Дорит меня обняла.
– Всему свое время, потерпи немного. Выходит, ты из-за этого так переживаешь?
Я покачала головой, и некоторое время мы молча лущили фасоль. При нынешнем-то нашем образе жизни я наверняка не забеременею, хотя, может, оно и лучше, чем связываться до конца дней с таким прохвостом.
Дорит и на сей раз отчасти угадала мои мысли.
– Тебя уже на свадьбе от этой Марго тошнило, когда она на всех мужиков вешалась, а на твоего Левина в особенности, верно?
Я промолчала. Мое молчание она расценила как знак своей правоты. Похоже, она и вправду догадывается, в чем дело.
– Знаешь, Элла, – снова начала она, – я тут недавно вычитала фразу: «Сексуальность – это власть, а власть по самой природе своей агрессивна». Неглупо сказано, правда?
– И что же из этого следует? – криво усмехнулась я.
– А дальше там вот что говорится, – продолжала Дорит. – «Добрая воля, надежность, верность, мораль и тому подобные вещи ничего не стоят, как только на арену выходит секс, ибо наша природа намного сильнее всех наших гуманистических и христианских заповедей».
– Я что, радоваться должна этой твоей философии?
– Совсем нет, – сказала Дорит. – Но ты должна проанализировать эту Марго. У нее есть власть над Левином, да и над тобой, похоже, иначе не переживала бы ты так из-за этой безмозглой шлюхи. Так вот, если она не начнет вести себя прилично, просто вышвырни ее на улицу.
На новоселье к нам народу заявилось не так много, как на свадьбу, – не было на сей раз ни родственников, ни особо почетных гостей. Но шефиня моя пришла, и мне это было очень приятно. Она привела с собой застенчивого соломенного вдовца, постоянного клиента нашей аптеки, звали его Павел Зиберт.
До самой последней минуты я была в хлопотах: стряпала, убирала, протирала бокалы. Когда звонок в дверь возвестил о приходе первого гостя, я бросилась переодеваться. Я купила себе новое платье – как-никак я теперь женщина обеспеченная, чтобы не сказать богатая. Вот и вышла к гостям в кашемире и шелке, с прабабушкиным, в шесть ниток, гранатовым ожерельем и в итальянских туфельках на высоченных каблуках, чтобы казаться повыше ростом. Поначалу мне было ужасно неудобно на них цокать, прежде-то я, хоть и коротышка, убежденно носила только практичные туфли на плоской подошве.
Вообще-то мой супруг мог бы обратить внимание на мой новый прикид – но он ничего не заметил. Вместо этого он приветствовал гостей, наливал шампанское и болтал со всеми подряд, покуда мы с Дорит расставляли по вазам цветы.
Выход Марго последовал лишь после того, как все собрались. Я была готова увидеть ее в том же неподражаемом черном ансамбле, в котором она отравила мне свадьбу. Однако на сей раз на ней оказался золотой бюстгальтер, собачий ошейник вокруг шеи и обтягивающие кожаные брюки. На тыльной их стороне, на уровне ягодиц, из специально прорезанных дыр проглядывала нагота. Она безусловно добилась желаемого: вокруг все мигом притихли, не сводя глаз с этих художественных прорех – кто с отвращением, кто с вожделением. Я поискала глазами Дитера и нашла его наконец в самом дальнем углу зала. Прислонясь к стене, он с непроницаемой миной наблюдал за реакцией присутствовавших. В другой дальний угол ретировался Павел Зиберт, с головой уйдя в старую рецептурную тетрадь моего деда.
Ко мне уже спешила Дорит.
– Геро мне заявил, что она ужасна, но ты погляди, как он при этом на нее глазеет!
Я и сама заметила, что спутники моих подруг, украдкой обмениваясь друг с другом непристойными шуточками насчет Марго, тем не менее таращатся на нее точно так же, как Геро, дружно запуская глаза, а некоторые, особо рисковые, так даже и пальцы – в художественные прорехи на ее заднице. Лицо Левина сияло гордостью собственника. Хотелось прямо здесь, при всех, залепить ему пощечину.
Моя шефиня тоже оценила драматизм ситуации. С бокалом в руке она подошла к нам с Дорит.
– Похоже, кое-кто решил нас затмить, верно? – заметила она. – Элла, мне ужасно хочется осмотреть весь дом. Зимний сад у вас просто очарователен…
Показать весь дом я не могла, ограничилась собственными апартаментами. Но, улучив момент, когда Марго была поблизости, громко сказала:
– А через месяц начнем ремонт на втором этаже, там будут спальни, комнаты для гостей и детские.
– Очень похвально, Элла, что вы заблаговременно подумали о детских, – сказала шефиня. – Я вот в свое время это упустила.
Шефиня была разведена, детей у нее не было, но она всегда – быть может, из-за своего увлечения верховой ездой – производила впечатление человека, довольного жизнью.
С глубочайшим удовлетворением я отметила, что Марго меня услышала. Оскорбленная гримаска исказила ее лицо. «Вот и отлично, – подумала я, – тем скорее ты сама отсюда уберешься».
Однако Марго совсем не такая дурочка, как нам с Дорит того бы хотелось. Это в домашнем кругу она несла что в голову взбредет, зато сейчас, окруженная гурьбой незнакомых мужчин, она, хоть и не без труда, старательно поддерживала светскую беседу. Рассуждала о местных властях и политике («Все одним миром мазаны»), о школе и автомобилях («Общество получило по заслугам»), о телевидении («Опять лажа одна»). Мужчины, впрочем, ее и не слушали, только пялились во все ее вырезы.
Я бесцеремонно прервала этот светский раут, хозяйским тоном приказав Марго немедленно помыть рюмки и бокалы.
– А как же мой костюм? – запротестовала Марго.
– Вряд ли можно это назвать костюмом, дорогая, – холодно заметила я, вызвав одобрительные смешки в женской части публики. – Кроме того, займись пирогом с сыром, его надо сунуть на четверть часа в духовку, потом можешь подавать. Но сперва принеси из подвала десяток бутылок красного.
Марго немедленно перепоручила доставку вина Левину, Дитера послала на кухню заниматься пирогом, а лощеного Геро определила протирать посуду.
Завидя это, Дорит не выдержала и расхохоталась.
– Вот это я понимаю! – восхитилась она. – У меня Геро ни разу в жизни…
После пирога, который был съеден еще стоя, часам к девяти появился мясник, торжественно внесший заказанного жареного молочного поросенка, которого он при всех элегантно разделал на кухонном столе и разложил по тарелкам. На гарнир у меня было приготовлено множество разных салатов, овощи, картофель, по всему дому – на кухне, в гостиной, в зимнем саду – я оборудовала уголки, где можно присесть, посуду и еду гости брали сами. Угощение удалось на славу, я гордилась собой.
Надо сказать, что в самые ответственные минуты, когда надо было помочь гостям получить и наполнить тарелки и всех рассадить, Марго палец о палец не ударила. Вместо того чтобы помочь мне, она затеяла флирт с мясником, молодым парнем, и ежеминутно отвлекала его от дела. А тот, нанизав на большую разделочную вилку «самый смак» – солидную порцию поджаристой поросячьей кожи, – вложил ей сие подношение прямо в рот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45