Раздался общий стон.
— Но мы же только это чертово рагу и едим каждый божий день, — сказал Робин. — Питаемся одним арахисом, все уже пропитались, дальше некуда.
— Нет, послушайте! — поспешил вмешаться Мартин. — За это блюдо я и привез Иисусу поварской колпак!
У всех, кто не знал историю колпака, был растерянный вид.
— Вы хотите сказать, что он умеет готовить вкусное рагу с арахисом? — спросил я.
— Вот именно, — сказал Мартин. — Лучшего я не пробовал нигде и никогда.
Рагу с арахисом больше всего похоже на ирландское рагу из любого мяса, щедро залитого густым соусом из толченого арахиса, которое подается с разнообразными приправами в целой серии маленьких блюдечек. Африканцы называют эти закуски «мала-мала штучка». Рагу с арахисом может быть превкусным, но может быть и тошнотворным.
— Хорошо, если Иисус приготовит хорошее рагу, Пий отлично умеет готовить «малы-малы штучки». Значит, насчет главного блюда все решено.
— А что у нас будет на сладкое? — поинтересовался Робин. Мы на минуту задумались и переглянулись.
— Ничего не поделаешь, — огорченно заявила Мэри. — Придется пустить в ход наше дежурное блюдо.
— Знаю, — сказал Макгрейд. — Салат из флюктов.
Это было неизменное блюдо нашего небогатого меню, а называлось оно так потому, что африканцам трудно произносить подряд «ф» и «р» и они говорят «флюкты».
— Да, пожалуй, ничего другого не остается, — уныло согласился Робин.
— Сейчас как раз есть несколько видов прекрасных фруктов, — возвестила Мэри. — Надеюсь, мы приготовим очень вкусный салат.
— Прекрасно, — сказал я. — С меню мы справились.
— После обеда подадим выпивку и кофе на веранде, а потом поскорее отправим старого черта спать, — подвел итог Макгрейд.
— Но я очень прошу вас не напиваться вдрызг и не выступать с речами — есть у вас такая неприятная привычка, — сказал Мартин. — Вы весь вечер можете испортить.
— Обещаю быть образцом ходячей добродетели, — сказал Макгрейд. — Вы собственными глазами увидите сияние вокруг моей головы, когда я начну перечислять все рухнувшие мосты и дороги, которые нужно ремонтировать.
— Боже вас упаси об этом заикнуться! — воскликнул Мартин. — Ведь я все утро буду ему показывать, какой образцовый порядок царит в нашем районе.
— Удивительно, — задумчиво проговорил Робин, — как это Британская империя еще не развалилась, если все англичане ведут себя вот так же по-идиотски. Ну, я пошел ужинать, а заодно велю начистить мои канделябры.
Он встал и вышел, но тут же снова возник в дверях.
— Кстати, — заметил он. — У меня нет ни белого галстука, ни фрачной пары. Может, меня не пустят в приличное общество?
— Пустяки, — сказал Мартин. — Вы только приходите в пиджаке и при галстуке, все равно через пять минут всем нам станет так жарко, что пиджаки и галстуки придется снять. Самое главное — появиться в пиджаке.
«Боже ты мой, — пронеслось у меня в голове. — Мой единственный галстук покоится на дне чемодана примерно в трехстах милях от Мамфе».
С этой малостью я решил разделаться наутро.
Когда Пий принес мне, как обычно, чашку чаю — обычное утреннее подкрепление, я вытурил из своей постели белку, четырех мангуст и младенца шимпанзе — они, наверное, считали, что я согреваю их в своей постели из чистой любви, а я просто боялся, как бы они не простудились, — и попросил Пия сходить на рынок и купить мне галстук.
— Слушаюсь, cap, — сказал он и, распределив обязанности между своими подчиненными, гордо отбыл на рынок. Вернулся он довольно скоро и принес галстук такой немыслимой, бредовой расцветки, что я испугался, как бы окружной инспектор не ослеп от этой яркости.
Но Пий уверил меня, что это самый скромный галстук, какой удалось найти, и я был вынужден поверить ему на слово.
Не стоит и говорить, что за оставшиеся два дня наши нервы порядком поистрепались. Макгрейд, всегда гордившийся вверенными ему дорогами и мостами, к своему ужасу, заметил, что на подъездной дороге к дому Мартина зияют несколько глубоких колдобин, так что ему пришлось мобилизовать всю рабочую бригаду заключенных из местной тюрьмы, которые засыпали эти ямы, а заодно посыпали гравием и всю дорогу. В результате резиденция Мартина стала похожа на небольшое, но в высшей степени элегантное загородное поместье. Я навестил своего старого приятеля, Иосифа, и уговорил его закоптить лично для меня двух дикобразов, а с охотником договорился, что накануне приезда инспектора он пойдет в лес и принесет побольше разных цветов. Но Робин, перевернув вверх дном все склады Объединенной африканской компании, пришел в отчаяние: ничего стоящего там не оказалось. Баржа не могла пройти вверх по обмелевшей реке, а все деликатесы, которые Робин считал достойными высокого гостя, давно были съедены, вплоть до «неприкосновенных» запасов. Но если бы вы видели, с какой неописуемой гордостью он объявил нам, что отыскал три небольшие баночки черной икры, оставшиеся от его предшественника! (Хотя один бог знает, как они вообще сюда попали.)
— Не знаю, что там внутри, — сказал он хмуро, разглядывая баночки. — Они тут лежали три года, не меньше. Может, мы все поголовно отравимся и перемрем, но как-никак это икра!
Наша умница Мэри, заметив, что в доме Мартина нет ни одной вазы для цветов, пошла на рынок и купила пять довольно изысканных тыквенных сосудов — калебас. Она же придумала пятнадцать разных способов приготовления суфле с помощью Иисуса, но они на деле оказались совершенно неприемлемыми и были безжалостно отвергнуты.
Так как мой Пий почти все время пропадал в доме Мартина, я почувствовал уверенность в том, что он справится с делом.
Вечером накануне приезда инспектора мы снова собрались на военный совет, чтобы подвести итог своей многообразной деятельности. Все на первый взгляд оказалось в полнейшем порядке. Дикобразы отменно прокоптились и издавали чудесный аромат, хотя их еще не подогрели к столу. Мой верный друг охотник притащил из лесу громадную охапку орхидей и прочих растений, которую Мэри держала у себя в туалете — самом прохладном месте своего дома. Мы открыли на пробу одну баночку икры и с удивлением убедились, что она вполне съедобна, вдобавок Робин где-то откопал пачку хрустящих мелких галет. Мы решили подать галеты с икрой к напиткам перед обедом, добавив еще арахиса. Великолепные медные канделябры Робина, начищенные до немыслимого блеска, выглядели настолько элегантно, что могли стать украшением самого изысканного стола. Я бы от таких не отказался. А свечей у него хватило бы, как мудро заметил Макгрейд, на праздничную иллюминацию в Ватикане.
Мы не жалели сил на приготовления, и не только потому, что любили Мартина, — мы радовались, как дети перед новогодней елкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64