Я уже рассказывал: Полторанина не раз вызывали в ЦК. Однажды его держали у порога высокого кабинета несколько часов, все это было возмутительно. Я всячески его защищал. Все время жаловались Горбачёву, и он мне во время работы Политбюро говорил: «Вот, Ваш Полторанин!..» Я ему: «Наш Полторанин хорошо руководит газетой, тираж растёт. Вы лучше проследите за Вашим Афанасьевым», А к тому времени уже становилось ясно, что подписка на газету «Правда» падает, и что это при том, что коммунистов заставляли подписываться на главную партийную газету.
Ну, а когда меня убрали, всем стало ясно, что Полторанину не устоять. И действительно, очень скоро его сняли с работы.
Но все это было позже. А пока мы продолжали сражаться за Москву. Было запущено абсолютно все — кадры, социальная сфера, шло отставание практически по всем цифрам, заложенным в генеральном плане развития Москвы 72-го года. Из-за привлечения по лимиту рабочих со всей страны (а в столицу таким образом приехало около 700 тысяч человек) оказалось, что на 1986 год население Москвы превысило запланированное число на миллион сто тысяч. А если прибавить к этому приезжих, гостей столицы, число которых составляло в летние месяцы три, а зимой — два миллиона человек и на которых тоже не была рассчитана социальная сфера города, вот и печальный итог, свидетелями которого мы все стали, — очереди, грязь, переполненные метро и наземный транспорт. Все существование города оказалось буквально на пределе возможного. Такое же тяжёлое положение сложилось и в сфере культуры. Скажем, обеспеченность театральными местами на тысячу жителей была меньше, чем в 1917 году.
Секретари ЦК и члены Политбюро первое время старались помогать. Тем более, что Горбачёв постоянно их настраивал на это, особенно в первый год. Именно тогда у меня возникла идея организации ярмарок, но хотелось сделать их не разовыми мероприятиями, а чтобы они стали постоянными. В каждом районе на пустующих площадках были построены избушки, лотки. С городами и республиками заключены прямые договоры на поставку овощей и фруктов. И ярмарки начались. Не везде они удались, но во многих районах превратились в настоящие домашние уютные праздники. А это тем более было важно потому, что в Москве праздников явно было недостаточно. С тех пор ярмарки живут, москвичи к ним привыкли и без них жизни города уже не представляют.
В Москве я продолжил несколько традиций, которые для меня были привычны в Свердловске. Например, встречи с жителями города. Одну из самых первых провёл с пропагандистами столицы. В большом зале Дома политпросвещения собралось около двух тысяч человек. С начала я сделал доклад, а потом сказал, что отвечу на вопросы, которые мне будут задавать. На любые, даже самые неприятные, вопросы. К счастью, таких было не много, но они были. Вроде того: что взялся ты, Ельцин, сейчас за московскую мафию, мы это уже видели, за нас брался Хрущёв, хотел на нас ватники надеть — что из этого получилось, все знают. Если будешь продолжать, то на твоём месте через два года окажется другой. Забавно, что предсказание сбылось: именно через два года я был освобождён от должности первого секретаря горкома партии и вышел из состава Политбюро. Мафия, я думаю, тут оказалась ни при чем, просто совпадение. Но тем не менее вот несколько случаев.
Стал получать массу писем о фактах коррупции, взятках в торговле, милиции. Их расследовали, но на систему не выходили — или не могли, или не хотели. Были подключены органы управления внутренних дел, городское УКГБ, новое руководство торговли, общественного "питания. Стали менять руководителей — круг опять смыкался.
А фактов все больше, люди видели и писали, но чаще анонимно. Я расскажу о том, с чем сам столкнулся. Один за другим случаи на мясокомбинате — «забой» уже умерших животных, взятки, воровство. А покрывает первый секретарь райкома. Результат — обсуждение на бюро горкома.
Узнаю: в магазин завезли телятину, иду и встаю в очередь, первые месяцы меня ещё в лицо не так хорошо знали. Доходит очередь до меня — говорю: «Мне килограмм телятины». Отвечают: «Говядина есть, телятины нет.»-«Неправда, пригласите директора.» Кое-кто начал понимать, поднялся шум. Настоял пройти в подсобку, а там телятина в отдельной комнате, и её уже куда-то через окно выгружают. Шум, гам; руководство сняли.
В заводской столовой: «Почему нет морковки?» — «Не завезли». Проверяем вместе с руководством завода: привезли и куда-то в этот же день увезли. Рассказывают грузчики — документов нет. Шито-крыто.
Продовольственный магазин, в кабинете директора несколько свёртков с деликатесами. «Кому?» — «По заказам». — «Может заказать каждый?» Молчание. Тогда с директором начинаем разбираться. Вынужден признаться, что заказы по иерархии распределяются райисполкому, МИДу, райкому партии, городским ведомствам и др., и все разные — и по весу, и по ассортименту, и по качеству.
Посмотрел общий баланс по городу ряда деликатесных продуктов. Странно. По каждому наименованию на несколько тысяч тонн привозят больше, чем съедают, с учётом официальной «усушки-утруски».
Систему никто не раскрывает. И тут повезло. Уже знали, что я часто хожу по магазинам, торгам, базам. Знали, и чем я интересуюсь. Но, видимо, боялись. А тут выхожу из магазина, иду пешком, догоняет молодая женщина. Говорит: «Мне надо вам рассказать что-то архиважное.». Назначил ей день, час встречи в горкоме.
До сих пор не могу вспомнить без чувства возмущения её рассказ о системе взяток, подачек. Её только втянули, и она не выдержала. Поразительно все продумано. Продавец «должен» обсчитать покупателя и дать определённую сумму в сутки материально ответственному лицу, тот — часть себе, часть — руководству магазина. Дальше общий делёж по руководству снизу доверху, а если едешь на базу, — там своя такса. Каждый знает двух-трех лиц, с кем связан. Есть ещё и оптовая, крупная система взяток.
Я сделал все, чтобы её не узнали, — боялась очень и просила защитить. Потом перевели в новый магазин. После этого обсудили узким кругом и решили менять не по одному провинившемуся, целыми секторами, блоками, магазинами, секциями, цехами на базах. Ставить «незараженную» молодёжь. Суды привлекли к уголовной ответственности за год с небольшим около 800 человек.
Но ведь это только часть мафии. До теневой экономики, а она доходит до 15 процентов, до мафии, связанной с политикой, не дошли. Не дали. Срок-два года— кончился.
Потом горком, как мне кажется, охладел к этим вопросам.
А что касается встречи с идеологическими работниками в Доме политпросвещения, то для Москвы, привыкшей к гришинским пустым и длинным усыпляющим докладам, такой острый и откровенный разговор оказался событием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58