Я не понимаю, почему Кихидзи позволил этому мошеннику купить девочку, но, по крайней мере, он проявил милосердие, отпустив ее.
— И вы думаете, что я бы этого не сделал, да?
Токитада засмеялся, но не ответил. «Асука, Асука. Красивое имя и красивая девочка, — подумал он про себя. — Неудивительно, что Змий положил на нее глаз… Диву даешься, как такие цветки вырастают из грязи в трущобах».
Глава 38.
Мечты мужские и женские
На следующее утро Токитада встал рано. Карета и внушительный эскорт воинов и конюхов ждали его у дверей, когда он появился в своих придворных регалиях. Вскоре карета подъехала к воротам поместья Рокухара. Токитада отправил послание, оповещая о своем прибытии и спрашивая, готова ли хозяйка.
Возле дома стоял элегантный дамский экипаж; с его занавесок свисали пурпурные кисточки; на красочном лакированном корпусе и на крыше не было ни пылинки; ослепительно блестела золотая и серебряная отделка с нитевидно выгравированными неземными птицами и бабочками. Однако еще более ослепительными, чем сам экипаж, были две фигуры, которые приблизились к портику по открытой галерее в окружении порхающей стайки служанок.
— Боюсь, я заставила тебя ждать, Токитада, — сказала Токико, которую сопровождала ее семилетняя дочь.
— О, Токико, я едва узнал тебя в роскошном наряде!
— Не так уж часто я наношу визиты… Кроме того, сейчас весна.
— Ты действительно выглядишь великолепно! Я уверен, никто не может возразить против того, что ты одета с большим вкусом. Могу ли я предположить, что подействовал мой совет?
— Ну перестань же меня дразнить. На нас смотрят слуги и едва удерживаются от смеха.
— Пусть смеются. Не понимаю, почему вы, женщины, боитесь смеха. Серьезные дамы вроде госпожи Арико — это для меня слишком. Мы не можем допустить, чтобы вы на нее походили… Не так ли, Токуко? — сказал Токитада и потрепал блестящие волосы своей племянницы. — Принцесса, поедем покатаемся с тобой в моей карете, и я буду рассказывать тебе разные истории.
Когда Токитада нагнулся, чтобы взять племянницу на руки, ребенок спрятался за подол матери. Стоявшие рядом служанки громко засмеялись. Токико подняла дочь и села в свой экипаж.
Карета Токитады последовала за экипажем Токико и катилась по обрамленной деревьями улице в Рокухаре в сопровождении свиты. Токико редко выезжала из Рокухары, а когда она это делала, ее всегда сопровождал тщательно подобранный эскорт воинов. Уже на протяжении многих лет Токико занималась девятью своими детьми. Супруг ее находился в расцвете лет, а самой хозяйке Рокухары было сорок с небольшим. И, имея такого веселого волокиту-мужа, Токико начала понимать, что она не должна слишком быстро стареть. Год назад история Киёмори с Токивой преподала ей горький урок и причинила много сердечной боли. В то время она часто молилась, чтобы муж не добился больших успехов с той женщиной и чтобы не произошло еще одной такой же истории…
Под покачивание экипажа Токико охватили горькие мысли: сорок лет — ее уверенность в своем физическом очаровании идет на убыль. Для мужчины же это был прекрасный возраст для свершений, для достижения великих целей. Пришло время, когда она должна справляться с неподатливым взрослым ребенком…
Экипаж Токико, подпрыгнув, остановился, и она увидела, что карета Токитады подъехала и встала рядом.
— Токико, подними занавески и посмотри вокруг.
— Где мы сейчас?
— Западная часть Восьмой улицы — на противоположной стороне реки от Рокухары. Вон там — селения Симабара, Мибу. Там — реки Камия и Омура… Дальше к югу можно увидеть реку Ёдо. Великолепный вид, не правда ли?
— Зачем ты привез нас в это место, которое нам совсем не по пути? Разве мы не едем в противоположном направлении от дворца?
— Нет, оно нам не совсем не по пути… Посмотри, Токико, только посмотри сама — вон там работают тысячи людей!
— Что они делают?
— Они строят новые дороги. Видишь тех людей, которые копают, носят землю? Слышишь слабые звуки в отдалении? Это работают каменщики, плотники и прочие мастера. Через шесть месяцев ты не узнаешь это место.
— И что же они здесь строят?
— Особняки и дворцы. Очень скоро здесь вырастет городок — фактически город в городе, великий центр дома Хэйкэ!
— А Рокухара чем не подходит?
— Рокухара стала слишком тесна. Я уверен, Киёмори думает о будущем, и даже нельзя сказать, что может сделать человек с его талантами. Несомненно, он рожден для того, чтобы быть великим, а ты — его жена. Не забывай о своем положении, Токико.
— Токитада, ты действительно считаешь, что это сделает меня счастливой?
— Ты — женщина, и надо полагать, что у тебя есть все основания поздравить себя с тем, что имеешь такого мужа.
— Чепуха, Токитада, Рокухара меня вполне устраивает. Все это будет означать намного больше беспокойства. Мне хотелось бы, чтобы ты отговорил его от задуманного плана.
К удивлению Токитады, Токико нервно опустила занавески своего экипажа. Он привез ее сюда, будучи уверенным, что это доставит ей удовольствие, и Токитада начал задумываться, не привнес ли он еще одну тему в семейные разногласия.
Токитада глубоко вздохнул: «Эти женщины, не могу их понять. Более цепкие, чем мужчины, более упорные, и тем не менее им, по-видимому, не нравятся дела государственного масштаба».
Вдоль канала по Восьмой улице оба экипажа вскоре приблизились к дворцу, где проживал экс-император.
Младшая сестра Токико Сигэко только в прошлом году родила отрешенному от престола Го-Сиракаве третьего сына, принца Норибито, и несколько раз просила хозяйку Рокухары приехать и посмотреть на младенца. Однако этикет не позволял Токико выполнить пожелания сестры до тех пор, пока сам прежний император не послал ей приглашение.
«Как скучно!» — вздохнул Токитада, пока ждал. Он приехал с сестрой только в качестве официального сопровождающего лица и не был допущен во внутренние апартаменты, из которых до него доносились голоса и смех. Капризные крики внезапно вызвали у Токитады осознание того, что он сам — дядя маленького принца. Это была поразительная мысль. Никто не мог бы никогда предвидеть такого… Что бы сказал, если бы был жив, его отец, обедневший вельможа? Мысли Токитады вернулись к собственному детству. Их семья была настолько бедна, что он ходил на петушиные бои, пытаясь заработать хоть какие-то гроши… Его мысли перенеслись в будущее: власть, слава, великолепие, превосходящие дом Фудзивара! Смех сестер вновь прервал его мечтания. Как же различны были такие понятия, как счастье и радость, у него и у них.
Экс-император сам уговорил Токико остаться на ужин, и Токитада вскоре к ним присоединился. Го-Сиракава привлек к себе дочку Токико, приласкал ее, при этом заметив:
— Говорят, дочери похожи на отцов, а сыновья много берут от матери, и малышка Токуко, кажется, напоминает Киёмори.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157
— И вы думаете, что я бы этого не сделал, да?
Токитада засмеялся, но не ответил. «Асука, Асука. Красивое имя и красивая девочка, — подумал он про себя. — Неудивительно, что Змий положил на нее глаз… Диву даешься, как такие цветки вырастают из грязи в трущобах».
Глава 38.
Мечты мужские и женские
На следующее утро Токитада встал рано. Карета и внушительный эскорт воинов и конюхов ждали его у дверей, когда он появился в своих придворных регалиях. Вскоре карета подъехала к воротам поместья Рокухара. Токитада отправил послание, оповещая о своем прибытии и спрашивая, готова ли хозяйка.
Возле дома стоял элегантный дамский экипаж; с его занавесок свисали пурпурные кисточки; на красочном лакированном корпусе и на крыше не было ни пылинки; ослепительно блестела золотая и серебряная отделка с нитевидно выгравированными неземными птицами и бабочками. Однако еще более ослепительными, чем сам экипаж, были две фигуры, которые приблизились к портику по открытой галерее в окружении порхающей стайки служанок.
— Боюсь, я заставила тебя ждать, Токитада, — сказала Токико, которую сопровождала ее семилетняя дочь.
— О, Токико, я едва узнал тебя в роскошном наряде!
— Не так уж часто я наношу визиты… Кроме того, сейчас весна.
— Ты действительно выглядишь великолепно! Я уверен, никто не может возразить против того, что ты одета с большим вкусом. Могу ли я предположить, что подействовал мой совет?
— Ну перестань же меня дразнить. На нас смотрят слуги и едва удерживаются от смеха.
— Пусть смеются. Не понимаю, почему вы, женщины, боитесь смеха. Серьезные дамы вроде госпожи Арико — это для меня слишком. Мы не можем допустить, чтобы вы на нее походили… Не так ли, Токуко? — сказал Токитада и потрепал блестящие волосы своей племянницы. — Принцесса, поедем покатаемся с тобой в моей карете, и я буду рассказывать тебе разные истории.
Когда Токитада нагнулся, чтобы взять племянницу на руки, ребенок спрятался за подол матери. Стоявшие рядом служанки громко засмеялись. Токико подняла дочь и села в свой экипаж.
Карета Токитады последовала за экипажем Токико и катилась по обрамленной деревьями улице в Рокухаре в сопровождении свиты. Токико редко выезжала из Рокухары, а когда она это делала, ее всегда сопровождал тщательно подобранный эскорт воинов. Уже на протяжении многих лет Токико занималась девятью своими детьми. Супруг ее находился в расцвете лет, а самой хозяйке Рокухары было сорок с небольшим. И, имея такого веселого волокиту-мужа, Токико начала понимать, что она не должна слишком быстро стареть. Год назад история Киёмори с Токивой преподала ей горький урок и причинила много сердечной боли. В то время она часто молилась, чтобы муж не добился больших успехов с той женщиной и чтобы не произошло еще одной такой же истории…
Под покачивание экипажа Токико охватили горькие мысли: сорок лет — ее уверенность в своем физическом очаровании идет на убыль. Для мужчины же это был прекрасный возраст для свершений, для достижения великих целей. Пришло время, когда она должна справляться с неподатливым взрослым ребенком…
Экипаж Токико, подпрыгнув, остановился, и она увидела, что карета Токитады подъехала и встала рядом.
— Токико, подними занавески и посмотри вокруг.
— Где мы сейчас?
— Западная часть Восьмой улицы — на противоположной стороне реки от Рокухары. Вон там — селения Симабара, Мибу. Там — реки Камия и Омура… Дальше к югу можно увидеть реку Ёдо. Великолепный вид, не правда ли?
— Зачем ты привез нас в это место, которое нам совсем не по пути? Разве мы не едем в противоположном направлении от дворца?
— Нет, оно нам не совсем не по пути… Посмотри, Токико, только посмотри сама — вон там работают тысячи людей!
— Что они делают?
— Они строят новые дороги. Видишь тех людей, которые копают, носят землю? Слышишь слабые звуки в отдалении? Это работают каменщики, плотники и прочие мастера. Через шесть месяцев ты не узнаешь это место.
— И что же они здесь строят?
— Особняки и дворцы. Очень скоро здесь вырастет городок — фактически город в городе, великий центр дома Хэйкэ!
— А Рокухара чем не подходит?
— Рокухара стала слишком тесна. Я уверен, Киёмори думает о будущем, и даже нельзя сказать, что может сделать человек с его талантами. Несомненно, он рожден для того, чтобы быть великим, а ты — его жена. Не забывай о своем положении, Токико.
— Токитада, ты действительно считаешь, что это сделает меня счастливой?
— Ты — женщина, и надо полагать, что у тебя есть все основания поздравить себя с тем, что имеешь такого мужа.
— Чепуха, Токитада, Рокухара меня вполне устраивает. Все это будет означать намного больше беспокойства. Мне хотелось бы, чтобы ты отговорил его от задуманного плана.
К удивлению Токитады, Токико нервно опустила занавески своего экипажа. Он привез ее сюда, будучи уверенным, что это доставит ей удовольствие, и Токитада начал задумываться, не привнес ли он еще одну тему в семейные разногласия.
Токитада глубоко вздохнул: «Эти женщины, не могу их понять. Более цепкие, чем мужчины, более упорные, и тем не менее им, по-видимому, не нравятся дела государственного масштаба».
Вдоль канала по Восьмой улице оба экипажа вскоре приблизились к дворцу, где проживал экс-император.
Младшая сестра Токико Сигэко только в прошлом году родила отрешенному от престола Го-Сиракаве третьего сына, принца Норибито, и несколько раз просила хозяйку Рокухары приехать и посмотреть на младенца. Однако этикет не позволял Токико выполнить пожелания сестры до тех пор, пока сам прежний император не послал ей приглашение.
«Как скучно!» — вздохнул Токитада, пока ждал. Он приехал с сестрой только в качестве официального сопровождающего лица и не был допущен во внутренние апартаменты, из которых до него доносились голоса и смех. Капризные крики внезапно вызвали у Токитады осознание того, что он сам — дядя маленького принца. Это была поразительная мысль. Никто не мог бы никогда предвидеть такого… Что бы сказал, если бы был жив, его отец, обедневший вельможа? Мысли Токитады вернулись к собственному детству. Их семья была настолько бедна, что он ходил на петушиные бои, пытаясь заработать хоть какие-то гроши… Его мысли перенеслись в будущее: власть, слава, великолепие, превосходящие дом Фудзивара! Смех сестер вновь прервал его мечтания. Как же различны были такие понятия, как счастье и радость, у него и у них.
Экс-император сам уговорил Токико остаться на ужин, и Токитада вскоре к ним присоединился. Го-Сиракава привлек к себе дочку Токико, приласкал ее, при этом заметив:
— Говорят, дочери похожи на отцов, а сыновья много берут от матери, и малышка Токуко, кажется, напоминает Киёмори.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157