— Честно признаться, молодой аристократ уже подумывал о таком исходе визита. Это было недостойно, но более всего на свете он желал как раз сорваться с треклятого дивана и со всех ног припустить прочь.
— Как знать. — Она лукаво усмехнулась, явно играя с ним. — Быть может, только вы сумеете мне помочь, узнав эту тайну. Ну же?
Она выжидательно, не мигая, уставилась на него. Сэр Доудсен призвал на помощь свое знаменитое итонское воспитание. И на сей раз оно не подвело. Он выпрямил спину и, спокойно выдохнув, мягко ей улыбнулся:
— Что ж, я готов.
Неожиданно она смутилась, отвела взгляд, покачала головой и прошептала:
— Вы удивительный. Вы другой… — Потом пришла в себя, вскинула перстень к свету:
— Смотрите. Там, под камнем, видите надпись на золоте? Ну?
Сэр Доудсен вгляделся, пробормотал:
— Очень мелко, но это какие-то цифры. В два ряда, кажется. Их очень много.
— Точно. Это произошло почти десять лет назад, наши отношения с Юрой были уже не безоблачны, но видимость приличий он все еще сохранял. А любил он меня всегда, независимо от того, изменял или нет. В России тогда были непростые времена. Куда более опасные, чем теперь. Дележ государственной собственности. Самый пик. Сплошные подставы и убийства. Тех конкурентов, которых не успевали подставить и посадить, попросту убивали. Юра попал в сложную финансовую ситуацию, связанную с первой чеченской кампанией. На него повесили огромный долг государству. Мы выехали в Париж, и там он почувствовал, что за ним следят. Все было очень серьезно. На него давили с двух сторон. С одной — грозили посадить, изъяв все имущество, с другой — убить в подворотне. Единственным выходом было активизировать замороженные счета. Но нужно было переправить информацию о них в Москву. Как? Ведь он не мог вылететь в Россию — за ним следили.. И все его связи были на контроле. Телефоны прослушивались, курьеры не остались бы незамеченными. А в Москве серьезно заболела моя сестра. В это сложное время он преподносит мне вот этот перстень. Я лечу в Россию, он умоляет меня не снимать с пальца кольцо. И что вы думаете? В аэропорту меня встречает Серж. Он не знал, что я догадалась об идее моего муженька. Я рассмотрела его подарок и нашла вот эти циферки. Кстати, потом, выписав их, я нашла документы с этими счетами, а это именно банковские счета, и составила внушительный архив противозаконных деяний.
— Н-да… — ошарашенно выдавил из себя Александр.
— Теперь сопоставьте факты. Мой дорогой муж был в Лондоне со своей ненаглядной Ирмой Бонд. Его там и арестовали по подозрению, что очень большие суммы зависли на секретных счетах, до которых если только докопается ваша британская полиция или Интерпол, то Юрочке несдобровать. И деньги заморозят, и его надолго упекут.
Есть у него выход? Думаю, был — Ирма Бонд. Она вылетает в Лос-Анджелес, чтобы замести следы, а потом появляется в Москве. Но ее убивают. Я предполагаю, что за счетами охотятся многие. На этот раз информация каким-то образом всплыла на поверхность нашего вонючего болота. Иначе Ирма спокойно передала бы подарок Юрика Сержу и жила бы дальше, продолжая радовать своих поклонников. Я думаю, что за счетами охотится Вася Бессмертный, который потеряет половину своего состояния, если их не найдет. Серж, разумеется, тоже. Есть у меня на подозрении еще парочка деятелей.
— И вы так спокойно говорите о людях, которые посещают ваш дом? — Молодой аристократ приподнял левую бровь, что по силе соответствовало не меньшему удивлению, чем если бы он увидел цунами в трех ярдах от своего дома. — Они клянутся вам в любви, а сами за вашей спиной…
— Мы живем в волчьем мире, где даже кролики грызутся, — спокойно ответила она. — Меня бесит совсем не это, а то, что я не владею ситуацией. Понимаете, я ничего не могу поделать. Я не могу сопротивляться. Я даже не могу передать эти чертовы счета в руки закона, чтобы раз и навсегда прекратить дурацкую охоту. Видите ли, — она вздохнула, — я очень устала от всего этого. От этой возни дурацкой. От измен моего мужа. Это чудовищно, но я как никогда желаю, чтобы он надолго остался за решеткой.
Поверьте, у меня достаточно сбережений, чтобы уехать в Париж и жить там безбедно до конца своих дней. Мне совсем не хочется повторять тот десятилетней давности кошмар, когда я боялась засыпать по ночам, а у постели больной сестры лишний раз не зажигала лампу, опасаясь снайпера. Сейчас со мной может случиться все, что угодно.
И это я хорошо понимаю. Я хочу разрубить этот узел. Найти счета и отдать их прокурорам. Все равно каким. Нашим, вашим, лишь бы все это закончилось. Пока счета не найдут, меня не оставят в покое. Серж думает, что я знаю. Бессмертный думает, что я знаю. Но я не знаю. Я действительно была в Париже, И мы встречались с Юрой за два дня до того, как он уехал в Лондон к этой своей певичке.
Но он мне ничего не дарил, он не просил что-то везти в Москву. Поэтому мне кажется, что на этот раз секретную миссию выполнила Ирма Бонд.
— Но если ее убили и то, что она должна была передать Сержу, у нее забрали, значит, все и так закончилось. — Сэр Доудсен испытывал смешанные чувства восхищения этой сильной женщиной и страха за ее судьбу. Ему очень хотелось помочь ей, но как?
Наталия покачала головой:
— Не похоже на то, чтобы все закончилось. Мне кажется, что какое-то звено выпало из цепи. Что-то не сложилось. Расскажу вам все, раз уж начала… Поскольку муж в тюрьме, компания «Своровски» без зазрения совести прислала счет его жене. Эти швейцарцы весьма щепетильны в финансовых вопросах. Счет пришел два дня назад на сумму три с половиной тысячи евро. Разумеется, я позвонила на фирму и поинтересовалась, с какой стати, собственно, я должна его оплатить. Знаете, что я узнала?
Мой муж купил кулон из горного хрусталя. Конечно, я могу предположить, что он собирался сделать мне подарок. Но Юра знает мое отношение к безделушкам такого рода — я их терпеть не могу. Он мог бы подарить мне бриллианты, изумруды, рубины или сапфиры, но горный хрусталь — пфи! Тем более он купил его в спешке, как уцененный товар. Кто-то из клиентов этот кулон заказал, но не забрал. Такие презенты, как вы понимаете, не по мне.
Я сделала нехитрый вывод — побрякушку он подарил певичке. Просто так или с умыслом — этого я не знаю. Но вспомните историю десятилетней давности. Все повторяется. По крайней мере схожесть ситуаций явно налицо.
Что вы об этом думаете?
Странное чувство осталось у сэра Доудсена от разговора с Наталией Касальской. Несомненно, она непростая женщина. Сильная, волевая, много пережившая и теперь с трудом находящая силы, чтобы быть стойкой перед лицом неудач. Но не это смущало его. Что-то, какая-то фраза в их разговоре заставляла его снова и снова возвращаться к нему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
— Как знать. — Она лукаво усмехнулась, явно играя с ним. — Быть может, только вы сумеете мне помочь, узнав эту тайну. Ну же?
Она выжидательно, не мигая, уставилась на него. Сэр Доудсен призвал на помощь свое знаменитое итонское воспитание. И на сей раз оно не подвело. Он выпрямил спину и, спокойно выдохнув, мягко ей улыбнулся:
— Что ж, я готов.
Неожиданно она смутилась, отвела взгляд, покачала головой и прошептала:
— Вы удивительный. Вы другой… — Потом пришла в себя, вскинула перстень к свету:
— Смотрите. Там, под камнем, видите надпись на золоте? Ну?
Сэр Доудсен вгляделся, пробормотал:
— Очень мелко, но это какие-то цифры. В два ряда, кажется. Их очень много.
— Точно. Это произошло почти десять лет назад, наши отношения с Юрой были уже не безоблачны, но видимость приличий он все еще сохранял. А любил он меня всегда, независимо от того, изменял или нет. В России тогда были непростые времена. Куда более опасные, чем теперь. Дележ государственной собственности. Самый пик. Сплошные подставы и убийства. Тех конкурентов, которых не успевали подставить и посадить, попросту убивали. Юра попал в сложную финансовую ситуацию, связанную с первой чеченской кампанией. На него повесили огромный долг государству. Мы выехали в Париж, и там он почувствовал, что за ним следят. Все было очень серьезно. На него давили с двух сторон. С одной — грозили посадить, изъяв все имущество, с другой — убить в подворотне. Единственным выходом было активизировать замороженные счета. Но нужно было переправить информацию о них в Москву. Как? Ведь он не мог вылететь в Россию — за ним следили.. И все его связи были на контроле. Телефоны прослушивались, курьеры не остались бы незамеченными. А в Москве серьезно заболела моя сестра. В это сложное время он преподносит мне вот этот перстень. Я лечу в Россию, он умоляет меня не снимать с пальца кольцо. И что вы думаете? В аэропорту меня встречает Серж. Он не знал, что я догадалась об идее моего муженька. Я рассмотрела его подарок и нашла вот эти циферки. Кстати, потом, выписав их, я нашла документы с этими счетами, а это именно банковские счета, и составила внушительный архив противозаконных деяний.
— Н-да… — ошарашенно выдавил из себя Александр.
— Теперь сопоставьте факты. Мой дорогой муж был в Лондоне со своей ненаглядной Ирмой Бонд. Его там и арестовали по подозрению, что очень большие суммы зависли на секретных счетах, до которых если только докопается ваша британская полиция или Интерпол, то Юрочке несдобровать. И деньги заморозят, и его надолго упекут.
Есть у него выход? Думаю, был — Ирма Бонд. Она вылетает в Лос-Анджелес, чтобы замести следы, а потом появляется в Москве. Но ее убивают. Я предполагаю, что за счетами охотятся многие. На этот раз информация каким-то образом всплыла на поверхность нашего вонючего болота. Иначе Ирма спокойно передала бы подарок Юрика Сержу и жила бы дальше, продолжая радовать своих поклонников. Я думаю, что за счетами охотится Вася Бессмертный, который потеряет половину своего состояния, если их не найдет. Серж, разумеется, тоже. Есть у меня на подозрении еще парочка деятелей.
— И вы так спокойно говорите о людях, которые посещают ваш дом? — Молодой аристократ приподнял левую бровь, что по силе соответствовало не меньшему удивлению, чем если бы он увидел цунами в трех ярдах от своего дома. — Они клянутся вам в любви, а сами за вашей спиной…
— Мы живем в волчьем мире, где даже кролики грызутся, — спокойно ответила она. — Меня бесит совсем не это, а то, что я не владею ситуацией. Понимаете, я ничего не могу поделать. Я не могу сопротивляться. Я даже не могу передать эти чертовы счета в руки закона, чтобы раз и навсегда прекратить дурацкую охоту. Видите ли, — она вздохнула, — я очень устала от всего этого. От этой возни дурацкой. От измен моего мужа. Это чудовищно, но я как никогда желаю, чтобы он надолго остался за решеткой.
Поверьте, у меня достаточно сбережений, чтобы уехать в Париж и жить там безбедно до конца своих дней. Мне совсем не хочется повторять тот десятилетней давности кошмар, когда я боялась засыпать по ночам, а у постели больной сестры лишний раз не зажигала лампу, опасаясь снайпера. Сейчас со мной может случиться все, что угодно.
И это я хорошо понимаю. Я хочу разрубить этот узел. Найти счета и отдать их прокурорам. Все равно каким. Нашим, вашим, лишь бы все это закончилось. Пока счета не найдут, меня не оставят в покое. Серж думает, что я знаю. Бессмертный думает, что я знаю. Но я не знаю. Я действительно была в Париже, И мы встречались с Юрой за два дня до того, как он уехал в Лондон к этой своей певичке.
Но он мне ничего не дарил, он не просил что-то везти в Москву. Поэтому мне кажется, что на этот раз секретную миссию выполнила Ирма Бонд.
— Но если ее убили и то, что она должна была передать Сержу, у нее забрали, значит, все и так закончилось. — Сэр Доудсен испытывал смешанные чувства восхищения этой сильной женщиной и страха за ее судьбу. Ему очень хотелось помочь ей, но как?
Наталия покачала головой:
— Не похоже на то, чтобы все закончилось. Мне кажется, что какое-то звено выпало из цепи. Что-то не сложилось. Расскажу вам все, раз уж начала… Поскольку муж в тюрьме, компания «Своровски» без зазрения совести прислала счет его жене. Эти швейцарцы весьма щепетильны в финансовых вопросах. Счет пришел два дня назад на сумму три с половиной тысячи евро. Разумеется, я позвонила на фирму и поинтересовалась, с какой стати, собственно, я должна его оплатить. Знаете, что я узнала?
Мой муж купил кулон из горного хрусталя. Конечно, я могу предположить, что он собирался сделать мне подарок. Но Юра знает мое отношение к безделушкам такого рода — я их терпеть не могу. Он мог бы подарить мне бриллианты, изумруды, рубины или сапфиры, но горный хрусталь — пфи! Тем более он купил его в спешке, как уцененный товар. Кто-то из клиентов этот кулон заказал, но не забрал. Такие презенты, как вы понимаете, не по мне.
Я сделала нехитрый вывод — побрякушку он подарил певичке. Просто так или с умыслом — этого я не знаю. Но вспомните историю десятилетней давности. Все повторяется. По крайней мере схожесть ситуаций явно налицо.
Что вы об этом думаете?
Странное чувство осталось у сэра Доудсена от разговора с Наталией Касальской. Несомненно, она непростая женщина. Сильная, волевая, много пережившая и теперь с трудом находящая силы, чтобы быть стойкой перед лицом неудач. Но не это смущало его. Что-то, какая-то фраза в их разговоре заставляла его снова и снова возвращаться к нему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86