– Я спрашиваю – понял?! – надавил Сумрак.
– Да понял, понял…
Сумрак развернулся и скрылся в сумраке. Казбек метнул в его спину злобный и острый, как кинжал, взгляд. «Совсем озверел, собака! Нормальные положенцы для блатных стараются, а этот для мужиков лоховых да для ментов поганых… Если так дело пойдет – петухи нами командовать будут. Пора, пора убирать шакала… Надо потолковать с другими смотрящими. Они тоже не в восторге от положенца…»
Витя же перед отходом ко сну решил заглянуть на пищеблок, говоря гражданским языком – в столовую, а на местном – помойку. Последнюю неделю от народа поступали жалобы на качество питания, а это подрывало авторитет зоны.
Одну из стен столовой украшала цитата неизвестного автора, скорее всего, из числа администрации: «Хлеб и вода – здоровая еда!» Сумрак кликнул одного из поваров, велел принести пайку. Пока он дегустировал блюдо и высчитывал в нем количество килокалорий, в зале появился взволнованный завстоловой – пухлотелый зэк, бывший чиновник из управления общественного питания, осужденный за взятку. Волноваться было из-за чего. Авторитеты в общую столовую не ходят, кормятся отдельно, по персональному меню. И если уж положенец хавает из общего котла, дело пахнет парашей.
– Приятного, как говорится, аппетита!.. – умильно произнес король общепита.
Сумрак молча отодвинул миску с недоеденной перловкой и вонючими хвостами путассу.
– Вкусно? – забеспокоился заведующий, тряся тройным подбородком.
– Что ел, что радио слушал… Плыви-ка ближе, ондатра перекормленная.
Завстоловой с опаской приблизился к вору.
– Ты чего это стряпаешь, ложкомойник? От шмона тухлого шнобель сводит!
– Так что привозят, из того и готовлю…
На всякий случай кухонный генерал прикрыл свой пах пухлыми ручонками.
– Не ссы в уши, хомяк! – нахмурился Сумрак. – В «мартышку»[7] посмотрись – рожу скоро разорвет!.. В общем, передай снабженцу: будет крысить – зона сядет на голодовку. Его же первого и порвут. Тебя – следом.
– Да, да, конечно! – горячо заверил завстоловой. – Обязательно!
Сумрак поднялся из-за стола, швырнул миску толстяку:
– На неделе пройду, проверю. Не исправишься – самого в котле сварю! Ты наваристый, баланда славная выйдет…
То, что Сумрак может выполнить обещание, завстоловой даже не сомневался. Полгода назад один из поваров запустил руку в общественный котел, свистнул мясо, чтобы за отдельную плату приготовить его для блатных. Так эту самую руку Сумрак лично вернул обратно в котел. И держал там довольно долго. В крутом кипятке.
– Да, да, я все понял. Сделаю что смогу…
* * *
Оргкомитет по проведению «Дня лагеря» второй час заседал в кабинете хозяина – подполковника внутренней службы Вышкина. В комитет входили председатель – сам Николай Филиппович, и четыре члена – заместитель по кадровой и воспитательной работе (в простонародье – замполит), заместитель по тылу, то есть завхоз, и два офицера безопасности. Первый в детстве закончил музыкальную школу по классу вокала, второй умел рисовать, поэтому в свободное от службы время подрабатывал на кладбище, выбивая на плитах портреты и эпитафии. В общем, люди собрались, не чуждые искусству.
Вышкин, хоть ничего и не заканчивал, но тоже относил себя к творческим личностям. «День лагеря» был его любимым детищем. Поэтому к его подготовке он подходил, как Станиславский к постановке спектакля, каждый год придумывая что-то новое и оригинальное. Сам писал сценарий праздника, сам руководил воплощениями гениальных задумок в жизнь. Ведь смотреть шоу будут не только управленцы, но и родственники осужденных. Многие ради «дня открытых дверей» и свидания с близкими преодолеют не одну тысячу километров. И перед ними нельзя ударить в грязь лицом.
Три последних года ему помогал опытный активист – музыкальный продюсер, осужденный за воровство авторских прав и систематическое избиение сожительницы. По образованию – постановщик массовых праздников и фестивалей. Но два месяца назад он освободился и вернулся в шоу-бизнес и к сожительнице. Ждать, когда он снова проворуется или расквасит ей нос, Николай Филиппович не стал, рискнув опереться, как это делает корейский вождь Ким Чен Ир, исключительно на собственные силы.
В этом году он представит публике невиданное костюмированное шоу с патриотическим уклоном. Ни много ни мало – историю государства Российского! В прошлый раз были пьеса и концерт в клубе, но это уже не тот масштаб. Душа просила развития! Широты и художественного простора, полета фантазии! (Понравится начальству из управления, глядишь, и неполное служебное снимут, станет легче дышать.) Грандиозное действо пройдет на плацу! А после него – гала-концерт в клубе… Но глубине замыслов, как всегда, мешали раздолбайство и нерадивость исполнителей, а также низкий бюджет мероприятия. Приходилось использовать внутренние лагерные резервы.
– Что там у нас с танком? – обратился председатель комитета к завхозу, сняв очки и оторвав взгляд от плана-портянки.
– Каркас готов, – солидно доложил тот. – С брезентом проблемы. Своего нет, я пытался договориться с воинской частью, но они согласны обменять только на спирт.
– Так найди спирт!
– Легко сказать… Спирт только в Тихомирске достать можно, да и то у бутлегеров, грузинский. По пятьдесят рублей за литр. Деньги нужны.
– Ты мне про деньги говорить будешь?! Ты, тыловик?! Ты с одного нашего магазина дачу себе спроворил!
– С дачей тесть помог… – нахмурился тыловик.
– Ага, рассказывай. Чего ж ты тут делаешь, если у тебя такой тесть? Когда надо, ты все находишь!
– Хорошо, я постараюсь…
– Постарайся! До праздника две недели, а у нас танка нет!..
На самом деле ушлый завхоз уже договорился с начальником воинской части, подогнав ему пару первоклассных дубовых гробов, но почему бы не выжать из ситуации лишнюю копеечку?
Хозяин сделал пометку в плане, потом повернулся к офицеру-вокалисту.
– Что с Петром Первым?
– Петра нашли. Бочкин из первого отряда. Правда, с ним одна проблема.
– Какая?
– Зубы. Только два нормальных. Остальные выбиты или сгнили. Он хоть и под два метра, но не в авторитете. Короче, шепелявит.
– Так пусть в санчасти зубы вставят. Скажи Сорокину.
– Да вы что, Николай Филиппович! В нашей санчасти только вырывать умеют.
– Тьфу, ты! Ладно, напишем ему поменьше текста. – Председатель оргкомитета сделал еще пометку. – Так, теперь главное. Лагерная песня. Текст все выучили?..
– Учат. Кто не выучит, пойдет в карцер. Лично проверю.
– Правильно… Да, вот еще, – хозяин поднялся из-за стола, – среди гостей будут дети. Надо что-нибудь для них тоже придумать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76