Самое удивительное ждало меня на следующий день: мы получили японскую газету, в которой уже были напечатаны фотографии нашей встречи и книги «Новеллы моей жизни» с дарственной надписью японскому гостю и его статьей, в которой были такие слова: «Меня предупредили, что Наталия Сац — женщина преклонного возраста, очень деловая и солидная, но когда она стала увлеченно рассказывать о своем деле и наши глаза впервые встретились, я подумал, что передо мной восемнадцатилетняя девушка…»
Затем мы еще два раза встречались с г-ном Икеда: на выставке игрушек, которую он подарил Москве, и на званом обеде, где он положил возле себя подушечку, на которую меня усадили его молодые друзья (на других подушечках рядом с Икеда сидели руководящие товарищи из наших министерств). Наш театр японскому гостю понравился, и мы были приглашены на гастроли в Японию.
И вот уже Виктор Яковлев репетирует с японским симфоническим оркестром «Красную Шапочку», «Петю и волка». Нам выделили полный состав рабочих сцены, электриков, которые будут гастролировать вместе с театром в одиннадцати японских городах. Эти рабочие, которых мы увидели впервые, сразу проявили себя прекрасными, исполнительными, инициативными сотрудниками. С высоким профессионализмом и точностью они быстро приспосабливали наши декорации, оборудованные к самым разнообразным площадкам, в залах на три — три с половиной тысячи человек. Оркестр в «Пете и волке» располагался как бы на той зеленой лужайке с большим деревом посередине. Приветствие японским детям я произнесла по-японски, но самую сказку читала по-русски, и одновременно на крону декоративного дерева проецировался, как на экран, перевод этого текста. Показывали мы и балетный спектакль для малышей «Колобок» (постановка Татьяны Агамировой).
Впервые мы прозвучали в Токио перед аудиторией в три с половиной тысячи слушателей. Успех первого выступления подготовил доброжелательные встречи всюду, где мы появлялись. Дали двадцать два представления, которые видели и слышали не менее семидесяти тысяч человек. Внимание, собранность, восприимчивость японских ребят таковы, что, когда абсолютная тишина сменялась громом аплодисментов, становилось даже как-то странно.
В Осака я поняла, что Япония — страна резких контрастов. Там, как и всюду, предстояли два спектакля, и на первый мы ждали генерального консула С. Д. Анисимова. За час до представления он по телефону предупредил меня, что сможет приехать только на второй спектакль.
— В консульстве опущены на окнах все жалюзи, все двери на запоре. Снаружи молодчики, приехавшие на грузовиках, в костюмах цвета хаки и красных шапках, с барабанами и другими шумовыми инструментами, требуют, чтобы мы отдали им Курильские острова.
Товарищ Анисимов довольно спокойно сказал мне, что на втором представлении он, безусловно, будет: шум и крики продлятся часа два — жалованьишко у крикунов недостаточно большое, чтобы надрываться дольше.
После телефонного разговора я отправилась на спектакль. Настроение неважное. И вдруг вижу: у входа в концертный зал меня ожидает толпа ребятишек — человек двести-триста. Раздаются крики: «Наташа-сан! Наташа-оба-сан! Мо-су-ку-ва!». Дети затанцевали, напевая «Ка-алынка моя», и очень обрадовались, когда я запела вместе с ними.
На прощание мне вручили в Токио пластину красного дерева, на которой золотыми буквами был выгравирован следующий текст:
«Многоуважаемая
Наталия Ильинична!!
Гастроли Московского государственного детского музыкального театра в Японии передали японским ребятам большую мечту и надежду и вызвали незабываемый трогательный отклик в сердцах японских детей.
Разрешите выразить вам огромную благодарность за глубокое понимание детских интересов и стремление к миру.
13 августа 1982 г.
Даисаку ИКЭДА
Основатель Демократической музыкальной ассоциации».
Вскоре после Японии наш театр побывал в Болгарии. В ее столице Софии Московский детский музыкальный театр был встречен с единодушием дружбы. Наши спектакли вызвали стремление создать подобный театр и в родной нам Народной Республике Болгарии. На приеме у Председателя Комитета по культуре, заместителя Председателя Совета Министров НРБ товарища Георгия Иорданова почувствовала горячий интерес к театру и музыке, обращенным к сердцам юных. Незабываемо ярко прошли наши гастроли и в городе Стара Загора.
Но… как бы ни было хорошо в гостях, дома всегда лучше. Особенно теперь, когда у нашего театра один из самых красивых в Москве дом-дворец, нашим коллективным творчеством горячо согретый. Московской детворе никогда не хватает места в нашем огромном зрительном зале. За месяц вперед над кассовым окошечком надпись: «Все билеты проданы». Дети, подростки, молодежь, взрослые… Экскурсии взрослых в наш театр нескончаемы. Недавно автомобили с пятьюдесятью двумя различными флагами дежурили у подъезда нашего театра в ожидании послов многих стран, аккредитованных в Москве. Им понравился наш театр, атмосфера полного взаимопонимания артистов и зрителей, показавшееся некоторым из них удивительным умение наших юных посетителей вдохновенно и вдумчиво слушать симфоническую музыку.
Но, может быть, мои читатели уже устали от рассказов о нашем театре? Нет, он не замкнул мир моих впечатлений. Человековедение неотрывно живет в сердце и жизни. Мечтаю успеть написать новую книгу, «Мои дорогие современники». По существу, я уже приступила к этой работе. Хочется познакомить вас с некоторыми главами из будущей книги.
Красота и благородство
Брызги воспоминаний о Павле Владимировиче Массальском разбросаны по всей моей жизни, а единый поток общения с ним упустила. Странно бывает в жизни! Подростками мы учились с ним совсем рядом, виделись случайно, но каждая встреча запоминалась. В последние годы жили в одном доме, но почему-то не встречались. Теперь, когда его уже нет, так хочется сберечь в памяти каждый штрих общения с поэтом любви к театру, взрастившему, как родная русская почва, лучшие наши стремления. Об этом своем театре — Московском Художественном — взволнованно говорил он, когда, наконец, собралась навестить его в больнице 12 сентября 1979 года.
«Лебединая песня», — подумала я тогда, узнав от врачей, что смерть уже стоит у его порога.
И как прекрасен был этот «лебедь», умеющий так любить и страдать за свой театр, который, казалось, был ему дороже жизни. Первой пришла в голову последняя наша встреча, но начинать все же лучше с начала.
Я училась в женской гимназии М. Г. Брюхоненко в Столовом переулке, у Никитских ворот. Поблизости находились реальное училище Мазинга и мужская гимназия Нечаева.
Пока мы были в младших классах, нас это соседство совсем не волновало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
Затем мы еще два раза встречались с г-ном Икеда: на выставке игрушек, которую он подарил Москве, и на званом обеде, где он положил возле себя подушечку, на которую меня усадили его молодые друзья (на других подушечках рядом с Икеда сидели руководящие товарищи из наших министерств). Наш театр японскому гостю понравился, и мы были приглашены на гастроли в Японию.
И вот уже Виктор Яковлев репетирует с японским симфоническим оркестром «Красную Шапочку», «Петю и волка». Нам выделили полный состав рабочих сцены, электриков, которые будут гастролировать вместе с театром в одиннадцати японских городах. Эти рабочие, которых мы увидели впервые, сразу проявили себя прекрасными, исполнительными, инициативными сотрудниками. С высоким профессионализмом и точностью они быстро приспосабливали наши декорации, оборудованные к самым разнообразным площадкам, в залах на три — три с половиной тысячи человек. Оркестр в «Пете и волке» располагался как бы на той зеленой лужайке с большим деревом посередине. Приветствие японским детям я произнесла по-японски, но самую сказку читала по-русски, и одновременно на крону декоративного дерева проецировался, как на экран, перевод этого текста. Показывали мы и балетный спектакль для малышей «Колобок» (постановка Татьяны Агамировой).
Впервые мы прозвучали в Токио перед аудиторией в три с половиной тысячи слушателей. Успех первого выступления подготовил доброжелательные встречи всюду, где мы появлялись. Дали двадцать два представления, которые видели и слышали не менее семидесяти тысяч человек. Внимание, собранность, восприимчивость японских ребят таковы, что, когда абсолютная тишина сменялась громом аплодисментов, становилось даже как-то странно.
В Осака я поняла, что Япония — страна резких контрастов. Там, как и всюду, предстояли два спектакля, и на первый мы ждали генерального консула С. Д. Анисимова. За час до представления он по телефону предупредил меня, что сможет приехать только на второй спектакль.
— В консульстве опущены на окнах все жалюзи, все двери на запоре. Снаружи молодчики, приехавшие на грузовиках, в костюмах цвета хаки и красных шапках, с барабанами и другими шумовыми инструментами, требуют, чтобы мы отдали им Курильские острова.
Товарищ Анисимов довольно спокойно сказал мне, что на втором представлении он, безусловно, будет: шум и крики продлятся часа два — жалованьишко у крикунов недостаточно большое, чтобы надрываться дольше.
После телефонного разговора я отправилась на спектакль. Настроение неважное. И вдруг вижу: у входа в концертный зал меня ожидает толпа ребятишек — человек двести-триста. Раздаются крики: «Наташа-сан! Наташа-оба-сан! Мо-су-ку-ва!». Дети затанцевали, напевая «Ка-алынка моя», и очень обрадовались, когда я запела вместе с ними.
На прощание мне вручили в Токио пластину красного дерева, на которой золотыми буквами был выгравирован следующий текст:
«Многоуважаемая
Наталия Ильинична!!
Гастроли Московского государственного детского музыкального театра в Японии передали японским ребятам большую мечту и надежду и вызвали незабываемый трогательный отклик в сердцах японских детей.
Разрешите выразить вам огромную благодарность за глубокое понимание детских интересов и стремление к миру.
13 августа 1982 г.
Даисаку ИКЭДА
Основатель Демократической музыкальной ассоциации».
Вскоре после Японии наш театр побывал в Болгарии. В ее столице Софии Московский детский музыкальный театр был встречен с единодушием дружбы. Наши спектакли вызвали стремление создать подобный театр и в родной нам Народной Республике Болгарии. На приеме у Председателя Комитета по культуре, заместителя Председателя Совета Министров НРБ товарища Георгия Иорданова почувствовала горячий интерес к театру и музыке, обращенным к сердцам юных. Незабываемо ярко прошли наши гастроли и в городе Стара Загора.
Но… как бы ни было хорошо в гостях, дома всегда лучше. Особенно теперь, когда у нашего театра один из самых красивых в Москве дом-дворец, нашим коллективным творчеством горячо согретый. Московской детворе никогда не хватает места в нашем огромном зрительном зале. За месяц вперед над кассовым окошечком надпись: «Все билеты проданы». Дети, подростки, молодежь, взрослые… Экскурсии взрослых в наш театр нескончаемы. Недавно автомобили с пятьюдесятью двумя различными флагами дежурили у подъезда нашего театра в ожидании послов многих стран, аккредитованных в Москве. Им понравился наш театр, атмосфера полного взаимопонимания артистов и зрителей, показавшееся некоторым из них удивительным умение наших юных посетителей вдохновенно и вдумчиво слушать симфоническую музыку.
Но, может быть, мои читатели уже устали от рассказов о нашем театре? Нет, он не замкнул мир моих впечатлений. Человековедение неотрывно живет в сердце и жизни. Мечтаю успеть написать новую книгу, «Мои дорогие современники». По существу, я уже приступила к этой работе. Хочется познакомить вас с некоторыми главами из будущей книги.
Красота и благородство
Брызги воспоминаний о Павле Владимировиче Массальском разбросаны по всей моей жизни, а единый поток общения с ним упустила. Странно бывает в жизни! Подростками мы учились с ним совсем рядом, виделись случайно, но каждая встреча запоминалась. В последние годы жили в одном доме, но почему-то не встречались. Теперь, когда его уже нет, так хочется сберечь в памяти каждый штрих общения с поэтом любви к театру, взрастившему, как родная русская почва, лучшие наши стремления. Об этом своем театре — Московском Художественном — взволнованно говорил он, когда, наконец, собралась навестить его в больнице 12 сентября 1979 года.
«Лебединая песня», — подумала я тогда, узнав от врачей, что смерть уже стоит у его порога.
И как прекрасен был этот «лебедь», умеющий так любить и страдать за свой театр, который, казалось, был ему дороже жизни. Первой пришла в голову последняя наша встреча, но начинать все же лучше с начала.
Я училась в женской гимназии М. Г. Брюхоненко в Столовом переулке, у Никитских ворот. Поблизости находились реальное училище Мазинга и мужская гимназия Нечаева.
Пока мы были в младших классах, нас это соседство совсем не волновало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108