– спросил он Масека, встряхивая рюкзак.
– Я же говорил, к дому, где жил мой бывший хозяин.
– Зачем он нам, что мы будем тут делать?
– Нам необходимо отдохнуть, запастись продуктами. Кроме того, нам могут понадобиться деньги, если ты собираешься отправиться на Землю. Билет на звездолет стоит довольно дорого.
– Ты что, собираешься ограбить квартиру своего бывшего хозяина?
– Грабить совсем необязательно: Ты скоро поймешь. Не торопись.
Масек ловко вынырнул из котомки Лосева, быстро осмотрелся и, убедившись в том, что лифтовая площадка пуста, шмыгнул к двери под номером 87. Номер квартиры ничего не напомнил Лосеву, и это обстоятельство несколько его успокоило. Быстрым движением Масек извлек из-под коврика электронный ключ и, словно извиняясь, сказал:
– Для меня эта дверь не существует, но, чтобы впустить тебя, придется воспользоваться ключом. У хозяина не было от меня секретов…
– Хорошо же ты используешь его доверие, если собираешься грабить его квартиру.
– Нам не придется грабить квартиру, я уже говорил об этом.
Наверно, холостяцкие квартиры во всех городах выглядят одинаково. Дух унылой заброшенности на кухне и стерильная чистота на рабочем столе – все это было хорошо знакомо Лосеву. Но раздражало другое – он то и дело натыкался на знакомые предметы обстановки. Ему даже не пришлось рыскать по многочисленным отделениям кухонных шкафов, чтобы найти автоматическую суповарку.
Впрочем, она не понадобилась. Энергии в квартире все равно не было.
Разжигая на плите таблетки сухого горючего, обнаруженные в одном из ящиков, Лосев с недоумением пытался понять, чем именно знакома ему эта квартира. Его профессиональная фотографическая память никогда раньше не подводила его, и вот теперь она дала сбой.
Наконец он понял, в чем дело. Знакомый, до мелочей, облик кухни в деталях не соответствовал образу, хранившемуся у него в памяти. Вместо электронной плиты, установленной в его доме, здесь стояла «Сабра» неизвестной ему фирмы и модели. Полки над посудомоечным встроенным шкафом были другого цвета, а сама посудомойка… Поймав себя на этой непрерывной череде сравнений, он остановился и признал наконец, на что похожа эта квартира. На его собственную, оставленную в столице месяц назад, когда он уехал в отпуск на Байкал.
– Масек! – рявкнул Лосев, но домового уже и след простыл. Его не было в спальне с выдвигавшейся из шкафа знакомой автоматической кроватью фирмы «Зелингер», его не было в гостиной с беспорядочно разбросанными по дивану мятыми рубашками от «Серзана». Лосев не знал такого портного, зато размер был его.
И наконец, в кабинете, в глубине полки, висящей над письменным столом, он обнаружил фотографию. Свою собственную фотографию! В этом не было ни малейшего сомнения, если не считать того, что он никогда не фотографировался в парке «Ривьера» и ничего не знал о женщине, стоявшей рядом с ним на фото.
– Масек! – снова крикнул Лосев, но на этот раз его голос прозвучал почти беспомощно. Вихрь недоумения, растерянности и просто страха, ворвавшись в его сознание, разметал в клочья его хваленую способность мыслить логически.
Вихрь разрозненных мыслей захлестнул его.
Ну да, им надо было немного отдохнуть, набраться сил, прежде чем двигаться дальше. Но именно Масек выбрал этот дом. Домовому для чего-то нужно было вернуться сюда, ему нужно было привести сюда Лосева, и лишь теперь тот начинал понимать, для чего именно.
Это понимание рождало в Лосеве такой иррациональный страх, что он повернул фотографию лицом к стене и ушел на кухню. Он не желал ничего знать о своем двойнике. Он не желал иметь с этим ничего общего. Человеку нельзя знать о том, что где-то в параллельных пространствах существовала его копия, его двойник, который окончил свой путь в желудке у Лешего, оставив ему в наследство эту квартиру и своего домового…
И вот теперь, чертыхаясь и злясь на себя за столь бурную, неожиданную реакцию, на сюрприз, подброшенный Масеком, он пытался приготовить обед, то и дело ожидая звонка в дверь и каких-нибудь непрошеных гостей.
Не мог же бывший хозяин этой квартиры исчезнуть, не вызвав интереса к своему исчезновению даже у соседей. Есть же здесь какая-нибудь полиция, и, если вдруг у него спросят, что он здесь делает, разумное объяснение вряд ли удастся найти.
И как он должен себя вести, если его примут за двойника? Что он будет отвечать на вопросы? Обычно в известных ему фильмах в подобных ситуациях ссылались на потерю памяти. Но он знал, что в полиции такое объяснение вряд ли будет иметь успех. Он вообще не желал оказаться в шкуре другого человека, его вполне устраивала своя собственная.
Чтобы как-то отвлечься от потока мрачных мыслей, от этой ситуации, в которой в настоящий момент он все равно ничего не мог изменить, он полностью сосредоточился на приготовлении обеда. Гнусного обеда из запасенных хозяином концентратов, издававших неаппетитный запах.
Обычные продукты, оставшиеся в холодильнике, воняли еще отвратительней, чем его стряпня. К тому же они покрылись толстой коркой плесени, значит, энергии в квартире не было уже давно. Зато вода подавалась исправно, и, закончив готовку обеда, Лосев решил дождаться домового, с наслаждением представляя, как спустит шкуру с этого коварного негодяя, едва тот появится.
Но бездеятельное ожидание показалось невыносимым, а исследование этой, не совсем чужой, квартиры выглядело почти кощунственным.
Но в конце концов Лосев решил, что не будет большой беды, если он узнает, чем занимался живший здесь человек.
На рабочем столе располагался великолепный компьютерный терминал, имеющий свой собственный, отдельный вход в Инет. О такой машине он мог только мечтать. И его-то, уж точно, не было в его собственной квартире, зато там была попавшаяся на глаза пепельница, подаренная ему сослуживцами ко дню рождения.
Лосев никогда не курил, и пепельница сиротливо стояла на тумбочке в стороне от письменного стола…
Тумбочка здесь была другого цвета, в ее верхнем ящичке обычно лежали аккредитивы центрального банка, в которых он предпочитал хранить остатки своей не такой уж маленькой зарплаты…
Лосев понял, что если немедленно не прекратит свои исследования, то процесс затянет его, и ничто уже не сможет удержать от того, чтобы открыть ящик.
Желая избавиться от этого наваждения, Лосев, включил компьютер и начал медленное, неторопливое путешествие по его файловой системе.
Никакая другая вещь в доме не может рассказать о своем хозяине так много, как компьютер.
В кристалле памяти была какая-то дикая смесь самых разнообразных программ, от сложных компьютерных языков программирования до бланков бухгалтерской отчетности и редакторов цифровых фотографий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
– Я же говорил, к дому, где жил мой бывший хозяин.
– Зачем он нам, что мы будем тут делать?
– Нам необходимо отдохнуть, запастись продуктами. Кроме того, нам могут понадобиться деньги, если ты собираешься отправиться на Землю. Билет на звездолет стоит довольно дорого.
– Ты что, собираешься ограбить квартиру своего бывшего хозяина?
– Грабить совсем необязательно: Ты скоро поймешь. Не торопись.
Масек ловко вынырнул из котомки Лосева, быстро осмотрелся и, убедившись в том, что лифтовая площадка пуста, шмыгнул к двери под номером 87. Номер квартиры ничего не напомнил Лосеву, и это обстоятельство несколько его успокоило. Быстрым движением Масек извлек из-под коврика электронный ключ и, словно извиняясь, сказал:
– Для меня эта дверь не существует, но, чтобы впустить тебя, придется воспользоваться ключом. У хозяина не было от меня секретов…
– Хорошо же ты используешь его доверие, если собираешься грабить его квартиру.
– Нам не придется грабить квартиру, я уже говорил об этом.
Наверно, холостяцкие квартиры во всех городах выглядят одинаково. Дух унылой заброшенности на кухне и стерильная чистота на рабочем столе – все это было хорошо знакомо Лосеву. Но раздражало другое – он то и дело натыкался на знакомые предметы обстановки. Ему даже не пришлось рыскать по многочисленным отделениям кухонных шкафов, чтобы найти автоматическую суповарку.
Впрочем, она не понадобилась. Энергии в квартире все равно не было.
Разжигая на плите таблетки сухого горючего, обнаруженные в одном из ящиков, Лосев с недоумением пытался понять, чем именно знакома ему эта квартира. Его профессиональная фотографическая память никогда раньше не подводила его, и вот теперь она дала сбой.
Наконец он понял, в чем дело. Знакомый, до мелочей, облик кухни в деталях не соответствовал образу, хранившемуся у него в памяти. Вместо электронной плиты, установленной в его доме, здесь стояла «Сабра» неизвестной ему фирмы и модели. Полки над посудомоечным встроенным шкафом были другого цвета, а сама посудомойка… Поймав себя на этой непрерывной череде сравнений, он остановился и признал наконец, на что похожа эта квартира. На его собственную, оставленную в столице месяц назад, когда он уехал в отпуск на Байкал.
– Масек! – рявкнул Лосев, но домового уже и след простыл. Его не было в спальне с выдвигавшейся из шкафа знакомой автоматической кроватью фирмы «Зелингер», его не было в гостиной с беспорядочно разбросанными по дивану мятыми рубашками от «Серзана». Лосев не знал такого портного, зато размер был его.
И наконец, в кабинете, в глубине полки, висящей над письменным столом, он обнаружил фотографию. Свою собственную фотографию! В этом не было ни малейшего сомнения, если не считать того, что он никогда не фотографировался в парке «Ривьера» и ничего не знал о женщине, стоявшей рядом с ним на фото.
– Масек! – снова крикнул Лосев, но на этот раз его голос прозвучал почти беспомощно. Вихрь недоумения, растерянности и просто страха, ворвавшись в его сознание, разметал в клочья его хваленую способность мыслить логически.
Вихрь разрозненных мыслей захлестнул его.
Ну да, им надо было немного отдохнуть, набраться сил, прежде чем двигаться дальше. Но именно Масек выбрал этот дом. Домовому для чего-то нужно было вернуться сюда, ему нужно было привести сюда Лосева, и лишь теперь тот начинал понимать, для чего именно.
Это понимание рождало в Лосеве такой иррациональный страх, что он повернул фотографию лицом к стене и ушел на кухню. Он не желал ничего знать о своем двойнике. Он не желал иметь с этим ничего общего. Человеку нельзя знать о том, что где-то в параллельных пространствах существовала его копия, его двойник, который окончил свой путь в желудке у Лешего, оставив ему в наследство эту квартиру и своего домового…
И вот теперь, чертыхаясь и злясь на себя за столь бурную, неожиданную реакцию, на сюрприз, подброшенный Масеком, он пытался приготовить обед, то и дело ожидая звонка в дверь и каких-нибудь непрошеных гостей.
Не мог же бывший хозяин этой квартиры исчезнуть, не вызвав интереса к своему исчезновению даже у соседей. Есть же здесь какая-нибудь полиция, и, если вдруг у него спросят, что он здесь делает, разумное объяснение вряд ли удастся найти.
И как он должен себя вести, если его примут за двойника? Что он будет отвечать на вопросы? Обычно в известных ему фильмах в подобных ситуациях ссылались на потерю памяти. Но он знал, что в полиции такое объяснение вряд ли будет иметь успех. Он вообще не желал оказаться в шкуре другого человека, его вполне устраивала своя собственная.
Чтобы как-то отвлечься от потока мрачных мыслей, от этой ситуации, в которой в настоящий момент он все равно ничего не мог изменить, он полностью сосредоточился на приготовлении обеда. Гнусного обеда из запасенных хозяином концентратов, издававших неаппетитный запах.
Обычные продукты, оставшиеся в холодильнике, воняли еще отвратительней, чем его стряпня. К тому же они покрылись толстой коркой плесени, значит, энергии в квартире не было уже давно. Зато вода подавалась исправно, и, закончив готовку обеда, Лосев решил дождаться домового, с наслаждением представляя, как спустит шкуру с этого коварного негодяя, едва тот появится.
Но бездеятельное ожидание показалось невыносимым, а исследование этой, не совсем чужой, квартиры выглядело почти кощунственным.
Но в конце концов Лосев решил, что не будет большой беды, если он узнает, чем занимался живший здесь человек.
На рабочем столе располагался великолепный компьютерный терминал, имеющий свой собственный, отдельный вход в Инет. О такой машине он мог только мечтать. И его-то, уж точно, не было в его собственной квартире, зато там была попавшаяся на глаза пепельница, подаренная ему сослуживцами ко дню рождения.
Лосев никогда не курил, и пепельница сиротливо стояла на тумбочке в стороне от письменного стола…
Тумбочка здесь была другого цвета, в ее верхнем ящичке обычно лежали аккредитивы центрального банка, в которых он предпочитал хранить остатки своей не такой уж маленькой зарплаты…
Лосев понял, что если немедленно не прекратит свои исследования, то процесс затянет его, и ничто уже не сможет удержать от того, чтобы открыть ящик.
Желая избавиться от этого наваждения, Лосев, включил компьютер и начал медленное, неторопливое путешествие по его файловой системе.
Никакая другая вещь в доме не может рассказать о своем хозяине так много, как компьютер.
В кристалле памяти была какая-то дикая смесь самых разнообразных программ, от сложных компьютерных языков программирования до бланков бухгалтерской отчетности и редакторов цифровых фотографий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104