем старании щадить тебя.
Это была правда, он старался. Его выдержка вызывала у Джулии удивление и благодарность, но вместе с тем рождала беспокойство, что она теряет свою привлекательность в его глазах.
— Я знаю, — сказала она, задержав дыхание, когда его рука скользнула в воду, прошлась по гладкой поверхности ее живота до талии, затем поднялась вверх, к груди.
— Это нежное, зрелое совершенство я просто не в силах вынести спокойно. Я нуждаюсь в тебе, как нуждаюсь в еде и питье, ты моя самая главная награда и величайшая мука, и ты будешь, я думаю, моим самым ужасным наказанием.
Он не дал ей возможности ответить, крепко, до боли, поцеловав в губы. Ред ласкал в воде ее шелковистую кожу, касаясь бедер, скользя между ними. Поцелуй его становился все глубже, язык с мягкой настойчивостью коснулся ее неба. Джулия почувствовала, как сердце забилось чаще. Она обхватила его за шею, привлекая к себе.
Сильным рывком Ред поднял ее на ноги. Достав полотенце, он обернул им жену и медленно вытер каждый изгиб ее фигуры, прежде чем отнести на койку. Их тела и губы слились в трепещущем блаженстве. Ее кожа, мягкая и влажная, пахла лавандовым мылом, его — жесткая и загорелая, — морской солью. Они не спешили. Нежно лаская друг друга, они дошли до кульминации, приближаясь к грани безумия, и тогда он приподнялся и проник в нее, медленно и настойчиво, углубляясь все дальше и дальше. Волны чувственного наслаждения охватили Джулию. Он долго оставался без движения, затем, когда она пошевелилась, начал едва заметные, легкие толчки. На мгновение потеряв сознание от удовольствия, Джулия сжала его руки. Дыхание словно обожгло ее, ресницы распахнулись, и темно-янтарные глаза встретились с его глубоким синим взглядом, погружаясь в неизъяснимое, почти болезненное наслаждение.
В размеренном движении, древнем, словно море, окружавшее их, они ринулись в бездонную глубину чувственного экстаза. Корабль любви уносил их все дальше и дальше в нарастающий прилив страсти, который окатил любовников с головы до ног, оставив наконец в бессильном и бездыханном единстве.
Ее золотистые волосы на мгновение закрыли ей лицо. Ред осторожно убрал их, перебирая пальцами этот сверкающий шелковый поток.
— Джулия, — прошептал он, ласково прижимаясь губами к тонкой коже ее век. Задыхаясь от нежности, он крепче обнял ее, словно опасаясь, что стоит ему разжать руки, и она исчезнет из объятий.
— Ред, что с тобой? — спросила она, поглаживая его мускулистые плечи.
— Ничего, — ответил он, но голос его прозвучал невнятно и кольцо рук разжалось нескоро.
Глава 12
Погода стояла жаркая, один раскаленный день походил на другой. Багрово-розовый рассвет сменялся полуденным солнцем, которое стояло прямо над головой. Закат вновь окрашивал горизонт в утренние тона. Корабельная команда, вспомнив старое поверье о красном небе, ждала бури, которая, однако, не спешила разразиться. Палуба корабля раскалилась от зноя, и в трещинах снастей пузырями вздувалась расплавленная краска. Каюты уподобились раскаленным норам. Единственным местом, где хоть как-то можно было дышать, стало убежище из холста, сооруженное Редом на палубе для Джулии.
По ночам сухая, молния искрила над горизонтом, искушая мыслью о холодном дожде, но ни единой капли не упало, хотя мимо корабля проплывали темные тучи. Однажды они проснулись, окруженные зеленовато-желтым фосфоресцирующим свечением. Странный призрачный свет издавали время от времени прыгающая рыбка или гребень волны. Один раз весь корабль оказался охваченным пляшущим оранжевым сиянием огней святого Эльма, играющим над мачтами и снастями.
Среди моряков потихоньку поползли слухи о зловещих знаках и предзнаменованиях, о путешествиях с печальным концом, начались рассказы, услышанные в портовых кабачках и тавернах. На корабле ощущалась нервозность.
Это утро ничем не отличалось от множества других. Торпы завтракали в обеденном салоне, воспользовавшись относительно прохладным рассветом. Только в это время можно было пить горячий кофе. Джулия как раз наливала последнюю чашку, когда на пороге появился О'Тул.
— Доброе утро, капитан, мадам. Джереми просил меня передать вам, сэр, что барометр упал еще на два деления. С северо-востока идет большое облако.
Ред кивнул.
— Все готово?
— Да, сэр.
— Хорошо. Вы позавтракали? Не стоит встречать большой ветер на пустой желудок.
— Собственно говоря, поел, сэр… Кофе и сухарь у перил. Лучше я поднимусь наверх, сэр. Нельзя прекращать наблюдения за облаком, неизвестно, что произойдет.
Джулия улыбкой проводила ирландца и повернулась к Реду.
— Ты думаешь, приближается шторм?
— По всем признакам, — ответил он. — Не волнуйся, «Си Джейд» справится. Но во время шторма ты должна быть в каюте на койке. Так безопасней.
Джулия согласилась. Ей была приятна его забота. Она пила кофе маленькими глотками, размышляя о том, что забрать с собой в каюту. Возможно, щетки для волос и духи. Больше, пожалуй, нечего.
В кают-компании раздались шаги. Они повернулись и увидели императора. Волосы его растрепались, глубокая морщина перерезала высокий лоб.
— Капитан, — произнес он, — у меня к вам важное дело.
— Мне уйти? — спросила Джулия.
— В этом нет необходимости, — ответил император. — Вряд ли можно будет утаить подобное.
— Чем могу служить, ваше величество? — учтиво спросил Ред.
— Согласно моим вычислениям, корабль изменил курс двадцать четыре часа назад. Если он будет следовать в этом направлении, он не достигнет Канарских островов, как намечалось.
— Нет, ваше величество.
— Я не понимаю причину. Вам нужна свежая пища, пресная вода?
Джулия, как и император, ждала ответа Реда. Она не сомневалась, что у него были аргументы, однако ее удивило выражение его глаз.
— Может быть, мне объяснить вам?
Вопрос исходил от Марселя де Груа, стоявшего у открытой двери. Не дожидаясь ответа, он выступил вперед, скрестив на груди руки. Марсель отвесил императору оскорбительно-небрежный поклон, губы его искривила саркастическая улыбка.
— Мой бог! — воскликнул Наполеон. — Что означает это подслушивание и вмешательство в личную беседу?
— Я хочу довести до вашего сведения то, о чем вы могли уже догадаться. Вас везут не на Мальту. Корабль взял курс на Вест-Индию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
— Неплохо. — Она слегка пожала плечами. — Мой желудок выдержал почти неделю. Но я не могу отвечать за него при питании одной жареной рыбой.
Он коснулся пальцами глубокой ложбинки между ее грудями.
— Было очень плохо? — тихо спросил он.
— Я же выжила, — ответила она, стараясь придать ответу легкость.
— Да. И стала еще красивее и желаннее, чем я могу вынести, при всем моем старании щадить тебя.
Это была правда, он старался. Его выдержка вызывала у Джулии удивление и благодарность, но вместе с тем рождала беспокойство, что она теряет свою привлекательность в его глазах.
— Я знаю, — сказала она, задержав дыхание, когда его рука скользнула в воду, прошлась по гладкой поверхности ее живота до талии, затем поднялась вверх, к груди.
— Это нежное, зрелое совершенство я просто не в силах вынести спокойно. Я нуждаюсь в тебе, как нуждаюсь в еде и питье, ты моя самая главная награда и величайшая мука, и ты будешь, я думаю, моим самым ужасным наказанием.
Он не дал ей возможности ответить, крепко, до боли, поцеловав в губы. Ред ласкал в воде ее шелковистую кожу, касаясь бедер, скользя между ними. Поцелуй его становился все глубже, язык с мягкой настойчивостью коснулся ее неба. Джулия почувствовала, как сердце забилось чаще. Она обхватила его за шею, привлекая к себе.
Сильным рывком Ред поднял ее на ноги. Достав полотенце, он обернул им жену и медленно вытер каждый изгиб ее фигуры, прежде чем отнести на койку. Их тела и губы слились в трепещущем блаженстве. Ее кожа, мягкая и влажная, пахла лавандовым мылом, его — жесткая и загорелая, — морской солью. Они не спешили. Нежно лаская друг друга, они дошли до кульминации, приближаясь к грани безумия, и тогда он приподнялся и проник в нее, медленно и настойчиво, углубляясь все дальше и дальше. Волны чувственного наслаждения охватили Джулию. Он долго оставался без движения, затем, когда она пошевелилась, начал едва заметные, легкие толчки. На мгновение потеряв сознание от удовольствия, Джулия сжала его руки. Дыхание словно обожгло ее, ресницы распахнулись, и темно-янтарные глаза встретились с его глубоким синим взглядом, погружаясь в неизъяснимое, почти болезненное наслаждение.
В размеренном движении, древнем, словно море, окружавшее их, они ринулись в бездонную глубину чувственного экстаза. Корабль любви уносил их все дальше и дальше в нарастающий прилив страсти, который окатил любовников с головы до ног, оставив наконец в бессильном и бездыханном единстве.
Ее золотистые волосы на мгновение закрыли ей лицо. Ред осторожно убрал их, перебирая пальцами этот сверкающий шелковый поток.
— Джулия, — прошептал он, ласково прижимаясь губами к тонкой коже ее век. Задыхаясь от нежности, он крепче обнял ее, словно опасаясь, что стоит ему разжать руки, и она исчезнет из объятий.
— Ред, что с тобой? — спросила она, поглаживая его мускулистые плечи.
— Ничего, — ответил он, но голос его прозвучал невнятно и кольцо рук разжалось нескоро.
Глава 12
Погода стояла жаркая, один раскаленный день походил на другой. Багрово-розовый рассвет сменялся полуденным солнцем, которое стояло прямо над головой. Закат вновь окрашивал горизонт в утренние тона. Корабельная команда, вспомнив старое поверье о красном небе, ждала бури, которая, однако, не спешила разразиться. Палуба корабля раскалилась от зноя, и в трещинах снастей пузырями вздувалась расплавленная краска. Каюты уподобились раскаленным норам. Единственным местом, где хоть как-то можно было дышать, стало убежище из холста, сооруженное Редом на палубе для Джулии.
По ночам сухая, молния искрила над горизонтом, искушая мыслью о холодном дожде, но ни единой капли не упало, хотя мимо корабля проплывали темные тучи. Однажды они проснулись, окруженные зеленовато-желтым фосфоресцирующим свечением. Странный призрачный свет издавали время от времени прыгающая рыбка или гребень волны. Один раз весь корабль оказался охваченным пляшущим оранжевым сиянием огней святого Эльма, играющим над мачтами и снастями.
Среди моряков потихоньку поползли слухи о зловещих знаках и предзнаменованиях, о путешествиях с печальным концом, начались рассказы, услышанные в портовых кабачках и тавернах. На корабле ощущалась нервозность.
Это утро ничем не отличалось от множества других. Торпы завтракали в обеденном салоне, воспользовавшись относительно прохладным рассветом. Только в это время можно было пить горячий кофе. Джулия как раз наливала последнюю чашку, когда на пороге появился О'Тул.
— Доброе утро, капитан, мадам. Джереми просил меня передать вам, сэр, что барометр упал еще на два деления. С северо-востока идет большое облако.
Ред кивнул.
— Все готово?
— Да, сэр.
— Хорошо. Вы позавтракали? Не стоит встречать большой ветер на пустой желудок.
— Собственно говоря, поел, сэр… Кофе и сухарь у перил. Лучше я поднимусь наверх, сэр. Нельзя прекращать наблюдения за облаком, неизвестно, что произойдет.
Джулия улыбкой проводила ирландца и повернулась к Реду.
— Ты думаешь, приближается шторм?
— По всем признакам, — ответил он. — Не волнуйся, «Си Джейд» справится. Но во время шторма ты должна быть в каюте на койке. Так безопасней.
Джулия согласилась. Ей была приятна его забота. Она пила кофе маленькими глотками, размышляя о том, что забрать с собой в каюту. Возможно, щетки для волос и духи. Больше, пожалуй, нечего.
В кают-компании раздались шаги. Они повернулись и увидели императора. Волосы его растрепались, глубокая морщина перерезала высокий лоб.
— Капитан, — произнес он, — у меня к вам важное дело.
— Мне уйти? — спросила Джулия.
— В этом нет необходимости, — ответил император. — Вряд ли можно будет утаить подобное.
— Чем могу служить, ваше величество? — учтиво спросил Ред.
— Согласно моим вычислениям, корабль изменил курс двадцать четыре часа назад. Если он будет следовать в этом направлении, он не достигнет Канарских островов, как намечалось.
— Нет, ваше величество.
— Я не понимаю причину. Вам нужна свежая пища, пресная вода?
Джулия, как и император, ждала ответа Реда. Она не сомневалась, что у него были аргументы, однако ее удивило выражение его глаз.
— Может быть, мне объяснить вам?
Вопрос исходил от Марселя де Груа, стоявшего у открытой двери. Не дожидаясь ответа, он выступил вперед, скрестив на груди руки. Марсель отвесил императору оскорбительно-небрежный поклон, губы его искривила саркастическая улыбка.
— Мой бог! — воскликнул Наполеон. — Что означает это подслушивание и вмешательство в личную беседу?
— Я хочу довести до вашего сведения то, о чем вы могли уже догадаться. Вас везут не на Мальту. Корабль взял курс на Вест-Индию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102