В два часа дня детей с большим трудом удалось собрать и повести на обед. Опять пришлось применять жесткие меры. Вплоть до физического воздействия – таскания за шиворот. Арсений, не желавший ходить в строю, очень красноречиво посмотрел на воспитателя.
– Я понял, куда ты меня послал, – сказал Виктор Сергеевич, так и не снявший пиратский костюм. Кольцов же, пытаясь выманить из кустов другого малолетнего шалопая, по привычке пригрозил:
– Не выйдешь – посажу!
Но тут же поправился:
– В смысле, поставлю в угол…
В столовой им повстречалась Зинаида Андреевна. Она не оценила маскарадные способности воспитателя.
– Виктор Сергеевич, ну как можно? Вы, опытный педагог, нарядились в преступника. Если хотите сделать детям приятное, оденьтесь хотя бы в Дядю Степу. Или в Папу Карло… И повяжите галстук.
«А не пошла бы ты… Мама Карло!»
– Хорошо, Зинаида Андреевна, сейчас переоденусь.
Надо заметить, что никого и ничего не боявшийся авторитет Витя Сумрак испытывал перед Образцовой какую-то непонятную робость, словно двоечник перед строгой учительницей. Она будто гипнотизировала его. Естественно, Витя не показывал вида, но в душе жутко комплексовал. Может, оттого, что она была женщиной, а он не привык иметь дело с женщинами. Тем более начальницами.
В столовой уже висел стенд «Секция дисциплины и порядка» с пустыми рамочками. Предложение педагога из Питера не ушло в пустоту.
В первый день детям отменили тихий час, дав вольную. Тем временем взрослый экипаж яхты № 6 собрался на педсовет. В кладовке. Надо было срочно решить с речевкой, гимном и прочей мутью, о которой еще раз напомнила Зинаида Андреевна. Большие надежды возлагались на приехавшую Леночку Бичкину, в прошлом году уже трудившуюся в лагере и имевшую реальный педагогический стаж. Но Леночка заявила, что у нее куча неотложных дел, и посоветовала сходить в библиотеку – взять, например, стихи Агнии Барто на пионерскую тематику. Они вполне подойдут и под речевку, и под девиз. Кинули жребий, кому идти. Выпало пирату, вернее, уже не пирату – после обеда Виктор Сергеевич снял костюмчик, как и велела начальница.
Фамилию детской поэтессы воспитатель не запомнил, Кольцов написал ее на бумажке. Вернулся из библиотеки через полчаса с потертой книжкой в руках. Озадаченный.
– Слышь, вожатый. Что за кент такой – Гарик потный? Хачик, что ли?
– Кто-кто?..
– Гарик какой-то потный… Библиотекарша загрузила – нет ли, говорит, у вас случайно этого Гарика. Пионеры его, типа, любят, а в библиотеке – ни одного. Все поперли…
– А-а-а, Гарик! – догадался более продвинутый вожатый. – Не потный, а Поттер! Есть такой. Волшебник заморский, типа наших гаишников. Палкой махнет, и все на халяву получает.
– Кругом менты… Библиотека у них, кстати, действительно голимая. У нас на зоне и то лучше. Вышкин молоток, постарался.
– Ты что, на зоне в библиотеку ходил?
– Конечно. Мне Паша сразу сказал: хочешь человеком стать, читай книжки.
– И кого вы читали, Виктор Сергеевич?
– Да разное… Перед побегом Сенеку… Ремарка почти всего, Вольтера, Руссо, Моэма… Всех и не упомнишь. Стихи, правда, не люблю. Не мое.
– Ни хера ж себе… А детективы?
– Парочку прочитал. Современных. Про вас, про ментов. Фуфло. Сказки какие-то.
– То есть, выходит, ты не совсем пробитый, как утверждает молва… Что ж тогда без фени обойтись не можешь?
– Книги и жизнь – не одно и то же.
Виктор Сергеевич раскрыл принесенный томик стихов:
– Ну, чё тут выбирать?
– Дай сюда… Сейчас найдем, – Кольцов пробежал глазами оглавление. – «Резиновая Зина», «Мишка косолапый»…
– Какая Зина?
– Резиновая…
– Серьезно? – оторопел воспитатель, плохо знакомый с творчеством великой детской поэтессы. – Надувная, что ли?
– Типа того.
– У нас в пятом отряде такая была, мужику одному с воли родня подогнала. На полгода очередь расписывали. Как настоящая, блин!.. Кто-то даже трипак подхватил.
– Погоди ты со своими мемуарами, Казанова! – Вожатый, похоже, нашел подходящее стихотворение. – Вот про пионеров. Слушай:
Третий класс посеял мак,
Не на клумбе, просто так…
Прибежал третий класс
К Анне Алексеевне.
Все кричат: поздравьте нас,
Мы цветы посеяли…
Сеяли как надо, а не где попало…
Вожатый прервал чтение и уставился на воспитателя. Тот тоже не остался равнодушным к услышанному.
– Что за шняга? Это ж статья голимая! У нас один джус за это чалился. Посеял мак на даче, а ему ласты закрутили… Три года схлопотал. Кончай мне по ушам ездить!
– Да на, сам почитай! – Кольцов вернул книгу коллеге.
Тот перечитал про себя стихотворение, растерянно похлопал здоровым глазом. После перевернул страницу и вслух, но без выражения продекламировал следующий стишок:
И в четвертый класс, и в пятый
Приходил на сбор вожатый.
Он ребятам показал
План на следующий квартал.
– Что ж, – сказал директор школы,—
План толковый и веселый!
В январе костер на льду,
Я же сам туда пойду…
Виктор Сергеевич замолчал, потом еще раз перечитал стих – не померещилось ли?
– Она чего, ширялась? Или траву курила?
– Кто?
– Кто-кто – Агния в пальто! Чего у нее за движуха наркотская? План толковый и веселый, мак… Про герыч,[24] случайно, нет? Или кокс?
– Может, и есть, – неуверенно ответил озадаченный вожатый. От стихов и вправду попахивало психоделией. А ведь в детстве читали – и ничего! Даже нравилось, наизусть учили…
– И они на этом шнурков… то есть детишек воспитывают?.. Да хозяйка нас за такие стишки в карцер запрет! – Сумрак швырнул книгу на раскладушку. – Где эта бритоголовая, как ее… Ленка. Пусть сама сочиняет, раз такое советует!
Но найти Леночку не удалось, она исчезла с борта яхты в неизвестном направлении, оставив вожатого и воспитателя на растерзание детям. А еще предстояло придумать название отряда.
– Может, «Бедой» яхту назовем? – предложил Кольцов.
– Почему «Бедой»?
– Ну, как в мультике одном. По-моему, вполне соответствует.
– Не, фуфлыжно… Лучше «Муркой». Яхта «Мурка».
– Сейчас… «Мурка». Скажи еще «Гоп-стоп».
– Тоже, кстати, ничего.
Мимо, по веранде, с дикими воплями пронесся табун. Детишки играли в робокопов.
– Дикари натуральные, – воспитатель с устатку прилег на раскладушку, – не увернешься – затопчут, аки кони.
– А чего? Хорошее название. Дикари. Все эти «Буревестники», «Романтики», «Алые паруса» – полная шняга, как ты говоришь. А «Дикари» – самое то. И по форме, и по содержанию. И главное, не заезжено. Девиз придумаем, речевку тоже.
– А гимн?
– Будет вам и ксива, будет и свисток… А что это вы, товарищ воспитатель, разлеглись, в натуре?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
– Я понял, куда ты меня послал, – сказал Виктор Сергеевич, так и не снявший пиратский костюм. Кольцов же, пытаясь выманить из кустов другого малолетнего шалопая, по привычке пригрозил:
– Не выйдешь – посажу!
Но тут же поправился:
– В смысле, поставлю в угол…
В столовой им повстречалась Зинаида Андреевна. Она не оценила маскарадные способности воспитателя.
– Виктор Сергеевич, ну как можно? Вы, опытный педагог, нарядились в преступника. Если хотите сделать детям приятное, оденьтесь хотя бы в Дядю Степу. Или в Папу Карло… И повяжите галстук.
«А не пошла бы ты… Мама Карло!»
– Хорошо, Зинаида Андреевна, сейчас переоденусь.
Надо заметить, что никого и ничего не боявшийся авторитет Витя Сумрак испытывал перед Образцовой какую-то непонятную робость, словно двоечник перед строгой учительницей. Она будто гипнотизировала его. Естественно, Витя не показывал вида, но в душе жутко комплексовал. Может, оттого, что она была женщиной, а он не привык иметь дело с женщинами. Тем более начальницами.
В столовой уже висел стенд «Секция дисциплины и порядка» с пустыми рамочками. Предложение педагога из Питера не ушло в пустоту.
В первый день детям отменили тихий час, дав вольную. Тем временем взрослый экипаж яхты № 6 собрался на педсовет. В кладовке. Надо было срочно решить с речевкой, гимном и прочей мутью, о которой еще раз напомнила Зинаида Андреевна. Большие надежды возлагались на приехавшую Леночку Бичкину, в прошлом году уже трудившуюся в лагере и имевшую реальный педагогический стаж. Но Леночка заявила, что у нее куча неотложных дел, и посоветовала сходить в библиотеку – взять, например, стихи Агнии Барто на пионерскую тематику. Они вполне подойдут и под речевку, и под девиз. Кинули жребий, кому идти. Выпало пирату, вернее, уже не пирату – после обеда Виктор Сергеевич снял костюмчик, как и велела начальница.
Фамилию детской поэтессы воспитатель не запомнил, Кольцов написал ее на бумажке. Вернулся из библиотеки через полчаса с потертой книжкой в руках. Озадаченный.
– Слышь, вожатый. Что за кент такой – Гарик потный? Хачик, что ли?
– Кто-кто?..
– Гарик какой-то потный… Библиотекарша загрузила – нет ли, говорит, у вас случайно этого Гарика. Пионеры его, типа, любят, а в библиотеке – ни одного. Все поперли…
– А-а-а, Гарик! – догадался более продвинутый вожатый. – Не потный, а Поттер! Есть такой. Волшебник заморский, типа наших гаишников. Палкой махнет, и все на халяву получает.
– Кругом менты… Библиотека у них, кстати, действительно голимая. У нас на зоне и то лучше. Вышкин молоток, постарался.
– Ты что, на зоне в библиотеку ходил?
– Конечно. Мне Паша сразу сказал: хочешь человеком стать, читай книжки.
– И кого вы читали, Виктор Сергеевич?
– Да разное… Перед побегом Сенеку… Ремарка почти всего, Вольтера, Руссо, Моэма… Всех и не упомнишь. Стихи, правда, не люблю. Не мое.
– Ни хера ж себе… А детективы?
– Парочку прочитал. Современных. Про вас, про ментов. Фуфло. Сказки какие-то.
– То есть, выходит, ты не совсем пробитый, как утверждает молва… Что ж тогда без фени обойтись не можешь?
– Книги и жизнь – не одно и то же.
Виктор Сергеевич раскрыл принесенный томик стихов:
– Ну, чё тут выбирать?
– Дай сюда… Сейчас найдем, – Кольцов пробежал глазами оглавление. – «Резиновая Зина», «Мишка косолапый»…
– Какая Зина?
– Резиновая…
– Серьезно? – оторопел воспитатель, плохо знакомый с творчеством великой детской поэтессы. – Надувная, что ли?
– Типа того.
– У нас в пятом отряде такая была, мужику одному с воли родня подогнала. На полгода очередь расписывали. Как настоящая, блин!.. Кто-то даже трипак подхватил.
– Погоди ты со своими мемуарами, Казанова! – Вожатый, похоже, нашел подходящее стихотворение. – Вот про пионеров. Слушай:
Третий класс посеял мак,
Не на клумбе, просто так…
Прибежал третий класс
К Анне Алексеевне.
Все кричат: поздравьте нас,
Мы цветы посеяли…
Сеяли как надо, а не где попало…
Вожатый прервал чтение и уставился на воспитателя. Тот тоже не остался равнодушным к услышанному.
– Что за шняга? Это ж статья голимая! У нас один джус за это чалился. Посеял мак на даче, а ему ласты закрутили… Три года схлопотал. Кончай мне по ушам ездить!
– Да на, сам почитай! – Кольцов вернул книгу коллеге.
Тот перечитал про себя стихотворение, растерянно похлопал здоровым глазом. После перевернул страницу и вслух, но без выражения продекламировал следующий стишок:
И в четвертый класс, и в пятый
Приходил на сбор вожатый.
Он ребятам показал
План на следующий квартал.
– Что ж, – сказал директор школы,—
План толковый и веселый!
В январе костер на льду,
Я же сам туда пойду…
Виктор Сергеевич замолчал, потом еще раз перечитал стих – не померещилось ли?
– Она чего, ширялась? Или траву курила?
– Кто?
– Кто-кто – Агния в пальто! Чего у нее за движуха наркотская? План толковый и веселый, мак… Про герыч,[24] случайно, нет? Или кокс?
– Может, и есть, – неуверенно ответил озадаченный вожатый. От стихов и вправду попахивало психоделией. А ведь в детстве читали – и ничего! Даже нравилось, наизусть учили…
– И они на этом шнурков… то есть детишек воспитывают?.. Да хозяйка нас за такие стишки в карцер запрет! – Сумрак швырнул книгу на раскладушку. – Где эта бритоголовая, как ее… Ленка. Пусть сама сочиняет, раз такое советует!
Но найти Леночку не удалось, она исчезла с борта яхты в неизвестном направлении, оставив вожатого и воспитателя на растерзание детям. А еще предстояло придумать название отряда.
– Может, «Бедой» яхту назовем? – предложил Кольцов.
– Почему «Бедой»?
– Ну, как в мультике одном. По-моему, вполне соответствует.
– Не, фуфлыжно… Лучше «Муркой». Яхта «Мурка».
– Сейчас… «Мурка». Скажи еще «Гоп-стоп».
– Тоже, кстати, ничего.
Мимо, по веранде, с дикими воплями пронесся табун. Детишки играли в робокопов.
– Дикари натуральные, – воспитатель с устатку прилег на раскладушку, – не увернешься – затопчут, аки кони.
– А чего? Хорошее название. Дикари. Все эти «Буревестники», «Романтики», «Алые паруса» – полная шняга, как ты говоришь. А «Дикари» – самое то. И по форме, и по содержанию. И главное, не заезжено. Девиз придумаем, речевку тоже.
– А гимн?
– Будет вам и ксива, будет и свисток… А что это вы, товарищ воспитатель, разлеглись, в натуре?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76