Патрик же был больше доволен похвалой своему мастерству. Гинни уже знала, что Патрик – мечтатель, но считает себя обязанным это скрывать.
– А когда вы будете читать? – спросил Кристофер, взяв ее за руку и потянув к книжной полке. – Уже пора. Я все прибрал.
Гинни, улыбаясь, протянула руку за потрепанным томом «Айвенго». Как же она удивилась, обнаружив книгу на полках Рафа! Она почему-то думала, что тот читает более серьезную литературу, – наверное, потому, что у него всегда такой суровый вид. Похоже, что Патрик не единственный тайный романтик в этой семье.
– Ладно, почитаю, – сказала она. – Только сначала повторим утренний урок.
Она поставила им это условие: до начала чтения они должны рассказать ей все, что выучили за день о правилах хорошего поведения. Это, во-первых, закрепляло урок, во-вторых, разжигало их нетерпение услышать, что произошло с Айвенго дальше.
– Разговаривать в обществе надо только на приятные темы, – начал Питер, когда они все уселись перед ней кружком на полу.
– И нельзя разговаривать с полным ртом. – Поль надул щеки и притворился, что жует, вызвав этим веселое хихиканье.
– А почему? – спросила Гинни, зная, что, если не вмешаться, урок может превратиться в развлечение.
– Из уважения к остальным, – сказал Патрик и бросил многозначительный взгляд на близнецов. – И громко хохотать тоже не следует.
– Ну да, – с ухмылкой подтвердил Поль. – Кому же хочется, чтобы кусочки гамбо разлетелись по всему столу?
– Или кишки аллигатора.
– Или...
– Ладно, все всем ясно, – сказала Гинни, сдерживая улыбку. Близнецам только дай волю, будут перебрасываться репликами до утра. – Давайте придумаем несколько приятных тем для разговора.
– Хорошие книжки, – предложил Кристофер. Увидев улыбку одобрения на лице Гинни, он добавил: – Как «Айвенго».
Джуди фыркнула.
– «Айвенго» – неплохая книга, но я бы предпочла почитать про Камелот.
Ее братья хором сказали что-то вроде «Вот еще!», но Гинни была заинтригована. Как интересно, что Джуди разделяет ее собственное увлечение легендами про короля Артура.
– Королю Артуру Айвенго в подметки не годится, – сказала Джуди, скрестив руки на груди. – И у него был Мерлин.
Естественно, что ей больше всех нравится волшебник. Гинни даже пожалела, что, когда она росла, рядом с ней не было Джуди. С ней было бы вдвое интереснее играть в Камелот.
– Подумаешь, Мерлин! – насмешливо воскликнул Питер. – Все его чудеса – сплошное мошенничество!
– Мерлин – не мошенник! – Джуди вскочила на ноги и буквально испепелила Питера взглядом. – Мерлин был самым великим волшебником всех времен.
– Тогда почему у нас не получился опыт? Только прожгли в крыше дыру и разозлили дядю Рафа.
– Какой опыт? – спросила Гинни и увидела, как все пятеро словно окаменели. – Ну почему вы не хотите мне рассказать? Я же помогала вам чинить крышу. Неужели я недостойна узнать, отчего она сгорела?
Мальчики посмотрели на Джуди.
– Она и вправду помогала нам, – сказал ей Патрик. – По-моему, можно сказать.
И, не дожидаясь ответа Джуди, он вскочил на ноги и пошел к книжным полкам. Гинни следила за ним с любопытством и волнением: наконец-то она узнает хоть один секрет. Патрик взял с полки книгу и принес ее Гинни. Джуди сверкала глазами, но ничего не говорила.
– Мы увидели вот эту картинку, – сказал Патрик, открывая книгу.
Гинни взяла у него книгу и посмотрела на картинку. На ней был изображен Мерлин, колдующий над котлом, под которым был разожжен огонь. Его помощник держал в руках длинный металлический стержень. Внизу была подпись: «Мерлин превращает свинец в золото». Гинни вопросительно посмотрела на Патрика.
– Джуди сказала, что знает слова заговора, – объяснил он.
– Это были правильные слова, – сердито вмешалась Джуди. – И все бы получилось, если бы Питер и Поль не начали перебранку, кому нести трубу. И когда Питер ее уронил, она упала в костер, и угли разлетелись во все стороны.
Гинни все еще не понимала.
– То есть как? Вы разожгли костер в доме? Дети замолчали, переглядываясь.
– На улице шел дождь, – сказал Кристофер, грустно глядя на нее. – Ну надо же было попробовать. Дяде Рафу приходится так трудно.
Джуди зыркнула на него сердитым взглядом.
– Опять ты все выбалтываешь, Кристофер! Мы же договорились, что ничего ей не скажем.
– Это было до аллигатора.
– Он прав, – вмешался Патрик. – Если бы не Гинни, то, может, Кристофера с нами уже не было бы.
– Верно, – подтвердил Питер. – И она сдержала слово. Она ведь не рассказала Рафу про змею.
Гинни сидела, затаив дыхание. Может быть, они наконец решат, что ее можно посвятить в секреты?
–Ну ладно, – вдруг согласилась Джуди. – Если уж вам так надо знать, мы хотели сделать золото, чтобы Рафу не надо было так много работать.
– Мы считали, что должны ему помочь, – объяснил Патрик. – Он ведь старается, чтобы у нас был настоящий дом и плантация сахарного тростника. А как еще мы можем ему помочь, сидя здесь в болоте?
Глядя на детей, Гинни диву давалась: как она могла называть их обормотами? Ребенком она никогда не задумывалась о финансовых затруднениях отца.
– Об этом мечтала наша мама, – продолжала Джуди. – Когда им с Рафом было столько лет, как нам, они мечтали, что у них будет собственный дом на собственной земле, который у них никто не сможет отнять и откуда их никто не сможет выгнать. Вот он и хочет, чтобы это было у нас.
Гинни вспомнила Рафа-мальчика – такого гордеца и такого идеалиста. Как ему было, наверно, тяжело, сначала умер отец, их выгнали из хижины издольщика. Конечно, ему хочется иметь постоянный дом.
– Ну давайте же читать, – попросил Кристофер, показывая на «Айвенго». – А то мне скоро пора спать.
Что-то заставило Гинни посмотреть в сторону двери, и у нее екнуло сердце, в дверях стоял и наблюдал за ними Раф. Гинни машинально поправила волосы – кажется, она сегодня не очень растрепанная. Наконец-то он приехал! Господи, сделай так, чтобы я хорошо выглядела!
Раф стоял в дверях, опираясь о косяк, и у него был такой усталый и измученный вид, что Гинни тут же забыла о себе. Она вспомнила слова Кристофера: «Дяде Рафу приходится так трудно», – и у нее от сочувствия сдавило в груди.
– А я думал, что вы уже все давно спите, – сказал он и шагнул в комнату.
Дети хором воскликнули: «Раф!» – и бросились к нему. Глядя, как он с улыбкой обнимал каждого, Гинни почувствовала, что ей тоже хочется обнять его. Он такой сильный, такой надежный... и такой добрый – как можно против него устоять?
Во всяком случае, он добр к детям. Он выдал каждому по конфете и опасливо посмотрел на Гинни.
– Ничего, – утешил ее Кристофер, – я дам вам половину своей конфеты.
Что за прелесть этот мальчик! Но вслед за ним и другие дети, хотя и не так непосредственно, предложили поделиться с ней сладостями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
– А когда вы будете читать? – спросил Кристофер, взяв ее за руку и потянув к книжной полке. – Уже пора. Я все прибрал.
Гинни, улыбаясь, протянула руку за потрепанным томом «Айвенго». Как же она удивилась, обнаружив книгу на полках Рафа! Она почему-то думала, что тот читает более серьезную литературу, – наверное, потому, что у него всегда такой суровый вид. Похоже, что Патрик не единственный тайный романтик в этой семье.
– Ладно, почитаю, – сказала она. – Только сначала повторим утренний урок.
Она поставила им это условие: до начала чтения они должны рассказать ей все, что выучили за день о правилах хорошего поведения. Это, во-первых, закрепляло урок, во-вторых, разжигало их нетерпение услышать, что произошло с Айвенго дальше.
– Разговаривать в обществе надо только на приятные темы, – начал Питер, когда они все уселись перед ней кружком на полу.
– И нельзя разговаривать с полным ртом. – Поль надул щеки и притворился, что жует, вызвав этим веселое хихиканье.
– А почему? – спросила Гинни, зная, что, если не вмешаться, урок может превратиться в развлечение.
– Из уважения к остальным, – сказал Патрик и бросил многозначительный взгляд на близнецов. – И громко хохотать тоже не следует.
– Ну да, – с ухмылкой подтвердил Поль. – Кому же хочется, чтобы кусочки гамбо разлетелись по всему столу?
– Или кишки аллигатора.
– Или...
– Ладно, все всем ясно, – сказала Гинни, сдерживая улыбку. Близнецам только дай волю, будут перебрасываться репликами до утра. – Давайте придумаем несколько приятных тем для разговора.
– Хорошие книжки, – предложил Кристофер. Увидев улыбку одобрения на лице Гинни, он добавил: – Как «Айвенго».
Джуди фыркнула.
– «Айвенго» – неплохая книга, но я бы предпочла почитать про Камелот.
Ее братья хором сказали что-то вроде «Вот еще!», но Гинни была заинтригована. Как интересно, что Джуди разделяет ее собственное увлечение легендами про короля Артура.
– Королю Артуру Айвенго в подметки не годится, – сказала Джуди, скрестив руки на груди. – И у него был Мерлин.
Естественно, что ей больше всех нравится волшебник. Гинни даже пожалела, что, когда она росла, рядом с ней не было Джуди. С ней было бы вдвое интереснее играть в Камелот.
– Подумаешь, Мерлин! – насмешливо воскликнул Питер. – Все его чудеса – сплошное мошенничество!
– Мерлин – не мошенник! – Джуди вскочила на ноги и буквально испепелила Питера взглядом. – Мерлин был самым великим волшебником всех времен.
– Тогда почему у нас не получился опыт? Только прожгли в крыше дыру и разозлили дядю Рафа.
– Какой опыт? – спросила Гинни и увидела, как все пятеро словно окаменели. – Ну почему вы не хотите мне рассказать? Я же помогала вам чинить крышу. Неужели я недостойна узнать, отчего она сгорела?
Мальчики посмотрели на Джуди.
– Она и вправду помогала нам, – сказал ей Патрик. – По-моему, можно сказать.
И, не дожидаясь ответа Джуди, он вскочил на ноги и пошел к книжным полкам. Гинни следила за ним с любопытством и волнением: наконец-то она узнает хоть один секрет. Патрик взял с полки книгу и принес ее Гинни. Джуди сверкала глазами, но ничего не говорила.
– Мы увидели вот эту картинку, – сказал Патрик, открывая книгу.
Гинни взяла у него книгу и посмотрела на картинку. На ней был изображен Мерлин, колдующий над котлом, под которым был разожжен огонь. Его помощник держал в руках длинный металлический стержень. Внизу была подпись: «Мерлин превращает свинец в золото». Гинни вопросительно посмотрела на Патрика.
– Джуди сказала, что знает слова заговора, – объяснил он.
– Это были правильные слова, – сердито вмешалась Джуди. – И все бы получилось, если бы Питер и Поль не начали перебранку, кому нести трубу. И когда Питер ее уронил, она упала в костер, и угли разлетелись во все стороны.
Гинни все еще не понимала.
– То есть как? Вы разожгли костер в доме? Дети замолчали, переглядываясь.
– На улице шел дождь, – сказал Кристофер, грустно глядя на нее. – Ну надо же было попробовать. Дяде Рафу приходится так трудно.
Джуди зыркнула на него сердитым взглядом.
– Опять ты все выбалтываешь, Кристофер! Мы же договорились, что ничего ей не скажем.
– Это было до аллигатора.
– Он прав, – вмешался Патрик. – Если бы не Гинни, то, может, Кристофера с нами уже не было бы.
– Верно, – подтвердил Питер. – И она сдержала слово. Она ведь не рассказала Рафу про змею.
Гинни сидела, затаив дыхание. Может быть, они наконец решат, что ее можно посвятить в секреты?
–Ну ладно, – вдруг согласилась Джуди. – Если уж вам так надо знать, мы хотели сделать золото, чтобы Рафу не надо было так много работать.
– Мы считали, что должны ему помочь, – объяснил Патрик. – Он ведь старается, чтобы у нас был настоящий дом и плантация сахарного тростника. А как еще мы можем ему помочь, сидя здесь в болоте?
Глядя на детей, Гинни диву давалась: как она могла называть их обормотами? Ребенком она никогда не задумывалась о финансовых затруднениях отца.
– Об этом мечтала наша мама, – продолжала Джуди. – Когда им с Рафом было столько лет, как нам, они мечтали, что у них будет собственный дом на собственной земле, который у них никто не сможет отнять и откуда их никто не сможет выгнать. Вот он и хочет, чтобы это было у нас.
Гинни вспомнила Рафа-мальчика – такого гордеца и такого идеалиста. Как ему было, наверно, тяжело, сначала умер отец, их выгнали из хижины издольщика. Конечно, ему хочется иметь постоянный дом.
– Ну давайте же читать, – попросил Кристофер, показывая на «Айвенго». – А то мне скоро пора спать.
Что-то заставило Гинни посмотреть в сторону двери, и у нее екнуло сердце, в дверях стоял и наблюдал за ними Раф. Гинни машинально поправила волосы – кажется, она сегодня не очень растрепанная. Наконец-то он приехал! Господи, сделай так, чтобы я хорошо выглядела!
Раф стоял в дверях, опираясь о косяк, и у него был такой усталый и измученный вид, что Гинни тут же забыла о себе. Она вспомнила слова Кристофера: «Дяде Рафу приходится так трудно», – и у нее от сочувствия сдавило в груди.
– А я думал, что вы уже все давно спите, – сказал он и шагнул в комнату.
Дети хором воскликнули: «Раф!» – и бросились к нему. Глядя, как он с улыбкой обнимал каждого, Гинни почувствовала, что ей тоже хочется обнять его. Он такой сильный, такой надежный... и такой добрый – как можно против него устоять?
Во всяком случае, он добр к детям. Он выдал каждому по конфете и опасливо посмотрел на Гинни.
– Ничего, – утешил ее Кристофер, – я дам вам половину своей конфеты.
Что за прелесть этот мальчик! Но вслед за ним и другие дети, хотя и не так непосредственно, предложили поделиться с ней сладостями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107