Несомненно, дон Томас был истинным кабальеро, потому что сдержался от ругани. Только сплюнул в сердцах, словно прочищая горло от ненавистного слова.
— Душе гринго? Если эти негодяи всю жизнь роются в грязи и отбросах, то разве их паршивые душонки смогут подняться выше вершины ада?
Неожиданно Леррас удивленно поднял глаза на дочь. Внимательно вглядываясь в далекую ночную мглу, девушка тихонько смеялась.
Дон Эмилиано, выпрямившись в седле и ощущая себя воином еще в большей степени, чем это могло показаться со стороны, ехал во главе своих людей — отчасти из-за того, что здесь и было его место, а отчасти потому, что под ним шла самая лучшая лошадь. Въехав в устье каньона, он не стал останавливаться, а последовал дальше, до самых теснин. Здесь ущелье сужалось сразу с обеих сторон, но главное направление каньона Грегорио с гигантскими валунами у самых стен просматривалось как на ладони.
Разместив среди уступов с полсотни стрелков, дон Эмилиано поставил в засаду семьдесят отборных всадников, велев им спешиться и укрыться за валунами по обе стороны ущелья. Потом приказал всем соблюдать полную тишину, и мексиканцы, которым врожденный инстинкт подсказывал, как нужно вести себя в ночной засаде, беспрекословно подчинились. В небе сияла прекрасная луна; ее света вполне должно было хватить для прицельного огня. Сердца мексиканцев замерли в ожидании. И вот наконец до них донесся отдаленный, едва уловимый топот копыт. Усмехаясь, они терпеливо ждали, поглаживая ружья и оставаясь безмолвными, как укрывавшие их скалы.
Вот эту картину и увидела Розита, гнавшая мустанга по высокому гребню каньона. Глянув вниз, она не поверила своим глазам. Люди застыли неподвижно, словно статуи, но поблескивающие в лунном свете стволы ружей выдавали их.
Песок, покрывавший гребень каньона, заглушал топот копыт мустанга танцовщицы. Она понеслась во весь опор и так торопилась, выбрав самый короткий путь, что намного опередила отряд Эль-Кида, следовавший более удобной дорогой из-за своей многочисленности. В этом месте Розита как раз собиралась спуститься в каньон Грегорио и, пропустив вперед отряд Кида, последовать за ним.
Не нужно было обладать особой интуицией, чтобы, увидев внизу такое количество вооруженных людей, не догадаться о засаде. Розита круто развернула мустанга и понеслась навстречу конскому топоту, который, подобно отдаленному реву могучей реки, надвигался на нее в ночи.
Сорок всадников Эль-Кида она заметила еще издалека и, заставив мустанга присесть на задние ноги, стремительно съехала на дно каньона, будто ястреб с небес, оставляя за собой тучу пыли и мелких камешков.
Розита сразу же узнала в высокой фигуре на длинноногом жеребце Эль-Кида. Заслышав крик девушки, он подъехал к ней и, натянув поводья, взял за руку.
— Тебе известно, — едва сдерживая смех, начал он, — что сорокам не положено летать по ночам? Что случилось?
— Ниже по ущелью вас поджидает две сотни вооруженных людей! — воскликнула девушка. — Боже милостивый! Их точно не меньше двух сотен! Это целая армия! Возвращайтесь назад! Возвращайтесь!
Все сорок разбойников Рубриса, осадив дымящихся от пота коней, сгрудились вокруг вожака.
— Наш начальный план провалился, — констатировал Вильяхен, виртуозно владеющий ножом. — Как нам действовать теперь, сеньор?
— Они поджидают нас верхом на конях? — поинтересовался Эль-Кид.
— Нет. Но готовы по первому же сигналу вскочить в седла. Они притаились за теми большими валунами, где…
— Я знаю это место.
И Кид начал потихоньку петь индейскую песенку:
Когда ты целовала меня, когда я слышал твое дыхание,
Над моим ухом пропела стрела,
Крылатая стрела, выпущенная в небо из лука;
И теперь моему сердцу суждено кровоточить вовек.
Все сорок головорезов Рубриса, не проронив ни слова, слушали, пока Кид не пропел последнюю фразу.
— Можно попробовать перебраться через гребень и спуститься в соседнее ущелье, — наконец вымолвил он.
На что Ороско, прославившийся умением уводить коней, возразил:
— Дно соседнего ущелья занесено песком — мы будем ползти по нему не быстрее улиток.
— К тому же они уже слышали топот ваших копыт! — воскликнула Розита. — Не остается ничего другого, как повернуть назад…
Но Эль-Кид снова повторил:
— Можно перевалить через гребень и тихонько спуститься в другой каньон.
— Тогда люди Лерраса окажутся у нас за спиной, — засомневался Ороско.
— Не забывай, что он соединен с каньоном Грегорио, — напомнил Кид. — Они сообщаются узким разломом. Розита, люди Лерраса караулят нас по эту сторону разлома?
— Они там, — ответила девушка. — Но послушай… О, я знаю, что за дьявол вселился в тебя! Вижу это по блеску твоих глаз! Но ради Бога, не забывай, что…
— Вильяхен, возьми еще пятерых ребят, и гоняйте коней взад-вперед. Да по тому месту, где побольше камней. Шумите как можно громче, можете пальнуть пару раз. Главное — побольше шума и топота. Остальное за мной! И не отпускайте от себя Розиту.
Перевалив через гребень, отряд Кида спустился в соседнее узкое ущелье, дно которого действительно покрывал глубокий слой песка; он заглушал топот конских копыт надежнее, чем если бы их обернули мягким бархатом. Лишь изредка слышалось поскрипывание седла, негромкое звяканье шпор или легкий шлепок проседавшего под копытами песка.
Так Кид и его отряд добрались до узкого ущелья, ведущего в каньон Грегорио.
Монтана, спешившись, пошел первым, ведя за собой жеребца, который осторожно ступал за ним с грацией вышедшего на охоту ягуара. Наконец он достиг узкого пролома и осторожно выглянул из-за скрывавшей его каменной стены.
Вся засада, освещенная лунным светом, открылась перед ним как на ладони. Он увидел стражников Лерраса, застывших в ожидании возле своих коней; увидел рассеянных по скалам стрелков. А издалека, из глубины каньона по-прежнему доносился топот копыт, который то приближался, то снова откатывался назад. Пожалуй, люди Лерраса уже начали задаваться вопросом — почему отряд не приближается к ним? Однако каждому, кто бывал в горах, хорошо известно, какое ненадежное занятие определять по звуку расстояние.
Вернувшись к ребятам, Кид сообщил:
— Они сразу же за поворотом, но смотрят в противоположную сторону. Стреляйте в воздух. В драку не лезть. Наша задача — только заставить их побежать.
И в следующее мгновение вся лава из тридцати с лишним всадников сорвалась с места, сквозь узкую брешь влетела на свободное пространство каньона Грегорио и с дикими воплями и беспорядочной пальбой налетела на скученных между камнями людей Лерраса.
Глава 24
Нельзя сказать, что отвага является привилегией какой-либо одной нации. Американцы такие же храбрецы, как и любые другие люди, однако и им случалось удирать без оглядки в битве на Бизоньей Тропе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53