Хорошо хоть потаскуха настроена по-дружески, несмотря на то, что она закусила на завтрак куском каймановой черепахи.
Рейнджеры, с молодым Гасом во главе, скакали к подножию гор, чтобы вблизи увидеть то, что Матильда разглядела еще издали: невысокие горы оказались слишком крутыми для людей, не говоря уже о лошадях. Теперь, когда они очутились прямо перед горой, увидеть козлов было невозможно, они паслись где-то наверху, невидимые из-за скал и груд камней. Кроме того, лошади выбились из сил и тяжело дышали от бешеного бега; горы, которые в ясном воздухе казались такими близкими, на самом деле находились в нескольких милях от того места, где началась скачка. К тому времени, когда рейнджеры остановились и слезли с седел, многие лошади, главным образом, тощие клячи, уже спотыкались и шатались от усталости.
Калл никогда прежде не видел гор, хотя, разумеется, с холмистой местностью был знаком. Эти горы поднялись довольно высоко — если забраться на одну из вершин, то окажешься совсем рядом с небом. Но рейнджеры не стояли на вершине, они находились у подножия, около здоровенных валунов, свалившихся сверху и выкатившихся в долину.
Майору Шевалье очень понравились бешеные скачки, как, впрочем, и большинству рейнджеров. После всех тревог и волнений бесшабашная гонка по голой равнине принесла ему облегчение. Ко всему прочему, если им удастся подстрелить горного козла, а то и обоих, появится изрядный запас мяса для отрядного котла. Майору частенько приходилось охотиться в Виргинии — по большей части на оленей, изредка на медведей и, разумеется, на индеек и гусей, — но никогда еще не доводилось видеть западного горного козла, и теперь больше всего он боялся, как бы кто-нибудь из рейнджеров не опередил его на охоте и не завалил козла первым. Кое-кто из них уже взял ружья в руки и приготовился стрелять.
Джош Корн соскочил с коня и его тут же, ко всеобщему удивлению, вырвало. Он был хрупкого телосложения, никогда не скакал быстро и долго, не позавтракав плотно перед этим, — теперь же его слабость может стать помехой в дальнейшей карьере рейнджера.
— Ребята, давайте полезем вверх, — предложил Длинноногий. — Вряд ли козлы сами спустятся с вершин.
В толпе разгоряченных рейнджеров единственным пессимистом оставался Верзила Билл Колеман. Он страдал сильной близорукостью и никаких козлов не видел — по правде говоря, он не видел издали даже гор. Его конь находился в лучшей форме по сравнению с другими, потому что Билл не верил в удачную охоту. Он не погонял коня и не пришпоривал, как другие, а скакал неторопливой, размашистой рысью. В отличие от других бойцов отряда, Верзила Билл ни на минуту не забывал, что они находятся на земле команчей. Он больше заботился о том, чтобы лошадь оставалась свежей и легко унесла бы его прочь от индейцев, а охота на козлов его не занимала. К тому же он по собственному опыту знал, что козлиное мясо жесткое и его не так-то легко жевать, особенно если попадется старый козел.
Матильда и Черномазый Сэм не спеша подъехали к подножию крутой горы, где собирались желающие поохотиться рейнджеры. Однако из всех участников осмелился ползти вверх по отвесному склону горы лишь молодой Маккрае. Он прополз уже футов тридцать, но внезапно отказала раненая нога.
— Смотрите, смотрите — он падает! — закричал Боб Баском.
Калл не знал что и делать, поскольку видел, что его друг и впрямь падает или, точнее сказать, сползает вниз по крутому склону, на который только что забрался. Гас попытался ухватиться за маленький кустик и удержаться от падения, но не сумел и заскользил дальше, шлепнувшись под ноги коня майора Шевалье, который внезапно стал кидаться из стороны в сторону. Майор бросил поводья, чтобы поправить прицел на ружье. К его немалому раздражению, конь вдруг захрапел, бросился вперед и галопом помчался по равнине прямо на запад.
— Ну, держись, недоумок, молодой идиот, кто велел тебе лезть на гору? — взорвался майор. — Теперь из-за тебя убежал мой конь!
Гас Маккрае растерялся настолько, что не мог выговорить ни слова. Только что он за одну минуту так великолепно взобрался наверх, а за вторую минуту быстренько скатился вниз. Калл тоже стоял в растерянности. Майор даже побагровел от злости. По всей видимости, он был готов пристрелить Гаса на месте.
И тем не менее вся эта драма обернулась смешной стороной — Гас переходил от рейнджера к рейнджеру, а те похлопывали себя по ляжкам и гоготали. Матильда тоже кудахтала, и даже Сэм не удержался и хихикал. Калл тоже чуть было не рассмеялся, но удержался из уважения к своему другу. Матильда смеялась так громко, что ее конь по кличке Том, обычно смирное флегматичное животное, принялся выделывать такие фортели, будто пытался сбросить всадницу на землю.
— Тьфу ты, пропасть! — воскликнул Гас, сбитый с толку настолько, что другого слова ему просто не пришло в голову. Хоть он и скатился со склона, проделав весь путь до подножия, его ружье прокатилось всего треть пути и застряло, зацепившись за выступ скалы, и теперь висело в двадцати ярдах над его головой.
— Садись в седло, ты, чертов пострел, и скачи, приведи моего коня обратно, пока он еще не исчез из виду, — командовал майор. — Ружье достанешь после, когда вернешься назад.
Несколько рейнджеров, и Эзикиел в их числе, смотрели, как убегает лошадь майора. Все они предавались бурному веселью. Рип Грин смеялся так заразительно, что не мог удержаться на ногах. Смех напал на всех, кроме майора и Гаса, у всех было весело и легко на душе. И в этот момент они увидели, что конь майора на всем скаку грохнулся оземь.
— Небось, попал ногой в нору луговой собачки, — предположил Джонни Картидж. — Надеюсь, нога не сломана.
Только он произнес эти слова, как позади них по горам гулко прокатилось эхо выстрела.
— Да нет, это не нора луговой собачки. Эту лошадь подстрелили, — определил Длинноногий.
Чадраш сразу повел свою лошадь в укрытие и оставил ее позади большого валуна.
— Боже мой, что происходит? — в недоумении произнес майор. Он успел вытащить из седла лишь ружье — боеприпасы и все его пожитки остались притороченными к седлу упавшей лошади.
Никто не произнес ни слова. Расстилавшаяся перед ними равнина была совершенно пуста, как и в то время, когда они скакали через нее. Не было ни малейшего признаки чьего-либо присутствия. Только высоко в небе кружили два ястреба. Упавшая лошадь больше не поднималась.
Рейнджеры, только что все, как один, готовые начать пулять по горным козлам, пришли в замешательство. Молоденький Джош Корн, которого только что стошнило, счел необходимым заодно уж и опорожнить кишечник. Для этого он прошел вниз по склону ярдов тридцать к чахлым кустарникам полыни; большинство рейнджеров без всякого стеснения исполняли свои естественные надобности в присутствии других, а вот Джош все же предпочитал уединяться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146
Рейнджеры, с молодым Гасом во главе, скакали к подножию гор, чтобы вблизи увидеть то, что Матильда разглядела еще издали: невысокие горы оказались слишком крутыми для людей, не говоря уже о лошадях. Теперь, когда они очутились прямо перед горой, увидеть козлов было невозможно, они паслись где-то наверху, невидимые из-за скал и груд камней. Кроме того, лошади выбились из сил и тяжело дышали от бешеного бега; горы, которые в ясном воздухе казались такими близкими, на самом деле находились в нескольких милях от того места, где началась скачка. К тому времени, когда рейнджеры остановились и слезли с седел, многие лошади, главным образом, тощие клячи, уже спотыкались и шатались от усталости.
Калл никогда прежде не видел гор, хотя, разумеется, с холмистой местностью был знаком. Эти горы поднялись довольно высоко — если забраться на одну из вершин, то окажешься совсем рядом с небом. Но рейнджеры не стояли на вершине, они находились у подножия, около здоровенных валунов, свалившихся сверху и выкатившихся в долину.
Майору Шевалье очень понравились бешеные скачки, как, впрочем, и большинству рейнджеров. После всех тревог и волнений бесшабашная гонка по голой равнине принесла ему облегчение. Ко всему прочему, если им удастся подстрелить горного козла, а то и обоих, появится изрядный запас мяса для отрядного котла. Майору частенько приходилось охотиться в Виргинии — по большей части на оленей, изредка на медведей и, разумеется, на индеек и гусей, — но никогда еще не доводилось видеть западного горного козла, и теперь больше всего он боялся, как бы кто-нибудь из рейнджеров не опередил его на охоте и не завалил козла первым. Кое-кто из них уже взял ружья в руки и приготовился стрелять.
Джош Корн соскочил с коня и его тут же, ко всеобщему удивлению, вырвало. Он был хрупкого телосложения, никогда не скакал быстро и долго, не позавтракав плотно перед этим, — теперь же его слабость может стать помехой в дальнейшей карьере рейнджера.
— Ребята, давайте полезем вверх, — предложил Длинноногий. — Вряд ли козлы сами спустятся с вершин.
В толпе разгоряченных рейнджеров единственным пессимистом оставался Верзила Билл Колеман. Он страдал сильной близорукостью и никаких козлов не видел — по правде говоря, он не видел издали даже гор. Его конь находился в лучшей форме по сравнению с другими, потому что Билл не верил в удачную охоту. Он не погонял коня и не пришпоривал, как другие, а скакал неторопливой, размашистой рысью. В отличие от других бойцов отряда, Верзила Билл ни на минуту не забывал, что они находятся на земле команчей. Он больше заботился о том, чтобы лошадь оставалась свежей и легко унесла бы его прочь от индейцев, а охота на козлов его не занимала. К тому же он по собственному опыту знал, что козлиное мясо жесткое и его не так-то легко жевать, особенно если попадется старый козел.
Матильда и Черномазый Сэм не спеша подъехали к подножию крутой горы, где собирались желающие поохотиться рейнджеры. Однако из всех участников осмелился ползти вверх по отвесному склону горы лишь молодой Маккрае. Он прополз уже футов тридцать, но внезапно отказала раненая нога.
— Смотрите, смотрите — он падает! — закричал Боб Баском.
Калл не знал что и делать, поскольку видел, что его друг и впрямь падает или, точнее сказать, сползает вниз по крутому склону, на который только что забрался. Гас попытался ухватиться за маленький кустик и удержаться от падения, но не сумел и заскользил дальше, шлепнувшись под ноги коня майора Шевалье, который внезапно стал кидаться из стороны в сторону. Майор бросил поводья, чтобы поправить прицел на ружье. К его немалому раздражению, конь вдруг захрапел, бросился вперед и галопом помчался по равнине прямо на запад.
— Ну, держись, недоумок, молодой идиот, кто велел тебе лезть на гору? — взорвался майор. — Теперь из-за тебя убежал мой конь!
Гас Маккрае растерялся настолько, что не мог выговорить ни слова. Только что он за одну минуту так великолепно взобрался наверх, а за вторую минуту быстренько скатился вниз. Калл тоже стоял в растерянности. Майор даже побагровел от злости. По всей видимости, он был готов пристрелить Гаса на месте.
И тем не менее вся эта драма обернулась смешной стороной — Гас переходил от рейнджера к рейнджеру, а те похлопывали себя по ляжкам и гоготали. Матильда тоже кудахтала, и даже Сэм не удержался и хихикал. Калл тоже чуть было не рассмеялся, но удержался из уважения к своему другу. Матильда смеялась так громко, что ее конь по кличке Том, обычно смирное флегматичное животное, принялся выделывать такие фортели, будто пытался сбросить всадницу на землю.
— Тьфу ты, пропасть! — воскликнул Гас, сбитый с толку настолько, что другого слова ему просто не пришло в голову. Хоть он и скатился со склона, проделав весь путь до подножия, его ружье прокатилось всего треть пути и застряло, зацепившись за выступ скалы, и теперь висело в двадцати ярдах над его головой.
— Садись в седло, ты, чертов пострел, и скачи, приведи моего коня обратно, пока он еще не исчез из виду, — командовал майор. — Ружье достанешь после, когда вернешься назад.
Несколько рейнджеров, и Эзикиел в их числе, смотрели, как убегает лошадь майора. Все они предавались бурному веселью. Рип Грин смеялся так заразительно, что не мог удержаться на ногах. Смех напал на всех, кроме майора и Гаса, у всех было весело и легко на душе. И в этот момент они увидели, что конь майора на всем скаку грохнулся оземь.
— Небось, попал ногой в нору луговой собачки, — предположил Джонни Картидж. — Надеюсь, нога не сломана.
Только он произнес эти слова, как позади них по горам гулко прокатилось эхо выстрела.
— Да нет, это не нора луговой собачки. Эту лошадь подстрелили, — определил Длинноногий.
Чадраш сразу повел свою лошадь в укрытие и оставил ее позади большого валуна.
— Боже мой, что происходит? — в недоумении произнес майор. Он успел вытащить из седла лишь ружье — боеприпасы и все его пожитки остались притороченными к седлу упавшей лошади.
Никто не произнес ни слова. Расстилавшаяся перед ними равнина была совершенно пуста, как и в то время, когда они скакали через нее. Не было ни малейшего признаки чьего-либо присутствия. Только высоко в небе кружили два ястреба. Упавшая лошадь больше не поднималась.
Рейнджеры, только что все, как один, готовые начать пулять по горным козлам, пришли в замешательство. Молоденький Джош Корн, которого только что стошнило, счел необходимым заодно уж и опорожнить кишечник. Для этого он прошел вниз по склону ярдов тридцать к чахлым кустарникам полыни; большинство рейнджеров без всякого стеснения исполняли свои естественные надобности в присутствии других, а вот Джош все же предпочитал уединяться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146