Но эти же профессионалы стали смертельно опасны Мамонову. По специфике своей работы они волей-неволей могли наткнуться на тщательно скрываемые следы преступлений самого подполковника. Взять, к примеру, Мазурова, оказавшегося в паспортном столе, все это неспроста. Ну, допустим, Мазурова можно отправить на пенсию по состоянию здоровья, как только тот выйдет из больницы. Орден на грудь и пинком под зад на областную медкомиссию. А остальные? Там ведь не один Колодников, таких чокнутых, как он, половина.
От этих размышлений Мамонова отвлек звонок мобильника.
— Да, Мамонов.
— Слушай, начальник, — подполковник узнал хрипатый голос Гусева. — Тебе не кажется, что нас кто-то сильно подставил?
— Ты имеешь в виду девку с камерой? Не пыли, вот вернутся твои качки, и мы точно узнаем, снимала она что-нибудь или нет.
— Дело не только в ней. Мне известно, кто нас вложил твоим ментам.
— И кто?
— Наш общий друг Антоша.
Мамонов замолчал, это было по-настоящему страшно. Антонов знал про него все, всю подноготную.
— С чего ты взял? — после долгой паузы тихо спросил подполковник. Резко захотелось курить, и он одной рукой попытался вытащить из пачки сигарету. Ему показалось, что пальцы начали неметь, и в раздражении он бросил сигареты на пол.
— Их засекли, его и твоего недоноска Колодникова. Покнацались у нас в «Айсберге» позавчера вечером.
— А вчера нас начали снимать. Логично. Впрочем, ты сам виноват. Зачем потребовал от Аркаши отступного?
— Как? Ты же сам мне предложил?
— Когда? — изумился Мамонов.
— На той неделе, помнишь, сидели у тебя после сауны.
— Так я же в шутку это сказал! — взорвался подполковник. — Я и не думал, что ты своего лучшего друга возьмешь и в самом деле обложишь!
Они помолчали, потом Гусев сказал:
— Ладно, шутка твоя хреновая получилась. Давай теперь мозгуй, что нам дальше делать.
— С Антошей это стопроцентно?
— Не уверен, может, и так, случайна. Бармен лопухнулся, сейчас все везет пятками назад.
— Надо бы узнать точней.
— Как?
— Не знаю! Позвони Антоше, спроси его напрямую.
— Ты че, дурак?! Он же свалит сразу из города, и концы в воду.
— А зачем он тебе нужен?
— Затем! Чтобы в случае чего кишки из него выпустить.
— Ну хорошо, прозвони, кто там был в «Айсберге» вместе с Колодниковым.
Может, к кому-нибудь есть подход. Не может быть, чтобы он не поделился информацией со своими кентами.
— Ладно, это я узнаю.
— Тогда бывай.
Отключив связь, Мамонов подобрал с пола сигареты, закурил и задумался над создавшейся ситуацией.
«Если Колодников расколол Антошу, то это круто. Антоша сейчас хоть и отошел от всех дел, но на поток-то ставил все он. В его автосервисе дела проворачивали».
Внезапно Мамонова словно прошило током, на лбу выступил холодный пот. Он вспомнил о поездке Жучихина, о героине в бензобаке.
«Если Антоша рассказал ментяре про это, тогда все, мне п…ец!»
Схватившись за телефон, он начал торопливо набирать код Украины. Как назло, сначала звонок срывался, потом зазвучали короткие гудки. Подполковник последними словами материл родную российскую связь, самих связистов и этот проклятый день, который, казалось, никогда не кончится. Наконец пошли длинные гудки, а вскоре послышался по-старчески дребезжащий голос матери.
— Да, слушаю.
— Мама, это я.
— Миша, ты? Спасибо, сынок, за посылку, что же ты сам-то не приехал?..
— Мам-мам, об этом после, где Жучихин?
— Вася?! Уже уехал.
Мамонова из озноба бросило в жар.
— Давно?
— Да нет, с полчаса.
«Полчаса, до границы еще час, и все будет ясно. Либо Антоша нас сдал, либо зря мы дрейфим. Однако как хреново быть в шкуре преступника, никогда бы не подумал. Просил же Жучихин мобильник, не дал, пожалел. Теперь вот хлебаю».
Тем временем в «Айсберге» проходило небольшое производственное собрание.
Дверь в заведение была закрыта, и весь персонал собрался в банкетном зале.
По одну сторону стола расположились бармен с подбитым глазом, две официантки, распорядитель и метрдотель, он же вышибала. По другую сторону сидел сам хозяин.
— Ну, так кого из них вы знаете? — начал допрос Гусев.
— Ну, был наш участковый… — начала одна из официанток, та самая, чересчур строгая.
— Березин, — подтвердил метрдотель.
— Потом этот, маленький, с усиками, — сказала другая официантка.
— Колодников, — уточнил Гусев.
— Двоих я не знаю, один высокий такой, симпатичный, а второй тоже ничего, только глаза разною цвета, один зеленый, другой не то голубой, не то серый.
Потом еще толстый участковый с капитанскими погонами.
— Курчавый такой? — оживился Гусев.
— Да — Фортуна, — понял Вадим.
— И еще один участковый, молодой, с синяком под глазом, — оживилась строгая официантка. — Я почему знаю, у меня мать в Гусинке живет, вот там его участок. Андреем зовут.
— В Гусинке? — Вадик наморщил лоб. Он сам был родом из Гусинки, оттуда и его фамилия, полдеревни жителей носили ее. — Это невысокий такой, щуплый?
— Да.
«Разбор полетов» продолжался еще не менее получаса, наконец Гусев распустил личный состав бара и позвонил Мамонову. Выслушав фамилии подчиненных и приметы неизвестных официанткам оперативников, подполковник мгновенно определил их имена.
— Зудов и Астафьев, дружки Колодникова.
— Ну и кого из них можно раскрутить?
— Да никого. К этим ты даже не суйся, а участковые… зачем они тебе нужны? Все и так скоро будет известно.
— Откуда ты знаешь?
Мамонов подробно рассказал подельнику о ситуации, сложившейся с прапорщиком, его поездкой на Украину. Вадим согласился, что дело — дрянь.
— Да, если его прихватят, то нашему Аркаше сто процентов пора будет с родственниками прощаться.
Отключив мобильник, Мамонов снова уставился на городской телефон, как раввин на священную Тору.
Колодников крепко спал — двое суток беспрерывного напряжения вырубили его мгновенно. Вернувшись домой в пять утра, он, казалось, на минутку прилег на диван, и жена, не сумев разбудить его в восемь часов, как он просил, так и ушла на работу, решив дать ему отдохнуть.
Пока он спал, к нему пытались дозвониться множество людей. Это и дежурный по городу, и Астафьев из телефонной будки, а три часа спустя Анна Владимировна Орлова, специально для этого отправленная лейтенантом в город. Увы, телефон старшего оперуполномоченного молчал.
Только в первом часу дня Андрей начал выбираться из цепкого, тягучего сна.
Причиной пробуждения стал настойчивый звонок в дверь. Посторонний звук растревожил бодрствующие участки головного мозга, но майор решил, что это — продолжение сна. Однако посетитель был настойчив и уходить не собирался. Лишь минут через десять Колодников сообразил, что звонок в дверь вполне реален, и, вскочив с дивана, поспешил в прихожую, на ходу растирая глаза и окончательно просыпаясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83