Можешь быть уверен, у них любовь крепкая. Кого полюбили, то все, до могилы. А это у них не задержится. Вот сидишь жуешь, а через полчаса уже надо на венок скидываться.
Звонок продолжал неумолимо греметь на всю квартиру.
— Открой, — сказал он. — Не заставляй людей ждать.
— Может, ты сам откроешь? — предложила она. — Они ведь к тебе пришли. Я-то им не нужна. Махров уже получил от меня все, что хотел.
— Я не могу, — он покачал головой. — Я здесь никто. А ты хозяйка. Это ты должна встречать гостей хлебом с солью. Я открою, а ты скажешь потом, что я вожу в твой дом всякую шваль.
Пока они препирались, в дверь стали стучать. За ней послышались грубые выкрики и крепкие выражения. Но дверь была стальная, ничем не пробьешь, только разве динамитом, да, наверное, его не оказалось под рукой.
— Я открываю, — произнесла Люська торжественно и спокойно, как будто собиралась открыть бутылку шампанского.
— Давай, давай, а то они сейчас себе кулаки порасшибают, — пробормотал Андрей.
Люська протопала в прихожую, открыла внутреннюю дверь и щелкнула замком на стальной. Дверь распахнулась в одно мгновение. За ней торчал разъяренный Махров, за его спиной громоздился Боксер со зверским выражением на лице, а по бокам ещё двое: коренастый старик с седой головой и невзрачный мужичок с подбитым глазом.
— Чего вы раздубасились? — заголосила Люська. — Его нет! Он ушел! Я спать ложусь! Уходите!
Махров оттолкнул её в сторону. Она отлетела от двери, как мячик. Мужички ввалились в квартиру, как к себе домой, не обращая внимания на её призывы. Махров пробежался по комнатам и, никого не обнаружив, заглянул на кухню.
Андрей спокойно сидел за столом и невозмутимо резал хлеб большим кухонным ножом. Он исподлобья посмотрел на Махрова и принялся резать новый кусок.
Мужички подтянулись за командиром, просочились на кухню и встали по шеренге, разглядывая невозмутимого парня. Что-то было в его поведении спокойное и уверенное, и это сразу почувствовал Махров. В глазах паренька он не увидел страха. К тому же у него в руке поблескивала длинная и тонкая полоска стали, а её вид действует на людей сидевших завораживающе.
— Ждешь, значит, — сказал он. — Это хорошо, что не сбежал. Значит, с тобой можно иметь дело.
— Опять ты, — удивленно проговорил Витек. — Снова эта рожа засветилась. Второй раз мне на глаза попадается, Сергеич.
— Ты чего к нам не заходишь? — радостно пробормотал Мятый.
— Присаживайтесь, — предложил Андрей. — Не стоять же в дверях.
Мятый повернулся к Махрову и, захлебываясь, закричал ему в ухо, горя глазами и с чувством жестикулируя клешней:
— Это он! Я тебе говорю, это он! Я про него тебе и говорил. Вот он с фингалом. Этот парень такие дела проворачивал, дух захватывало!
Махров, не слушая его больше, приблизился к столу и сел на табуретку напротив Андрея, не сводя с него своих пронзительных глаз. Витек зашел с другой стороны, но, поглядев на нож, предпочел держаться на безопасном расстоянии.
— Кто ты такой? — хмуро спросил Махров.
— Волков.
— Это ты тут шесть лет назад по хатам лазил? — Махров осуждающе оглянулся на Мятого. Тот отчаянно закивал головой. На его лице сияла глупая улыбка. Чему он так радовался, понять было трудно. Наверное, радость вызывала встреча с живой легендой воровского мира.
— Ну было дело!
— Тут о тебе такие сказки рассказывают, — проговорил Махров. — Не человек, а легенда. Видел я много легенд, но такой невзрачной ещё не приходилось.
— Я не настаиваю на причислении меня к лику святых, — буркнул Андрей.
— Говорят, ты хороший спец был. Мог любую дверь с закрытыми глазами открыть, да? Но тебе несказанно повезло с друзьями, и они сдали тебя ментам.
— Это было давно и неправда, — заметил Андрей. — Чем сказки перевирать, спросил бы меня. Я один хаты чистил. Любил работать в одиночку. Сейчас не люблю. И не собираюсь.
Махров насупился и посмотрел на Боксера. Витек полез за полу пиджака, туда, где находился пистолет, понял, что пора выполнять наказ хозяина. Андрей отложил хлеб в сторону, но ножа из рук не выпускал.
— Ладно, хоть ты и напрашиваешься на пулю, и когда-нибудь её точно получишь, пока могу сохранить тебе жизнь, — примирительно сказал Махров. — Мне такие парни, как ты, нужны. Могу предложить хорошую работу. Очень выгодные условия. Плачу зелеными и сразу. Не надо стоять в очереди за зарплатой.
Андрей помотал головой.
— Вообще-то я на завод собирался, электриком. Буду лампочки менять и провода тянуть. Восьмичасовой рабочий день с перерывом на обед и двумя выходными. Мечта!
Мужички на секунду притихли, с трудом переваривая услышанное, и вдруг разразились непринужденным смехом. Витек громко ржал, его живот сотрясался и подпрыгивал. Карась степенно хмыкал. Мятый противно подхихикивал. Один Махров был серьезен. Ему казалось, что смеются над ним.
— Чё, перевоспитался? — хихикал вокзальный воришка. — Неужели в зоне работать научили? А я так и не допёр! Не способный к наукам. Полная бездарь. Даже гвозди забивать не умею.
— Ссучиться хочешь? — влез Карась. — Я бы всех этих ссученных мочил на месте. Они дис-крен-детируют нашу профессию. Вором родился, вором и умереть должен!
— Развесили уши! — взвился Витек. — Он такой же вор, как я балерина. Давайте я пощупаю у него между костями, сколько там мяса. Если влезет вот это перышко, то и базарить нечего.
Махров, не сводя глаз с Андрея, хмуро слушал высказывания мужичков. Но скоро ему это надоело. Разговор уходил в сторону от сути.
— Закончили базар! — рявкнул он. — Витек, заткнись! И вы закройте свои форточки! Поквакали и в тину! Я сам буду решать, кого мочить, кого целовать! Мы ещё не договорили!
Мужички замолкли. Даже Витек угомонился и непонятливо уставился на шефа. Махров оглянулся на Люську.
Люська испуганно выглядывала из-за двери, не решаясь заходить и со страхом наблюдая за развитием событий на кухне. Она уже оплакивала своего старого знакомого, но что-то дело затянулось и никак не шло к развязке. Видно, этот парень что-то собой представляет, раз с ним тут ещё разговаривают.
Махров перевел взгляд на Андрея.
— А она тебе зачем?
Андрей посмотрел на Люську.
— Нужна. Красивая женщина, заботливая, ласковая. Мечта поэта. Где ещё такую найдешь? Я без неё никуда.
— Это она ласковая? — удивился Махров. — Я за ней этого не замечал. Не наговаривай зря. Норовистая кобыла не так брыкается. Не мог себе получше найти? Еще скажи, женишься на ней.
— А что, могу пригласить на свадьбу. Всех. Хотя вот этого не приглашу, — Андрей показал на Мятого. — Украдет чего-нибудь.
— Да ладно, сам-то! — обиделся тот.
Люська хмыкнула и недоверчиво покачала головой. Ей вся эта затея сразу показалась бредовой. О какой ещё свадьбе они толкуют, когда сейчас перебьют друг друга в конце разговора?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103