Что же происходит, если такого «признания» нет? Вот это уже — перспективы, которые Вы должны себе представлять не хуже своего оппонента. Их несколько: либо следователь должен собрать полную доказательную базу, либо «выбить» из Вас признание, либо сообщить прокурору, что дело пока «зависает на мертвой точке», либо перевести Вас в обвиняемые и пытаться таким образом оказывать давление. Кроме первой (почти сказочной) перспективы, все остальные явно свидетельствуют о том, что на этом этапе в деле больше «внутреннего убеждения» следователя, чем реальных доказательств.
Если Вас не стали «метелить» на первой же встрече со следователем (или сразу после задержания), то применение к Вам подобных мер в дальнейшем маловероятно: дело в том, что на следующих этапах подключается защитник, при котором это делать чревато для самих сотрудников органов. Адвокат, конечно же, защитить Вас от физического насилия не может, но способен «возбудить» прокуратуру, дать показания против следователя и пр.
Отнеситесь к угрозам следователя разумно и с известной долей иронии. Состоявшиеся в этой жизни люди, имеющие опыт, интеллектуальный багаж и действительную физическую силу, никогда не будут размениваться на угрозы или обещания чего-либо нехорошего, тем более человеку, который волею судеб на время оказался в их власти. Этим занимаются только люди ущербные, закомплексованные и которые боятся того, что наружу вылезут их реальная сущность и умственное убожество. Угрозы в адрес подследственного — это подсознательный страх следователя, что начальство «не поймет», почему он не получил «нужных» показаний; что подозреваемый гражданин явно превосходит его по нескольким параметрам и в обычной повседневной жизни занимает (или займет) более высокую ступень в обществе. У женщин-следователей еще может накладываться обида за то, что ею не восхищаются и не воспринимают как «писаную красавицу».
Поэтому сделайте для себя выводы на основании количества и формы угрожающих заявлений следователя: Вы знаете суть своего уголовного дела; знаете, какие доказательства есть или могут быть. Если следователь обращает больше внимания на отвлеченные «угрозы», то это говорит о том, что с фактическими данными у него не густо и ему просто не о чем с Вами беседовать (у следователей в производстве не одно дело и тратить время на посторонние разговоры бессмысленно. Имея доказательства, Ваш оппонент предпочтет говорить по существу, чтобы внести в материалы дела какие-либо данные и действительные показания по предъявленным обстоятельствам. Количество и достоверность фактов определяют необходимость допросов и их направленность — чем их меньше, тем больше посторонних или эмоциональных разговоров следователя).
Выдержите паузу, пока следователь не объяснит полностью сущность дела и не выложит все доказа — , , тельства (свои подозрения, угрозы, в общем, все, что скопилось у него на душе), только потом отвечайте сами.
В некоторых случаях (все зависит от конкретных обстоятельств дела) может быть полезным даже не отвечать. Давать показания — это Ваше право, а не обязанность. Но не отказывайтесь от показаний совсем (это плохо читается в протоколе), а заявите, что по представленным фактам (если нет доказательства Вашей причастности к ним) Вы ничего сказать не можете, так как впервые об этом услышали только что от следователя. Иногда Ваше «знание» о происшедшем факте может быть положено в основу обвинения.
Пример: Вас подозревают в соучастии в некоем преступлении, и следователь уверен, что Вы в курсе некоего разговора между гражданами Х и Y, в результате которого они договорились о совместных действиях. Предположим, что преступление не могло совершиться без сговора между этими гражданами и Вашего знания о содержании разговора (на нем строились дальнейшие действия). Следователю, естественно, необходимы данные о том, что Вы были «в курсе», на этом основании он собрался строить дело о «сговоре», «преступной группе» и пр.
Вы же заявляете, что не только ничего не знаете о некоем «разговоре», но даже и о том, что граждане Х и Y знакомы между собой. То есть — абсолютно не в курсе. Указанных граждан — да. Вы лично знаете, но не предполагаете о наличии между ними разговоров, отношений, договоренностей и пр. Получается, что Вы не можете сказать «ни единого слова» о данном факте, ибо только сейчас узнали о нем со слов следователя.
Все вопли следователя о том, что у него есть «признание» граждан Х и Y он может засунуть себе в любое место, исходя из собственных пристрастий. Во-первых, Вы отнюдь не уверены в том, что эти «показания» вообще есть, а если и есть — что они не «выбиты», во-вторых, зачем Вам говорить о вещах, о которых Вы не имеете ни малейшего представления?
Вот пусть следователь именно это, и подробно, запишет в протокол, не забыв указать, что сам и рассказал Вам о факте «разговора». А Вы проконтролируйте и сделайте дополнительную собственноручную запись, чтобы на следующем допросе следователь не мог заявить, что Вы знаете об этом разговоре. Да, знаете, но — с его слов!
Подозреваемый имеет право (и должен (!) пользоваться этим правом постоянно) делать собственноручные записи в протокол допроса. Вас не должно интересовать, как следователь «понял» Ваши слова и в какой форме он их записывает, Ваша задача — полностью отразить в протоколе свою точку зрения.
Внимательно читайте протокол и дописывайте в него все, что Вы считаете нужным! Не бойтесь обратить внимание на то, что Вам не нравится, — вполне допустимо (и очень, очень полезно!) в собственноручной записи использовать следующие формы:
«Следователь Б-ский записал на второй странице протокола то, что я „пошел на улицу Х-скую к своему знакомому Р-скому". На самом деле я сказал, что я „собирался" пойти к своему знакомому Р-скому, но не пошел»;
«следователь Б-ский произвольно изменил мои слова о моих взаимоотношениях с гражданином Х-ским. Я сказал не „неприязненные отношения", как следователь Б-ский записал на странице 3 настоящего протокола, а всего лишь что „в детстве я не дружил с гражданином Х-ским", что означает, что я гражданина Х-ского плохо знаю и дать ему оценку не могу. Отношения же у меня с гражданином Х-ским абсолютно нормальные, и я не понимаю, зачем следователь Б-ский так изменяет мои слова». 90
Такие маленькие «поправки и дополнения» здорово портят жизнь следователю. Дайте ему возможность записать все так, как он хочет, а потом разгромите все это собственноручными записями. В прокуратуре обязательно укажут следователю на необходимость «фиксировать слова допрашиваемого, а не заниматься самодеятельностью, ишь, Белинский нашелся!»
Дополнять протокол Вы можете в любом объеме, хоть на десять страниц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83