Неизвестно, какую роль играет в происходящих событиях тот же Курков? Ведь если верить Оленьке, а я ей верю, в ту ночь ее отец провожал Валеру…
— А инструктор вместе с Валеркой не заявлялся?
— Серега-то? А чего ему в ночь заполночь ходить по гостям? Особо, к немощному старичку… Курков — человек семейный, ему гулять ночами не положено… Один был Валерка, один, не сумлевайся, Данилыч… К тому же Серега не шибко-то дружит с мастером. Единожды согрешил выпить с ним, было, скрывать не стану… А в ту злодейскую ноченьку прибежал один Валерка. Бледный, отдышаться не может, руки дрожат. Стал я ему для успокоения крутить байки про Родьку-пулеметчика, чую — не слышит ничего, только глазами моргает… После потребовал самогону…
Старик упрямо подводил меня к мысли о виновности Сичкова. Будто на рыбину, пойманную на крючок, которую боятся слишком быстро вытащить — как бы не сорвалась и не уплыла вглубь.
Подозрительно? Еще бы, конечно. Но меня занимала иная картинка. Вхожу я в кабинет Малеева, подталкивая стволом пистолета закованного в наручники Сичкова… Конец расследованию, товарищ подполковник. Перед вами — убийца Гордеевой и резидент вражеской разведки… Нелегко досталось мне его разоблачение, но, как видите, справился… Бывший майор, теперь — подполковник трясет мне руку, благодарит, обещает представить к награде.
На фоне этого видения образ преступника-кладовщика все более мерк, и, наоборот, все более прояснялся образ преступника-мастера. Факты, обращенные против Никифора Васильевича, находили свое оправдание, представлялись ложными либо поверхностными, зато подозрения в адрес; Сичкова усиливались, становились неопровержимыми.
— Может быть, в прошлую ночь именно Валерка шастал по складу и встречался с сообщником? — убежденно предположил я вслух. — То-то мне почудилось что-то знакомое в фигуре одного грабителя…
— Могет быть, — охотно согласился старик. — Давно уж заподозрил я ентого мастера, да недосуг был тебе сообчить…. Окромя лодки, о чем говорили злыдни, не слыхал?
— О какой-то операции, которая намечена на сегодняшнюю ночь… В чем она, эта операция, заключается, не понял. Либо ограбление склада, либо налет на станцию. А вот то, что один из беседующих Сичков, теперь я уверен. Какой же он сволочь, как маскировался, мерзавец!
Старик взволновался не на шутку. Лицо заострилось, глаза заметались по сторонам, будто выискивал там неизвестно какие опасности. Ему не сиделось — бегал по комнате, переставляя стулья, разбрасывая веники и коврики. Жирный кот, блаженствующий на припечке, с визгом отпрянул
от взбесившегося хозяина, но спастись не смог — носком сапога Никифор Васильевич подфутболил его, отбросил в угол.
— Покажу я Сереге, как опаздывать! — грозился он сухим кулачком. — Велено в восемь, значитца — в восемь!
Непонятно. Почему скромный кладовщик имеет право приказывать инструктору производственного обучения? Впрочем, откуда мне знать, какие между ними сложились отношения.
— Значит, вы ждете Сергея Сергеевича?
— Кого же еще? — огрызнулся Никифор Васильевич. — Должон заявиться Серега вместях с мастером… А могет быть, и один…
Незлобивое собачье тявканье переросло и угрожающий лай. Псы гремели цепью, рвались к калитке.
Хозяин облегченно задышал, невнятно выругался, уселся на лавку рядом с печью.
— Старуха, открывай калитку гостям. Я што тебе — привратник! Кому говорено?
Покачиваясь на больных ногах, Никодимовна вышла из комнаты.
5
— Думается, Катьку пришил Сичков, — не дождавшись от меня согласия с подкинутой туманной версией, заторопился старик, едва жена вышла во двор. — Я еще тогда подумал об ентом, да помалкивал до времени. А вдруг ошибаюсь, подставлю невинного человека? Страшно енто — подставлять, верно говорю?.. А теперича ты меня надоумил…
Непонятно, чем я «надоумил» кладовщика, ведь ни словечка не произнес, только слушал да иногда поддакивал.
— А што, Валерке убить — плюнуть… Как думаешь, Димитрий, не взять ли нам убивца под белы рученьки? Втроем быстро повяжем…
Мне бы заподозрить хитроумного кладовщика, но на память снова пришел Малеев… Молодец, Дима, вычислил и взял убийцу, благодарю тебя за находчивость и сноровку!
— Справимся ли? Вон, какой верзила… А не лучше ли сообщить куда следует?
Согласиться с предложением кладовщика? Но ведь он тоже под подозрением, не меньшем, чем Сичков… Как бы не ошибиться… Сбегать в сторожку, позвонить в Особый отдел, пусть разберутся? Но пока дозвонишься, пока приедут оперативники — пройдет не менее двух часов. За это время, почуяв опасность, Валера умотает на побережье к поджидающей его лодке…
— Повяжем, — торопливо уговаривал хозяин. — Серега подмотает, не зря пригласил его… А сообчить?.. У тебя имеется — куда?
— Есть местечко, — окончательно решился я. — Но вы правы — свяжем, а уж после звякну в Особый отдел…
— Ишь ты, Особый, — уважительно повторил старик. — Небось, тебя там знают…
— Еще бы, — по-павлиньи распушил я хвост. — Конечно, знают…
При этих хвастливых словах в глазах хозяина промелькнуло нечто жестокое… Или я ошибаюсь? Конечно, ошибаюсь! Зачем ему предлагать мне участвовать в поимке преступника. Сами справились бы с Курковым.
— Токо не торопись, Димитрий, — быстро инструктировал он меня. — Выжидай мово сигналу….
Со скрипом отворилась дверь. В сопровождении массивной хозяйки вошел Курков. За ним — Валера.
— Привет честной компании, — тряхнул кудлатой головой инструктор. Белокурая челка подпрыгнула и снова упала на низкий лоб. — Не помешаем? Мы с Валерой нынче беспризорные, вот и решили обмыть покойных енотов.
— М-да-а-а, — промычал, улыбаясь, Сичков. — Бедных зверьков….
При виде полудетской улыбки Валеры во мне зашевелилось раскаяние. Зачем я согласился участвовать в этом грязном деле? Чем доказана вина Валеры? Рассказом кладовщика? А где гарантия, что этот его рассказ — правда?
— Во сколь сказано было прийтить? — грозно вопросил Никифор Васильевич, поднимаясь с лавки. — Сичас — девять, а вы пообещали появиться в восемь?
— Я повинен, — склонил голову Курков. — Валерка пришел в половине восьмого, но женка попросила нарубить капустки, то да се… Вот и припозднились малость…
Похоже, Никифор Васильевич принял оправдание инструктора. Молча кивнул на стол — присаживайтесь, мол, пора начинать.
Выпили. Закусили холодцом. Валера поймал на вилку кусок селедки вместе с несколькими кольцами лука, отправил в рот.
— Одна рюмка гулять не ходит, — балагурил старик, но за его шутовством я ощутил внутреннее напряжение. Все понятно — нелегко связывать человека, с которым дружишь. — Отправим вслед вторую…
Хозяйка не сидела с гостями — ходила вокруг стола, ухаживая за пирующими.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
— А инструктор вместе с Валеркой не заявлялся?
— Серега-то? А чего ему в ночь заполночь ходить по гостям? Особо, к немощному старичку… Курков — человек семейный, ему гулять ночами не положено… Один был Валерка, один, не сумлевайся, Данилыч… К тому же Серега не шибко-то дружит с мастером. Единожды согрешил выпить с ним, было, скрывать не стану… А в ту злодейскую ноченьку прибежал один Валерка. Бледный, отдышаться не может, руки дрожат. Стал я ему для успокоения крутить байки про Родьку-пулеметчика, чую — не слышит ничего, только глазами моргает… После потребовал самогону…
Старик упрямо подводил меня к мысли о виновности Сичкова. Будто на рыбину, пойманную на крючок, которую боятся слишком быстро вытащить — как бы не сорвалась и не уплыла вглубь.
Подозрительно? Еще бы, конечно. Но меня занимала иная картинка. Вхожу я в кабинет Малеева, подталкивая стволом пистолета закованного в наручники Сичкова… Конец расследованию, товарищ подполковник. Перед вами — убийца Гордеевой и резидент вражеской разведки… Нелегко досталось мне его разоблачение, но, как видите, справился… Бывший майор, теперь — подполковник трясет мне руку, благодарит, обещает представить к награде.
На фоне этого видения образ преступника-кладовщика все более мерк, и, наоборот, все более прояснялся образ преступника-мастера. Факты, обращенные против Никифора Васильевича, находили свое оправдание, представлялись ложными либо поверхностными, зато подозрения в адрес; Сичкова усиливались, становились неопровержимыми.
— Может быть, в прошлую ночь именно Валерка шастал по складу и встречался с сообщником? — убежденно предположил я вслух. — То-то мне почудилось что-то знакомое в фигуре одного грабителя…
— Могет быть, — охотно согласился старик. — Давно уж заподозрил я ентого мастера, да недосуг был тебе сообчить…. Окромя лодки, о чем говорили злыдни, не слыхал?
— О какой-то операции, которая намечена на сегодняшнюю ночь… В чем она, эта операция, заключается, не понял. Либо ограбление склада, либо налет на станцию. А вот то, что один из беседующих Сичков, теперь я уверен. Какой же он сволочь, как маскировался, мерзавец!
Старик взволновался не на шутку. Лицо заострилось, глаза заметались по сторонам, будто выискивал там неизвестно какие опасности. Ему не сиделось — бегал по комнате, переставляя стулья, разбрасывая веники и коврики. Жирный кот, блаженствующий на припечке, с визгом отпрянул
от взбесившегося хозяина, но спастись не смог — носком сапога Никифор Васильевич подфутболил его, отбросил в угол.
— Покажу я Сереге, как опаздывать! — грозился он сухим кулачком. — Велено в восемь, значитца — в восемь!
Непонятно. Почему скромный кладовщик имеет право приказывать инструктору производственного обучения? Впрочем, откуда мне знать, какие между ними сложились отношения.
— Значит, вы ждете Сергея Сергеевича?
— Кого же еще? — огрызнулся Никифор Васильевич. — Должон заявиться Серега вместях с мастером… А могет быть, и один…
Незлобивое собачье тявканье переросло и угрожающий лай. Псы гремели цепью, рвались к калитке.
Хозяин облегченно задышал, невнятно выругался, уселся на лавку рядом с печью.
— Старуха, открывай калитку гостям. Я што тебе — привратник! Кому говорено?
Покачиваясь на больных ногах, Никодимовна вышла из комнаты.
5
— Думается, Катьку пришил Сичков, — не дождавшись от меня согласия с подкинутой туманной версией, заторопился старик, едва жена вышла во двор. — Я еще тогда подумал об ентом, да помалкивал до времени. А вдруг ошибаюсь, подставлю невинного человека? Страшно енто — подставлять, верно говорю?.. А теперича ты меня надоумил…
Непонятно, чем я «надоумил» кладовщика, ведь ни словечка не произнес, только слушал да иногда поддакивал.
— А што, Валерке убить — плюнуть… Как думаешь, Димитрий, не взять ли нам убивца под белы рученьки? Втроем быстро повяжем…
Мне бы заподозрить хитроумного кладовщика, но на память снова пришел Малеев… Молодец, Дима, вычислил и взял убийцу, благодарю тебя за находчивость и сноровку!
— Справимся ли? Вон, какой верзила… А не лучше ли сообщить куда следует?
Согласиться с предложением кладовщика? Но ведь он тоже под подозрением, не меньшем, чем Сичков… Как бы не ошибиться… Сбегать в сторожку, позвонить в Особый отдел, пусть разберутся? Но пока дозвонишься, пока приедут оперативники — пройдет не менее двух часов. За это время, почуяв опасность, Валера умотает на побережье к поджидающей его лодке…
— Повяжем, — торопливо уговаривал хозяин. — Серега подмотает, не зря пригласил его… А сообчить?.. У тебя имеется — куда?
— Есть местечко, — окончательно решился я. — Но вы правы — свяжем, а уж после звякну в Особый отдел…
— Ишь ты, Особый, — уважительно повторил старик. — Небось, тебя там знают…
— Еще бы, — по-павлиньи распушил я хвост. — Конечно, знают…
При этих хвастливых словах в глазах хозяина промелькнуло нечто жестокое… Или я ошибаюсь? Конечно, ошибаюсь! Зачем ему предлагать мне участвовать в поимке преступника. Сами справились бы с Курковым.
— Токо не торопись, Димитрий, — быстро инструктировал он меня. — Выжидай мово сигналу….
Со скрипом отворилась дверь. В сопровождении массивной хозяйки вошел Курков. За ним — Валера.
— Привет честной компании, — тряхнул кудлатой головой инструктор. Белокурая челка подпрыгнула и снова упала на низкий лоб. — Не помешаем? Мы с Валерой нынче беспризорные, вот и решили обмыть покойных енотов.
— М-да-а-а, — промычал, улыбаясь, Сичков. — Бедных зверьков….
При виде полудетской улыбки Валеры во мне зашевелилось раскаяние. Зачем я согласился участвовать в этом грязном деле? Чем доказана вина Валеры? Рассказом кладовщика? А где гарантия, что этот его рассказ — правда?
— Во сколь сказано было прийтить? — грозно вопросил Никифор Васильевич, поднимаясь с лавки. — Сичас — девять, а вы пообещали появиться в восемь?
— Я повинен, — склонил голову Курков. — Валерка пришел в половине восьмого, но женка попросила нарубить капустки, то да се… Вот и припозднились малость…
Похоже, Никифор Васильевич принял оправдание инструктора. Молча кивнул на стол — присаживайтесь, мол, пора начинать.
Выпили. Закусили холодцом. Валера поймал на вилку кусок селедки вместе с несколькими кольцами лука, отправил в рот.
— Одна рюмка гулять не ходит, — балагурил старик, но за его шутовством я ощутил внутреннее напряжение. Все понятно — нелегко связывать человека, с которым дружишь. — Отправим вслед вторую…
Хозяйка не сидела с гостями — ходила вокруг стола, ухаживая за пирующими.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65