Святой Олав – 3

Scan by Ustas; OCR&spellcheck by Zavalery
«Вера Хенриксен «Святой конунг»»: Издательский центр «ТЕРРА»; М.; 1997
ISBN 5-300-01043-Х
Аннотация
Конунг Олав, святой Олав, Олав сын Харальда…
Пусть не удивит читателя, что все это — один человек, король Норвегии, один из самых известных людей в истории Севера, прошедший путь от жестокого викинга до национального героя, канонизированного после смерти и превратившегося в святого, которого почитают не только в самой Скандинавии, но и в Европе. Изображение его есть в Риме и Иерусалиме…
Ему принадлежит честь христианизации языческой Норвегии и объединения ее в единое государство.
И именно он ввел в стране новые законы, принятые на тинге в Мостере в 1024 году и запрещающие жертвоприношения, идолопоклонничество и приготовление жертвенного конского мяса.
Именно он запретил «выносить» младенцев на съедение диким зверям. И именно он заставил людей жить по заветам Христа, хотя сам и не всегда придерживался их…
Удивительная жизнь Олава сына Харальда не раз привлекала внимание замечательных писателей, в том числе Сигрид Унсет и Бьёрнстьерне Бьёрнсона, лауреатов Нобелевской премии в области литературы.
Счастливого плавания на викингских драккарах!
Вера Хенриксен
Святой конунг
(Святой Олав — 3)
К ЧИТАТЕЛЮ
Конунг Олав, святой Олав, Олав сын Харальда…
Пусть не удивит читателя, что все это — один человек, король Норвегии, один из самых известных людей в истории Севера, прошедший путь от жестокого викинга до национального героя, канонизированного после смерти и превратившегося в святого, которого почитают не только в самой Скандинавии, но и в Европе. Изображение его есть в Риме и Иерусалиме…
Ему принадлежит честь христианизации языческой Норвегии и объединения ее в единое государство.
И именно он ввел в стране новые законы, принятые на тинге в Мостере в 1024 году и запрещающие жертвоприношения, идолопоклонничество и приготовление жертвенного конского мяса.
Именно он запретил «выносить» младенцев на съедение диким зверям. И именно он заставил людей жить по заветам Христа, хотя сам и не всегда придерживался их…
Удивительная жизнь Олава сына Харальда не раз привлекала внимание замечательных писателей, в том числе Сигрид Унсет и Бьёрнстьерне Бьёрнсона, лауреатов Нобелевской премии в области литературы.
В очередной том нашей серии вошли вторая и третья часть трилогии Веры Хенриксен о святом конунге…
Напоминаем, что первая часть вошла в состав тома под названием «Девы битв».
Счастливого плавания на викингских драккарах!

Святой Олав

Пенящиеся волны набегали на берег Стейнкьер-фьорда: зеленые, бледно-голубые, темно-серые или ослепительно золотые, в зависимости от игры света и теней. Облака бежали по небу, подгоняемые бешеным ветром, потоки солнечного света чередовались с ливнями, напоминая улыбку сквозь слезы.
Выходя со двора усадьбы Стейнкьер, Сигрид дочь Турира остановилась и посмотрела на фьорд. Потом повернулась и медленно пошла к переправе.
Она устала. Большую часть ночи она провела без сна у постели младшего сына Рута, управляющего Стейнкьера.
Накануне вечером она пришла в усадьбу, чтобы проведать мальчика, зная, что он болен. Мать совершенно выбилась из сил; мальчику было плохо уже восьмой день, и она не хотела заставлять двух других своих детей ухаживать за ним. Только с приходом Сигрид она могла немного поспать.
Мальчик был очень плох, он весь горел, дыхание было прерывистым, и он кашлял кровью. Сигрид мало чем могла помочь ему, мальчик почти не приходил в сознание. Все лечебные средства были уже испробованы.
Он лежал в кухне, мать устроилась там же, на скамье. Большую часть ночи она проспала, лишь изредка просыпаясь и бормоча сквозь сон молитвы. Но к утру мальчику стало так плохо, что Сигрид сочла нужным разбудить родителей и послать за священником Энундом.
Вскочив, мать упала на колени перед его постелью, вне себя от отчаяния. И когда она поняла, что мольбы ее напрасны, она стала угрожать Богу.
Энунд застал ее стоящей на коленях и грозящей небу кулаком.
Он поднял ее за плечи, и, увидев священника, она разрыдалась. А потом снова принялась молиться:
— Святая Мария, Божья матерь, смилуйся над ним, святой Ангсар, святой Олав…
Сигрид, тоже стоящая возле постели на коленях, вздрогнула. Но потом снова принялась молиться. Она уже не в первый раз слышала, что имя Олава Харальдссона произносится как имя святого.
И в то же утро болезнь внезапно отпустила мальчика. И когда Сигрид ушла, он уже мирно спал.
Начался дождь. Остановившись, Сигрид стала лицом против ветра, и крупные, тяжелые капли упали ей на лицо. «Святой Олав…» — подумала она. И вспомнила, как однажды стояла на борту корабля Эльвира, подставляя лицо ветру и соленым брызгам. Она была пленницей короля Олава, а он стоял на палубе корабля, тучный и самодовольный.
Дождь прекратился так же внезапно, как и начался; сквозь облака пробилось солнце. Солнечные лучи согревали ее, и она улыбнулась, услышав, как на холме прокуковала кукушка.
— Нам, наверное, по пути? — услышала она голос Энунда. Сигрид повернулась к нему и кивнула.
— Мне досадно, что люди называют короля Олава святым, — сказала она, идя вместе с ним к переправе.
— В этом нет ничего удивительного, — ответил священник. — После его смерти было знамение и происходили удивительные вещи.
— Наверняка, это король Олав спас сегодня мальчика, — сухо заметила она.
— А почему нет? Мальчику стало лучше, когда мать упомянула в молитвах имя короля.
— Этот мальчик не первый, кто смог перенести эту болезнь. При чем тут Олав? К тому же она называла имена десятка святых.
— Ты забыла о том знамении, которое было Туриру, твоему брату? Или ты забыла о том, что Бог почти потушил солнце? И когда люди в Трондхейме стали обращаться в своих молитвах к королю и просить у него помощи, на это были свои причины. И молитвы их были не напрасны.
— Разве ты забыл, что сам говорил в тот раз, когда люди захотели сделать из тебя святого? Ты сказал, что нет ничего проще говорить о тех, кому это помогло, и забывать о тех, кому это не помогло.
— Это совсем другое дело, — сухо заметил Энунд. — Но никто не заставляет тебя верить в то, что конунг был святым. Датский епископ из Каупанга даже слышать об этом не желает.
Сигрид завела разговор о датском правлении; они говорили об этом, переправляясь через реку, и Сигрид продолжала думать об этом, когда они поднимались в Эгга.
Кальв был прав в своем недоверии к королю Кнуту; король нарушил свое обещание сделать его ярлом. Вместо этого он послал в Норвегию одного из своих сыновей, Свейна, в качестве короля. И поскольку Свейн был еще мальчиком, его матери, Альфиве, которая была любовницей короля Кнута, предстояло править страной, пока мальчик повзрослеет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73