- Хабад КОМАНДА! - тут же звучало снова и все повторялось. Так проходил час за часом. С каждым разом возвращаться к активным действиям было все труднее - стала возникать заторможенность, да и голод с усталостью брали свое.
А когда из-за линии фронта открыла огонь уцелевшая Хабадова артиллерия, пытаясь уничтожить ооновские телепередатчики, она была моментально подавлена шквальным огнем и бомбо-штурмовыми ударами “голубых касок”.
К ночи последние африканцы в изнеможении попадали перед экранами. Силы окончательно покинули их. Можно было начинать операцию по их вывозу в тыл и “раззомбированию”.
Все это время Примак самым наглым образом игнорировал беспрерывные вызовы из Штаб-квартиры ООН. Генерал-лейтенант прекрасно понимал, что уже этим одним подписывает себе приговор, но другого пути остановить “марш смерти” не было.
…“Пятачок”, который дожидался в соседней комнате, неторопливо подошел к видеофону. Он был бледен и лишь на круглых бритых щеках проступил багровый румянец.
Примак успокаивающе похлопал его по плечу и вышел. Адъютант хотел что-то доложить, но генерал-лейтенант остановил его:
- Погоди. Доложишь генерал-майору Сидорову. - Так на самом деле звали “Пятачка”. - Я передаю ему командование.
- Слушаюсь, - растерянно ответил тот. - А что случилось, Игорь Николаевич?
- Я передаю ему командование, - повторил Примак. Голос его был сухим и ломким. Он разозлился на себя: еще не хватало распускать нюни на глазах подчиненных!
Генерал-лейтенант сел, облокотившись на спинку стула. Он вспомнил вдруг свой отъезд из Москвы.
На огромном летном поле маленькие фигурки жены и старшей дочери казались какими-то неприкаянными, даже жалкими. Рядом с ними неподвижно стоял офицер охраны, одетый в штатское, он курил, время от времени быстро посматривая по сторонам.
Игорь Николаевич убедился, что погрузка штабного имущества идет полным ходом, что ЕГО самолет уже готов к вылету, и быстрым шагом направился к Жанне с Иринкой. Жена припустила ему навстречу, а дочка немного отстала.
Жанна повисла у него на шее.
- Ей богу, неудобно…- он не договорил, пришлось ответить на поцелуй. - Ну ты уж… Как будто навсегда прощаемся…- Отдышался и впился в ее губы снова.
Иринка терпеливо ждала своей очереди.
- Тяжко что-то на душе, - прошептала жена ему в самое ухо. - Береги себя, Ига…
- Ну ты же знаешь: я - заговоренный! - усмехнулся Примак. - Лоб чугунный, сердце луженое, а затылка и вовсе нет. - Но она и не думала смеяться в ответ.
- Ты надолго?
- Ну… не знаю. Месяца два или три. На таких должностях долго не засиживаются.
- А мне нельзя к тебе? - Взгляд просительный, а в голосе уже изначально безнадежность.
- Не положено. Ты же знаешь, котенок.
Он крепко прижал ее к груди, уже больше ни на кого не обращая внимания. Потом мягко отпустил жену, рывком - как в прежние годы - подхватил на руки “дочурку”, которая была теперь едва ли не с него ростом.
- Ну ты и вымахала - не поднять!.. - Будто только сейчас заметил генерал. Поцеловал Иринку в щеку.
- Папа, ты только нас не обманывай - как обещал, так и приезжай, - сказала она как бы за всех Примаковых женщин.
Жанна прильнула к его плечу, “зафыркала” носом.
- Ну, начинается!.. - Игорь Николаевич обнимал их обеих, вдруг почувствовав: что-то наверняка случится…
На столе, рядом с оперативными сводками, Примак обнаружил текст сообщения агентства “ПРЕСС-Африк” и заявление Комитета по миротворческим силам. Еще когда брал в руки, сердце провалилось. Да, он представлял, как все это будет - в теории, бодрясь и посмеиваясь над своими оппонентами. Но действительность превзошла все ожидания. Вот, значит, как!.. Военный преступник - это тебе не отставка, не гарнизон в Тмутаракани. В одну компанию с Кейтелем и Хусейном…
К нему подошел “Пятачок”.
- Не читай всякую дрянь. Одних купили, другие - отмываются… Потом совсем иначе напишут. Так и получится: баш - на баш. - Положил руку на плечо.
Если Сидоров утешает, значит, действительно дело швах, - подумал генерал-лейтенант.
- Ну и что тебе приказали? - осведомился с мнимым безразличием.
- Строить лагеря для гражданских, вывозить их из фронтовой полосы. Боевых действий не предпринимать, границу не пересекать.
- По-ня-ятно…- выдохнул Примак.
- Ты куда сейчас? Домой? Или в “Коробок” с отчетом?
- Генсек ничего не сказал. Подожду Миса. Да и отоспаться бы не худо. - Генерал-лейтенант поднялся, по-дружески пихнул “Пятачка” в бок и пошел к двери.
- Ну тогда спокойной ночи.
…Примак лежал на койке и смотрел в потолок. Несмотря на сумасшедшие последние дни, когда вовсе не ложился, сна не было ни в одном глазу.
“Всегда ли я был прав? Или все-таки можно было спасти положение меньшими жертвами, остановить обезумевших людей, не пуская в ход оружие?.. Вот революция СПИД… Был ли я прав тогда? Судя по всему - да: закон о спидолечении принят подавляющим большинством Думы, одобрен Советом Федерации, утвержден президентом, встречен на “ура” населением. Собственно, его принятие и было вызвано массовыми протестами трудящихся. А с другой стороны… Схватить десятки тысяч больных, которым до сей поры была гарантирована полная анонимность, и вывезти к черту на рога - в богом забытый Ларнах, чтобы они никогда уже не увидели ни своих близких, ни мест родных, ни работы любимой… Женщин и мужчин - всенепременно порознь, так чтоб и остатки семей - вдребезги… И до конца дней обречены ковыряться в земле и пасти скот в своих СПИДозори-ях… Можно ли осудить этих людей за то, что они в конце концов восстали? Да. Непременно. Ведь их методы… Методы… А если б все было цивилизованно и они никого не брали бы в заложники, не заражали пленных солдат? Что - приказа о подавлении не было бы? И я не пошел бы карать? Хрен-два!.. Конечно, можно успокаивать себя тем, что и так сделал все, что мог: число жертв не достигло и сотни, а если б пустили в ход “шквалы”, как предлагали в Генштабе, страшно и подумать. Однако ж если до сих пор на душе тяжесть, значит, это давит ГРЕХ…
А что теперь? Я просто не позволяю себе осмыслить это число: четыреста шестьдесят тысяч… Целый областной город - почти как Рязань. Рядышком их положить… И деток тоже… Если б я открыл фронт!.. Сейчас “голубые шишки”, конечно, разорвали бы меня в клочья за “предательский отход”, зато людей… Но ведь я физически не мог успеть разминировать, убрать заграждения!.. По времени… Нет, вру! - одернул, хлестанул себя. - Если полить огнем, отбомбиться на полную катушку - перепахали бы за пару часов… Был ВЫХОД, был! А ведь даже мысли подобной не возникло!.. Потому что профессия такая - УБИВАТЬ.
Как профессиональному военному и помыслить-то: без приказа сдать позиции, спасаться бегством от безоружных?! Перед тобой - враг смертельный:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74