— Может, еще и не рады будете отсрочке-то!
Ординарец и американский сержант ускакали. Солдаты вышли на дорогу, по которой уже тянулся обоз, и уселись на одну из телег, приказав пленникам идти рядом. Гнедко шел за дедом, тыча его мордой в спину. Рыжик бежал подле Коли.
— Никак тоже наш брат, — сказал дед Коптяй, показывая Коле глазами на один из передних возов.
— Где? Да это же Брынза! Вот паразит!
— Смотри-ка, с винтовкой! Неужто предатель?
— Еще какой! Таких свет не видал, — Коля стал рассказывать про Брынзу.
— Вот черная душа! — отплюнулся дед Коптяй, с брезгливым любопытством поглядывая на Брынзу.
Дорога пошла под гору. Повозка с охраной с грохотом покатила вниз. Солдаты загалдели, приказывая арестованным бежать за повозкой.
Коля вопросительно посмотрел на деда Коптяя.
— Не смей, не годится нам бегать по ихней указке. Иди по-человечьи!
— Эх, жалко, поле здесь! В тайге бы такую горку, — сказал Коля.
— Быстрее! Быстрее! — кричал высокий белогвардеец с длинным, лошадиным лицом. И, подождав, когда с ним сравняется дед Коптяй, он ударил его прикладом.
Рыжик красным комком прыгнул на грудь солдата.
На помощь белогвардейцу подбежал американский солдат. Солдаты на возу хохотали, наблюдая за этой сценой.
Полузадушенного, с перебитой лапой Рыжика швырнули в придорожную канаву.
Коля порывался защитить Рыжика, но, отброшенный рукой американского солдата, сам полетел на дорогу. Поднимаясь, он увидел, как солдат с лошадиным лицом занес приклад над головой деда Коптяя. И тут Коля вспомнил свои уроки бокса. Вскочив, он по всем правилам нанес солдату удар такой силы, что у того ляскнули челюсти, и он, оглушенный, выронил винтовку. Поступок Коли произвел совершенно неожиданный результат:
— Бокс! Бокс!
— Карашо! Бокс! — хохотали американские солдаты.
Солдат с лошадиным лицом потер челюсть и тоже кисло улыбнулся.
— Так-то вернее с ними разговор, — сказал дед Коптяй и заботливо стер шероховатой ладонью пыль и кровь с Колиной щеки.
Охрана с пленниками последними входила в то самое село, в котором два часа назад Коля рассказывал ребятам о своих боевых подвигах, а они, раскрыв рты, слушали его приключения, зачарованно глядя на него.
Эти ребята и сейчас с тем же благоговением смотрели из ворот и окон на гордую поступь Коли, на его лихо сдвинутую на затылок бескозырку и рассеченную щеку.
Женщины и мужчины стояли у ворот и хмуро глядели на незваных гостей. Никто из них не унимал собак, когда свирепые псы, охрипнув от лая, бросались на солдат.
БОЕВОЕ ЗАДАНИЕ
Лука Лукич проводил Левку, Суна и Кешу до вершины перевала, где снова нес караул Гриша Полторы бродяги. Караульный сидел на валежнике с карабином на коленях и лениво похлестывал себя веткой по шее и спине, отгоняя докучливых комаров. Узнав, что ему придется дежурить до тех пор, пока его не сменит Коля Воробьев, Гриша зевнул и лениво сказал:
— Что ж, ничего не попишешь, раз дело такое. Ну, вы, ребятки, обертывайтесь побыстрей! Да смотрите не заблудитесь.
На прощанье Лука Лукич обнял ребят и, когда они побежали под гору, крикнул им вслед:
— Убавьте ход, рейс немалый!
Левка, Сун и Кеша будто не слышали этого благоразумного совета. Они замедлили свой бег только возле речки. Здесь расходились их пути. Кешка должен был идти по тропе, которая начиналась недалеко от того места, где они заметили Лидянского. А дорога Суна и Левки лежала через деревню, куда поехали за консервными банками дедушка Коптяй и Коля.
— Счастливо тебе, — сказал Левка Кеше, не останавливаясь.
— Счастливо, — улыбнулся другу Сун.
— И вам желаю удачи, — ответил Кешка, сворачивая с тропы.
Левка часто оглядывался, стараясь еще раз увидеть Кешу. Но только раз его маленькая фигурка мелькнула на белом галечнике и скрылась в прибрежных зарослях.
Сун то и дело сворачивал с тропы, потом бегом догонял друга.
— На, вкусно! — протягивал он Левке то кисть винограда, то ветку смородины.
Левка говорил с полным ртом:
— Хватит, Сун, довольно! Мы ведь не по ягоды пошли. Вот обратно пойдем, тогда другое дело. Кольке надо не забыть сказать про эти места. Пусть насобирает ягод. Мы их с дедом, наверное, скоро встретим.
Левка посмотрел сквозь просветы в ветвях кедров. Солнце уже заметно склонилось к западу.
— Опаздывают что-то они. Ну и нагорит Воробышку от Лукича! — добавил он.
Левка и Сун вышли с заимки как раз в то время, когда карательный отряд въезжал в село и все тропы и дороги вокруг него занимали вражеские секреты.
Не остерегаясь, Левка и Сун шагали вперед. Тропа вывела их на ту самую дорогу, на которой совсем недавно были задержаны Коля и дед Коптяй. У выхода из леса мальчиков окликнули:
— Эй, пацаны, айда сюда!
Первой мыслью Левки было кинуться в сторону, но и там, куда он думал бежать, виднелись два солдата.
«Беляки с американцами», — определил Левка.
— Айда, айда! Не бойтесь! — снова позвал ребят солдат и вышел из кустов, держа в одной руке винтовку, а в другой раскрытую банку с мясными консервами.
Левка и Сун держали в руках по грозди винограда, которым только что угощались, и это, очевидно, успокоило солдата. Да и вид у мальчиков был самый мирный. Перед походом Лука Лукич позаботился одеть ребят так, как одеваются обычно все деревенские мальчишки.
— Вы из деревни? — спросил солдат.
— Деревенские мы. Вон из этой деревни, — махнул Левка.
— Дай им по шее, пусть бегут! — донесся из кустов ленивый голос.
— Айда в село! И ни боже мой, никуда не выходите! Стрелять приказано. Ну, бегом!
Левка схватил Суна за руку и побежал к селу.
— Вот влипли, вот влипли! — повторял на бегу Левка, раздумывая, как выбраться из создавшегося положения.
Сун потянул было Левку вправо, к речке, но и там в лозняке блеснул на солнце штык винтовки.
— Не пройдешь! — сказал Левка. — Полный вперед. Найдем деда Коптяя с Колькой. Дед тут все знает… покажет, как пройти.
Как только Левка с Суном вбежали в село, они сразу юркнули в первый же двор и стали наблюдать, что творится на улице.
По широкой улице села расхаживали солдаты. У церкви стояли повозки, дымилась кухня. Где-то пронзительно визжал поросенок.
Мимо изгороди проехал солдат верхом на коне. Временами он останавливался и кричал таким голосом, будто объявлял необыкновенно радостное известие:
— Эй, слухай! Из деревни не выходить! Расстрел будет! Расстре-ел…
Оставив Суна в огороде, где тот улегся между картофельными грядками, Левка направился к дому. В доме, куда зашел он, находилась одна хозяйка и ее сын, мальчик лет одиннадцати. Хозяйка рассказала Левке, что видела, как вели деда Коптяя с Колей по селу, а ее сынишка добавил, что арестованные сидят в учительском амбаре против церкви.
— В учительском доме штаб у них, — пояснила хозяйка и спросила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Ординарец и американский сержант ускакали. Солдаты вышли на дорогу, по которой уже тянулся обоз, и уселись на одну из телег, приказав пленникам идти рядом. Гнедко шел за дедом, тыча его мордой в спину. Рыжик бежал подле Коли.
— Никак тоже наш брат, — сказал дед Коптяй, показывая Коле глазами на один из передних возов.
— Где? Да это же Брынза! Вот паразит!
— Смотри-ка, с винтовкой! Неужто предатель?
— Еще какой! Таких свет не видал, — Коля стал рассказывать про Брынзу.
— Вот черная душа! — отплюнулся дед Коптяй, с брезгливым любопытством поглядывая на Брынзу.
Дорога пошла под гору. Повозка с охраной с грохотом покатила вниз. Солдаты загалдели, приказывая арестованным бежать за повозкой.
Коля вопросительно посмотрел на деда Коптяя.
— Не смей, не годится нам бегать по ихней указке. Иди по-человечьи!
— Эх, жалко, поле здесь! В тайге бы такую горку, — сказал Коля.
— Быстрее! Быстрее! — кричал высокий белогвардеец с длинным, лошадиным лицом. И, подождав, когда с ним сравняется дед Коптяй, он ударил его прикладом.
Рыжик красным комком прыгнул на грудь солдата.
На помощь белогвардейцу подбежал американский солдат. Солдаты на возу хохотали, наблюдая за этой сценой.
Полузадушенного, с перебитой лапой Рыжика швырнули в придорожную канаву.
Коля порывался защитить Рыжика, но, отброшенный рукой американского солдата, сам полетел на дорогу. Поднимаясь, он увидел, как солдат с лошадиным лицом занес приклад над головой деда Коптяя. И тут Коля вспомнил свои уроки бокса. Вскочив, он по всем правилам нанес солдату удар такой силы, что у того ляскнули челюсти, и он, оглушенный, выронил винтовку. Поступок Коли произвел совершенно неожиданный результат:
— Бокс! Бокс!
— Карашо! Бокс! — хохотали американские солдаты.
Солдат с лошадиным лицом потер челюсть и тоже кисло улыбнулся.
— Так-то вернее с ними разговор, — сказал дед Коптяй и заботливо стер шероховатой ладонью пыль и кровь с Колиной щеки.
Охрана с пленниками последними входила в то самое село, в котором два часа назад Коля рассказывал ребятам о своих боевых подвигах, а они, раскрыв рты, слушали его приключения, зачарованно глядя на него.
Эти ребята и сейчас с тем же благоговением смотрели из ворот и окон на гордую поступь Коли, на его лихо сдвинутую на затылок бескозырку и рассеченную щеку.
Женщины и мужчины стояли у ворот и хмуро глядели на незваных гостей. Никто из них не унимал собак, когда свирепые псы, охрипнув от лая, бросались на солдат.
БОЕВОЕ ЗАДАНИЕ
Лука Лукич проводил Левку, Суна и Кешу до вершины перевала, где снова нес караул Гриша Полторы бродяги. Караульный сидел на валежнике с карабином на коленях и лениво похлестывал себя веткой по шее и спине, отгоняя докучливых комаров. Узнав, что ему придется дежурить до тех пор, пока его не сменит Коля Воробьев, Гриша зевнул и лениво сказал:
— Что ж, ничего не попишешь, раз дело такое. Ну, вы, ребятки, обертывайтесь побыстрей! Да смотрите не заблудитесь.
На прощанье Лука Лукич обнял ребят и, когда они побежали под гору, крикнул им вслед:
— Убавьте ход, рейс немалый!
Левка, Сун и Кеша будто не слышали этого благоразумного совета. Они замедлили свой бег только возле речки. Здесь расходились их пути. Кешка должен был идти по тропе, которая начиналась недалеко от того места, где они заметили Лидянского. А дорога Суна и Левки лежала через деревню, куда поехали за консервными банками дедушка Коптяй и Коля.
— Счастливо тебе, — сказал Левка Кеше, не останавливаясь.
— Счастливо, — улыбнулся другу Сун.
— И вам желаю удачи, — ответил Кешка, сворачивая с тропы.
Левка часто оглядывался, стараясь еще раз увидеть Кешу. Но только раз его маленькая фигурка мелькнула на белом галечнике и скрылась в прибрежных зарослях.
Сун то и дело сворачивал с тропы, потом бегом догонял друга.
— На, вкусно! — протягивал он Левке то кисть винограда, то ветку смородины.
Левка говорил с полным ртом:
— Хватит, Сун, довольно! Мы ведь не по ягоды пошли. Вот обратно пойдем, тогда другое дело. Кольке надо не забыть сказать про эти места. Пусть насобирает ягод. Мы их с дедом, наверное, скоро встретим.
Левка посмотрел сквозь просветы в ветвях кедров. Солнце уже заметно склонилось к западу.
— Опаздывают что-то они. Ну и нагорит Воробышку от Лукича! — добавил он.
Левка и Сун вышли с заимки как раз в то время, когда карательный отряд въезжал в село и все тропы и дороги вокруг него занимали вражеские секреты.
Не остерегаясь, Левка и Сун шагали вперед. Тропа вывела их на ту самую дорогу, на которой совсем недавно были задержаны Коля и дед Коптяй. У выхода из леса мальчиков окликнули:
— Эй, пацаны, айда сюда!
Первой мыслью Левки было кинуться в сторону, но и там, куда он думал бежать, виднелись два солдата.
«Беляки с американцами», — определил Левка.
— Айда, айда! Не бойтесь! — снова позвал ребят солдат и вышел из кустов, держа в одной руке винтовку, а в другой раскрытую банку с мясными консервами.
Левка и Сун держали в руках по грозди винограда, которым только что угощались, и это, очевидно, успокоило солдата. Да и вид у мальчиков был самый мирный. Перед походом Лука Лукич позаботился одеть ребят так, как одеваются обычно все деревенские мальчишки.
— Вы из деревни? — спросил солдат.
— Деревенские мы. Вон из этой деревни, — махнул Левка.
— Дай им по шее, пусть бегут! — донесся из кустов ленивый голос.
— Айда в село! И ни боже мой, никуда не выходите! Стрелять приказано. Ну, бегом!
Левка схватил Суна за руку и побежал к селу.
— Вот влипли, вот влипли! — повторял на бегу Левка, раздумывая, как выбраться из создавшегося положения.
Сун потянул было Левку вправо, к речке, но и там в лозняке блеснул на солнце штык винтовки.
— Не пройдешь! — сказал Левка. — Полный вперед. Найдем деда Коптяя с Колькой. Дед тут все знает… покажет, как пройти.
Как только Левка с Суном вбежали в село, они сразу юркнули в первый же двор и стали наблюдать, что творится на улице.
По широкой улице села расхаживали солдаты. У церкви стояли повозки, дымилась кухня. Где-то пронзительно визжал поросенок.
Мимо изгороди проехал солдат верхом на коне. Временами он останавливался и кричал таким голосом, будто объявлял необыкновенно радостное известие:
— Эй, слухай! Из деревни не выходить! Расстрел будет! Расстре-ел…
Оставив Суна в огороде, где тот улегся между картофельными грядками, Левка направился к дому. В доме, куда зашел он, находилась одна хозяйка и ее сын, мальчик лет одиннадцати. Хозяйка рассказала Левке, что видела, как вели деда Коптяя с Колей по селу, а ее сынишка добавил, что арестованные сидят в учительском амбаре против церкви.
— В учительском доме штаб у них, — пояснила хозяйка и спросила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55